— А никакой проблемы нет. Я вот-вот устроюсь на новую работу. Предложений достаточно, только… «…зарплаты фиговые!» — чуть не добавила я. Вовремя себя одёрнула. Ещё не хватало, чтобы Виктор подумал, что я намекаю на своё бедственное финансовое положение. В «Армаде» мне выдали хороший расчёт, поэтому сейчас моё положение вовсе не бедственное, а очень даже благоприятное. Но всё изменится, когда деньги закончатся, а я впрягусь в новый кредит. — Только — что? — с подозрением уставился на меня Виктор. — Надо выбрать что-то интересное и не противоречащее моим моральным принципам. — А что-то противоречит? — Пивоваренная компания умоляла удостоить их вниманием. Но я не хочу их рекламировать. Мне кажется, люди от этого дурацкого пива превращаются в тупое быдло. Нет, лучше без меня… Что ещё? На моё резюме отозвалась микрофинансовая сеть. Они дают ссуды под два процента в день. Так и хочется спросить — а почему не в час? Не в минуту? Чего уж мелочиться, давали бы под два процента в минуту! Тоже — гуд бай! Ни за какие коврижки я не буду помогать им заманивать в сети новых несчастных идиотов. Хотя коврижку они предложили соблазнительную — медовую. Но нет. А ещё меня звала к себе сеть секс-шопов! — Надо же, какое разнообразие! — удивился Виктор. Он налил себе вторую чашку кофе. — А можно про секс-шопы поподробнее? — Работа с этой тематикой, конечно, очень интересна в плане поиска лазеек для продвижения товаров «восемнадцать плюс». Здесь существует много ограничений и запретов, их надо как-то обходить, а система инструментов для продвижения взрослых товаров ещё не разработана. В общем, для фантазии пиарщика — безграничный простор, выдумывай и экспериментируй сколько хочешь. Но я решила, что это место мне тоже не подходит. Всё-таки, я очень скромная девочка. Виктор громко булькнул кофе, его взгляд тут же затуманился. О чём он вспомнил? — А что? — я невинно похлопала ресницами. — Нет, ничего. — В общем, секс-шопы я тоже прокатила. Сразу представила, что плутаю в густом лесу из виниловых членов, под ногами чавкает заболоченная силиконовой смазкой почва, и с диким писком расползаются во все стороны розовые моллюски-вагины. Бр-р-р! — Какое богатое воображение! — засмеялся Виктор. — А как бы я без него работала в рекламе? — Кстати, хорошо, что ты отказалась от предложения «Сириуса». Иначе мы с тобой, как Ромео и Джульетта, стали бы заложниками двух враждующих кланов — Монтекки и Капулетти. — Да, туда мне тоже не очень-то хотелось. Столько лет нас зомбировал генеральный, внушал нам ненависть к «Сириусу». И ведь он своего добился! Интересно, что всё-таки у него произошло с хозяином «Сириуса»? Говорят, раньше они дружили. Ты не знаешь? Михаил Иванович тебе не рассказал? — Вот на охоту поедем — обязательно это выясню, пока будем отсиживаться в кустах в обнимку с гранатомётами. — В общем, я настолько привыкла к мысли, что «Сириус» — это зло, что отправилась на собеседование только из любопытства. Было интересно очутиться в тылу врага, я воображала себя Матой Хари и Кимом Филби в одном лице. К встрече хорошо подготовилась — очень уж хотелось выпендриться перед конкурентами, блеснуть знаниями. Накидала описание новой рекламной кампании для «Сириуса». Так, кратко, особо не усердствовала, уложилась в сто тридцать пунктов. Увы, я сразу же поняла, что даже канарейка больше размышляет о хеджировании фьючерсных контрактов, чем они — об улучшении имиджа своей компании. Да что там канарейка! Даже меня имидж «Сириуса» волновал больше, чем их. Я, пока разрабатывала для них программу, увлеклась идеями, загорелась. А они мечтали только об одном — перехватить бывшую сотрудницу «Армады» и таким образом досадить Михаилу Ивановичу. Мои знания и опыт были им до фонаря. Ну и что мне делать в этом «Сириусе»? — Поехали в офис? — Виктор посмотрел на часы. — Уже пора! * * * В офисе он провёл четыре часа. Из них час муштровал подчинённых и раздавал ценные указания, час — обсуждал с генеральным маркетинговую стратегию на последний квартал года. А всё остальное время Михаил Иванович хвастался Виктору новым ружьём и какой-то волшебной крякалкой, способной сбить с курса целую популяцию уток и направить их навстречу верной гибели. Интересно, а как знойная испанка воспринимает увлечение мужа охотой? Вдруг весь их дворец (или где там они живут?) увешан камуфляжной сеткой, заставлен резиновыми лодками, а в гардеробной штабелями лежат подсадные селезни? — По-видимому, Михаил Иванович точно так же не может дождаться твоего окончательного возвращения из Швейцарии, как и я. — Да, ему не терпится приобщить меня к своему хобби. А вообще, я его капитально подвёл. Отработал всего два месяца, а потом свалил за границу. — Ты не виноват, у тебя тяжёлая ситуация. — Кого это волнует? — Ты всё компенсируешь напряжённой дистанционной работой. — Это не может заменить личных контактов. Я давно поняла, что Виктор амбициозен. Если я держалась за «Армаду» из-за зарплаты и приятной атмосферы в коллективе, то Виктор переживал исключительно из-за своей деловой репутации. Переехав в наш город, он явно намеревался добавить золотую звезду в свою коллекцию удачных маркетинговых проектов. Раньше ему везде улыбалась удача — Виктор успел поработать в самых известных компаниях страны. Он думал, и в «Армаде» его ожидает блестящий успех. А вместо этого сидит на берегу Женевского озера и собирает вместе с племянником телескопические погрузчики из ЛЕГО. Ничего, вот вернётся из Швейцарии и тогда сможет погрузиться в работу с головой! Бедным сотрудникам отдела не позавидуешь. Им и сейчас тяжело, а что будет дальше! В пятницу ко мне в скайп вломились Андрей и Ваня. Дизайнер и smm-щик протискивались в маленький экран — они держали смартфон перед собой и тянули ко мне татуированные лапы и страдающие лица. — Твой злыдень заставляет нас весь день сидеть под веб-камерами! — с болью пожаловался Андрей. — В туалет не сходишь спокойно. — Террорист проклятый! День и ночь нас контролирует! — поддержал друга Ваня. — Ночью-то, наверное, не контролирует. Не преувеличивайте, тунеядцы! — встала я на защиту любимого трудоголика. — Я посмотрел, разница со Швейцарией три часа. Он, получается, уже в пять утра нас пасти начинает. Что ему не спится? Марго, почему ты здесь, а не там? Поехала бы к своему драгоценному боссу и оттянула на себя его внимание. Если бы ты была сейчас в Швейцарии, он бы нам мозги не парил! — А у меня паспорт не готов. И визы нет. — Ну, ё-моё, Ритка! Не ожидал от тебя такой неорганизованности! — расстроился Андрей. — Что ты, как маленькая! — Эй, потише! Попрошу без фамильярности! — Рит, прикинь, мы тут с Лизкой, новенькой, смастерили видео для «Хрустального». А генеральный всё зарубил и заставил нас на планёрке всем коллективом пересматривать твою презентацию для «Манхэттена», — сообщил Андрей. — А потом вздохнул тяжело и сказал: «Вот как надо делать, тупицы!». — Нет, он сказал «бездари»! — А потом стал таким грустным… — Даже, можно сказать, меланхоличным! — Будто стаю уток проворонил. Тупо просидел в камышах три часа, но ни одной не подстрелил. — Может, ты к нам вернёшься, Риточка, а? Как с тобой было хорошо! — Все скучают! Вот чего ты вдруг уволилась, а? — И Виктор Николаевич не будет так зверствовать, если ты вернёшься. Наверное. Хотя, кто его знает… — Нет, не вернусь. Скоро выхожу на другую работу, — слегка приукрасила я действительность. Обязательно выйду! Сразу же, как только её найду. А этих малолетних манипуляторов мне вовсе не жаль, с ними так и надо. На секунду отвернёшься — начнут танцевать ламбаду на потолке или смотреть сериалы в смартфонах. Но Виктор держит охламонов в узде. Зашла на корпоративный сайт — всё работает, проверила соцсети — тоже неплохо. Было бы неприятно увидеть, что рекламное хозяйство «Армады» развалилось за один месяц. А это вполне возможно, когда главную рекламщицу выставили за дверь, а начальник отдела дебютировал в роли больничной няни. * * * И вот мы снова очутились в аэропорту. Я висела на драгоценном мужчине и судорожно втягивала воздух — не реветь! Виктор обнимал меня за плечи, прижимал к себе, укачивал и целовал. И каждый раз меня словно окатывало горячей водой из шланга — сверху вниз, и подгибались колени. — Риточка, прости! У тебя такой стресс из-за этого увольнения. А я не с тобой, а за несколько тысяч километров. — Ребёнку ты сейчас нужнее. Пусть Полина поскорее выздоравливает и возвращается в Лозанну к сыну. А ты — ко мне. И вот тогда мы превратимся в страшных эгоистов. Но даже когда он вернётся, мы всё равно ежедневно будем расставаться: уходить на работу, куда-то уезжать… Расставания неизбежны. Надо смириться и постараться использовать паузы в отношениях продуктивно. Именно этим я сейчас и займусь! Но как же грустно… — А самолёт не упадёт? — уточнила я сквозь надвигающиеся слёзы. — Не упадёт. С какой стати. — Бывает же! — Это мне надо переживать, как ты сейчас поедешь домой. Автомобиль в тысячу раз опаснее самолёта, а ты в таком состоянии. Ну вот, уже вся в слезах… Рита! Да что же это такое? Прекрати немедленно, я кому сказал! Я теперь, как Иван-Царевич, буду вынужден целовать мокрую лягушку. Лягушечка ты моя несчастная! — Сам ты лягушечка! Маркетинговая! — шмыгнула я. — Возвращайся поскорее!