Неуклюжий сосед с грохотом волочил бак по гравию, а тот болтался из стороны в сторону, рискуя вот-вот перевернуться. Наконец мужчина дотащил мусор до точно такой же синей урны у дома Форджа, доковылял обратно и закрыл за собой дверь. Нина вспомнила, как Брек стянула ее банку содовой в «Конференц-зале». — Фордж живет один, правильно? — По словам Брек, да. — Уэйд прищурился. — Что вы задумали? — Старый добрый способ — порыться в мусорке. — Только профайлер открыл рот, она предупреждающе выставила ладонь. — Знаю-знаю, нам нельзя на его участок! А вот урну трогать можно, она на улице, в общественном месте. — Нина многозначительно помолчала и добавила: — Фордж передал содержимое в службу переработки. Значит, никакого вторжения в личную жизнь мы не совершаем. — Формально нет, но… — Бакстон очень обрадуется, если мы добудем генетический материал подозреваемого и сравним с первым, из дела Ла Йороны. Фордж испарился. Найдем совпадение ДНК — и ордер у нас в кармане! Кто знает, когда выдадут разрешение на обыск кабинета… Допустим, специалисты придут к Форджу в офис сегодня, какая разница? Там полно посторонних следов! — Вот залезем в помойку, как бешеные еноты, а сосед возьмет и позвонит в полицию! Что тогда? — Успеем уехать, — уверенно ответила Нина. — Передайте набор для взятия улик. Мне нужны перчатки и два пакета. Уэйд устало вздохнул и открыл дверцу. — Давненько полицейские не грозили мне пистолетом и не требовали документы, — с притворной печалью заметил он. — Вспомню былые деньки! Затем поднял с пола у заднего сиденья чемоданчик и протянул Нине. Она вытащила необходимое, и агенты неспешно направились к дому Форджа. Подтолкнув коллегу локтем, Нина кивнула на маленькую камеру на стене. — Могли бы не осторожничать. — Покачав головой, она натянула перчатки. — Наверняка Фордж наблюдает за нами с телефона. Уэйд ничуть не встревожился. — Мы уже выдали себя звонком в «Джекстон», ничего страшного. Приятно, что Уэйд сказал «мы», но в промахе Нина по-прежнему винила себя. Через десять минут они вернулись во внедорожник, неся в руках плоды трудов — четыре пакета с уликами. Нина сняла перчатки и засунула их в пакетик, обработала руки антисептиком и завела машину. — Давайте позвоним Пересу. Пусть встретит нас в лаборатории и договорится побыстрее провести анализ. Уэйд нажал кнопку быстрого дозвона и прижал телефон к уху. — Или мы нашли ключевое доказательство… или своим фокусом все бесповоротно испортили. Глава 44 Уверенность Нины была напускной, и она уже приготовилась к выговору от босса. К счастью, Бакстон выслушал объяснение агентов и согласился: эпизод с урной не нарушил закона и принес пользу. Перес позвонил доктору Ледфорд и договорился, чтобы у Нины приняли образцы и сравнили их с генетическим материалом из дела Ла Йороны. Всю дорогу из лаборатории в оперативный штаб Геррера думала о Фордже. Сколько жизней он разрушил, сколько причинил страданий всем, кто к нему приближался: сестре, родителям, товарищу, бывшей жене… В командном пункте Уэйд пересказал агентам разговор с Гейл. Когда он закончил, Нина подытожила свои наблюдения: — Я бы сравнила Форджа с черной дырой. Стоит только оказаться рядом, он засасывает тебя в бездну. — Она повернулась к Уэйду и Кенту. — Впрочем, послушаем судебных психологов. — Довольно точное определение нарцисса-психопата, — принял эстафету Кент. — Полное отсутствие чувств в нем сочетается с умением притягивать жертв и уничтожать их, если они не успевают спастись от его влияния. — А разве нарциссы не эгоисты, которые считают себя лучше всех? — удивился Перес. — Всеобщее заблуждение. На самом деле они маскируют неуверенность в себе. — Нарциссизм вызван неадекватной самооценкой, — вставил Уэйд. — Эти люди живут в постоянном страхе, что окружающие догадаются об их притворстве. Они терпеть не могут, когда внимание или похвала достаются другим, — нарциссы уверены, что это умаляет их собственные достижения. Они хотят казаться лучшими во всем и постоянно говорят о себе. Они обманывают и манипулируют, лишь бы не признавать ошибку, даже самую незначительную. Показать слабость для них смерти подобно. — Выходит, под хвастовством и ложью скрываются боязнь отказа и мнительность? — уточнил Перес. — Именно! — кивнул Уэйд. — Добавьте антисоциальное расстройство личности — и получите бомбу замедленного действия. Вообразите все эти черты в безжалостном, умном, холодном человеке, способном без малейшего раскаяния устранить любого, кто встанет у него на пути. — Не забывайте об умении очаровывать и виртуозно лгать, — напомнил Кент. — Такая у них суперспособность. — Как это относится к Форджу? — спросил Бакстон. Пока Нина с Уэйдом допрашивали Гейл, босс велел команде и Пересу собрать разрозненные детали дел, открытых по всей стране за почти тридцать лет. — Зная особенности характера Форджа, мы можем понять, почему он слетел с катушек. — Уэйд сложил пальцы домиком. — Во-первых, дело в стресс-факторе. Форджу исполнилось двенадцать, когда родилась его сестра. Он ее не хотел, воспринимал как угрозу, а потому избавился от нее. — Жуть! — прокомментировала Брек. — И правда антисоциальный тип. — Его приговорили к колонии до совершеннолетия. Неудивительно, что там он по-прежнему проявлял жестокость и эгоизм, — продолжил Кент. — Более того, эти качества даже обострились — Фордж вынужден был соревноваться с другими подростками за внимание. — Он завоевал симпатию персонала и травил товарищей по несчастью, — подхватил Уэйд. — По словам Кэйхилла, ему все сходило с рук, пока не вмешался второй стресс-фактор. Тогда маска Форджа дала трещину. — Его мать убила мужа и себя в день рождения сына, — включилась в обсуждение Нина. — То есть на следующий «високосный день». — Полагаю, для матери дата тоже стала триггером, — вставил Кент. — Шестнадцатилетие сына, день смерти дочери… Двадцать девятого мать Форджа потеряла обоих детей и не вынесла горя. — Мать умерла, и Фордж больше не мог напрямую отплатить ей за предательство, — подытожил Уэйд. — Он начал мстить опосредованно, убивая жертв и перекладывая вину на чужих матерей. Он делал все, лишь бы женщин осуждали, а родные от них отвернулись. Он хотел, чтобы люди ненавидели и порицали их — как в свое время его. Вот как проводил параллели больной разум Форджа!.. Нина все сильнее злилась, слушая анализ профайлера. — Он мучит женщин, символизирующих его мать. Перед смертью он дает каждой понять: все, кого она любит, кем дорожит, — мертвы. Как же мучилась Мария — и морально, и физически! Нина представила ее лицо, и в голову пришла Тереза. Сестры были так похожи… Когда прогремела история Ла Йороны, Тереза тоже немало выстрадала, как и все местные жители. Фордж наверняка ликовал — его план отлично сработал! Нина застыла, неожиданно осознав: Уэйд говорил о ее родных. О ее матери. Профайлер украдкой поглядывал на Герреру. — Его месть не просто жестока, это настоящий садизм. Между ними пробежала искорка понимания. Да, Уэйд обращался ко всем, но Нине казалось, что он говорил с ней одной. — Известно, что противоположность любви — не ненависть, а равнодушие. А назвать Форджа равнодушным к матери никак нельзя. — Он никогда не любил ее, просто боялся с кем-то делить или потерять, — предположил Кент. — Вспомните Гейл. Фордж оказался властным мужем и не хотел бороться за ее любовь с детьми, даже собственными. Уэйд повернулся к Бакстону. — Когда поймаем его, не будем сосредоточиваться на убитых. Они для него пустое место — всего лишь манекены, часть представления. — О чем тогда спросим? — поинтересовалась Нина. — О единственном, что для него важно. О нем самом. — Поинтересуемся его чувствами, выслушаем его версию, — согласился Кент. — Весь фокус должен быть на нем. — Для начала его нужно отыскать, — напомнил Бакстон. — Как вычислить Клэя Форджа? Нина обрадовалась смене темы. Вникать в мышление подозреваемого полезно, но лучше поскорее перейти к действиям. — Полагаю, он изо всех сил пытается от нас ускользнуть, — предположила она. — Ни к чему следить за его домом, только впустую потратим ресурсы, — заявил Бакстон. — Заменим команду под прикрытием камерами в нужных местах. Он уже нас засек и понимает: мы его ищем. — Помолчав, босс добавил: — У нас достаточно инструментов, но для начала понадобится ордер на арест. Детектив, есть новости от доктора Ледфорд? — Только что написала, — откликнулся Перес и широко улыбнулся. Белые зубы красиво контрастировали с загорелой кожей. — Генетический материал совпадает с образцом из дела Ла Йороны. — Попался! — торжествовала Нина. — Теперь можем подать заявление на ордер. — Я подам, — вызвался Перес. — Оба дела в Финиксе в нашей юрисдикции. — Он улыбнулся еще радостнее. — Отнесу документы в прокуратуру Марикопы, они меня знают. Получу разрешение — и к судье, за ордерами на арест и обыск. Опять же, я давно сотрудничаю с этим судом и заслужил их доверие. — Как думаете, долго придется ждать? — спросил Бакстон. Перес пожал плечами. — Если все вместе разберемся с бумагами, через день будет готово.