Часть 16 из 29 В начало
Для доступа к библиотеке пройдите авторизацию
Поняв, о чем говорила Кэтрин, я подняла руку и прикоснулась к щеке, словно хотела утешить ту маленькую, хрупкую девочку, что смотрела на меня большими, уставшими глазами.
И как всего за несколько дней я превратилась в разбитую, сломанную куклу, которая позволила чувствам взять верх? Которая позволила любви и ложной надежде затуманить разум?
Своим нежеланием открыться Ричард сломал меня. И только сейчас я понимала, что у нас никогда бы ничего не вышло. Рано или поздно мы бы все равно расстались. Но у меня все еще есть то, ради чего стоит бороться — мечта. Мечта закончить учебу в Гарварде и стать дипломированным специалистом. Разве не этого я хотела всю свою сознательную жизнь? Разве не ради учебы трудилась так долго и упорно, отказывая себе в развлечениях?
Письмо из Гарварда было тем самым поворотным моментом в моей судьбе. Этого письма я ждала каждый день, буквально не отходила от почтового ящика, ожидая, когда придет весточка о моем зачислении. И сейчас, когда я так долго и упорно училась, посвятив много лет знаниям, готова бросить все из-за одного мерзавца посмевшего растоптать мои чувства? Неужели я настолько слабохарактерна и не смогу больше подняться? Так и буду, словно разбитая, брошенная кукла валяться в своей комнате и игнорировать все попытки подруги оживить меня?
* * *
На следующие несколько недель моими кавалерами стали учебники. Они каждый день назначали мне свидание в библиотеке, где я проводила очень много времени, буквально похоронив себя в бесконечных книгах и рукописях. Кэтрин помогла мене понять, что как бы не было плохо и больно я должна подняться и хотя бы доползти до финиша, а потом, когда получу свой долгожданный диплом, смогу вдоволь поплакать, закрывшись в ванной.
Не думала, что учеба поглотит меня настолько, но была очень рада этому. После того вечера, когда я увидела в зеркале разрушенную, искалеченную от любви девочку, все изменилось. Учеба помогла мне сосредоточиться и вытеснить мысли о Ричарде и его предательстве. И только ночью, когда закрывала глаза, мне снился он и его теплые руки, которые без устали ласкали мое тело. А голос Ричарда был ласковым и таким нежным что, просыпаясь, я задыхалась от слез, которые струились по щекам. Подушка пропиталась моими слезами, но я ничего не могла сделать, боль все еще пожирала меня изнутри, отступая только днем, когда я отдавала себя знаниям и своим любимым книгам.
— Ты слишком много занимаешься, Елена. — Войдя в читальный зал, сообщила Кэтрин. Присев напротив меня за стол, подруга подняла один из учебников и недовольно покачала головой. — Когда я просила тебя сосредоточиться на учебе, чтобы забыть этого засранца, не хотела чтобы ты похоронила себя в страницах этих древних учебников. Что же ты с собой делаешь? Такими темпами и до церемонии вручения не доживешь!
Подняв глаза, я устало улыбнулась и сделала последние заметки в тетради. Захлопнув книгу, посмотрела на Кэтрин и тихо ответила:
— Я многое пропустила. Одного вечера не хватит, чтобы наверстать упущенное время, и перестань жаловаться, я справлюсь.
— Посмотри на себя, ты ходячий труп. — Она была очень близка к правде. Я ходила, говорила, даже кушала, иногда, но внутри была разрушена. — Сбавь обороты, Елена…
Кэтрин поперхнулась газировкой и резко выпрямилась на стуле. Увидев, ее взгляд, я замерла.
— Не нужно… — начала, было, она, но я уже обернулась.
Проследив за ее взглядом, я увидела Ричарда. Все внутри сжалось от боли. На один короткий миг я даже почувствовала, как в груди все затрепетало, потому что была рада увидеть его, несмотря на то, что он так жестоко обошелся со мной. Почувствовав укол разочарования, я прикоснулась к щеке, мокрой от слез.
— Мне так жаль, Елена. — Тихо прошептала Кэтрин, когда я увидела, как Ричард флиртует с красивой, длинноногой брюнеткой. Они шли к выходу и держались за руки, пока мистер Донован что-то бурно рассказывал Ричарду.
Отвернувшись, я согнулась, пытаясь заглушить громкие рыдания. Немедля ни секунды Кэтрин, подбежала ко мне и медленно стала поглаживать по спине, бормоча тихие, успокаивающие слова, которые совсем не помогали.
Значит, променял меня на другую? Наигрался, а потом выкинул, словно ненужную вещь?
Я чувствовала себя дешёвой девицей, которую купили на аукционе, попользовались и выбросили.
Боль от нового предательства, заставила меня ожесточиться. Я словно заледенела, поняв, что ничего для Ричарда не значу. Откинув в сторону все надежды, что как дура лелеяла в душе, я смирилась с ужасной правдой и решила, что хватит с меня этих горьких страданий. Он никогда не узнает, сколько слез я пролила, сколько бессонных ночей смотрела в окно в надежде услышать шум мотора и его неспешные шаги…
Не позволю больше издеваться над собой и причинять боль! Я могу быть сильной и стану таковой и докажу всем, особенно себе, что Ричард хоть и сломал меня, я все равно смогу встать и не дрогнув дойти до конца. А потом уеду подальше отсюда, подальше от него и забуду все, словно страшный сон!
Глава 17. Он сломал меня…
— Меня пугает твоя отстраненность, — внимательно наблюдая за мной, сказала Кэтрин. Я выгнула брови, не понимая ее. — После того инцидента в библиотеке ты стала холодной и замкнутой. Словно чужая, не та Елена, которую я знала.
«Он сломал меня, Кэтрин! Предал, унизил, разбил сердце!» — хотелось закричать от боли, что все еще жила в моей искалеченной душе, но отреагировала я как всегда спокойно. Даже не дрогнула, когда солгала подруге. Да, теперь я хорошо научилась лгать, особенно своим близким.
— Всего лишь переросла наши отношения и расставание. У меня есть более важные дела, у него, судя по всему тоже.
— Вот об этом я и говорю, — указав на меня пальцем, ответила Кэтрин. — Вот об этой лживой незнакомке, которая врет и даже не краснеет. Стыдно должно быть, так откровенно лгать, Елена?
— Ты же знаешь я плохая врунья.
— Врешь! — хлопнув ладонями по столу, крикнула Кэтрин. — Он причинил тебе боль, но это не повод быть такой бездушной…
— Сукой? — подсказала я, когда Кэтрин запнулась явно, не желая обидеть меня. — Не понимаю тебя, Кэт. Ты требовала, чтобы я собралась и стала учиться. Чтобы больше не думала о нем и жила дальше…
— Но это не жизнь! Это пытка. Ты мучаешь себя, я ведь вижу как тебе больно! — Кэтрин поднялась и внимательно посмотрела мне в глаза, после чего откровенно добавила. — Думаешь, не слышу, как по ночам ты плачешь в подушку? Думаешь, не слышу, как ходишь по комнате? Все еще ждешь, что он придет и падет перед тобой на колени? Надеюсь, он этого никогда не сделает, потому что не заслуживает тебя.
— Только я не прощу, — тихо прошептала я в спину подруге. — Не смогу простить, не смогу поверить еще раз.
Конечно, я мечтала увидеть Ричарда, мечтала, чтобы он понял, как был не прав и извинился в этом Кэтрин, безусловно, права. Но я не смогу поверить его словам еще раз.
Это будет уже далеко не первая наша попытка завязать отношения а, как известно из прошлого опыта, все попытки быть вместе, заканчивались плохо.
И о чем я, черт возьми, думаю? О том, что Ричард приползет ко мне на коленях и будет вымаливать прощение? Он слишком горд и никогда не опустится до того, чтобы молить меня вернуться. Да и смогу ли я простить?
Глупое сердце, обливалось горькими слезами, лелея крохотную надежду на то, что Ричард вернётся и склеит разбитые осколки. Сможет заставить меня снова поверить в любовь, чистую и бескорыстную любовь, которая никогда не предаст и не причинит боли.
* * *
Каждую свободную минуту я проводила в библиотеке или на занятиях. Ни минуты покоя, чтобы не думать о Ричарде и не мучить себя ложными надеждами. Время стремительно бежало и, занявшись учёбой, я не позволяла себе открывать тот ящик с болью, который оставила после себя любовь к мужчине. Любовь к монстру, способному только разрушать.
На следующей неделе начнутся экзамены, значить ещё немного и мы с Кэтрин закончим учебу.
Сейчас глядя в окно, я понимала, как близок момент моего переезда. Я ведь не планировала оставаться в Бостоне, хотела отучиться, а потом вернуться в Атланту, поближе к семье, но теперь, когда время отъезда приближалось, поняла, что хочу остаться. Я должна доказать, что могу идти дальше, что справлюсь с любыми препятствиями, которые встретятся на моем пути.
Кэтрин предложила мне неплохой вариант с работой в одной компании, но я не знала, как сообщить о своем решении остаться в Бостоне, родителям. Ведь отец и отпустил меня в другой город только с условием что, окончив учебу, я вернусь обратно в семью, но теперь мне хотелось быть свободной и попробовать жизнь на вкус.
Услышав тихий стук в дверь, я обернулась и нахмурилась, увидев в своей комнате молодого человека. В руках он держал огромный букет орхидей. А на лице его красовалась очаровательная улыбка.
— Простите вы к кому?
— К вам, — уверенно ответил парень. — Букет от…
Он поднял руку и, достав откуда-то из-за спины блокнот, прочел:
— От Карла Мидлорда.
— Что? — я почувствовала, как сердце застучало в груди, когда он уверенно заявил что букет, принадлежит мне. Даже могла догадаться, от кого он был, но…
— Вы уверенны, что именно я вам нужна?
— Конечно, вы ведь Кэтрин Бэлуэйз?
Печально покачав головой, я прикрыла лицо руками, чтобы не заплакать. Зачем я снова и снова думаю, о том кто разбил мне сердце? Зачем терзаюсь напрасными надеждами и ожиданиями новой встречи?
— Простите, вы ошиблись. Кэтрин моя соседка, ее сейчас нет, поэтому…
— Хорошо, я зайду позже, — растерянно произнес парень. Улыбка погасла, а в глазах читалось сожаление. — Простите, я пойду.
Не дожидаясь моего ответа, он быстро выскочил из комнаты, а я потрясенно смотрела перед собой и пыталась не заплакать.
Нужно взять себя в руки и не тешиться ложными надеждами. Он отказался от меня, от моей любви, поэтому я должна забыть о Ричарде и обо всем, что с ним связанно. Просто выкинуть из головы…
Да конечно, как будто это так легко! Если я не занималась, то думала о нем. Думала, как можно было бы решить нашу проблему без расставания.
Возможно, если бы я так сильно не давила на него? Возможно, со временем Ричард привык бы ко мне и открыл свои секреты?
Но если бы этого не произошло, расставание оказалось бы еще больней! Лучше сейчас пока я не наделала никаких глупостей. Пока не познакомила его со своей семьей…
Почувствовав вибрацию в заднем кармане джинсов, я достала телефон но, увидев на нем домашний номер, замерла не в силах ответить. Я знала, это была мама, поэтому не хотела брать трубку. Она услышит мой голос и все поймет, а рассказывать ей о Ричарде мне совсем не хотелось. Рассказав начало мне придётся идти до конца. Либо солгать обо всем и притвориться веселой, беззаботной девчонкой…
— Елена, — радостно выдохнула мама. — Ты долго не звонила, мы с папой очень переживаем.
Правда или ложь?
— Мама…
Единственное слово но, сколько в нем было чувств. Боль от предательства, горечь разлуки и разбитого сердца.
Снова нахлынули воспоминания о наших встречах. Тот вечер, когда Ричард учил меня готовить и его слова, когда попросил остаться с ним. Волшебная ночь и завтрак в постель…
— Рассказывай, доченька, — ласково попросила мама.
Все еще не в силах вымолвить ни слова я прислонилась к стене и сползла на пол. Из груди вырвалось судорожное рыдание и плотину, которой я так долго отгораживалась от реальности, прорвало.