За час до Всплеска на Барьере было тихо. Разумеется, тишина на Периметре была относительная в условиях близости к аномальной территории. Ну как может быть тихо на границе Зоны, да ещё и перед Всплеском? Часовые на башне покинули посты, доверив охрану автоматическим турелям. Всем патрулям поступил приказ о срочном возвращении и последующем докладе о малейших изменениях. Радиоэфир оповещал о прибытии той или иной группы в заданный сектор, а также о скором приближении Всплеска. Хотя патрули редко не поспевали до контрольной точки, рядовой Роман Умеров серьёзно беспокоился. За несколько месяцев службы он успел привыкнуть почти ко всему. Попав в патруль, он уже сталкивался со многими сложностями и представлял, насколько сильно может затянуться поездка. Освоился Умеров поразительно быстро и уже различал разницу между Зоной и внешним миром. Поездки вдоль стены от одного блокпоста к другому и доставка снабжения в пункт распределения стали для него привычным делом. Иногда ему приходилось пускать в ход оружие. Впрочем, настоящего противника ему видеть ещё не доводилось. Как и многие, он страшился Всплесков. Особенно после того, как в прошлом месяце одна из машин снабжения не успела вовремя добраться до опорного пункта. К счастью, тогда обошлось без жертв – солдаты, осознав всю тщетность бытия, бросили груз и нашли себе укрытие. Хотя на случай проблем в такие моменты у каждого бойца имелась инъекция соответствующего анабиотика в блистерной упаковке. Впрочем, пользоваться ей всё равно запрещали. Ещё по прибытии старшина разъяснил правила молодым: – Бегите в кусты, копайте яму, ищите глубокую нору, но анабиотик жрать нельзя! Забудьте, что он вообще у вас есть! Возможно, это было связано с высокой стоимостью лекарства, а может, на то были более веские причины. Умеров давно смирился с армейским идиотизмом. – Тормозим, – велел сержант Фуртес, и водитель остановил машину. Армейский «уазик» остановился на гравийной дороге. По правую руку начинался заболоченный лес, а по левую – крутая скала. Единственное уязвимое место в Новосибирской Зоне Отчуждения. Если вокруг всей территории и построили Стену и возвели Барьер, то скалу трогать не стали. Посчитали её и без того идеальной защитой. Желающих спуститься или подняться по ней было мало. – Не глуши мотор, мы мигом, – велел командир. Свет фар вырывал из мрака болотную заводь. Даже в машине сильно ощущался запах подгнившей воды и тины. Стоячая неглубокая вода болот полностью зацвела. Часть деревьев, не пережив такого количества влаги, сгнила; тут и там из болота торчали чёрные остовы. Между кустарниками и деревьями в лунном отсвете виднелись мелкие водоёмы, и местами среди них мелькали ржавые скелеты оставленной со времён Большой Стройки техники. Этого добра на территории Новосибирской Зоны оставили много. Даже слишком много. Сюда относились и строительные краны, и речные суда, а также несметное количество экскаваторов и бульдозеров. – Это последний. Ромка, давай живее. Боец открыл дверцу и встал на подножке, вдыхая полной грудью. – Всплеск обещают уже в ближайшее время, не медли только. Умеров зашагал к двум мусорным горам, и фигуру его тут же до пояса скрыл туман. Подобные схроны были разбросаны вдоль всей границы Зоны. Воровать горючку и сдавать её на чёрном рынке было привычным делом для рядового Умерова. После каждого Всплеска армейские тайники пополнялись новыми запасами, и бойцы спешили урвать свой кусок топливного пирога. Дойдя до мусорного отвала, Роман вновь обернулся. Джип на фоне скалы казался ничтожно малым. Рядовой не мог рассмотреть силуэт напарников в кабине, но на всякий случай махнул рукой – мол, всё нормально – и пошёл дальше. В армейском тайнике под брезентом он нашёл канистры с горючкой. Взяв две штуки, он пошёл обратно к машине. Увидев его, сержант оживился и выбрался наружу. – Много там ещё? Я обещал сталкерам не меньше сотни литров. – Есть там сотка, – заверил Умеров. – Меня, главное, прикрывайте, мало ли. И пошёл обратно. На третьем заходе, когда он вернулся к тайнику, рация на его груди вдруг зашипела. Роман подумал, что это очередное предупреждение о Всплеске или команда возвращаться. Но совершенно случайно он услышал короткий фрагмент диалога: – …«Явление» слито, тела с машиной сброшены в аномалию, опознанию не подлежат, – послышался чей-то таинственный голос. – Насчёт техники оговорено. Хобот не подведёт. – Отлично, – ответил второй собеседник. – Вы только проследите, чтобы всё прошло гладко. Когда прибудут покупатели, я не хочу, чтобы их что-то задерживало. – Понял, сделаем. Рядовой взял приёмник в руку и нажал кнопку передачи. – Кто на линии? – спросил он. Рация какое-то время не издавала ничего, кроме статического шума. – Кто здесь? – повторил Роман, чувствуя тревогу. – Назовите себя! – потребовал встревоженный голос. – Рядовой Умеров, седьмая патрульная группа, следуем по трассе девять ноль три к сороковому посту. – Сколько вас человек? Доложите ещё раз точнее, где вы находитесь! Армеец подозрительно покосился на рацию: – С кем имею честь? Кто вы? В ответ тишина. Служба охраны Периметра так обычно не делает. На посту пофамильно знают, кто в какой группе состоит и где несёт службу. Неприятные мысли зашевелились в мозгу Умерова, и он тут же настроил рацию на частоту блокпоста номер сорок. Однако в ответ на все попытки вызвать дежурного он услышал лишь шипение. Рядовой попытался настроиться на кого-то из Периметра, но ничего не поменялось. Сквозь треск и шум он вновь услышал знакомую интонацию таинственного собеседника: – Умеров, вы ещё здесь? Не пытайтесь связаться с блокпостом – ваш канал перекрыт. – Кто вы такие! – завопил в приёмник солдат. В этот момент на дороге он услышал рёв моторов. Затем сквозь туман мигнули фары. Согласно графику, ни одна машина больше не должна была покидать блокпоста. Солдат бросил канистры и побежал к своим. В этот момент напротив армейского УАЗа остановился ещё один, с пулемётной башней на крыше. Водительская дверь распахнулась, и наружу выбрался человек в армейском камуфляже без опознавательных знаков. – Рядовой Умеров здесь?! – прокричал незнакомец. – В чём проблема, господа? Вы по какому поводу? – спросил сержант Фуртес. Боец первым делом подумал, что кто-то настучал за воровство. Его правая рука уже лежала на рукояти пистолета. В случае, если неизвестные попытаются его задержать, он откроет огонь. А дальше как получится. – Повторяю, Умеров присутствует здесь? – со злостью проговорил мужчина. – Он состоит в моей группе, а что случилось? Роман, увидев чужой внедорожник, замахал руками и прокричал: – Атас, мужики! Это не наши! Лобовое стекло патрульного УАЗа разлетелось вдребезги от взрезавшей воздух пулемётной очереди, панель окрасилась кровью водителя, машина опустилась на спущенных шинах. Старшего группы отбросило на землю. Пулемётчик повернулся в сторону крика. Луч прожектора ударил Умерову в глаза. – Это он, вали его! Рядовой бросился в туман и что было сил побежал прочь в чащу заболоченного леса. Пули свистели у него над головой, но ни одна не достигла цели. Через несколько секунд его уже не было видно. Воцарилась кромешная тишина. Из атакующего джипа выскочили ещё двое бойцов без опознавательных знаков. – Догнать? – спросил один из них. Тот, что говорил с погибшим сержантом, убрал выхваченный из кобуры пистолет обратно. – Не надо, скоро Всплеск – валим отсюда, – пробурчал он. – Смените канал связи. Утечки информации нам не простят. Двое помощников вернулись в машину. Командир ещё раз осмотрел место происшествия и уселся за руль. Джип сорвался с места и уехал в темноту, сверкая габаритами. * * * Лемур подбежал к Рубцу, махая руками. – Его нет, артефакта нет, – начал он. – Трупы тоже куда-то подевались! – Значит, кто-то нас опередил, – подвёл итог детектив, прислонившись к двери бронированного «Тигра». Он прикусил губу и спросил у сталкера: – Никого подозрительного в баре не видел? – Нет, думаю, нет, – Лемур отрицательно замотал головой. – Торгаш тоже слишком спокойный. Упади ему такой жирный хабар, свинтил бы с бара в два счёта. – Да кто бы ему артефакт толкать стал? – ухмыльнулся бродяга. – Слишком мелкое заведение для подобных сделок. – Согласен, но здесь дело уже в людях. Это другое. – Не понял, – признался следопыт.