Мое радужное настроение немного подпортила кислая физиономия уже сидящего на рабочем месте коллеги. Все-таки Леха обиделся. Покаянно прижав руки к сердцу, я шагнул к столу напарника и начал клясться, что сегодня вечером мы железно попадем в кабак и лихо гульнем. Леша, человек по натуре незлобный, начал оттаивать, но тут явилось начальство. – Силаев, за мной, – лишь заглянув в кабинет и не дав нам нормально поприветствовать босса, приказал следователь. Ну, за ним так за ним. Набросив на себя шинель, я выбежал на улицу и уселся в коляску рядом с начальником. – А куда едем, Дмитрий Иванович? – Посмотришь на некоторых людей, – почему-то раздраженно ответил следователь. Так что вопрос о том, не лучше ли пригласить этих самых людей к нам, остался неозвученным. Немного настораживала уже знакомая троица казаков, которые привычно скакали позади коляски. Лица у них были отрешенными, и эмоции прочитать было сложно. Первая точка нашего утреннего маршрута находилась вдали от центра города. Мы подъехали к длинной череде складов и остановились у открытых ворот одного из них. В просторном дворе под загрузкой стояло полтора десятка возов, на которые дюжие мужики грузили тяжелые мешки. Всем этим процессом управлял крупный дядька, одетый как типичный купец, то есть в широкие штаны, заправленные в сапоги гармошкой, рыжий, нараспашку кафтан с пышными, почти дамскими плечиками, и яркую жилетку. Образ дополняла толстая цепочка часов через жилетку и гражданская фуражка. – Не узнаешь? – даже с какой-то затаенной надеждой спросил мой начальник. – Нет. Настроение Дмитрия Ивановича настораживало все больше и больше. Затем мы заехали на какую-то мануфактуру. Здесь пришлось идти внутрь. Интересно, что казачки спешились и пошли за нами на коротком расстоянии. Навстречу вышел еще один крупный персонаж, одетый в купеческом стиле. – Левонтий Сабирович здесь? – покосившись на меня, спросил следователь. – Нет его, – ответил мужик, – дома они. Обещались быть к полудню. Мое равнодушие к незнакомцу почему-то вызвало у начальника злость, буквально пропитавшую его короткий приказ: – Поехали. Минут через двадцать подкатили к большому каменному дому, который находился не так уж далеко от центра города. Один из казаков спешился и подошел к воротам. На его настойчивый стук выглянул привратник. – Чего озоруешь? – сердито, но без оскорбительных интонаций поинтересовался он у казака и тут заметил следователя: – Дмитрий Иванович, вы к хозяину? А вот теперь плохое настроение начальника передалось и мне. Если убийцей окажется друг следователя, моя жизнь может серьезно осложниться. Дмитрий Иванович выбрался из коляски и прошел во двор. Мне ничего не оставалось, как следовать за ним. Казаки по-прежнему не отставали. Привратника во дворе уже не было – явно побежал на доклад к хозяину. Действовал он оперативно, о чем свидетельствовало появление на крыльце уже третьего незнакомого здоровяка за этот день. Хотя почему незнакомого… Вид властного и сейчас удивленного лица вызвал во мне приступ граничащей с яростью злости. Настолько сильно, что свело челюсти. – Дмитрий Иванович, – удивленно воскликнул хозяин дома, – какими судьбами?! Следователь не ответил на вопрос и оглянулся. Я лишь мрачно кивнул. – Ты уверен? Мало того что начальник впервые обратился ко мне так невежливо, он еще явно был раздражен. – Полностью, – упрямо сказал я. Плевать на последствия. Бренников секунд десять сверлил меня взглядом, а затем нехотя повернулся к нахмурившемуся купцу: – Левонтий Сабурович Захан, – строго произнес следователь. – Вам придется проехать с нами в управу. – В чем дело, извольте объясниться. – Вы обвиняетесь в убийстве Зотовой Алевтины Георгиевны, – нехотя выдавил из себя следователь. – На каком основании? – По свидетельству видока, – еще раз обжег меня взглядом начальник. – И вы поверили этому… – Лицо купца исказилось от злобы, и он сделал шаг ко мне. – А ну не балуй, – вышел вперед казак, положив ладонь на рукоять шашки. Размерами он не уступал оппоненту. Умом бог купца не обидел, так что он быстро успокоился и без сопротивления прошел в коляску. На обратном пути мне пришлось сесть рядом с возницей. Приятного мало – всю дорогу спину сверлил злобный взгляд арестанта. Нужно будет проверить шинель на предмет пропаленных дырок. В управе мы быстро провели процедуру опознания, которое запротоколировал притихший Леха. Обошлись без подсадных и понятых – сказывался особый статус видока. Также к нам заглянул бакенбардистый полицмейстер, но ничего не сказал, лишь сокрушенно покачал головой и ушел. А еще я понял, что начальник сомневается в моих словах. Да что там – он мне попросту не верит! Или не хочет верить. Когда казаки увели подозреваемого, меня наконец-то оставили в покое. Следователь и Леха занимались документами, а я пялился в окно, пытаясь рассортировать в голове навалившиеся вопросы. Что связывало подозреваемого и следователя? Почему казаки работают на полицию? И почему мне никак не удается применить на практике знания из более развитого мира? Возможно, не хватает нужной заклепки в голове? Стоп, заклепки! Вот ты лось, Женя-Игнат, ведь ответ находился перед глазами, причем в прямом смысле этого слова. Хотя все же нужно уточнить у Бориса. Может, они и до отбойного молотка уже додумались. Как всегда, мысли о чем-то отвлеченном снизили накал моих жизненных переживаний и позволили хоть немного расслабиться. Надеяться на то, что при данных обстоятельствах начальник отпустит меня пораньше, было бессмысленно, так что, с трудом дождавшись законного обеденного перерыва, я понесся к вокзалу. Правда, предварительно пришлось жестами и покаянными взглядами извиниться перед Лехой, который явно рассчитывал на совместный перекус. К счастью, молодой инженер оказался на месте. Теперь он строчил какой-то отчет, вполне возможно делая работу за начальника. – Борис Олегович, простите за вторжение, но я буквально на минутку, – с вычурной вежливостью обратился я к инженеру. – Игнат Дормидонтович, не беспокойтесь, у меня вообще-то обеденный перерыв. К тому же буду только рад вашему обществу, – не менее вежливо ответил Борис. – Но вроде мы договаривались, что вы будете называть меня просто Борисом. – Хорошо, Борис. Чтобы не тратить понапрасну драгоценное время, начну сразу с дела. Как вы относитесь к изобретательству? – Очень хорошо отношусь, но, увы, не имею к нему должного таланта и фантазии. Поверьте, я пробовал, и не раз. – А вот меня иногда посещают странные идеи, но не хватает технического образования. Может, попробуем поработать вместе? – Давайте попробуем, – с ярко написанным на лице сомнением согласился Борис. – Скажите, вам известны автоматические агрегаты, с помощью которых можно быстро крепить заклепки? – Те, что на паровозах? – уточнил инженер. – Именно. – Мне такие изобретения не известны, только молоток и фигурный пробойник, – оживился парень. – Это наверняка, ведь я стараюсь отслеживать новинки в «Вестнике технического императорского общества». И что вы придумали? – Позвольте воспользоваться вашей доской. – Извольте, – охотно согласился инженер. Он закрепил с помощью кнопок на кульмане небольшой лист бумаги и протянул мне карандаш. – Смотрите, – начал я пояснять, одновременно рисуя. – Вот здесь у нас массивный поршень, который будет двигаться при подаче давления в цилиндр с двух сторон. Поршень будет ударять по штоку, и этот удар будет сплющивать конец раскаленной заклепки. От того, как задергалось веко, стало понятно, что мои каракули на его любимом кульмане глубоко ранили тонкую душу чертежника. Ничего, переживет.