— Мерзкий богохульник, ты ответишь за свои дерзкие речи! Завтра же мы доставим тебя на Остров, и ты предстанешь перед судом Святой инквизиции. Одевайся! Угу… а это мы уже проходили. Плевать этим гестаповцам на все законы вольного Ирута. Какой-нибудь убийца или бандит будет здесь под защитой — им он даром не сдался. А вот хула на святую инквизицию и Верховного Понтифика — это уже отдельная тема. Всем несогласным мешок на голову — и в застенки. А наш маг-то, оказывается, диссидент! То, что нам с Олафом не удастся отсидеться в этой кладовке и в любом случае придется вмешиваться в разборки Лукаса с инквизиторами, уже было понятно. Вопрос только в том, чтобы выбрать для этого наиболее удачный момент. Я осторожно вынул меч из ножен и натянул на лицо маску. Слышал, как за спиной Олаф тихо расстегивал свой смертоносный пояс. Мы, в общем-то, были готовы к бою, но Олаф пока придерживал меня за локоть, призывая не спешить. А события в мастерской начинали развиваться по совершенно непредвиденному сценарию. Наш храбрый толстячок даже и не думал сдаваться врагам. — Ноги моей не будет на вашем Острове! Магия — это дар, данный людям богом, и никто не властен им распоряжаться, кроме Единого. — То есть добровольно ты отказываешься исполнять приказ мессира? — Отказываюсь! И если вы сейчас же не покинете мой дом, я подниму такой шум, что сюда сбежится весь квартал. Посмотрим, как вы справитесь с двумя десятками магов. — Не поднимешь. На твой дом мы навесили полог тишины. Взять его! Лукас шустро отступил к столу и, схватив с него какую-то штуковину, бросил в ноги инквизиторам. Ярко полыхнуло, и мастерская тут же наполнилась едким дымом, за клубами которого я уже ничего не мог рассмотреть. Слышно только было, как инквизиторы дружно закашлялись, а потом раздался звук тупого удара и короткий вскрик Лукаса. Чье-то тело упало на пол, с грохотом увлекая за собой табурет. Видимо, наш маг намеревался в суматохе проскочить к двери и выбежать на улицу, чтобы позвать на помощь. Не удалось. — Свяжите этого мерзавца! А потом хорошенько обыщите его дом. Думаю, мы найдем здесь много интересного — на смертный приговор и сожжение на костре уж точно хватит. Все. Больше ждать нельзя. Тем более что я уже и сам начинал задыхаться от вонючего дыма, проникающего сквозь щели в кладовку. Даже интересно — что он там взорвал? Ну, с богом! И я ногой распахнул дверь. — Ночной дозор! Всем выйти из тени! — заорал я по-русски, и инквизиторы на мгновение застыли, не понимая, что кричит чувак со сверкающим мечом и откуда он вообще взялся. А потом я услышал испуганный вопль: — Инис!!! Ну а дальше все было лишь делом техники, и Ас-Урум собрал в этот вечер свою очередную кровавую жатву. Страх инквизиторов перед инисами сыграл с ними злую шутку. В мастерской Лукаса творился теперь сущий ад — била струей кровь, летали отрубленные конечности, по полу катились отрубленные мечом головы. Но на улицу из окон этого дома не донеслось ни звука — благодаря пологу тишины квартал магов мягко погружался в ночной сон, даже не догадываясь о происходящем. В наступившей тишине я оглянулся в поисках очередного врага и наткнулся на взгляд Олафа, сидящего на полу и поддерживающего за плечи раненого Лукаса. В этом взгляде не было восторга от увиденного, лишь тревога за меня. И это подействовало как ведро холодной воды. Восторженная улыбка сползла с моего лица, Ас-Урум был тут же отправлен в ножны, а я, сняв маску, устало опустился на колени перед Лукасом. — Что с ним? — По голове, видно, здорово треснули. Пока без сознания. Через мгновение маг тихо застонал и приоткрыл глаза. Обвел мутным взглядом разоренную мастерскую и вновь потерял сознание. — Что будем делать, княжич? — Берем его с собой. Здесь оставлять нельзя. Я нацепил на мага эльфийский амулет, и мы, взяв Лукаса под руки, вышли на улицу. То ли амулет на него подействовал исцеляюще, то ли свежий воздух, но наш толстячок немного пришел в себя и даже начал перебирать ногами. Со стороны это выглядело так, словно идет компания припозднившихся пьяниц. Я даже подумал, не затянуть ли мне какую-нибудь подходящую песню, но ничего, кроме как «Шумел камыш, деревья гнулись…», в голову так и не пришло. Пока мы брели к причалу с гондолами, Олаф тихонько меня отчитывал: — Княжич, простите, если я скажу сейчас что-то не то, но власть этого меча над вами пугает меня. Вы словно становитесь другим, совершенно незнакомым для меня человеком, когда берете его в руки. — Я выгляжу одержимым? — Нет. Не знаю… Сквозь вас словно проступает совсем другой человек. Взрослый, жесткий, и это точно человек, прошедший через войну. Понимаете? Я замер, слушая своего слугу. Вот опять прокололся. Контролировать себя в пылу битвы невозможно, и бьюсь я, конечно, как взрослый мужик Артем, а не как юный Йен. И дело даже не в том, как правильно я держу меч или как ловко я двигаюсь. Просто моего личного жизненного опыта и моего настоящего характера в этот момент никак не скрыть. Я решил перевести разговор: — Надо было поджечь дом. — От ищеек инквизиции так следов не скроешь, — пожал плечами Олаф. — А вот город заняться может. За такое тут четвертуют легко. Бежать нам надо, княжич. И чем скорее — тем лучше. Ирут, конечно, вольный город. Но только до тех пор, пока с Острова не последует окрик. А за трех убитых паладинов власти города тут все по камню разберут. — Сбежим. Но прежде поговорим с Лукасом. И дождемся заказа алхимика. Глава 9 Как мы добирались до гостиницы — это отдельная история. Заметая следы, нам пришлось несколько раз пересаживаться с гондолы на гондолу. Еще в дороге я без раздумий надел на шею Лукаса свой амулет с личиной, который маг успел зарядить. Так что в нашу гостиницу мы ввалились втроем: купец, его сын, «которому стало плохо на улице», и их новый знакомый, помогший довести болезного до жилища. Под личиной отличия наших с Лукасом фигур не видно, а от помощи слуг мы благоразумно отказались — сами дотащили его тяжелую тушку до своей комнаты. Знакомый, роль которого исполнял я, решил здесь же заодно и снять себе комнату, чтобы не бегать по Ируту в поисках жилья. Короче, у меня теперь было свое отдельное жилье, а Олафу пришлось вновь побыть сиделкой, теперь уже у постели Лукаса. На следующий день, после плотного завтрака, состоялся тяжелый разговор с чародеем. Лукас был еще слегка зеленым от тошноты и рана на голове до конца не затянулась, но благодаря целительной магии эльфов он чувствовал себя лучше. Правда, в его магических потоках произошли какие-то сбои и колдовать у него пока не получалось, зато он мог высказать мне все свои претензии. Лукас, разумеется, не питал особых иллюзий насчет «справедливости инквизиторов», но кровавый финал разговора с паладинами на него произвел тягостное впечатление. — Мы теперь государственные преступники, — мрачно произнес маг. — Как только найдут тела паладинов, а их обязательно найдут, — нас будут разыскивать во всех княжествах. Надо срочно уезжать из Ирута. День-два — и на Острове спохватятся. Тем более, насколько я понял, вас и так разыскивают. — Хорошо, уедем, — согласился я. — Но сначала нам надо купить все необходимое. Пока мы ходим по делам — подумайте над собственным будущим. Предлагаю вам поехать с нами. — А какие у вас планы? Хороший вопрос. — Давайте вернемся к этому разговору чуть позже, когда вам станет получше. Лукас неуверенно кивнул. Понятно, что он весь сейчас в сомнениях. Но маги — они такие… маги. Через минуту наш кудесник, уже совершенно забыв про нас, изучающе рассматривал амулет эльфов. Мы с Олафом оставили Лукаса отлеживаться в постели, предусмотрительно заперев его в комнате на ключ, а сами отправились исследовать торговые лавки Ирута. Интересовали нас в первую очередь оружие, одежда и обувь. В лавки, рекомендованные бароном Дильсом, мы, конечно, не пошли — там все слишком дорого, — но и в дешевые я отказался идти наотрез. Финансовых проблем у нас теперь точно не было. Я выбрал средний вариант, и мы с Олафом пошли в квартал, где продавалась добротная одежда для состоятельных горожан. Там мы управились довольно быстро. Купили непромокаемые плащи, зачарованные магией, высокие сапоги для верховой езды и по паре комплектов удобной одежды для всех нас троих. Горбун шепотом попытался уговорить меня не тратиться на дорогие вещи для него, но я все его возражения пресек на корню, громко возмутившись скупостью: — Отец, что вы такое говорите?! Разве вы своим трудом не заслужили на старости лет самого лучшего?! Против такой демонстрации сыновней любви «почтенному купцу» возразить было нечего, и Олаф смущенно примолк под одобрительными взглядами приказчиков. Договорившись, что все наши покупки нам доставят к обеду в гостиницу с посыльным, мы отправились дальше. В другой лавке, где продавали более нарядную и подходящую для Ирута одежду, я полностью переоделся, выбрав все самое достойное из предложенного ассортимента. В зеркале отразился молодой стройный господин в белоснежной сорочке из тонкого хлопка с пышными широкими рукавами, в узких штанах из плотного шелка и высоких ботфортах из отлично выделанной замши. Ну просто красавчик, если бы не морда в шрамах! Легкий черный плащ и маска завершили образ, делая меня похожим на Зорро. Смешно. Зато теперь вся моя одежда была удобной и не стесняла движений, а тонкая подошва позволяла ступать по мостовой практически бесшумно и не стучать каблуками, как подкованная лошадь. Всю старую одежду я хотел уже приказать выкинуть, но Олаф аккуратно сложил ее в мешок и тоже велел отнести в гостиницу. Бережливый… Потом мы пошли в квартал оружейников и долго бродили по лавкам, переходя из одной в другую. Чего мы там только не насмотрелись. В одной вдоль всех стен в специальных подставках были выставлены пики и алебарды, протазаны и боевые топоры, над ними на стенах — щиты всех форм и размеров. В другом «бутике» продавали всевозможные доспехи и кольчуги — начиная от добротных кожаных колетов и заканчивая сияющими кирасами и начищенными до блеска шлемами. Больше остальных мне запомнилась дорогая лавка, где на черном бархате в прилавках были выложены разнообразные мечи и кинжалы. Там Олаф подобрал для меня отличный стилет, с помощью которого можно убить противника даже в кольчуге. Купили мне и новый кожаный колет взамен старого, порядком изношенного. Что меня сильно удивило — так это отсутствие здесь не только огнестрельного оружия, но даже и самых простых арбалетов. Ладно, пороха они не знают, но арбалет-то им кто мешал изобрести?! Невольно вспомнилась поговорка о том, что бог создал людей разными, а полковник Кольт их уравнял в правах. Здесь же неравенство в силе между людьми добавляла еще и магия со всеми своими боевыми заклинаниями и амулетами. Надо будет хорошенько подумать, как уравнять в правах простых людей и магов. Придется, наверное, мне самому выступить в роли доброго и справедливого полковника Кольта. Вдоволь нагулявшись по торговым рядам Ирута и приобретя практически все, что планировали, мы с Олафом отправились назад в гостиницу, чтобы пообедать и передохнуть. Мы переходили по широкому мосту один из каналов, когда мое внимание привлек восхищенный мужской возглас: — Приветствую тебя, о прекраснейшая из всех красавиц Ирута, несравненная Бренна! Молодой щеголеватый дворянин перегнулся через каменные перила моста и энергично размахивал своей шляпой, желая привлечь внимание знакомой дамы в проплывающей по каналу гондоле. В ответ раздался мелодичный женский смех: — Ну, здравствуй, милый Арман! Ты уже вернулся из Микении? — Вернулся и готов снова припасть к твоим божественным коленям! — Что ж, буду рада тебя видеть. Но в ближайшие дни я отдыхаю и не принимаю гостей, придется тебе немного подождать. — Разочарованный мужской стон стал даме красноречивым ответом. — Ну-ну!.. Не стоит так расстраиваться, дорогой. Тем слаще будет наша долгожданная встреча! — Бренна, ты убиваешь меня своим отказом! Коварная, как я смогу пережить эти дни в разлуке с тобой?! — А может, тебе посвятить их своей молодой жене, Арман? Я слышала, что она, бедняжка, проплакала все глаза, ожидая твоего возвращения из долгого путешествия. В этом женском голосе было столько лукавой насмешки, что я не утерпел и, сделав шаг к парапету, с любопытством взглянул вниз. Перед мостом посреди канала замерла богато украшенная гондола, широкую скамью которой застилал дорогой пестрый ковер, а от солнца скрывал полог из прозрачной кисеи. На скамье, вальяжно откинувшись на разноцветные шелковые подушки, полулежала молодая темноволосая красавица в роскошном бархатном платье густого винного цвета. Глубокий вырез платья щедро выставлял напоказ высокую грудь хозяйки, а приподнявшийся край пышной юбки открывал вид на ее тонкие изящные щиколотки в шелковых чулках и расшитые золотой нитью маленькие башмачки. Девушка лениво обмахивалась веером, то и дело кокетливо прикрывая им свои чувственные пухлые губы. Из-под иронично приподнятой темной брови на собеседника смотрели ярко-синие глаза. — Ах, безжалостная Бренна, ты разбиваешь мое бедное сердце своими едкими насмешками! — Милый Арман, это невозможно хотя бы потому, что в Ируте всем давно известно — у тебя нет сердца. Его тебе с успехом заменяет тугой кошель, набитый золотом. Взмахом руки красавица велела своему слуге продолжить путь, чтобы поскорее избавиться от надоедливого ухажера, и гондола, повинуясь мощному толчку весла, скользнула в тень моста. Я встретился взглядом с прекрасными синими глазами, отсалютовал рукой и почтительно склонил голову в поклоне, приветствуя незнакомку. Получил в ответ заинтересованный женский взгляд, и тонкая рука, унизанная кольцами, в последний момент едва заметно похлопала по шелковой подушке рядом с собой, как бы приглашая меня присоединиться. В прежней жизни меня дважды приглашать не пришлось бы, но сейчас… Ведь стоит мне только снять маску, как на этом красивом лице отразится ужас вперемешку с презрением. Да и не до девушек мне сейчас. Надо бежать из Ирута. С другой стороны… А, была не была! Пока «милый Арман» метался по мосту и безуспешно пытался разжалобить своими стонами загадочную красавицу, я велел Олафу тихо узнать у его слуги, кто она такая. Пара мелких серебряных монет сделала свое дело, и парень на радостях выложил горбуну все, что знал. Оказалось, что молодая девушка — одна из самых дорогих куртизанок города. Бренна Эсмер живет в собственном особняке на Главном канале, и о визите к ней нужно договариваться чуть ли не за декаду. И еще не факт, что прекрасная куртизанка удостоит благосклонным вниманием нового клиента, — огромная популярность Бренны среди богатейших жителей и гостей города позволяла ей быть очень разборчивой в своей «дружбе». Тот же Арман несколько месяцев безуспешно обивал порог ее дома и добивался высокой чести попасть в число избранных. А за деньги, в которые ему эта честь обошлась, можно было купить небольшой дом в приличном районе Ирута. — Зато от этих дорогих куртизанок можно не бояться подцепить дурную болезнь, — передал мне Олаф слова слуги. — Большая экономия на магах-целителях. Выслушав подробный отчет горбуна, я окончательно решился и склонился к его уху: — Сходи к ней сейчас, отнеси цветы и договорись о встрече со мной на эту ночь. — Княжич, да что это вы удумали?! Мало, что ли, обычных служанок в Ируте? — Зачем мне какая-то служанка, если я могу получить лучшую среди куртизанок? — Но как же вы покажетесь без маски? — А ты сразу скажи ей, что твой господин — очень важное лицо и хотел бы остаться неузнанным. Слушай, тебе что — денег для меня жалко?! Так мы еще найдем — в Ируте такие богатые бандиты! Кровь ударила в голову, и ни о ком другом, кроме Бренны, я думать не мог. Понимал, что все это может плохо кончиться, но «Остапа несло». Я хотел эту необыкновенную женщину, и цена уже не играла роли. Олаф неодобрительно покачал головой.