— Что значит "я"? "Я" бывают разные! — Это "я" значит: это я, Винни-Пух! На этот раз удивился Кролик. Он удивился еще больше Винни. — А ты в этом уверен? — спросил он. — Вполне, вполне уверен! — сказал Винни-Пух. — Ну хорошо, тогда входи! И Винни полез в нору. Он протискивался, протискивался, протискивался и наконец очутился там. — Ты был совершенно прав, — сказал Кролик, осмотрев его с головы до ног. — Это действительно ты! Здравствуй, очень рад тебя видеть! — А ты думал, кто это? — Ну, я думал, мало ли кто это может быть! Сам знаешь, тут, в Лесу нельзя пускать в дом кого попало! Осторожность никогда не повредит. Ну ладно. А не пора ли чем-нибудь подкрепиться? Винни-Пух был всегда не прочь немного подкрепиться, в особенности часов в одиннадцать утра, потому что в это время завтрак уже давно окончился, а обед еще и не думал начинаться. И, конечно, он страшно обрадовался, увидев, что Кролик достает чашки и тарелки. А когда Кролик спросил "Тебе чего намазать — меду или сгущенного молока?" — Пух пришел в такой восторг, что выпалил: "И того и другого!" Правда, спохватившись, он, чтобы не показаться очень жадным, поскорее добавил: "А хлеба можно вообще не давать!" И тут он замолчал и долго-долго ничего не говорил, потому что рот у него был ужасно занят. А спустя долгое время, мурлыкая что-то сладким-сладким голоском — голос у него стал прямо-таки медовый! — Пух встал из-за стола, от всей души пожал Кролику лапу и сказал, что ему пора идти. — Уже пора? — вежливо спросил Кролик. Нельзя ручаться, что он не подумал про себя: "Не очень-то вежливо уходить из гостей сразу, как только ты наелся". Но вслух он этого не сказал, потому что он был очень умный Кролик. Вслух он спросил: — Уже пора? — Ну, — замялся Пух, — я мог бы побыть еще немного, если бы ты… если бы у тебя… — запинался он и при этом почему-то не сводил глаз с буфета. — По правде говоря, — сказал Кролик, — я сам собирался пойти погулять. — А-а, ну хорошо, тогда и я пойду. Всего хорошего. — Ну, всего хорошего, если ты больше ничего не хочешь. — А разве еще что-нибудь есть? — с надеждой спросил Пух, снова оживляясь. Кролик заглянул во все кастрюли и банки и со вздохом сказал: — Увы, совсем ничего не осталось! — Я так и думал, — сочувственно сказал Пух, покачав головой. — Ну, до свиданья, мне пора идти. И он полез из норы. Он изо всех сил тянул себя передними лапками и изо всей мочи толкал себя задними лапками, и спустя некоторое время на воле оказался его нос… потом уши… потом передние лапы… потом плечи… а потом… А потом Винни-Пух закричал: — Ай, спасите! Я лучше полезу назад! Еще потом он закричал: — Ай, помогите! Нет, уж лучше вперед! И, наконец, он завопил отчаянным голосом: — Ай-ай-ай, спасите-помогите! Не могу ни взад ни вперед! Тем временем Кролик, который, как мы помним, собирался пойти погулять, видя, что парадная дверь забита, выбежал наружу черным ходом и, обежав кругом, подошел к Пуху. — Ты что — застрял? — спросил он. — Не-ет, я просто отдыхаю, — ответил Пух, стараясь говорить веселым голосом. — Просто отдыхаю думаю кой о чем и пою песенку… — Ну-ка, дай мне лапу, — строго сказал Кролик. Винни-Пух протянул ему лапу, и Кролик стал его тащить. Он тащил и тащил, он тянул и тянул, пока Винни не закричал: — Ой-ой-ой! Больно! — Теперь все ясно, — сказал Кролик, — ты застрял. — Все из-за того, — сердито сказал Пух, — что выход слишком узкий! — Нет, все из-за того, что кто-то пожадничал! — строго сказал Кролик. — За столом мне все время казалось, хотя из вежливости я этого не говорил, что кто-то слишком много ест! И я твердо знал, что этот "кто-то" — не я! Делать нечего, придется сбегать за Кристофером Робином. Кристофер Робин, друг Винни-Пуха и Кролика, жил, как вы помните, совсем в другом конце Леса. Но он сразу же прибежал на помощь и, когда увидел переднюю половину Винни-Пуха, сказал: "Ах ты, глупенький мой мишка!" — таким ласковым голосом, что у всех сразу стало легче на душе. — А я как раз начал думать, — сказал Винни, слегка хлюпая носом, — что вдруг бедному Кролику уже никогда-никогда не придется ходить через парадную дверь… Я бы тогда очень-очень огорчился… — Я тоже, — сказал Кролик. — Не придется ходить через парадную дверь? — переспросил Кристофер Робин. — Почему? Пожалуй, придется… — Ну вот и хорошо, — сказал Кролик. — Пожалуй, придется втолкнуть тебя в нору, если мы не сможем тебя вытащить, — закончил Кристофер Робин. Тут Кролик задумчиво почесал за ухом и сказал, что ведь если Винни-Пуха втолкнуть в нору, то он там останется насовсем. И что хотя он, Кролик, всегда безумно рад видеть Винни-Пуха, но все-таки, что ни говори, одним полагается жить на земле, а другим под землей, и… — По-твоему, я теперь никогда-никогда не выйду на волю? — спросил Пух жалобно. — По-моему, если ты уже наполовину вылез, жаль останавливаться на полпути, — сказал Кролик. Кристофер Робин кивнул головой. — Выход один, — сказал он, — нужно подождать, пока ты опять похудеешь. — А долго мне нужно худеть? — испуганно спросил Пух. — Да так, с недельку. — Ой, да не могу же я торчать тут целую неделю! — Торчать-то ты как раз отлично можешь, глупенький мой мишка. Вот вытащить тебя отсюда — это дело похитрее! — Не горюй, мы будем читать тебе вслух! — весело воскликнул Кролик. — Только бы снег не пошел… Да, вот еще что, — добавил он, — ты, дружок, занял у меня почти всю комнату… Можно, я буду вешать полотенца на твои задние ноги? А то они торчат там совершенно зря, а из них выйдет чудесная вешалка для полотенец! — Ой-ой-ой, це-е-лу-ю неделю! — грустно сказал Пух. — А как же обедать?! — Обедать, дорогой мой, не придется! — сказал Кристофер Робин. — Ведь ты должен скорей похудеть! Вот читать вслух — это мы тебе обещаем! Медвежонок хотел вздохнуть, но не смог — настолько крепко он застрял. Он уронил слезинку и сказал: — Ну, уж вы тогда хотя бы читайте мне какую-нибудь удобоваримую книгу, которая может поддержать и утешить несчастного медвежонка в безвыходном положении… И вот целую неделю Кристофер Робин читал вслух именно такую удобоваримую, то есть понятную и интересную, книжку возле Северного Края Пуха, а Кролик вешал выстиранное белье на его Южный Край… И тем временем Пух становился все тоньше, и тоньше, и тоньше. А когда неделя кончилась, Кристофер Робин сказал: — Пора! Он ухватился за передние лапы Пуха, Кролик ухватился за Кристофера Робина, а все Родные и Знакомые Кролика (их было ужасно много!) ухватились за Кролика и стали тащить изо всей мочи. И сперва Винни-Пух говорил одно слово: — Ой! А потом другое слово: