* * * Младшеклассники такие маленькие… Невольно начинаешь говорить вслух само собой разумеющиеся вещи. Всего несколько дней назад он наблюдал такую же картину. На стадионе играли в бейсбол. На этот раз – взрослые. Фукасэ пришел на городской стадион, где тренировалась команда «Бомберз», в которой состоял Танихара, а также несколько раз выступал Хиросава. Танихары не было видно. Фукасэ заранее узнал, что его не будет. Он позвонил Танихаре, чтобы уточнить день и время тренировки, и тот сказал весьма бодрым голосом, что не может до бесконечности брать отпуск за свой счет, поэтому кое-как заставил себя шевелиться и выйти на работу. Он получил разрешение от компании ездить туда на машине, но при этом приходится платить за специальное парковочное место, а цены там кусаются, жаловался Танихара. «Все равно, даже если вычесть эту сумму, его зарплата будет всяко побольше моей», – думал Фукасэ. На его вопрос, узнал ли он что-нибудь, Фукасэ ответил лишь, что в скором времени сможет отчитаться перед всеми. К скамейке, где он сидел, подбежал с игрового поля огромный мужчина в амуниции кэтчера. Это был Хироюки Икэтани, один из товарищей Танихары по команде. Когда Фукасэ сказал, что хотел бы встретиться с другими игроками, Танихара с укором ответил, что уж о них-то он мог бы спросить и у него. Но стоило Фукасэ предложить пойти вместе с ним на тренировку, как тот отказался. Наверное, еще не до такой степени оправился, чтобы появляться поблизости от места происшествия. – Привет. Танихара говорил о тебе. – Икэтани добродушно улыбнулся и сел рядом. – Ты хотел задать вопросы о нем? – И о нем тоже, но сначала о Хиросаве. Я всех прошу рассказать, что они знают о Хиросаве. Я узнал от его друга детства, как они играли в детский бейсбол, и мне захотелось услышать твое мнение. – А, ясно… Ну, он и бросал, и ловил великолепно. Если б не ушел в волейбол и продолжал бы заниматься бейсболом, то и на национальное первенство попал бы. Даже вернувшись в университетскую команду после перерыва, сразу попал бы в основной состав. Очень жаль… Не знаю, почему он бросил это дело. Может, травма какая-то, как у Танихары? Икэтани задал вопрос, перекрывая его собственный. О травме приятеля Фукасэ ни от кого не слышал. Наверное, Хиросава в университете не занимался никаким спортом, потому что его не приглашали. Он же был устроен так, что естественным образом принимал только те события, которые происходили перед его глазами, и людей, которые нуждались в нем и сами к нему обращались. К такой мысли пришел Фукасэ, поговорив с разными знакомыми Хиросавы. – Он любил бейсбол, но, может, не было случая… Он играл с удовольствием? – Конечно! Однако я множество раз призывал его приходить чаще, а он говорил, что будет играть только пинч-хиттером[11]. Наверное, не хотел обидеть Танихару… Тот не говорит об этом во всеуслышание, но ему тяжко приходилось, когда на поле был Хиросава. А он такие вещи чувствовал сразу… Хиросава, в смысле. Фукасэ захотелось пожать руку Икэтани и поблагодарить его – наверное, потому, что до сих пор вопреки всему он продолжал считать себя лучшим другом Хиросавы. Но вместе с радостью почувствовал, как падает духом. А если тот, кого не хотел обидеть Хиросава, – это не Танихара, а он, Фукасэ? Фурукава как раз отпустил его, у него появились друзья на бейсболе – а тут к нему пристает еще один скучный друг и связывает его по рукам и ногам… Икэтани серьезно посмотрел на Фукасэ. – Я думал, Танихара упал на рельсы пьяный, а тут услышал, что, возможно, его кто-то столкнул… Ты не знаешь кто? Конечно, Икэтани это волнует. Фукасэ покачал головой. – Он так напуган, что даже не хочет показываться в наших краях. Если уж на то пошло, надо было ему дать уехать на машине в тот день. – Что? Оказывается, Танихара в тот день приехал на машине. В баре он выпил пива. Все были уверены, что Танихара оставит машину на стоянке и поедет на поезде. Однако он, выйдя из бара, пытался пойти в сторону стадиона, где была припаркована машина. – Он выпил меньше, чем обычно, но алкоголь есть алкоголь; если что случится, мы тоже окажемся виноваты – мы ведь с ним выпивали. Мы не понимали, почему именно в этот день ему надо было приезжать на машине, но в конце концов решили, что нельзя ни в коем случае садиться за руль, и отговорили его. Икэтани не называет имен, но наверняка думает о трагедии с Хиросавой, думал Фукасэ. Иначе как бы они его отговорили? Он даже стал думать, что будь тогда Икэтани с ними в Мадараока, все вышло бы не так. Но все равно – кто ничему не научился, так это Танихара. Фукасэ так рассердился, что чувствовал, как у него участился пульс. – Почему Танихара приехал на машине? – Он хотел подвезти девушку-менеджера. Мы тут все рядом живем, а Танихара и эта девушка приезжают на электричке. Точно, Мураи у Танихары говорил что-то в этом духе… – Когда она тоже стала его отговаривать, он согласился ехать на поезде. – Похоже, уговоры Икэтани и других игроков были бесполезны. – Сказала, что если он проводит ее на поезде, она угостит его кофе, чтобы прийти в себя после спиртного. А потом они вдвоем пошли на станцию, и Танихару столкнули с платформы… – А можно поговорить с этой девушкой? – Так у нас никто не знает ее контакты. Девушка-менеджер первый раз появилась у них весной. Она иногда приходила посмотреть на тренировки, сидела с краешку. Когда общительный Танихара заговорил с ней, она рассказала, что любит бейсбол и иногда приходит посмотреть, как ребята играют. Ее сразу же пригласили быть менеджером команды. Но когда попросили ее контакты, она смущенно сказала, что только что расторгла договор с компанией мобильной связи. Танихара заявил – мол, такие отговорки сейчас не пройдут, – но девушка пробормотала, что ее преследовал мужчина, и он отступился. – Очень хорошая девушка, раза два в месяц приносила нам бутерброды, но с того дня перестала приходить. Говорила, это потому, что она сама предложила поехать на поезде. Могла бы и не принимать все так близко к сердцу… Похоже, Икэтани в глубине души сильно переживал за эту девушку, но у Фукасэ были совсем другие мысли. Танихару под поезд столкнула она. – Вот, хочу тебе кое-что показать… – Фукасэ достал из сумки выпускной альбом. – Что? Чей это? Икэтани смешался, не понимая, с чего это Фукасэ вдруг достал альбом, но тем не менее стал смотреть. Фукасэ, не отвечая на его вопрос, открыл страницу с классом Д. – Здесь есть эта девушка-менеджер? – Что?! Икэтани с обескураженным лицом посмотрел на Фукасэ, потом перевл взгляд на альбом и начал проводить пальцем по порядку номеров в классном журнале. И тут палец остановился. – Вот она! Чтобы хоть как-то сохранить спокойствие, Фукасэ закрыл лицо руками. * * * Он сидел на своем обычном месте в самом дальнем углу за стойкой. Нет ни Мастера, ни гостей. В «Кловер кофе» Фукасэ не был около месяца, а ему казалось, что прошло полгода или даже год. Тем не менее его тело хорошо помнило стул и стойку и не противилось привычным, хоть и давно не совершаемым движениям. Сегодня Фукасэ зарезервировал весь кофейный уголок. Он не знал, как ему оправдать свое отсутствие, и позвонил в кафе, так ничего и не придумав. Хозяйка, облегченно вздыхая, сообщила, что она очень рада. – Я думала, ты уже к нам не придешь… Извини меня. Фукасэ не мог вспомнить ничего такого, в чем хозяйка могла бы провиниться перед ним. Может быть, она узнала, что они расстались с Михоко, и чувствует себя виноватой, что это она принесла им билеты в кино? В таком случае она совершенно ошибается. Если б это происходило пару недель назад, он ответил бы: «Ничего страшного». Даже если б ничего не понимал. Нет уж. За эти недели Фукасэ узнал, что такое не понимать друг друга… – Я не понимаю, за что вы извиняетесь. Поясните, пожалуйста. – Ну как же, по поводу преследователя, – произнесла хозяйка слова, которые он совсем не ожидал. – Или Михоко, покрывая нас, ничего тебе не говорила? Этот маньяк, который заходил в ее пекарню и приставал к ней, оказывается, часто посещал нашу кофейню. А я-то ничего не замечала! Когда он спросил меня, как зовут посетителя, который всегда сидит в самом углу за стойкой, я назвала твое полное имя. Он мне еще наплел, что уже спрашивал тебя об этом, но забыл и стеснялся переспросить… Вот. Я думала, он сделал тебе что-то плохое и ты перестал к нам ходить… – Да нет, никто мне ничего не делал. – Правда? Как хорошо! – Тон хозяйкиного голоса стал бодрее, в нем почувствовалось облегчение. Фукасэ объяснил, что не был так долго, поскольку уезжал в командировку, и спросил, можно ли ему хотя бы на час забронировать кофейный уголок. Хозяйка сказала, что он может пользоваться им с вечера и хоть до закрытия, и Фукасэ, рассыпая благодарности, повесил трубку. Но тут его охватило некое странное чувство. Преследователь? Когда Михоко показывала ему письмо, она что-то говорила о девушке с работы, которой некий мужчина посылал подарки и письма. Он пропустил ее слова мимо ушей, поскольку, как ему казалось, к Михоко это не имело отношения. Может, это он совершил огромную ошибку? Фукасэ вспомнил, что письмо с обвинением в убийстве пришло на адрес пекарни «Гримпан». Значит, оно было вовсе не обвинением, а просто чьим-то домогательством? Тот, кому не в чем раскаиваться, посмеялся бы и выбросил это письмо. Может, это была всего лишь такая шутка… А Фукасэ, имея темное пятно на своем прошлом, зачем-то рассказал Михоко о поступке, который можно было посчитать убийством… Нужно снова вернуться к изначальному моменту этой истории. Но Фукасэ уже договорился о встрече с пассией Хиросавы, на которую он вышел в результате своего расследования. Если он просто скажет, что хочет встретиться, она ему откажет, подумал Фукасэ. Поэтому он перечислил ей всех людей, с которыми встречался за этот месяц. И добавил в конце сообщения: «Я просто хочу знать, каким человеком был Ёсики Хиросава». Фукасэ не собирался обвинять ее в том, что она отправила те обвинения и столкнула Танихару под поезд. Он обратил к ней пожелание – или даже мольбу – о том, чтобы она поняла это и пришла. Даже если б он не резервировал все кафе, хозяйка, не спрашивая у него, отвела бы ее к нему на обычное место в самом углу. Дверь медленно отворилась, и вошла Михоко Оти. Она села за стойку через стул от Фукасэ. Прямо перед тем, как сесть, посмотрела ему в глаза, но в остальное время она сидела с опущенной головой и не пыталась смотреть на Фукасэ. От нее исходил легкий запах сливочного масла, и Фукасэ понял, что место ее ежедневной работы по-прежнему «Гримпан». И вздохнул с облегчением. Значит, она не скрылась от него в недоступной дали… – Попросить сделать тебе кофе? – спросил Фукасэ, но Михоко молча затрясла головой. Он достал тетрадь из лежавшей в ногах сумки и положил перед Михоко. – Хочу, чтобы ты посмотрела. На обложке не было подписи. Но Фукасэ думал, что Михоко скорее захочет открыть как раз такую неподписанную тетрадь. Она зажала пальцами обложку кофейного цвета и медленно перевернула ее. Вся страница была заполнена предложениями, начинающимися на «Ёсики Хиросава». Михоко слегка вздохнула и подняла глаза на Фукасэ. Он не понимал, что она думает. Девушка вглядывалась в Фукасэ с таким выражением, что было неясно, собирается она плакать или сердиться. – Михо… То есть в тот вечер… когда я встретился с тобой в последний раз, я рассказал тебе про своего университетского друга по имени Ёсики Хиросава. Рассказал так, будто это я был его лучшим другом и больше всего переживал из-за его смерти. Михоко отвела глаза; взгляд ее был направлен на текст в тетради. – Но на самом деле я ничего не понимал. Я знал лишь того Хиросаву, который проводил время со мной. И то даже не пытался задумываться, что он чувствовал или думал в это время. Я не понимал это до того, как пришло письмо с обвинением. Не только мне. Я не понимал, что не знаю ничего о Хиросаве, до того, как письма пришли всем участникам семинара. Михоко не делала ни малейшего движения. Но было видно, что на текст в тетради она уже не смотрит. – Все же Хиросава – единственный человек, которого я мог назвать другом, поэтому, хоть и поздно, я решил узнать его поближе. Я встречался с людьми, которые с большой вероятностью знали о нем многое, и записывал все в эту тетрадь, даже самые незначительные факты… Михоко перевернула страницу. Та была настолько испещрена мелкими буквами, что казалось, если прищуриться, перед глазами появится черное трехмерное изображение. – С кем именно встречался, я написал в сообщении. Михоко ничего не отвечала, но взгляд ее, следуя по тексту в тетради, иногда останавливался. Наверное, она находила факты о том Хиросаве, которого знала. Или, наоборот, не знала. – Я понял, что человеческие отношения нелинейны. Именно потому, что они вот так сложно устроены, стало возможным, например, то, что наша с Асами общая знакомая и его коллега оказалась вдруг бывшей одноклассницей Хиросавы. Это поразительная случайность, я думаю. А наша с тобой встреча в этом кафе – разве не случайность? Михоко слегка кивнула. – Я не знаю, кто навел тебя на эту мысль. Но ты пыталась сблизиться со всеми тремя товарищами Хиросавы по семинару. Поскольку подозревала, что причина его смерти связана с нами.