25 Бен Бромли проснулся от трелей телефонного звонка. По его настоянию аппарат ставили на ночной столик его жены, поскольку при наличии в доме пяти особ женского пола шансы на то, что в неурочное время могут позвонить ему, были самые минимальные. Потом он услышал, как жена хриплым со сна голосом проговорила, что к телефону требуют его. — Вот дьявольщина! Который сейчас час, хотелось бы мне знать? — проворчал Бен Бромли, но жена уже вновь отдалась объятиям Морфея. — Алло? — осторожно произнес он. — Бен? Это Стефан. Извините, что разбудил вас в такое время. — Стефан? В самом деле, сколько сейчас времени? — Только что пробило два часа ночи. — Что такое? Что, черт возьми, случилось? — Извините, конечно. Но тут у нас внештатная ситуация. Бромли довольно быстро стряхнул с себя остатки сна. Голос Стефана звучал весьма странно. Он казался отстраненным и напрочь лишенным каких-либо эмоций. Что, в самом деле, происходит? — Внештатная ситуация? Какого рода? — Не хотел бы говорить об этом по телефону, Бен. Мы ждем вас в большом доме. Можете сейчас туда прийти? В свой офис, я хочу сказать? — Надеюсь, Стефан, это не связано с новым вторжением в приемное отделение? Если этот ублюдок опять залез в мой чертов компьютер… — Мы зря теряем время, Бен. Прошу вас немедленно прийти в большой дом. Бромли включил свет и огляделся в поисках приемлемой для выхода одежды. Таймер отопления выключился, и в комнате было холодно. Бромли вполголоса выругался и разбудил жену. — В клинике что-то случилось, — сказал он. — Придется идти. — О Господи, Бен! Неужели там опять убийство? — А я откуда знаю? — огрызнулся Бромли, одеваясь. Он ехал до клиники минут двадцать и остановил машину прямо у главного входа. В большом доме горели окна в офисе директора и в его собственном. Взлетев по лестнице, Бен вихрем промчался по коридору и распахнул дверь своего кабинета. Бромли был чрезвычайно озадачен, застав у себя Брока. Последний сидел в его эксклюзивном кожаном кресле за его рабочим столом и пил из его чашки его же лучший кофе. Прежде чем он, приняв все это к сведению, успел прийти по этому поводу к какому-либо удобоваримому выводу, Брок сказал: — Заходите, Бен, заходите. Надеюсь, вы простите мне, что я в ваше отсутствие воспользовался вашим гостеприимством? Увы, так сложились обстоятельства… Прошу вас, Бен, садитесь. И выпейте со мной кофе. — Какие такие обстоятельства? — Бромли не двинулся с места. — Как раз в это время Стефан и Лаура дают показания сержанту Колла. — Сержанту Колла? — тупо переспросил Бромли. — Неужели вы не помните ее по расследованию дела об убийстве Алекса Петроу? Полагаю, вы в курсе, что я тоже служу в полиции? Я — главный детектив-инспектор полиции метрополии. — Брок продемонстрировал ему свое удостоверение. — Но что случилось? Почему вы здесь? — Думаю, прежде чем говорить на эту тему, следует подождать, когда к нам присоединятся остальные. Почему бы вам в этой связи не присесть и не выпить чашку кофе? Я прекрасно знаю, как это неприятно, когда вас будят среди ночи и предлагают срочно куда-то ехать. Бромли, слегка дезориентированный происходящим, опустился на стул для посетителей, на который ему указал Брок, и даже принял из его рук чашку с черным кофе. — Ужи не знаю, где вы храните молоко, — улыбнулся Брок. — Джей каждый день приносит мне свежее, — пробормотал он. Брок кивнул, уселся за стол и с видом знатока сделал глоток из своей чашки. — Хороший кофе, Бен. Да и офис у вас очень даже ничего себе. В своем роде приют спокойствия. Здесь в отличие от моего, в котором постоянно царит суматоха, можно позволить себе поразмышлять. Хотелось бы знать, как вам удается содержать свой рабочий стол в такой почти стерильной чистоте даже в конце рабочего дня? Раньше я думал, что люди, которые в состоянии поддерживать чистоту на рабочем месте, имеют дело лишь с незначительными проблемами. Но, похоже, я ошибался. Полагаю, что для этого требуется изрядная самодисциплина. И внутренняя организованность… — Скажите, чего конкретно мы ждем? — осведомился Бромли. — Не чего, а кого. Всех остальных. Но они не заставят себя долго ждать. Так что потерпите еще немного, прошу вас. — Брок сочувственно ему улыбнулся. При этом он продолжал исследовать комнату оценивающим взглядом, словно заполнял возникшую паузу. Наконец его взгляд остановился на компьютере Бромли. — А также надеемся на аналитический склад мышления, необходимый для анализа и правильной систематизации поступающей информации. Бромли проследил за его взглядом, и его лицо потемнело от подозрений. — Бы говорите со знанием дела, — сказал он с саркастическими нотками в голосе. — И неудивительно. Ведь вы успели заглянуть в наши файлы, не так ли? Брок одарил его лучезарной улыбкой: — Это стоило мне нескольких седых волос, Бен. Но я нуждался в информации и не видел другого средства ее получить, нежели вломиться в офис и влезть в ваш компьютер. — Для начала вы могли бы попросить об этом меня. — Верно, мог бы. Но я опасался, что такого рода просьбы с моей стороны не получат одобрения ваших наиболее уважаемых клиентов — так называемых «друзей», которых, впрочем, некоторые пациенты именуют еще и козлищами. Я подумал, что вы не захотите их тревожить и по этой причине обязательно мне откажете. Бромли промолчал. — При этом у меня сложилось впечатление, что хотя вы осознаете ценность «друзей» для клиники, кланяетесь им и сдуваете с них пылинки, когда это необходимо, вам лично они не очень-то нравятся. Я прав? — Кланяюсь и сдуваю пылинки?! — с негодованием воскликнул Бромли. — Ну, как-никак вы работаете в сфере обслуживания… И все-таки вам неприятно, что некоторые из этих «друзей» задирают носы, не правда ли? Эти противные привилегированные южане, которые бывают на севере только в том случае, если им предоставляется возможность поудить лосося или пострелять гусей… — Мне наплевать, кто они, дорогой сквайр, — холодно парировал Бромли. — Я делаю свою работу, и это главное. Что же касается того, задирают они носы или нет, про то вам лучше знать, поскольку вы сами учились в Кембридже. Доктор Бимиш-Невилл мне сказал, что вы с ним «питомцы Кембриджа». — Да, это так. — Брок проигнорировал завуалированное недоброжелательство, проступавшее в словах Бромли. — Но я попал туда только потому, что хорошо учился в грамматической школе. Не знаю, как сейчас, но в мое время в Кембридже было полно олухов из высшего класса. Помнится, однажды вечером я зашел в паб, кажется, он назывался «Синий вепрь», и встретил там двух хлыщей, которые весело проводили время в баре. «Послушай, — сказал один из них приятелю, — я только что сбил на своей спортивной машине ехавшего на велосипеде парня. Черномазого. Он поворачивал направо и показывал в этом направлении рукой, но было темно, и я, конечно же, этого не заметил. Надо все-таки заставить этих парней носить белые перчатки, ты как думаешь?» Клянусь, это его подлинные слова. Но Бромли на эти речи не купился. — Это что же — установленный полицией факт, Дэвид? — спросил он без проблеска интереса. — Если честно, не знаю, как это расценивать. Не припомню, чтобы у нас в Технологическом колледже в Бернли училось слишком много виконтов, поэтому и не берусь судить. Оставляю вам с Бимиш-Невиллом толковать такого рода факты. На Брока такого рода саркастические замечания не подействовали, и он продолжал гнуть свою линию. — Что еще раздражает в этих парнях, так это их двойные фамилии. В самом деле, разве нормальный человек станет называть себя каким-нибудь двуспальным именем? Никто с такой претенциозной фамилией не продержался бы в вашем Технологическом колледже в Бернли и пяти минут, не так ли, Бен? Тем не менее здесь, на юге, подобные фамилии еще производят, кажется, впечатление. Бромли фыркнул, скривил губы в улыбке и неожиданно, в том числе и для самого себя, прочитал неуклюжие стихи, по-видимому, сочиненные им в тиши кабинета в минуты отдыха. Блестящий молодой доктор из Пуля, Звавшийся просто Стив Невилл, Решил стать аристократом И добавил к своей фамилии приставку Бимиш, Но в результате стал лишь Садистиш-Мазохиллом. Брок одобрительно хмыкнул. — Тем не менее, несмотря на отсутствие виконтов в годы вашего становления как личности, вы неплохо преуспели в этой жизни. Насколько я знаю, у вас хорошенький домик около Редхилла и прекрасная семья. Четыре дочки, если не ошибаюсь? Бромли с подозрением посмотрел на Брока. Он не помнил, чтобы рассказывал ему об этом. — Они у вас все еще на пони ездят? Ничего, скоро подрастут, и вы сами не заметите, как окажетесь в навозе по самые подмышки. Через некоторое время им потребуются свои собственные выгоны и стойла. Так что вам за ними всю оставшуюся жизнь придется навоз разгребать. Или этим занимается ваша жена? Она ведь не работает, не так ли? Я хочу сказать, что ей денег не платят. А так она, конечно, при деле — она, можно сказать, надрывается на работе, что неудивительно, когда имеешь на руках четырех девочек да еще и пони в придачу… Бромли открыл было рот, чтобы посоветовать Броку не лезть не в свои дела, как тут беседа неожиданно приобрела совсем другое направление. — Хотелось бы мне знать, Бен, что вы в действительности думаете об Алексе Петроу. Никак не могу разобраться, какой он был. Люди, как правило, отзывались о нем как об очаровательном и милом молодом человеке. Поначалу я тоже был склонен так думать, но потом узнал и о темных сторонах его натуры. Ну а как вы его оцениваете? Бромли внимательно посмотрел на мужчину, сидевшего на противоположном конце стола на его привычном месте, будто пытаясь понять, стоит ли с ним откровенничать, после чего осторожно произнес: