– Вы не могли бы рассказать об этом подробнее? Цветик сперва съежилась, потом выпрямилась. – Что вы сказали? – пролепетала она. – Я спрашивал насчет «Белого коня». – Белого коня? Вы о чем? – Вчера вечером вы о нем упоминали. – Никогда в жизни ни о чем подобном не говорила! И никогда в жизни ни о чем подобном не слыхала. – Кто-то вам о нем рассказал. Кто? Цветик сделала глубокий вдох и протараторила: – Знать не знаю, о чем вы! И нам не положено болтать с покупателями. – Она с силой обернула бумагой выбранные мной цветы. – Тридцать пять шиллингов, пожалуйста. Я дал ей две фунтовые бумажки. Она сунула мне в руку шесть шиллингов и тут же повернулась к другому покупателю. Я заметил, что у нее слегка дрожат руки. Я медленно вышел из магазина и, уже отойдя немного, понял, что она назвала неправильную цену (аспарагус стоил шесть шиллингов семь пенсов) и дала слишком много сдачи. Наверное, раньше она ошибалась в расчетах не в пользу покупателей. Я снова мысленно увидел милое бездумное личико и огромные голубые глаза. А ведь в этих глазах что-то мелькнуло… «Паника, – сказал я себе. – Она онемела от страха. Но почему? Почему?» Глава 5 Рассказ Марка Истербрука I – Какое облегчение! – вздохнула миссис Оливер. – Знать, что все уже позади и ничего плохого не случилось… То был момент расслабления. Праздник Роды прошел, как проходят все подобные праздники. С раннего утра – отчаянное беспокойство по поводу погоды, которая казалась крайне капризной. Потом – жаркие споры, устанавливать ли ларьки под открытым небом или все должно происходить в длинном амбаре или в шатре. Короткие пылкие дебаты насчет приготовлений к чаепитию, насчет того, что будет продаваться в ларьках, и так далее. Все споры были тактично улажены Родой. Периодические побеги очаровательных, но плохо воспитанных собак Роды, которым полагалось сидеть дома взаперти, поскольку она сомневалась в их хорошем поведении во время столь великого события. И ее сомнения полностью оправдались! Появление милой, но невесть чем знаменитой звезды, разодетой в белые меха: она должна была открыть праздник… Звезда очаровательно с этим справилась, добавив несколько трогательных слов о тягостном положении беженцев, чем сбила всех с толку, поскольку праздник был затеян ради сбора средств на реставрацию колокольни. Потрясающий успех ларька, игравшего роль буфета. Обычные трудности со сдачей. Ад кромешный, когда настало время чаепития: все разом захотели захватить места в шатре. И наконец пришел благословенный вечер. В амбаре все еще продолжали щеголять своим мастерством местные танцоры. В программе значились еще фейерверк и костер, но усталые домочадцы и гости удалились в дом и уселись в столовой за трапезу, наспех собранную из холодных блюд. Между делом велась бессвязная беседа, когда каждый говорит что вздумается, не обращая ни малейшего внимания на реплики остальных. Теперь все было неорганизованным и уютным. Выпущенные из заточения собаки весело грызли кости под столом. – Нынче мы соберем больше, чем собрали в прошлом году для «Спасем детей»[27], – радостно сказала Рода. – Мне кажется из ряда вон выходящим, – заявила мисс Макалистер, шотландская бонна, – что Майкл Брент третий год подряд находит спрятанный клад. Уж не получает ли он информацию заранее? – Леди Брукбэнк выиграла свинью, – сказала Рода. – Вряд ли она ее хотела. Судя по виду, она ужасно смутилась. За столом сидели моя кузина Рода, ее муж полковник Деспард, мисс Макалистер, юная рыжеволосая женщина с очень подходящим именем Джинджер[28], миссис Оливер и викарий, преподобный Калеб Дейн-Колтроп, с супругой. Викарий был очаровательным пожилым грамотеем, главным удовольствием которого было ввернуть подходящую цитату из классиков. Хотя это часто смущало присутствующих и прерывало беседу, сейчас это было как нельзя кстати. Викарий никогда не требовал, чтобы кто-нибудь понял его звучную латынь, главной наградой для него было уже то, что он нашел подходящую цитату. – Как гласит Гораций… – замечал он, сияя лучезарной улыбкой и обводя взглядом сидящих за столом… Обычно после этого воцарялось молчание, а потом Джинджер задумчиво произносила: – По-моему, миссис Хосфол сжульничала с бутылкой шампанского. Бутылку получил ее племянник. Миссис Дейн-Колтроп, застенчивая дама с прекрасными глазами, внимательно посмотрела на миссис Оливер и вдруг спросила: – Вы ожидали, что на этом празднике что-нибудь случится? – Ну вообще-то да. Убийство или что-нибудь в том же духе. Миссис Дейн-Колтроп заинтересовалась: – Но почему вы решили, что это произойдет? – Да просто так, безо всякой причины. На самом деле это крайне маловероятно. Но на последнем празднике, на котором я была, случилось убийство. – Понятно. И это вас расстроило? – Еще как! Викарий с латыни перешел на греческий. После паузы мисс Макалистер выразила сомнение насчет честности лотереи, в которой разыгрывались пять живых уток. – Очень любезно было со стороны старого Лагга из «Королевского герба» прислать нам десять дюжин пива для буфета, – сказал Деспард. – А что это за «Королевский герб»? – быстро спросил я. – Здешний паб, дорогой, – ответила Рода. – А нет ли тут поблизости еще одного? «Белый… Белый конь» – так, кажется, вы сказали? – обратился я к миссис Оливер. Реакции, к которой я приготовился, не последовало. Все повернулись ко мне с незаинтересованным, нейтральным видом. – «Белый конь» – это не паб, – сказала Рода. – В смысле, больше не паб. – Раньше там была старая гостиница, – пояснил Деспард. – По-моему, веке этак в шестнадцатом. Но сейчас это обычный дом. Я всегда считал, что им следовало бы сменить название. – О нет! – воскликнула Джинджер. – Было бы ужасно глупо, назови они его «Придорожный» или «Местный». Думаю, «Белый конь» гораздо симпатичней, и от старой гостиницы осталась восхитительная вывеска. Они вставили ее в раму и повесили в холле. – Кто такие «они»? – спросил я. – Дом принадлежит Тирзе Грей, – сказала Рода. – Не знаю, заметил ли ты ее сегодня. Высокая женщина с короткими седыми волосами. – Она очень увлекается оккультными науками, – добавил Деспард. – Спиритизм, трансы, магия. Не то чтобы черные мессы, но нечто в этом роде. Джинджер внезапно залилась смехом. – Простите, – извинилась она. – Я просто представила себе мисс Грей в виде мадам де Монтеспан[29] у алтаря, задрапированного черным бархатом. – Джинджер! – упрекнула Рода. – Не при викарии. – Извините, мистер Дейн-Колтроп. – Ничего страшного, – викарий расцвел улыбкой, – как говорили древние… И он некоторое время вещал на греческом. После уважительного молчания я возобновил атаку: – Мне все-таки хочется знать, кто такие «они». Мисс Грей, а кто еще? – О, с ней живет ее приятельница, Сибил Стамфордис. Кажется, она играет роль медиума. Ты наверняка ее заметил – вся в скарабеях и бусах… А иногда она наряжается в сари… Понятия не имею почему, ведь она никогда не бывала в Индии. – И еще там есть Белла, – сказала миссис Дейн-Колтроп и пояснила: – Это их кухарка. И в придачу ведьма. Она из деревни Литл-Даннинг. Там она пользовалась прочной репутацией колдуньи. Это у них семейное. Ее мать тоже была ведьмой. Жена викария говорила об этом как о чем-то само собой разумеющемся. – Послушать вас, так вы верите в колдовство, миссис Дейн-Колтроп, – сказал я. – Конечно! В этом нет ничего таинственного и загадочного. Чисто житейское дело. Просто такое качество, которое передается по наследству. Детям велят не дразнить вашу кошку, дарят вам домашний сыр и время от времени – кувшин домашнего варенья. Я с сомнением посмотрел на нее. Она казалась совершенно серьезной. – Сибил сегодня очень помогла нам гаданием на удачу, – сказала Рода. – Она была в зеленой палатке. По-моему, у нее отлично получается. – Она нагадала мне прекрасное будущее, – сообщила Джинджер. – Деньги и красивого брюнета – заморского чужестранца, двух мужей, шестерых детей. Как щедро с ее стороны!