Он ввинтил лампочку и вернул на место абажур. Настало время подстраховки. Сегодня он оснастил прослушкой фирменную ручку, которую служащие отеля предусмотрительно оставили в его номере. А сейчас поменял ручку на столе Герреры на свою, снабженную устройством, и убедился, что микрофончик направлен на комнату, а не на стену. С одним номером покончено, осталось еще два. Сложно было предугадать, чем обернется затея с ручками. Они могли писать, но в укороченном стержне быстрее закончатся чернила. Если повезет, какой-нибудь агент заберет сувенир с собой — люди часто так поступают. Собственно, на такую дешевую рекламу владельцы отелей и рассчитывают. Если федералы прихватят устройство, он во всех смыслах будет у них под боком. С другой стороны, агенты могут и выбросить гостиничные канцелярские товары. В отличие от прослушки в лампах, мини-батарейки в ручках выдохнутся без источника питания всего через несколько дней. Если расследование затянется, пожалуй, стоит вернуться и заменить ручки на новые. Вся суть крылась в соотношении риска и успеха. Вероятность, что слежку обнаружат, была низкой, а возможность добыть информацию — высокой. Приятное преимущество. Глава 16 Уэйд и Кент всегда учили: профайлер должен проникать в сознание как убийцы, так и жертвы, но сейчас Нина упиралась в мысленный тупик. Не в силах выяснить мотив преступления, она решила подумать о способе. Откуда субъект знал про кесарево сечение? И как выбирал жертв? — Может, что-нибудь отыщется в предыдущих делах, — надеялся Бакстон. — За четыре года до Сан-Диего ему удалось провернуть аферу в Хьюстоне. — Босс поднял глаза на экран, где одну половину занимало окошко хьюстонского агента, а вторую — материалы того дела двенадцатилетней давности. — Он смешал хлорную известь с аммиаком, получив отравляющий газ, — отозвался агент из Хьюстона. — Любопытно. — Уэйд рассмотрел изображения на экране. — Яд считается женским орудием мести. К тому же подозреваемый использовал предметы быта, знакомые каждой хозяйке. Сыграл на стереотипах, чтобы убедительнее подставить мать. — Ему это удалось, — агент из Хьюстона кивнул. — До беременности жертва была успешным юристом, но работу пришлось оставить. Женщина говорила всем, что теперь хочет стать домохозяйкой. После убийства пошел слух: она, мол, жалела о своем решении и впала в депрессию. Местная полиция так и не выяснила, кто распустил сплетни, однако они вполне соответствовали уликам. — А вдруг из-за субъекта и пошла молва? — пробормотала Нина, вспомнив легенду о Ла Йороне. — Иногда ему везло, и людские домыслы подходили сюжету, а иногда он сам продвигал нужную историю. Кент задумчиво посмотрел на Нину: — И в каждом случае он старался очернить мать… — Никаких следов борьбы? — Перес вернулся к разговору о месте преступления. — На теле осталось несколько ушибов, — вставила Брек, продолжая листать снимки со вскрытия. — Впрочем, судмедэксперты заключили, что травмы появились во время предсмертных конвульсий. Перес нахмурился. — Должно быть, он сильно их ударил, раз они не приходили в сознание или хотя бы не шевелились, пока он их травил. — Пусть наш медэксперт из Куантико рассмотрит заключения вскрытия, — попросил Кент. — Я поручил агенту Брек собрать все сведения и отправить туда, когда закончим. — Бакстон повернулся к экрану. — За четыре года до Хьюстона подозреваемый совершил нападение в Чикаго. Заговорил чикагский агент: — В нашем случае жертв отравили фосфорорганическими соединениями. — Забудем, что я химик, — проворчал Перес. — Какими соединениями? — ФБР с подобным сталкивалось, — ответил за агента Бакстон. — Фосфорорганические соединения, или ФОС, — химикаты, обычно присутствуют в пестицидах. В высоких концентрациях образуют нервно-паралитический газ. Широко используются террористами. Например, отравляющее вещество зарин. Если изготовить его правильно, одна капля на голой коже вызывает почти мгновенную смерть. Нина скрестила руки на груди. — Ясно. А как в этом обвинили жену? Она была профессором химии? В ответ агент из Чикаго поднес к камере фотографию фургона с фирменным логотипом на боку. — Ее муж работал дезинсектором, хранил в фургоне самые разные отравы. Полиция обнаружила в истории поиска жены целый кладезь вопросов, как приготовить быстродействующий яд из веществ, которые были у мужа. — Шестнадцать лет назад про зарин говорили много — его использовали террористы по всему миру, — напомнил Бакстон. — Полиция, наверное, подумала, что жена взяла идею из новостей. — А какой приписали мотив? — поинтересовалась Нина. — Ничего конкретного. — Чикагский агент пожал плечами. — Полагаю, ее запросы в интернете подтвердили увиденное на месте преступления, а больше доказательств не требовалось. — Возможно, это дело рук субъекта, — предположила Брек. — Если он так хорош в технике, то мог получить доступ к дому и разок-другой использовать компьютер перед убийством, — выдвинула версию Нина. — Создал небольшую, но убедительную историю поиска. Брек подняла голову от ноутбука: — Если он и вправду хорош, то мог заразить ее компьютер «трояном» и месяцами сбрасывать подозрительные файлы куда-нибудь в системные папки, где их только компьютерный криминалист нашел бы. Нина чувствовала: под поверхностью кроется больше информации. Личность подозреваемого прояснялась, но стоило копнуть глубже. — Какой город был до Чикаго? — Филадельфия. — Бакстон кивнул Брек, и на экране появились новые снимки. — У нас тоже отравление угарным газом, — сообщил очередной агент. — На сей раз в машине: жертвы завели двигатель и задохнулись в пристроенном гараже. Зимой в Филадельфии холод собачий — я-то знаю, пять лет тут живу. Вот их соседка и подумала, что супруги решили с утра прогреть машину. Подождала немного, а потом зашла проверить — а они уже умерли. Оказывается, двигатель работал аж с полуночи. — Как несчастный случай приняли за убийство и самоубийство? — удивилась Нина. — Провели осмотр и выяснили: мать дождалась, пока семья уснет, потом завела мотор и открыла дверь из комнаты в гараж. Нина подалась ближе. — Но ведь двигатели шумят! Мать и отец проснулись бы. Подозреваемому наверняка пришлось проникнуть в дом, оглушить жертв, затем инсценировать преступление. На теле убитых обнаружили травмы? — Судмедэксперты заметили следы грубой силы на черепе мужа и снотворное в крови жены, — подтвердил агент из Филли. — Детективы пришли к выводу, что жена ударила мужа лопатой из гаража, а затем приняла лекарство. По их версии, она хотела умереть во сне. Нина подумала о случае Дойлов в Финиксе и поняла жестокий, но вполне эффективный метод преступника. — На самом деле убийца вынудил ее выпить таблетки… — Весьма вероятно, — согласился Кент. — Думаю, именно так он заставил Меган Дойл залезть в ванну. — И в целом контролировал матерей таким образом, — добавил Уэйд. — Он угрожал жизни ребенка, причиняя матери еще больше страданий. В том и состоит его цель. Нине стало дурно: хладнокровный маньяк научился использовать чужие чувства ради безумной мести. Сама способность любить делала жертв уязвимыми. — Двадцать четыре года назад — преступление в Лос-Анджелесе, — сказал Бакстон, и Брек вывела на экран последнего агента на совещании. — У нас — ножевые ранения, примерно как в Нью-Йорке, — отозвался лос-анджелесский специалист. — По официальной версии, жена оглушила мужа металлической лампой, а после несколько раз всадила нож в грудь. Ребенка она, судя по всему, удушила, затем перерезала себе горло тем же ножом, которым убила мужа. Снимки с места преступления разительно отличались от предыдущих, из Филадельфии, — там жертвы казались спящими. Нина взглянула на забрызганные кровью стены и ковер. — Предполагаемый мотив? — Измена. Муж захаживал к проститутке. Жена обвинила его в неверности, ну и пошло-поехало… — Как она узнала о проститутке? — поинтересовался Кент. Лос-анджелесский агент сверился с документами. — В отчете не сказано, однако она оставила предсмертную записку. Некая «шалава», выражаясь словами жены, подошла к ней и сообщила о связи с ее мужем. Якобы просила денег на аборт — муж отказался дать денег, вот она и пошла к его супруге. — Столько подробностей в предсмертной записке? — усомнилась Нина. Агент поднял копию к веб-камере. — Почерк проанализировали, писала точно жена. — Субъект ее заставил, — заявил Уэйд. — Без сомнений, он угрожал ребенку. Нина представила, как женщина водит по бумаге дрожащей рукой. — Она знала, что подписывает себе смертный приговор. Наверное, обещал оставить ребенка в живых, если она будет покладистой. — Нина бросила взгляд на Уэйда. — Но вы считаете, он рассказал матери о смерти дочери, и только потом убил? — Да, чтобы она помучилась напоследок. Худшей боли не придумаешь. — Удалось выйти на проститутку, с которой якобы изменял муж? — осведомилась Брек. — Есть вообще повод верить, что он платил за секс или что какая-то женщина от него забеременела? — Никого не нашли. Это было не столь существенно, да и место преступления соответствовало сюжету — супруги поссорились и слетели с катушек. — Ревнивая жена… — пробормотал Уэйд. — Нападение в Лос-Анджелесе было всего лишь вторым. В первый раз, в Финиксе, уловка сработала — субъект решил, что сработает и впредь.