Она решительно проговорила: — Прячь мешок в кусты и пошли на этот Лысый холм. Он ведь тут рядом? — Рядом, рядом, — покивал я и облегчённо посмотрел на магичку. Она поправила плащ и потуже затянула пояс, скрыв свои восхитительные полушария. Глава 24 Глава 24. Насыщенная ночка. — Всё, мне осточертело это! — решительно мяукнула Вероника и уселась на пенёк, который прописался у подножия небольшого холма. — Мы уже битый час рыщем здесь, но так ничего и не нашли. Что мы хоть ищем? Что могло быть источником этих криков? И почему сейчас их нет? Я только филина слышала, да прочих ночных птиц. — Хорошие вопро-о-осы, — протянул я, стоя на вершине холма по пояс в кустарнике. Мне уже самому надоели эти поиски. — Может, звуки издавал ветер, раскачивающий ветки? — предположила девушка и смахнула прядь прилипших ко лбу волос. — Возможно, — не стал я категорически отметать этот вариант. Хотя, конечно, Фомич, вряд ли принял бы завывающий в ветвях ветер за крики. Но на холме и возле него ничего не было. Кусты, деревья да трава — вот и всё. И если сперва мы бродили здесь впотьмах и жалели об отсутствии фонаря, то потом луна показалась из-за туч и залила серебряным светом всю округу. Однако даже вполне неплохое освещение ночного светила не улучшило ситуацию. Мы до сих пор ничего не отыскали. Я разочарованно посмотрел на Веронику. А та пожаловалась, зябко обхватив себя за плечики: — Я замёрзла, Вик. Я хочу домой в свою мягкую кроватку. — Ладно, сматываем удочки, — решил я и стал спускаться с холма. Параллельно я принялся снимать плащ, дабы передать его девушке. Ей всяко теплее будет. Вероника ведь накинула свой макинтош прямо на голое тело, поскольку она сильно опаздывала на встречу со мной и решила не тратить время. Немудрено, что она в итоге замёрзла. Но мне не суждено было по-джентльменски передать Веронике плащ. Где-то посередине спуска моя нога угодила в какую-то нору и предательски выгнулась. Тотчас лодыжку прострелила боль. А сам я нелепо взмахнул руками, выронил плащ и рухнул в траву. Повезло, что она серьёзно смягчила моё падение. И я отделался лишь пульсирующей болью в лодыжке. Вероника резко приподнялась с пенька и с тревогой вскрикнула: — Вик, ты не ушибся?! — Всё нормально! Я так и планировал! — наигранно весело ответил я, массируя пострадавшую ногу. Боль быстро уходила. А значит, у меня даже нет растяжения. — Я всегда не доверяла твоим планам, — фыркнула успокоившаяся девушка и вернула свой зад на пенёк. Я усмехнулся и раздвинул траву, дабы посмотреть на ту нору, которая стала причиной моего позорного падения. Но перед моими глазами предстало совсем не жилище какого-нибудь суслика. Нет, это была трещина, шириной сантиметров в пять и длиною в полметра. Такие трещины обычно образуются в засушливых частях континента. А тут, когда дождь хлещет чуть ли не каждый день… Хм, странно. Может, сунуть что-нибудь в щель, чтобы проверить её глубину? Под рукой как раз оказалась рука. Вряд ли же кто-то живёт в трещине и цапнет меня? А помимо руки вокруг колосилась лишь мягкая, тонкая травка. Спускаться же с холма и отламывать от дерева ветку — лень. В общем, девиз «слабоумие и отвага» победил. Я сунул-таки руку в щель. И она ушла по самый локоть. В этот миг Вероника капризно проговорила, начиная закипать: — Долго ты там? Ты разве не слышал, что леди замёрзла? Неужели ты и правда такой сухарь? — Иду, иду, — поспешно откликнулся я и вытащил руку. Она предсказуема оказалась покрыта комочками влажной земли. Но вот что оказалось совсем непредсказуемым, так это запах… Из трещины потянуло затхлым воздухом, едва уловимо пахнущим разложением. Тотчас я поманил рукой магичку и возбуждённо протараторил: — Вероника, иди сюда! И прихвати прямую ветку подлиннее. Кажется, я что-то нашёл! — Что? — заинтересованно выдохнула она. И в её глазах снова заполыхало пламя любопытства. — Могилу или склеп, — предположил я, облизав губы. — Неси скорее ветку да покрепче. Девушка торопливо метнулась в лес и принялась лихорадочно метаться в поисках подходящей ветки. Вскоре её удовлетворила полутораметровая палка, лежащая под берёзой. Она схватила её, взлетела по холму, точно в попу ужаленная, и прострекотала: — Показывай, что нашёл! — Вот, — ткнул я пальцем в сторону трещины. — Из неё пахнет разложением и идёт спёртый воздух. Вероника шустро опустилась на колени, принюхалась и азартно резюмировала: — Да, что-то такое есть. Я улыбнулся, выхватил из рук магички палку и засунул её в трещину. Она ушла в неё до самого конца. Тогда я постарался подвигать ею из стороны в сторону. И у меня это получилось, но с трудом. — Кажется, трещина глубокая, — оценил я, нахмурив брови. — Голыми руками её не разрыть. — И что делать? — выдохнула девушка и с надеждой посмотрела на меня. В её глазах отражался свет луны, а ротик оказался приоткрыт. Мне не хотелось расстраивать магичку, но я всё-таки произнёс: — Придётся завтра ночью прийти сюда с лопатой и на всякий случай с оружием. А то мало ли что… Фомич мне кое-что рассказал об этом острове. И хоть львиная доля его россказней — бабкины сказки. Всё же нам стоит подстраховаться. Да и время поджимает. Мне в два часа ночи надо передать мешок своему местному знакомцу. — Убедил, — вздохнула немного поникшая Вероника, которая прямо сейчас хотела докопаться до тайны трещины. Но вместо этого она встала, отряхнула колени и задумчиво спросила: — А что ежели весь этот холм — какой-нибудь старинный склеп? — Вполне может быть, — проронил я и накинул на плечи девушки свой плащ. — Спасибо, — поблагодарила она меня и добавила: — Ну а звуки? Их-то кто издавал? Может, они как раз и неслись из этой трещины? — Ежели так, то нам точно надо будет взять оружие. И прийти сюда с полными магическими резервами. По слухам, в старинных склепах, могилах и прочих захоронениях может завестись всякая охочая до чужой плоти дрянь, — мрачно заметил я, принявшись спускаться с таинственного холма. — А стоит ли тогда стараться проникнуть в этот склеп? — задалась вопросом Вероника и тотчас решительно выдала, будто сморозила какую-то глупость: — Конечно, стоит! Ежели мы этого не сделаем, то любопытство до смерти заест меня. Ведь в этом склепе может быть целая уйма интересных вещей. — Или ничего там нет, — усмехнулся я, потопав по лесной тропинке. — Сплюнь! — грозно рыкнула магичка, а потом мечтательно вздохнула. — Там много золота, драгоценных камней и… свитков с древними магическими умениями. Я скептически хмыкнул, но говорить ничего не стал. Вероника же продолжила перечислять то, что она хотела бы увидеть в склепе. И замолчала она лишь тогда, когда ей пришлось создавать портал. Девушка умеючи сотворила его и вернула мне плащ. На прощание поцеловала меня в щёчку и перенеслась к особняку барона Артура Люпена. А я вытащил из кустов мешок с контрабандой, взвалил его на плечо и потопал к башне-общежитию. Конечно, пока я шел к ней, меня будоражили мысли о склепе. Какие тайны он хранит? И действительно ли непонятные крики связаны именно с ним? Мне до зубовного скрежета хотелось поскорее проникнуть в склеп, но по понятным причинам придётся ждать до завтрашней ночи. Сейчас же мне надо было тихо-мирно, без свидетелей, доставить мешок до посредника. А это оказалось чуть сложнее, чем я предполагал… Впервые за всё время моих ночных вылазок я наткнулся на сторожа. Он оказался не мифическим существом, а действительно существовал. Повезло, что я заметил луч его громоздкого фонаря, когда он в сопровождении громадного лохматого пса вынырнул из-за башни. Я тотчас сиганул за гранитный постамент мраморной статуи длиннобородого мага. Скрючился в три погибели и с отчаянно колотящимся сердцем принялся украдкой наблюдать за сторожем в распахнутой на груди фуфайке. Он оказался совсем недалеко от меня. Всего в двадцати-тридцати метрах. Я даже неплохо видел его одутловатую физиономию и спутанные седые волосы. А его насторожившийся пёс был ещё ближе. Он нюхал воздух и недвусмысленно глядел в сторону постамента, который скрывал мою тушку. Сторож обратил внимание на поведение собаки и направил луч фонаря в мою сторону. Электрический свет вырвал из темноты статую. А я изо всех сил прижался к холодному граниту, усиленно представляя, что я тучка-тучка-тучка, а вовсе не нарушитель. Спустя несколько секунд старик прокряхтел хриплым голосом: — Кто там, Полкаша? Опять заяц? — Ваф-ф-ф! — ответил пёс по-военному чётко и отрывисто. — Шут с ним. Пошли. Пущай бегает. Енто тебе не прорыв бесов, — решил сторож и свет перестал озарять статую. Но я ещё минут пять сидел, не шелохнувшись, и лишь потом робко выглянул из-за постамента. Дед уже успел усвистать довольно далеко. А его пёс преданно трусил рядом. Я облегчённо выдохнул, вытерев со лба несуществующий пот: — Фух-х-х. Какая всё-таки нынче насыщенная и волнительная ночь. И ведь она ещё не закончилась. Моя рука цапнула мешок и снова закинула его на спину. И я поспешил к башне водяных — так иногда называли магов, которые владели водной магией. Мне пришлось обогнуть несколько других башен и лишь потом я вышел к нужной. Окинул окна первого этажа внимательным взглядом и не заметил открытых. Тогда я вплотную подошёл к башне и принялся планомерно обходить её, заглядывая в окна. Но за испещрёнными рунами стёклами царил лишь мрак, а физиономия Жана отсутствовала. Неужели он пошел дальше Вероники и проспал? Благо, я ошибся в нём. Всё-таки в одном из окон обнаружилась его морда с явными признаками волнения. Парень приплясывал в длинном тёмном коридоре, опасаясь попасться на глаза комендантше. А она, по слухам, вполне могла соизволить побродить по спящей башне в поисках нарушителей режима. Хорошо хоть наша комендантша предпочитала ночью храпеть так, что аж стены дрожали, а не рыскать по башне. Между тем Жан увидел меня. Обрадованно сверкнул глазами, поспешно открыл ставни и протараторил: — А я уж думал, что ты не придёшь. — Возникли небольшие сложности, сударь, — ответил я, развязал горловину мешка и оценивающе посмотрел на оконную решётку. Хм, вроде её прутья вполне пропустят даже бренди. И в следующий миг я убедился в этом. Жан взял из моих рук бутылку, протащил её между прутьев и поставил на подоконник. Отлично, работаем дальше. Я сунул дворянину ещё одну бутылку. Тот схватил её и с опозданием поинтересовался: