Я останавливаюсь, и Артур проходит остаток пути до меня широкими шагами. Высокий, худощавый, мускулистый. Без сомнения, он красив. Лучше всего то, что он кажется добрым. Я, конечно, могла бы потерять себя с мужчиной, который, как бы я ни боялась, выпотрошит меня, если переступлю черту дозволенного. — Мой отец не лгал насчет красоты Волковых, — говорит Артур с волчьей ухмылкой. Влад усмехается: — Возможно, это единственное, в чем твой отец никогда не лгал. Артур воспринимает выпад Влада как шутку и смеется. Его смех глубокий, насыщенный, мужественный. Я почти сразу же обнаруживаю, что проникаюсь к нему теплотой. Я слышала об Артуре — он старше меня на десять лет, — но никогда не встречала его во плоти. Однако его брат Иван, которому тридцать лет, часто приходит на встречи с моим отцом. — Ирина Волкова, — говорю я, игнорируя яростный жар, исходящий от Влада. Он не стал бы выхватывать свой страшный нож-крюк и резать Воскобойникова на глазах у всех. Конечно, нет. — Приятно с вами познакомиться. Улыбка Артура становится шире, и меня обдает жаром от того, что я завладела его безраздельным вниманием. Диана всегда так себя чувствует? Как будто всеобщее внимание приковано исключительно к ней? Он берет меня за руку и целует костяшки пальцев поверх перчатки. Тепло его дыхания сквозь ткань вызывает дрожь возбуждения, пробегающую по мне. — Прошу за стол, — выдавливает Влад. Ужин длится несколько часов. Очень скучно. И я ловлю себя на том, что потягиваю вино, желая скоротать время. Я предполагала, что переезд в логово льва будет более захватывающим за ужином. Вместо этого я слишком долго слушала семейные драмы, похожие на мою собственную, и прочую чепуху. Влад, наконец, начал полностью игнорировать меня, флиртуя с моей сестрой. Теперь они стали предметом обсуждения. Это то, чего от них ожидают. Диана хорошо играет свою роль. Краснеет от его комплиментов. Наклоняется, чтобы нежно поцеловать Влада в щеку. Выслушивает его, будто у него есть секрет, в который посвящена только она. Несмотря на свою чудовищную оплошность сегодня утром, Влад вернулся к своему обычному состоянию. Уравновешенный и энергичный. Доминирующий и властный. Женщины смотрят на него с трепетом в глазах. Мужчины хотели бы быть на его месте. Я чуть не падаю со стула опьяненная, когда вижу, что Артур наблюдает за мной хищным взглядом. Он изголодался по мне. Может быть, я хочу, чтобы меня съели. Смешок срывается с моих губ, и Артур улыбается в ответ, затем жестом приглашает меня следовать за ним. Я бросаю салфетку на тарелку и встаю. Комната кружится, и я хватаюсь за спинку стула, чтобы не упасть. Антон, сидящий напротив Дианы, с прищуром смотрит на меня, но не делает никаких движений, чтобы последовать за мной. Диана всегда была его любимицей. Он словно резервный отец. Я закатываю на него глаза и стараюсь не вываливаться из оживленного зала, где обедают почти пятьдесят человек. Выбегаю в коридор и вижу Артура, прислонившегося к колонне. Он издает смешок, когда я бросаюсь в его объятия. Сильные, умелые руки удерживают меня от падения на пол. — Ты самая изысканная женщина, которую я когда-либо видел, — говорит он, его горячее дыхание щекочет мне макушку. Я смотрю на него снизу вверх и вдыхаю его мужской запах. Он дорогой и по-настоящему мужской. Не так сильно затягивает, как аромат Влада, но определенно сойдет. Может быть, Артур сможет отвлечь меня от моих запутанных мыслей. Влад — чудовище. Так почему же я все еще его хочу? Я пытаюсь поцеловать Артура в губы, но промахиваюсь, ударяясь зубами об его челюсть. Он смеется хриплым и очаровательным звуком. — Давай найдем местечко, где можно спокойно потусоваться. Покажи мне свою спальню, — просит он. Я указываю на лестницу. Когда Артур понимает, что я едва могу ходить, он подхватывает меня на руки. Я цепляюсь за него, пока он быстро несет меня наверх по ступенькам и по коридору, как будто не хочет, чтобы кто-нибудь увидел нас. Любой, кто похож на Влада. Ужасающие образы проносятся сквозь мой пьяный разум, когда я представляю, что бы сделал кто-то вроде Влада, если бы узнал, что вот-вот произойдет под его крышей. Рассердится ли он на меня? Станет ли это гвоздем в крышку гроба для него, чтобы погасить любое очевидное влечение ко мне и сосредоточиться исключительно на моей сестре? Я решаю, что это то, что должно произойти. Я поцелуюсь с Артуром, может быть, посмотрю, куда заведет нас ночь, и уйду от Влада. — Здесь, — невнятно бормочу я. Артур заносит меня в мою спальню и начинает закрывать дверь, но я останавливаю его. Дрожь страха пронзает меня насквозь. — Оставь ее открытой. Его взгляд темнеет. — Извращенно. Мне это нравится. Меня бросают на кровать, и комната кружится. Платье соскальзывает вниз, и виден мой лифчик. Артур снимает пиджак, затем дергает за галстук. События развиваются слишком быстро, и я чувствую себя не очень хорошо. Закрываю глаза, чтобы удержаться от тошноты. Кто-то прочищает горло, произносятся шепотом жестокие слова, а затем дверь закрывается. — Эй, — стону я, пытаясь открыть глаза. — Не закрывай ее. — Ты надеялась, что из всех людей я увижу Артура Воскобойникова, трахающего младшую сестру моей невесты? — злобно рычит Влад. — Я так не думаю. Я в ужасе распахиваю глаза и смотрю, как он достает знакомый изогнутый нож. Чистый и блестящий. С него больше не капает кровь той женщины. Он делает шаг к кровати, и я приподнимаюсь на локтях, быстро прикидывая пути отступления. Его взгляд следует за моим, направленный в ванную, и он качает головой. — Отсюда нет выхода, малышка. Ты все испортила и должна быть наказана, — шипит он. — Я могу встречаться с кем захочу, — огрызаюсь я в ответ, гнев захлестывает меня. Влад протягивает руку и хватает меня за лодыжку, притягивая к себе. Я кричу и брыкаюсь, но в тот момент, когда изогнутый конец ножа прижимается к моему бедру там, где заканчивается разрез моего платья, я замираю. — Маленькая Ирина, — говорит он, и его голос сочится яростью, — ты не будешь встречаться. Абсолютно ни с кем. Ты умрешь маленькой одинокой девственницей, живущей в моем доме. Ткань рвется, когда он начинает направлять нож вверх. Лезвие царапает мое бедро, а затем Влад целится им мне в живот. Я умру на этой кровати. Он вскроет меня, как ту женщину, и я истеку кровью прямо здесь. Моя бедная сестра. — Ты понимаешь правила? — он рычит, следя за тем, чтобы лезвие угрожающе царапало мою плоть под платьем, пока он разрезает ее. — Д-да, — выдыхаю я, рыдание застревает у меня в горле. Влад продолжает кромсать мое красивое платье, пока не добирается до выреза. Затем разрезает его, и шелковистые ткани падают по бокам, обнажая перед ним мое нижнее белье. Ленивым взглядом Влад скользит по моей груди, животу и между бедер. — Я более чем рад, что ты можешь доставлять себе удовольствие, думая обо мне, — заявляет он, дразня мой сосок кончиком ножа сквозь ткань кружевного лифчика. — Я ненавижу тебя, — выдыхаю я. Он выгибает бровь и пожимает плечами. — Но ты принадлежишь мне. — Я никому не принадлежу. Диана сказала, что ты согласился с этим… Прежде чем я успеваю произнести еще хоть слово, Влад набрасывается на меня, его тяжелое тело прижимает мое к кровати. Его сильная рука снова на моем горле, а его нос в нескольких дюймах от моего. Боже, его запах опьяняет. Я ненавижу себя за то, что меня тянет к нему, даже когда он ведет себя как сумасшедший. — Она принадлежит мне, следовательно, и ты тоже принадлежишь мне. Все просто. Я сопротивляюсь ему, но Владу удается втиснуться между моими бедрами. Его твердое тело, прижатое ко мне, вызывает столько грязных фантазий за эти годы, что мне трудно сосредоточиться на том, почему я злюсь, потому что все, что я вижу, — это то, как моя сердцевина пульсирует от желания. Легким толчком он прижимается своей эрекцией к моему центру. У меня кружится голова, я пьяна и вижу звезды блаженства. Больше не боясь его и движимая слепой похотью, пытаюсь приподнять бедра, тем самым добиваясь большего трения. Медленно, как будто наказывая меня, он прижимается ко мне, добираясь до нужного места. Удовольствие нарастает, и я отчаянно нуждаюсь в нем. — Влад, — хнычу я. Его свирепые янтарные глаза пригвоздили меня к месту. На мгновение его маска сползает, и дикость, которая спрятана внутри, вырывается наружу. Рвется. Рвется. Рвется. Он сталкивает меня прямо с обрыва моего разума. Я вскрикиваю в экстазе, когда меня охватывает быстрый оргазм. Все мое тело дрожит от его силы. Взгляд Влада смягчается, когда он смотрит на мои губы. Затем он снова становится самим собой — холодным и безразличным — и резко отстраняется. — Еще раз наденешь такое платье, и я отрежу его на глазах у наших гостей. Не испытывай меня, маленькая Ирина. — Он направляется к дверному проему, но останавливается спиной ко мне. — Еще раз прикоснешься к Артуру Воскобойникову, и я выпотрошу его у твоих ног. — Влад поворачивается и одаривает меня зловещей улыбкой. — Ты, — он указывает своим ужасным ножом, — принадлежишь мне. Даже если я никогда не использую тебя. Ты моя. Не сказав больше ни слова, он уходит. Я бросаю свое испорченное платье на пол и сворачиваюсь в позу эмбриона, проклиная мир, в который меня втянули. Глава 10 Артур задерживается в холле, когда я спускаюсь по лестнице. Он расхаживает по комнате и останавливается, когда видит меня. — Я не собирался использовать ее в своих интересах. Я не такой, и ты это знаешь. Она мне нравится, — защищается он. Он встретил ее всего один раз, и вдруг она ему «понравилась». — Ты ее не знаешь, — выпаливаю я, исправляя его ошибку. — Ну, я бы хотел познакомиться с ней поближе. Мы могли бы стать хорошей парой, — предлагает он с серьезным выражением лица. Я должен тренировать свою маску хладнокровия. Я хочу отрезать ему язык и руки, но не могу позволить своим эмоциям проявиться. Я отказываюсь сообщать о том, что Ирина принадлежит мне, даже если я никогда не смогу обладать ею так, как мне хочется. Так, как она того желает. Ее лицо, только что обнажившееся подо мной, навсегда врезалось в мою память. И я воспользуюсь этим, чтобы излить свое семя, когда Диана не удовлетворит мои потребности. — Она не ищет себе пару и не теряет девственность в пьяном угаре. Тебе следовало бы лучше знать, прежде чем устраивать этот трюк под моей крышей, Воскобойников. Из уважения к твоему брату я позволю тебе уйти отсюда с предупреждением, а не с поркой, чтобы научить тебя уважению и хорошим манерам. Он сглатывает, его адамово яблоко подпрыгивает. В его прищуренных глазах читается раздражение, он старше меня и все такое, но знает, что лучше не бросать мне вызов. — О, вот и вы оба, — поет Диана, подплывая к нам в своем ангельском белом платье. Ее собака не отстает, держась позади нее. Раньше я с уважением относился к Антону. Он давно работает с Леонидом и является безжалостным убийцей, но это новое назначение ниже его достоинства и смехотворно. Его недовольство очевидно. — Где Ирина? — спрашивает она, подходя и становясь рядом со мной. — Она удалилась в свою комнату, — сообщает ей Артур. — Я уже ухожу, но не могла бы ты передать ей это от меня? Может быть, завтра, когда она проснется? — Артур вручает Диане визитную карточку, на которой чересчур вычурными шрифтами написаны его данные. Он слишком старается. Жалкий. Улыбка, которая озаряет лицо Дианы, могла бы затмить солнце.