*** Герман очнулся и увидел над собой знакомый матрас второй детской кровати. Он повернул голову. За столом сидела знакомая парочка. Они уплетали жареную на гриле курицу. Рядом валялся бумажный пакет с жирными пятнами и фольга, в которую им завернули курицу, чтоб не остыла. — О, очухался! — Изабелла улыбнулась ему как родному. — Головой осторожно. — Помню, — буркнул Герман. — Что со мной случилось? — спросил он и перебрался к столу. Естественно, перед ним ту же выросла гора еды. В пластиковый стаканчик плеснули красного вина. Герман не дождался ответа и вгрызся в куриную грудку. — Поплохело вам опять. Мы вышли погулять поздно вечером, а тут и вы валяетесь возле кустов. Слабы здоровьем. Работа нервная. — Изабелла сняла с курятины жареную шкурку, отправила ее в рот и бодро захрустела, полностью довольная собой. Игнат, как обычно, выглядел суровым. В подтверждении слов подруги он просто развел руками и кивнул. — Во сколько вы пошли гулять? — невинно поинтересовался Герман, надкусив сладкий южный лук. — Не поздновато? Парочка переглянулась. Он у них уже успел заметить эту паршивую привычку переглядываться, когда вопрос им не нравился. Лица выражали легкое разочарование в собеседнике: либо вопрос казался парочке глупым, либо неуместным и невежливым. — Около двенадцати, — буркнул Игнат. — А не помним. Изабелла отрицательно помотала головой и погладила Игната по коленке. — Не поздновато? — попытался максимально грозно спросить Герман, но мешал кусок курятины за щекой. Он сердито заработал челюстями. — Я сидел в засаде. Было больше двенадцати, когда на меня напали. — На вас напали?! — ахнула Изабелла. — На стража порядка?! — На стража, на стража, — подтвердил Герман. — Мало того, я вас видел и в весьма странном обличии. Игнат вздохнул и посмотрел на него, как на нашкодившего ребенка. — В каком же обличии мы вам привиделись? И кто на вас напал? — Мы никого не видели, — вякнула Изабелла и коснулась руки своего чернявого друга. Герман собрался с мыслями. Ситуация выглядела по-дурацки. А вдруг его нервная система и правда дала серьезный сбой? И потом, его же чем-то укололи. Вдруг теперь он помнит не то, что случилось на самом деле? Когда-то по молодости Герман пробовал наркотики — так вот, тогда у него такие глюки были, ой-ой-ой! После поди пойми, на самом деле все происходило или нет. Начать Герман решил с нападавшего, как с наиболее невинного воспоминания. — Рядом со мной зашуршало. Вначале подумал, белка или кошка. Потом большая тень, человеческая, мелькнула и по шее царапнуло. Тут-то я и вырубился. — У-у-у! Плохо! — припечатал Игнат. Изабелла перестала улыбаться, уголки ее губ поползли вниз. Игнат приобнял подругу и чмокнул в шею. — Вина подлить? — участливо поинтересовался он у Изабеллы, казалось, позабыв про Германа. — Конечно! — капризно произнесла она. — Видишь, пусто, — продемонстрировала Изабелла пустой стакан. — Почему плохо? — встрял Герман. — Вы что-то знаете? И почему я вас помню в виде здоровенных волка и львицы? — последняя фраза вылетела изо рта сама собой. Парочка опять начала переглядываться и вздыхать. Герману даже стыдно стало за свое поведение. В последний раз он так себя чувствовал в школе, когда мать за прогулы ругала. — Рассказать ему? — обратился Игнат к Изабелле, игнорируя Германа. — Не поверит, — мотнула она головой. — Вы рассказывайте, а я решу, что с этим делать, — сказал Герман сердито, но ответа услышать не успел: у него зазвонил мобильный. — Алло. Да, слушаю. Понял. Адрес диктуй. — Он взял упаковку от курицы и помотал рукой в воздухе перед носом у парочки: «дайте ручку». — Хорошо, скоро буду. По-моему, это недалеко отсюда. — Случилось чего? — хором спросили Игнат и Изабелла. — Случилось! — грозно ответил Герман. — Второй труп! Правда, несвежий, но с такими же, как у вашей соседки уколами и кровопотерей. — Несвежий насколько? — поинтересовался Игнат. — Точно пока не знаем. Около недели. Я пошел. Это тут неподалеку, — он встал. — А вы отсюда никуда! Я вернусь, продолжим. — Ах, куда мы денемся, — сказала Изабелла. — Идите, мы вас подождем. Герман отправился в путь, который лежал вверх, в горы. Через минуты три маршрут ему показался безумно знакомым. «Конечно! — вспомнил Герман. — Я же тут шел за Анжеликой!» Вскоре он очутился возле дома пышногрудой администраторши. На склоне, что вел вниз к городу, столпились полицейские и местное любопытствующее население. — Докладывай, — велел Герман своему коллеге. — Значит так. Труп нашла вот эта бабуля, — полицейский ткнул пальцем в стоявшую неподалеку пожилую женщину. — Прятали его не тщательно, но тут свалка. Тело прикрыли всякой дрянью, незаметно. Бабуля сюда пошла поискать полотенце — унесло с балкона ветром. А тут тебе и запашок, и картонки чуть уже в сторону сдвинулись. Она ногу и углядела. — Трупу, предварительно, неделя срока, — встряла Оля. — Те же ранки на шее и жуткая кровопотеря. А главное, посмотрите, лицо страшно изуродовано. Герман коснулся царапины на собственной шее и передернулся. Он откинул простыню с лица жертвы. В самом деле, от лица осталось только кровавое месиво. — Да, если с трупом из спа мы еще сомневались, убийство это или другая какая оказия, то сейчас ясно — убийство, — припечатал он. — Незаметненько проверьте Анжелику из пансионата. Она тут живет. Может и совпадение, а может и нет. Личность жертвы тоже быстрее устанавливайте. В пансионате стояла тишина. Герман вызвал лифт — сил топать на шестой этаж не осталось. Он со всей силы ткнул мясистым пальцем в кнопку и пожелал себе удачно доехать. — Рады видеть, рады видеть! — защебетала Изабелла, открыв дверь номера. — Ну? — она вопросительно вздернула брови. — Нет, уж! Вы мне сначала выкладывайте информацию, — Герман уселся на свое место за столом. Картина после его ухода не сильно изменилась, только возле груды куриных костей нарисовались эклеры. Он взял себе пирожное и уставился на своих визави. — История давняя, — медленно произнес Игнат. — Ей столько тысяч лет, что не упомнишь. Есть иной мир. Пустыня. В качестве наказания туда помещен, — он запнулся, — помещена, нет, помещено, — Игнат опять замолчал, подбирая слова. — Сущность, — встряла Изабелла. — Бесполая гадина. — Не надо так, — ласково сказал Игнат. — Он не виноват. Оно, в смысле. Мучиться эту сущность определили в пустыню. Его такое предназначение за предательство и другие злодеяния, совершенные в мире людей. Оно мучиться, понятно, не желает и стремиться выбраться сюда, к вам. Тут оно принимает разные обличия. Не угадаешь! Мы с Изабеллой стережем выход в ваш мир. Какое-то время я стерег один. Мне помогали мои собратья. Но однажды ко мне подошла Львица. Мы мгновенно узнали друг друга, и она осталась со мной, охранять портал. К сожалению, сущность может попадать к вам через миражи. Жутко сложная задача! Но когда сущности становится совсем плохо, ее почему-то спасают, оно находит выход. С трудом, изрядно помыкавшись, но находит. Здесь первое время сущности надо набраться сил, поэтому оно пьет кровь — восстановиться после пустыни. Бывает по-разному. Иногда не пьет, понимая, что этим сразу себя выдает. Поэтому старается справиться как-то иначе — чем он тут дольше, тем больше у него сил. — Граф Дракула оно что ли? — недоверчиво спросил Герман. — Сказки какие-то. — А кем оно только ни было! — хмыкнул Игнат. — И Дракулой был одно время. Сложность для ваших историков неимоверная. Сущность убивает реального человека, в которого она превратилась. Иногда сначала их тут вообще два близнеца бродит. Но сущности надо своего двойника убить, иначе это быстро обнаружится, так или иначе. — Кем на сей раз стала ваша сущность? И вы тут зачем? — поинтересовался Герман. — В том и вопрос! Мы не знаем, вместо кого оно! — воскликнула печально Изабелла, положив руку на плечо Игната. — Мы тут теряем свои способности чуять сущность. Ночами мы превращаемся в тех, кто мы есть — в Львицу и Волка, и сущность тоже теряет человеческий облик. Но пока мы не сумели ее учуять: походи тут у вас зверями. Помню, нас как-то обнаружили и решили, что мы бежали из зоопарка! — Чуть не засадили в клетку! — подтвердил Игнат. — Судя по всему, на вас-то сущность и напала в кустах, — продолжил он. — И вообще, все указывает на то, что сущность в пансионате или возле него. Поэтому мы и стали общаться с Лидой. Думали это она. Герман переваривал информацию. Он молча доел эклер, вытер салфеткой рот, сделал глоток вина. — Вы едите так много, оттого что звери? — спросил он тихо, боясь поверить в происходящее. — Ну да, — кивнула Изабелла, — аппетит нам следует гасить. Мы можем на человека напасть, когда ходим тут ночами. Это нехорошо. С последним постулатом Герман не мог не согласиться. — Как же мне найти убийцу? Вы его не чуете, а у меня нет пока никаких улик. И вообще, — он на минуту задумался, — получается в наш мир в любой момент может заявиться сущность и начать кровь из народа пить? Кстати, я думал, вампиры в шею кусают, а тут какие-то уколы. — Кровь сущность пьет по-разному. Методы Дракулы устарели, — объяснил Игнат. — Хотя оно и сейчас не брезгует куснуть, если сильно захочется. — А потом что? Когда напьется и сил наберется? — не отставал Герман. — Не знаем. Пока всегда удавалось обнаружить сущность и засунуть в портал. Но мы постоянно следим за временем. Сущность не приходит просто так, в любое время. Портал открывается редко. Именно в этот момент она и пробирается, если находит выход в мираже. Пойдемте, — вдруг сказал он, вставая. — Покажем ему часы? Его же оцарапали. Он в опасности, — обратился он к Изабелле. — Видимо, подобрался к сущности совсем близко. Втроем они вышли из пансионата, и парочка потащила Германа в гору. Тропинка пролегала чуть поодаль от дома Анжелики и вела дальше. Ветер затих. Тучи разметало по небу. Яркое солнце палило по-летнему. — Куда мы направляемся? — пыхтя и утирая лоб от пота, спросил Герман. — Скоро уже. Увидите, — заверил его Игнат. Дорога становилась круче и круче, забирая то влево, то вправо. Сухая, колючая трава попадала в ботинки, неприятно щекоча ноги. Дыхание у Германа перехватывало, но парочка бодро двигалась вперед, и он старался не отставать. Забравшись на очередной холм, они остановились. — Пришли, — провозгласил Игнат. Герман покрутил головой, но не заметил ничего подозрительного. — И дальше? Что я должен тут увидеть? — недовольно проворчал он. — Вон там, — Изабелла показала на заросшую кустарником поляну. — Пошли поближе подойдем. Там солнечные часы. Действительно, с первого взгляда незаметные, за кустами оказались часы. Циферблатом им служили цветы, высаженные по кругу, а в центре возвышался металлический гномон. — Ничего странного не замечаете? — спросил Германа Игнат. Герман посмотрел внимательнее. — Ничего. — пожал он плечами.