В этот миг Вероник заметила куда я смотрю и с усмешкой проронила: — Благо, что так нелепо облачаются лишь маги, которые находятся на службе государства. А все прочие одеваются, как им заблагорассудится. — Угу, — поддакнул я и удивлённо добавил, заприметив на пояса паренька кое-что интересное: — Гляди-ка, а у него есть наручники с напылением из золотого камня. Похоже, он маголов. — Такой юный, а уже охотится за магами, преступившими закон, — тоже изумилась девушка, недобро глядя на «браслеты». Если надеть такие наручники на мага, то они не позволят ему магичить. А вот работе с аурой золотой камень не мешал. Потому-то паладины и могли носить доспехи с подобным напылением, а вот маги шли лесом. Между тем Вероника потеряла к светляку всякий интерес и поцокала каблучками к выходу. А я пошёл за ней, стараясь не пялиться на её зад. Прочие же посетители мужского пола косились на её пятую точку с большой охотой и восторгом. Под возбуждённый шёпот мужиков, мы пересекли зал, но на площадь выходить не стали. Там сейчас буянил разошедшийся дождь. Наш дуэт застыл под крохотным металлическим козырьком, который нависал над входом в трактир. И прямо тут девушка стала совершать пассы руками и шептать слова. Веронике не нужно было ни от кого таить свою магию — законы Гардарики позволяли зарегистрированным магам использовать свою силу в черте города. А Вероника, к счастью, имела и документ мага, и значок с буквой «М». Вскоре девушка выдала финальный пасс и выбросила перед собой ладони. От них тотчас отделилась энергия голубого цвета. Она быстро свернулась в плоский овал, высотой в два метра и шириной — в метр. Вот это, собственно, и есть портал. Он напоминал зеркальную гладь, по которой каждую секунду пробегала рябь. Вероника поманила меня пальцем и исчезла в своём нуль-переходе. А я послушно последовал за ней и уже спустя миг очутился перед ступенями парадного входа особняка Люпена. Тотчас на нас обрушились упругие струи дождя. И мы поспешили скрыться в доме, практически не успев намокнуть. О нашем приходе возвестил тренькнувший звоночек, закреплённый на входной двери. В холле мигом появился дворецкий. Он увидел нас и сообщил суконным голосом: — Виктор, Вероника, ужин уже на столе. — Спасибо, Владислав, — за нас обоих благодарно сказала девушка, подхватила меня под руку и пошла по коридору в сторону столовой. — Надеюсь, сегодня на десерт будет черничный пирог. Ум-м-м… — Да, не плохо было бы, — мечтательно поддакнул я и спустя несколько метров толкнул белые двустворчатые двери, украшенные золотистым орнаментом. Рука об руку с Вероникой мы вошли в длинную столовую с громадным камином, в котором жарко полыхал огонь. Его отблески отражались от здоровенного металлического герба рода Люпенов. Он висел над камином и на нём был изображён расправивший крылья грифон. А сам Артур Люпен обнаружился во главе десятиметрового стола. Барон нехотя ковырял вилкой в тарелке и переговаривался с субтильным пареньком в чёрной рубашке. Тот притулился на резном стуле в паре метров от Люпена и напоминал несвежего костлявого мертвеца. Под его круглыми, темно-карими глазами залегла густая синева. Бледная кожа натянулась на скулах треугольного лица. Острый нос легко мог заменить шило. А тонкогубый рот всё время кривился в угодливой улыбке. Глядя на него, Вероника с весёлой ехидцей прошептала: — А волосы Эдуарда всё больше и больше ненавидят его. Они уже покинули половину его головы. — Ага, — поддакнул я и усмехнулся. У парня и правда имелась шикарная плешка, обрамленная тонкими, бледно-серыми волосами, закрывающими уши. Хотя он был ещё очень молод. Всего на год старше меня. — А ежели сильно не присматриваться, то издалека Эдуарда легко можно перепутать с крысой, — продолжила глумиться магичка, двинувшись к столу. — У него даже ручки напоминают проворные крысиные лапки. Хвать с блюда пирожное и поспешно в рот его. А там крупные зубы, которые уже четвёртый год с лёгкостью грызут гранит науки, чем весьма радуют учителя. Ты знаешь, что он на той неделе выделил Эдуарду в подвале закуток для изысканий в области присущей ему магии тьмы? И теперь Люпен постоянно интересуется его успехами. — Да ты что… — еле слышно ахнул я, наградив парня завистливым взглядом. А тот только сейчас заметил нас и сразу же саркастически проронил высоким голоском с писклявыми нотками: — А кто это явился? Неужели сам Виктор-Прихожу-Когда-Хочу? — Даже острить нормально не умеет, — процедил я сквозь зубы и громко добавил: — Эдуард, ты сегодня великолепно выглядишь. Я уже даже не уверен, что ты помрёшь к моему дню рождения. Лишаешь меня подарка, негодник. — Виктор! — грозно прикрикнул на меня барон и ударил раскрытой ладонью по столу. — Прекрати! Молча садись за стол и ешь. — Как вам будет угодно, ваша милость, — вяло бросил я и выполнил приказ Люпена. Вероника уселась за стол напротив меня, налила половником наваристый куриный суп из общей кастрюльки и стала с аппетитом его уплетать. А я отказался от первого блюда и принялся таскать с подносов всякую всячину. Уже через несколько секунд передо мной на тарелке красовалась горка золотистой жареной картошечки, пара утиных ножек с аппетитной корочкой, кусок свежего румяного хлеба и трио жирненьких кровяных колбасок. Всё пахло одуряюще вкусно, поэтому я с жадностью набросился на еду. Попутно в мои уши влетало позвякивание вилок, бульканье наливаемого вина и шелест накрахмаленного платья служанки Бетти. Она убирала со стола опустевшую посуду. А когда настало время десерта Бетти принесла черничный пирог. Мечты сбываются! Вероника сразу же радостно заулыбалась и покосилась на Люпена. А тот, привлекая наше внимание, постучал столовым ножичком по фужеру и сказал: — Дамы и господа, хочу вам объявить, что Виктора скора не станет с нами… — … Он смертельно болен, господин барон?! — радостно воскликнул маг тьмы, выпрямив обычно сгорбленную спину. — Нет, Эдуард, — хмуро глянул на него учитель. — Виктор отправляется учиться в академию Шилле. Пока на полгода, а потом поглядим. — Тоже неплохо, — пробормотал себе под нос крысёныш. Он прекрасно знал, что жизнь в академии — не сахар. — Ваша милость, а с чем связано такое решение? — удивлённо спросила Вероника у Люпена. — Потому что я так решил, — отрезал тот. — Ещё вопросы? — А если Вик не сдаст экзамены? — снова подала голос магичка. — Или прибор распознает, что он менталист? — Не распознает. И Виктор сдаст экзамены, — пророкотал аристократ и сурово глянул на меня. Я чуть пирогом не подавился. Но всё же расплылся в уверенной улыбке. Дескать, разобьюсь, но поступлю. Люпен удовлетворённо кивнул головой. И тут вдруг из-под стола раздался скрежещущий голос: — Господин барон, а ежели нам несказанно повезёт, и Виктор там сгинет, то я смогу занять его комнату? — Нет, Фауст, — отбрил химера учитель, который даже не вздрогнул от неожиданности. — Вот ведь гадское существо, — пробурчал я вполголоса. — Надо было меня слушать, когда я предложил усыпить этого лысого монстра, дабы он не мучался. — Ты так и про Эдуарда говорил, когда он подхватил насморк, — со смешком напомнила Вероника. — Да, хорошие идеи — мой дар и моё проклятье, — сокрушённо покачал я головой. — Жаль, что меня вечно никто не слушает. Девушка весело усмехнулась, а затем резко посмотрела на с грохотом открывшиеся двери. На пороге столовой возник запыхавшийся Марк. И на его помятой физиономии явно виднелся след от подушки. Не став медлить, некромант быстро пошёл к столу и на ходу протараторил: — Прощу прощение за опоздание. Был занят важными делами. — Боюсь спросить какими, — ехидно заметил учитель, весело глядя на лицо парня. — Ваша милость, как вы и советовали, я почитывал мемуары Годрика Восставшего, — отвёл взгляд Марк и уселся на жалобно скрипнувший стул. Служанка Бетти тут же поставила перед ним тарелку. Ну, как тарелку, скорее фарфоровый тазик. Кто-то не пьёт из мелкой посуды, а некромант из неё не ел. — И каковы твои успехи? — поинтересовался Люпен, не спуская с Марка насмешливого взгляда. — Они есть, ваша милость, — выдал парень. В это же время Вероника почти легла шикарной грудью на стол и тихонько бросила мне: — Опоздание Марка к ужину — нонсенс, достойный занесения в книгу Бытия. Это как если бы священник появился лишь к концу мессы. Видать, крепкий его сморил сон. По себе знаю, что мемуары Годрика Восставшего именно такой и навевают. — Зато сейчас Марк всё наверстает, — шёпотом откликнулся я, глянув на некроманта. Тот уже навалил гору еды в свой тазик, предусмотрительно расстегнул верхнюю пуговичку на штанах и рьяно накинулся на пищу насущную, точно не ел пару лет. Люпен неодобрительно покосился на него, встал, пожелал всем хорошего вечера и добавил: — Виктор, ожидаю тебя в своём кабинете. — Пожалуй, я сразу пойду с вами, господин барон. Я уже закончил ужинать. — Замечательно, — проронил учитель и потопал к двери. Я пошёл за ним. И мы вместе покинули столовую, прокатились на лифте и вошли в кабинет. Тут барон разместился за рабочим столом, достал кисет с табаком, привычно раскурил трубку и сухо произнёс: — Итак, голубчик, я телефонировал в приёмную комиссию академии Шилле и записал тебя на завтрашние экзамены. А твои документы я отправил с посыльным. Посему дело осталось за малым — сдать экзамены. Напомню, что их всего два: один по общим предметам, вроде математики и биологии, а другой — основы магии. Справишься или я все эти годы зря учил тебя? — Конечно справлюсь, ваша милость, — фыркнул я, сидя в кресле напротив стола учителя. Я действительно думал, что сдам. Всё-таки Люпен и правда накачал меня знаниями по самую маковку. — Я не сомневаюсь в тебе, мой мальчик, — вроде бы искренне изрёк Люпен, выпустил изо рта кольцо табачного дыма и продолжил: — Маркиз Меццо поведал мне сегодня о характере своей дочери и передал со своим слугой её фотокарточку. Вот она.