— Кое-кого из тех, за кем гонимся, мы настигли, — эльф указал на груду валунов у подножья склона; приглядевшись, они поняли, что это сваленные в кучу трупы нескольких орков. Они были жестоко изрублены, двое — обезглавлены. Земля вокруг пропиталась темной кровью. — Еще загадка, — спокойно проговорил Гимли. — Но решать ее времени нет. — Для нас любая разгадка — радость, — заметил Леголас. — Враги орков — наши друзья. Живет в здешних краях какой-нибудь народ? — Нет, — покачал головой Арагорн. — Роандийцы редко сюда заезжают, да и Минас-Тириф далеко. Возможно, какой-нибудь отряд охотников… Но я так не думаю. — А как ты думаешь? — поинтересовался Гимли. — Я думаю, что наши враги привели врагов с собой, — ответил ему Арагорн. — Это орки с Дальнего Севера. Среди убитых нет ни одного орка-великана с непонятными знаками на шлемах. Произошла ссора — они не редкость среди этого вздорного народа. Драка могла выйти из-за выбора пути. — Или из-за пленников, — тихо выговорил Гимли. — Не растерзали бы их орки. *** Арагорн осмотрел всё вокруг, но больше ничего не нашел. Они пошли дальше. Небо на востоке побледнело. Медленно занималась серая заря. Вскоре они вышли в ложбинку, где говорливо катил свои воды ручей, стекая в долину. Там росли кусты, из-под камней кое-где пробивалась трава. — Наконец-то!.. — довольно улыбнулся Арагорн. — Скорей вверх по ручью: этим путем пошли орки после «беседы». Преследователи двинулись новой дорогой. Словно после долгого ночного отдыха, перепрыгивали они с камня на камень и вскоре вышли на каменистое плато. Из долины налетел внезапный прохладный ветер, взъерошил им волосы, раздул полы плащей. Оглянувшись, они увидели далеко за рекой гряду пологих холмов. Разгорался день. Алый край солнца поднимался над темными плечами ночных земель. Запад простирался перед охотниками — темный, застывший. Но вот истаяли ночные тени и пробудились краски земли: чистой зеленью вспыхнули безбрежные роандийские равнины; молочные туманы заклубились в долинах рек. А слева, далеко на горизонте, встали в голубизне и багрянце Белые Горы, вздымая в небо гордые пики, увенчанные мерцающими в свете зари снегами. — Гондор!.. — воскликнул Арагорн. — Настанет ли когда-нибудь для меня счастливый час встречи с тобой? Гондор, Гондор, горный Гондор над смятеньем хмурых волн! Веют западные ветры, чьим дыханием ты полн. Свет Серебряного Древа — белый дождь феодов наших; Среброкрылая корона — под охраной белых башен. Гондор, Гондор! Ветви Древа сенью крыл раскинь над нами! Ветер Западный, не бейся между Морем и горами! — А теперь — идем! — он перевел взгляд с юга на северо-запад — на путь, который ему предстояло пройти. Плато круто обрывалось у ног Охотников. Внизу, саженях в двадцати, тянулся широкий бугристый уступ, резко обрываясь к равнине: Эмин-Муиль кончался Великой Роандийской Стеной. Перед ними до горизонта, насколько хватало глаз, раскинулись зеленые степи. — Смотрите! — взволновался Леголас, указывая в бледное небо. — Опять орел! Очень высоко. Кажется, он летит к северу, и летит быстро. Смотрите же! Арагорн покачал головой. — Даже мои глаза не видят его, славный мой Леголас. Он слишком высоко. Хотел бы я знать, — прошептал Следопыт, осматриваясь, — чего ему надо здесь — если это та самая птичка, что я видал… Однако, — он обернулся к эльфу, — взгляни вон туда, друг: мне кажется, или в степи действительно что — то движется? — Ты не ошибся, — подтвердил Леголас. — Большой пеший отряд; но больше я ничего сказать не могу, до них очень далеко: не менее двенадцати лиг. Однако на этой плоской равнине определить расстояние трудно. — Мне, например, более точных указаний, где наша дичь, не требуется, — вмешался Гимли. — Надо только поскорее отыскать спуск. — Не думаю, что тебе удастся это сделать быстрее, чем оркам, — насмешливо заметил Арагорн. *** Теперь они гнались за врагом при свете дня. Похоже было, что орки ужасно торопятся. То и дело преследователи находили брошенные или оставленные вещи: заплечные мешки, куски темного черствого хлеба, изодранный черный плащ… Следы вели на север по краю откоса, и наконец Охотники подошли к глубокой расселине, пробитой в скале потоком, который с шумом низвергался вниз. Почти незаметная в узком ущелье тропа, подобно крутой лестнице, спускалась на равнину. У подножья друзья внезапно погрузились в травы, которые зыбились и опадали подобно волнам, разбиваясь о Великую Стену. Водопад исчезал в изумрудных зарослях, слышно было лишь журчание струй в зеленых протоках; вниз по пологим склонам бежали они, вниз к дальним топям долины Энтицы. Казалось, зима не дошла сюда, повиснув на клыках горных кряжей: воздух был мягкий, теплый, напоенный едва ощутимым благоуханием; вечная весна не давала засыпать травам и листьям, пробуждая соки в их жилах. Леголас глубоко вздохнул, словно припадая к живительному роднику после долгого скитания в пустыне. — Зеленые запахи! Они освежают лучше самого крепкого сна! — Эльф сделал несколько быстрых шагов, обернулся. — Побежали!.. — Дышится здесь и правда легко, — Арагорн мягко улыбнулся. — Теперь мы пойдем быстрее. Гораздо быстрее тяжеловесных орков. Попробуем нагнать их! *** Они шли вперед, точно гончие по горячему следу. Широким прокосом уходил на запад уродливый след: душистые травы Роханда смялись и пожухли под ногами орков. Вскоре Арагорн вскрикнул и свернул в сторону. — Стойте! За мной не ходить! — скомандовал он и кинулся вправо от тропы: он заметил ведущие туда следы маленьких ног. Вскоре, однако, следы эти пересеклись другими — огромными следами орков, затем резко повернули назад и затерялись на тропе. В самой дальней точке Арагорн наклонился и что-то поднял; потом вернулся к товарищам. — Следы хоббита видны отчетливо, — Следопыт таинственно улыбался. — Это, наверно, Пин: он меньше, взгляните-ка! Он оставил нечто, сверкавшее под солнцем. Оно походит на только что раскрывшийся буковый лист. — Пряжка эльфийского плаща! — в один голос воскликнули Леголас и Гимли. — Листья Лориэна не падают без причин, — продолжал Арагорн уже серьезно. — И эта потеря не случайна: пряжку оставили как знак тем, кто пойдет за похитителями. Я думаю, Пин нарочно свернул с тропы. — Значит, он жив, — сказал Гимли. — И может идти сам. Отрадно! — Будем надеяться, что он заплатил за свою смелость не слишком дорогой ценой, — укоризненно взглянул на гнома Леголас. — Идем! Мысль, что наших веселых маленьких друзей гонят, как скот, жжет мое сердце. Солнце перевалило за полдень и теперь медленно скатывалось к краю неба. Появились легкие белые облака: их пригнал нежный ветер Юга. Солнце зашло. Поднялись тени, протянув с востока длинные руки. Охотники шли вперед. Миновал день, как погиб Боромир, а орки всё еще были далеко впереди. Даже следов не стало видно на плоской равнине. Когда ночная тьма сомкнулась над Охотниками, Арагорн остановился. Всего дважды за день делали они короткие привалы, и двенадцать лиг отделяли их теперь от Восточной Стены, где они встретили восход. — Нам предстоит нелегкий выбор, — сказал Следопыт. — Остановимся ли мы на ночь или будем идти, пока хватит сил и воли? — Если мы остановимся сейчас, орков нам не догнать, — сумрачно предрек Леголас. — Даже орки, наверное, делают привалы, — проворчал Гимли. — Орки редко путешествуют по степи, да еще днем, однако этих солнце не остановило, — обернулся в его сторону Леголас. — Так что ночь их и подавно не остановит. — Но мы-то ночью ни одного следа не найдем! — След ведет прямо и никуда не сворачивает, если глаза мне не лгут, — возразил Леголас. — Возможно, я сумею вести вас наугад и не собьюсь с пути, — сказал Арагорн, — но если мы ошибемся или они свернут в сторону, потребуется немало времени, чтобы днем отыскать их тропу. — Вот еще что, — добавил Гимли. — Только днем мы заметим, если какой-нибудь след уйдет в сторону. Вдруг пленники вздумают бежать, или кого — нибудь из них потащат на восток, скажем, к Великой Реке или еще того хуже — к Мордору? Мы пропустим след и никогда его не отыщем. — Верно, — проговорил Арагорн, — но если я правильно прочел все прежние следы, орки Белой Руки победили, и весь отряд направляется сейчас в Исенгард. — И всё же быть уверенным в их решении весьма опрометчиво, — настаивал Гимли. — А побег? Во тьме мы бы наверняка прошли то место, где ты отыскал пряжку. — Орки вдвойне осторожны с тех пор, а пленники очень утомлены, — проговорил Леголас. — Побега не будет, если мы его не устроим. Но пока мы их не нагнали, думать об этом не стоит. — Даже я, гном, не самый слабый из моего народа, не могу бежать до Исенгарда без отдыха, — Гимли умоляюще взглянул на эльфа. — И у меня сердце горит, но пойми, я должен хоть немного отдохнуть, чтобы потом бежать еще быстрее. Да и когда спать, если не ночью? — Я предупреждал, что выбор будет труден, — сказал Арагорн. — Что мы решили? — Ты наш вождь, — пожал плечами Гимли. — Тебе и решать. — Сердце приказывает мне идти, — промолвил Леголас. — Но мы должны быть заодно. Я подчинюсь любому решению. — Вы избрали дурного советчика, — грустно усмехнулся Арагорн. — С тех пор, как мы миновали Пламист, все мои советы приносили лишь беду. — Он умолк и долго вглядывался в густеющую ночь. — Мы не пойдем в темноте, — проговорил он наконец. — Слишком велика опасность сбиться с пути. — Как жаль, что Владычица не подарила нам такого же огонька, как Фродо! — пробормотал Гимли. — Он нужен там, где он есть, — оборвал гнома Арагорн. — Наша беда — маленькая песчинка среди великих забот этих дней. Погоня наша тщетна — тщетна, быть может, с самого начала, и что бы я ни выбрал, это ничего не изменит. Впрочем, выбор сделан. Спите! Нам надо выспаться… Всем! — с нажимом сказал он, глядя на Леголаса.