– Но мы отдадим вам десять процентов акций нашей компании. Мастер моментально растерял воинственный настрой, но меня больше волновала реакция Бори. А вот он определенно обрадовался. Из-за моей первоначальной бедности по нашему первому общему патенту больше всех получал Дава. А вот в мастерской расклад был немного другим – у меня и Давида по тридцать процентов, а у Бори, как у исполнительного директора, – сорок. И такой перекос почему-то смущал инженера. Вот теперь все будет нормально – у всех друзей поровну. Пока я рассматривал инженера, в голове мастера шла серьезная работа, и результат меня порадовал. – Добро, так тому и быть. Не сумлевайтесь, я не подведу, – немного ворчливо, приосанившись, сказал Ярослав Андреевич и повернулся к Боре: – Борис Олегович, там козырек для колеса нужно гнуть на прессе. Либо пресс заказываем, либо пускай на Тешиловской жестяной мануфактуре гнут. Молотком на коленке такое делать токмо лицо пред купцами терять. Вот это уже правильный подход. – Закажем пресс и все, что нужно, – влез я в разговор специалистов, – и еще наймите пару рабочих. Борис Олегович, комплектующие закажите на пять мобилей. Один для меня. – А что случилось с нашим первенцем? – за себя и Борю обеспокоенно спросил мастер. – В болотах погиб смертью храбрых. Как настоящий боевой аппарат. – Так, может, получится отремонтировать? – спросил Боря. От идеи возвращения к тому острову за останками паромобиля меня даже передернуло. – Не, я и сам туда ни ногой, и других не пошлю. Все, забыли и поехали дальше. Так, пока вы здесь, давайте обсудим еще одну идейку. Чуть придавленные производственными проблемами творцы, прозванные в народе механикусами, тут же воспрянули духом – работать над моими чудными замыслами им очень нравилось. Полчаса мы обсуждали проект аэросаней-амфибии. Точнее, это меня хватило на полчаса, а господа технари будут мусолить проект не меньше недели. Ну и Бог им помощь. Затем я приземлил мастера, прервав его творческий полет, и утащил делать два противогаза – на замену утерянного и в подарок доктору. Для этого пришлось переодеваться в робу, чтобы не испортить новенький костюм. Посреди процесса в мастерской появился Дава. Одетый с иголочки рыжий еврей тут же принялся совать шнобель сначала в то, что делали мы с мастером, а затем в чертежи, над которыми корпел Боря. Он явно прилетел на запах выгоды от новых изобретений. Причем наверняка его вызвал мой инженер, когда узнал, что я явлюсь в мастерскую с новыми идеями. И вынюхал все же неправильный еврей. Наброски аэросаней его почему-то не особо впечатлили, а вот в противогаз он вцепился, как коршун в суслика, едва не испортив каучуковую основу. – А это где можно применить? – В зависимости от состава фильтра много где. В лабораториях, на пожарах, но там нужно как-то нейтрализовать угарный газ. Да и при подводных работах он будет полезен. Тут вся суть не в агрессивности среды, а в удобстве конструкции. И вообще, может, его уже изобрели. – Проверим, – с легким разочарованием сказал Давид. Он явно был недоволен тем, что его чуйка дала осечку. Мне стало жаль партнера, и я осторожно добавил: – И если кому-то вздумается применить отравляющий газ на войне, то можно использовать в армии. Особенно если брать не дорогой энергетический каучук, а мой вулканический. Будет и дешево, и надежно. От упоминания армии, а значит, государственного заказа Давид вскинулся как гончая, учуявшая запах зайца. Он еле дождался доведения до ума первого противогаза, вырвал его у меня и умчался к Боре за техническим описанием и чертежом. Получив требуемое, Дава пулей вылетел из мастерской. Боря удивленно проводил его взглядом, стоя у перил второго этажа внутреннего домика. – Борис Олегович, – позвал я друга, – у нас есть еще сок гевеи и реагент для него? – Есть, но он мне нужен. – Давай сюда, себе купишь позже, – безапелляционно заявил я. В мастерской я провозился до обеда и там же утолил голод вместе с Борей и мастером. У них, как говорится, было с собой – жена Ярослава Андреевича готовила не хуже бабы Марфы. Да и снедь выдавалась в серьезных объемах – сердобольная мадам все пыталась откормить субтильного Борю, да и ее муж опекал начальника как родного. Так что я вовремя влез со сменой ролей в мастерской – в таких условиях субординация страдает в первую очередь. После обеда позвонил Дава, но отнюдь не с новостями по противогазу: в век, предельно далекий от цифровой революции, информация передается со скоростью даже не черепахи, а улитки. Ну, это если сравнивать с интернетом. Давид позвал нас с Борей на вечерние посиделки в любимом трактире «Старый охотник». Также он пригласил Леху, и это хорошо – что-то у нас с бывшим коллегой отношения начали понемногу портиться. Вроде все как прежде, но запашок уже чувствуется. Вот и повод выяснить – в чем, собственно, дело. После разговора с Давой я еще раз воспользовался услугами консьержа «Янтаря» и отправился на подъехавшем извозчике в больницу. Извозчик был тот же, и, судя по его довольной роже, он планирует стать моим персональным водителем. Для начала заскочили в банк, а уже затем направились к городской больнице. Ян Нигульсович встретил меня как родного, особенно заметив в руках пакет с противогазом. Сумку мы шить и не пытались, так что пусть справляется своими силами – дареному коню в зубы не смотрят. Затем был осмотр моего слегка потрепанного тела. – Ну что же, – резюмировал доктор, пока я одевался, – все очень неплохо. Можно было бы снять швы прямо сейчас, но я советовал бы вам походить с ними парочку дней. Ускоренное заживление не всегда идет на пользу. Но коли желаете… – Спасибо, Ян Нигульсович, я предпочту следовать вашим рекомендациям. – Вот и правильно, а то нынче молодежь пошла строптивая да торопливая. Всем подавай волшебное исцеление и мгновенное избавление от срамных болячек. На очередной намек на мою распутную жизнь я просто не прореагировал. – Кстати, – не унимался врач, – если не секрет, не подскажете, какая кошка оставила отметины на вашей спине, но не свежие, а те, которые уже немного зажили? – Снежный барс, – сказал я, практически не покривив душой. На минуту даже стало интересно, как отреагирует доктор, если сознаюсь, что это была великая княжна, да еще в ипостаси стриги. Впрочем, я не настолько любопытен, так что Ян Нигульсович остался в неведении. – Вы бы поберегли спину, – с усмешкой сказал он. – Как там мои люди? – решил я сменить тему. – С ними все в порядке. Можете прямо сейчас забирать их домой. Искренне поблагодарив доктора и с лихвой оплатив его услуги, я забрал Василича и Чижа домой. Думал по дороге заехать в оружейный магазин, но Корней Васильевич сказал, что сам решит все проблемы с моим снаряжением. Мол, за это я ему и плачу, так что незачем барину ножки лишний раз утруждать. Посмеялись. Пока суд да дело, незаметно подкрался вечер, и пришло время отправляться на посиделки с друзьями. Переодеваться не стал – и так был выряжен как на бал. «Старый охотник» с нашего прошлого «заседания» ничуть не изменился. Все тот же словно вышедший из сказки теремок в два этажа и со стенами, набранными из толстенных бревен. Интерьер в грамотно воссозданной охотничьей тематике с головами лосей, волков и медведей. Только оружия на стенах нет – от греха подальше. И правильно – даже мне пришлось поучаствовать здесь в одной драке, а заведение-то считается очень солидным, но в жизни всяко бывает. Помнится, в первый раз я попал сюда с пятью рублями в кармане. Практически последние деньги угробил на посиделки с новыми друзьями. А вот сейчас вхожу как король – половые, увидев дорогого гостя, суетливо забегали. Не скажу, что меня начала раздувать спесь, но все равно приятно. Появился у нас с друзьями и любимый столик в дальней части зала, которую символически защищало чучело медведя. Дава был уже здесь. Он сразу же начал обсуждать дела. Ну и правильно, пока нет остальных членов компании, можно и поговорить, чтобы не портить хороший вечер. – Игнат, я тут отбил телеграмму знакомому отца из Омского гарнизона и даже получил ответ. Газы кое-где используются, но не это самое главное. Оказывается, защититься от подобной напасти можно только с помощью амулета третьего класса. – Дороговато, – прокомментировал я, так как интересовался этой темой. Увы, под себя амулетов пока не подобрал, хотя страшные сказки о ведьмаках, которые половину своих амулетов даже под кожу вшивают, не давали мне покоя. Но за таким добром нужно ехать в Новгород. – В том-то и дело. А с вулканическим каучуком твои противогазы будут стоить сущие копейки. Кстати, я вычитал в «Имперском вестнике» за январь прошлого года, что мировая общественность была возмущена, когда войска Австро-Венгерской империи вытравили буковинских повстанцев, закачав газ в пещеры. – Жаль буковинцев. – Жаль, конечно, – чуть сбившись с настроя, сказал Дава, но тут же вернулся в прежнюю колею мысли: – Но это повод намекнуть кое-кому в комиссариатском департаменте военного министерства, что к подобным проискам врагов империи нужно быть готовым заранее. Если честно, я уже пожалел, что рассказал Даве о химическом оружии даже в плане защиты от него. Мало ли что щелкнет в головах под генеральскими фуражками после намеков шустрого еврея. С другой стороны, как сказал Дава, пальму первенства в этом деле уже отжали австрийцы. И все равно как-то неуютно стало. – Честно, Дава, мне не очень хочется заниматься этим делом. – Так я все сам сделаю. – Мои слова не остудили, а, наоборот, распалили молодого стряпчего. – Только тогда от патента мне пятьдесят процентов, тебе сорок и Боре десять. Он явно собирался торговаться и был удивлен моим быстрым согласием. Хорошо, что в трактире появился Леха: данный разговор становился мне неприятен. Мой бывший коллега и первый в этом мире друг вроде вел себя как обычно, но с небольшой натяжкой, так что нужно вытаскивать его на откровенный разговор. Еще через десять минут пришел Боря, и мы толкнули первый тост. Затем опять пришлось пересказывать сказочку о неудачной прогулке сквозь кусты, которую очень вовремя скомкал Дава. Он принял горделивый вид и выложил передо мной и инженером по банковскому чеку. Так, что тут у нас? Неплохо. Шесть тысяч пятьсот рублей в Первом промышленном банке. Интересно, за что? В разработке у нас уже три патента. Дава скромничать не стал и все выложил сразу: – Я продал привилегии на пневматический молоток по всей территории САСШ. Это, конечно, не пятьдесят тысяч за каучук, но ведь только на одну страну, и основные права остаются у нас. – Дава, может, хватит? Я же говорил, что решать нужно было быстро, и не я выбирал стряпчего. – А что тебе мешало сказать этому самому стряпчему, что для деловых переговоров у тебя уже есть доверенное лицо? – Наглое, хитрое и упрямое. Как я и ожидал, Давид не обиделся, потому что первые два пункта он считал похвалой, а третье скорее упреком, чем оскорблением. Так что с этим другом все в порядке, тогда почему такая кислая морда у Лехи? Неужели его поведение обусловлено нашими финансовыми успехами, в которых он единственный из компании не учувствует! Это нужно срочно утрясать. Так что, решив не откладывать это дело в долгий ящик, я без обиняков вытащил его подышать свежим воздухом. О наличии проблем я догадался верно, а вот насчет того, откуда растут ноги, ошибся. Красивые такие ноги и наверняка изящные. Хотя откуда мне знать – от моего взора ножки Елизаветы Викторовны Бабич всегда скрывала длинная юбка. – Какие у тебя намерения в отношении Елизаветы Викторовны? – без предисловий огорошил меня вопросом Леха, который явно хотел все утрясти не меньше меня. – Судейской дочки? – Не называй ее так. – Хорошо, не буду. А что касается твоего вопроса, то не было у меня никаких намерений, нет и не будет. – А как же твое признание в любви? Ну и что мне ему ответить? Лизу домогался мой предшественник в этом теле, и как именно это происходило, мне совершенно неизвестно. Ну, или известно приблизительно. – Она отказала, а я не из тех, кто просит дважды. Леша, ты же сам все знаешь, ведь мои мытарства проходили у тебя на глазах. – Я не могу знать, что творится у тебя в голове, – хмуро заявил мой друг.