Все союзники храбро защищаются от захватчиков. Ночной рейд, Трио Зверей, Новая группа Эсдес, Атакующая и Защитная группа, Независимые владельцы Тейгу императорского дворца, Будоу и его гвардия с промытыми мозгами, Серью и Занк на страже порядка города, ненасытный Лекторат — разбивающий все бунты внутри столицы и за её пределами прямо во вражеском логове. Идеальное восстание — идеально во всём. От начала и до конца. Особенно, если оно направлено на чужое возвышение, но тебе удаётся перевернуть все коварные планы с ног на голову, выбивая землю из-под ног у ненасытных шакалов. Занимая их место и усиливая своё положение в обществе. Мои глаза покраснели, так что пришлось вновь провернуть фокус с туманом, чтобы перенестись на восточный порт для удовлетворения жажды крови. Как и ожидалось, от Востока прибыло почти пятьсот кораблей. И я сейчас не про мачтовые шхуны. Невероятное количество Фрегатов. Восток — вот уж кто точно не стал экономить на уничтожении Империи. Вот уж кто точно должен захлебнуться в кровавом океане из собственной крови. — Хорошая игрушка, — смелая похвала для жестяной банки. Следом за похвалой, робот, повинуясь моей воле, изменил свою стойку. Чем-то став похожим на статую Свободы в Манхеттене. Дальше последовало разъединение связи со мной, отчего командная панель потухла. — Правда, твоя роль — это устрашающая игрушка, отпугивающая врагов Империи от необдуманных действий. Роль статуи тебе отлично подходит. Делая шаг в тень, я оказался прямо на голове робота. Меняя свою внешность на привычную, и тьмой формируя устойчивую к свету одежду, моя улыбка стала широкой и коварной. Врагов на море слишком много, но их очень легко уничтожить, тратя при этом непростительно много энергии. Из-за понижения поколения до пятого мне еще не удавалось действовать в полную силу, а сейчас как раз подвернулся удачный момент. Я протянул обе ладони вперед, сохраняя недюжинную концентрацию, чтобы покрыть всё небо первозданной тьмой. Темные облака скрывали видимую область от лучей солнца. Такая завеса продлится около тридцати минут, прежде чем солнечные лучи разгонят мрак. Следом я использовал комбинированную способность Демонизма и Власти над Тенью, чтобы связать существование теней кораблей с их источником. Второй этап — это сложный ритуал, требующий мастерского уровня контроля вампирской энергии. Необходимо сделать так, чтобы океан тьмы на небе поглотил тени кораблей, а следом произвел их сжатие. Легче сказать, чем сделать. Перемалывая подобным образом тени, как мясорубка свежее мясо, получалось дробить физические корабли на части вместе с их обитателями. Проклятая теневая завеса похожа на демоническое зеркало. Любые события происходящие в темном зеркале, отскакивали в реальный мир. Как Властелину теней, мне удавалось манипулировать событиями в теневом зазеркалье по своему разумению. — Теперь же, главное блюдо, — когда с кораблями было покончено, оставалось убить всех свидетелей на суше. Приподнимая ладони выше головы в молитвенном жесте, для врагов наступила череда новых потрясений перед гневом темнейшего из ливней. Дождь Аримана — комбинированная способность из нескольких других, требующая колоссального количества энергии. Мало того, что каждая капля дождя пропитана способностью разъедать металл за счёт схожего с кислотой принципа, так еще по прибытию на землю происходила лепка произвольных чудовищ. — Вроде и были приобретены разные способности, но от родного отказаться сложнее всего, — подобно правителям теней, другие вампирские кланы также стремятся к определенному стандарту. Тремеры никогда не уйдут от пути управления кровью и вампирской магии, а Вентру от промывки мозгов всем нижестоящим существам. Окутывая тело робота тьмой, чтобы защитить сталь от разъедающих капель Аримана, я молча наблюдал за сражением людей и чудовищ. Без героя на белом коне, да ещё и в сияющих доспехах, не думаю, что удастся отразить моё нападение. Правда, от этого легче не становится. Чем дольше я в этом мире, тем больше нужно жертв для роста. Таким образом, всё хорошее рано или поздно заканчивается. Как последователя пути Власти и Внутреннего Голоса, меня подобный факт волнует меньше остальных. Ведь дело далеко не в душах и силе, а в жизненном опыте. Поэтому в этом мире придётся задержаться на определенный срок. Тратя время на изучение тонкостей своих дисциплин, параллельно постигая нюансы человеческого общества, являясь его предводителем. Сейчас на очереди очистка страны от раковых клеток, а также организация выборов для получения власти, позволяющей вести пускай и кровавое, но в то же время справедливое правление Империей. Параллельно с этим, разбираясь в отношениях с многочисленными девушками. От этого другим странам лучше не станет, поскольку стоит Стайлишу закончить производство инновационного оружия из моего мира, как оно почти сразу пойдёт в ход. Вслед за опытной и безжалостной армией Империи, вооружённой не только Тейгу, но и некоторыми более опасными вещами. Тем же временем, Ахиллес должен стать новым Архилектором, что приведёт к двойной жизни, не менее сложной, но и более захватывающей. Эпилог (Убийца Акаме) Мы становимся теми, кем больше всего боимся стать. В юности я возжелал свергнуть всех тиранов, использующих ради сохранения собственной власти любые средства. Срубать их головы благородным клинком, не засрамлённым кровью невинных. Поступать справедливо, а саму суть этого слова брать из мнения образованных людей. Теперь же, всё круто поменялось. За три года правления крупнейшей страной меня прозвали Кровавым Императором. Несмотря на то, что мною не была выпита и капля крови. Прозвище закрепилось из-за учащения военных кампаний, кровопролитных и безжалостных, прикрывать которые не помогали благороднейшие из лозунгов. Когда среди недовольных находятся люди с фракционным влиянием, то от них приходилось избавляться быстрее, чем человек успевал моргнуть несколько раз. В результате меня прозвали тираном. Раньше бы я впал в легкое недовольство, что не удалось сохранить маску благородства. С возрастом мнение по этому поводу кардинально изменилось. Если у подданых имеются силы, чтобы критиковать власть — значит это счастливые подданые. За три года экономика страны расцвела, как апрельские розы. Тысячи торговцев вели свои дела со счастливыми улыбками. Во многом за счёт роста платежеспособных граждан Империи, а по вечерам эти же торговцы рвали волосы на своих головах из-за возросшей конкуренции, заставляющей их сбавлять цены для покупателей. Уж такие противоречивые торговцы на наших рынках. Государственные служащие от них не далеко ушли, правда их тревоги и радости лежали в совершенно другой области. Локальные чиновники тряслись перед протянутой взяткой, вплоть до потери сознания. Несколько публичных пыток государственных преступников, а также обширная шпионская сеть, подставные взяточники и много другое. Всё это в совокупности сделало работу чиновника одной из самых опасных для продолжительности жизни, при этом, весьма хорошо оплачиваемой с кучей льгот в придачу. Наверное, кроме моего личного фальсификатора из Лектората, все другие власть имущие сковали свои возможности страхом. Ведь если поймают, то благородный суд неудачливых воров обойдёт стороной. Поскольку до него ещё нужно дожить. Если преступник попал под руку «правосудия», то его голова очень медленно слетала с плеч, доставляя жертве определенные страдания, которые словно лихорадка перекидывалась на рядом стоящих зевак. Под напором нескольких лет, мой клинок заляпался кровью немалого количества существ. Теперь рядом с императорским троном был воткнут очаровательный клинок, но с настолько мрачной историей, что более историки никогда не опишут его красоту. В итоге, я оказался на окровавленном троне с темным клинком, покрытым трещинами от бесчисленных закалок в крови врагов, отличавшихся от меня положением в обществе, стороной баррикады или расовой принадлежностью. — Твоя самодовольная улыбка меня бесит, — недовольно выразилась Эсдес, закидывая ногу на ногу с особым дискомфортом. Поскольку она вынуждена наряжаться в самые модные и изысканные наряды, привычный для неё жест в платье даже спустя годы давался не лучшим образом. Сейчас она носила роскошное алое платье, того же цвета гетры для рук, а в придачу ко всему милую ленту на шее. В купе с её прекрасными волосами и голубыми глазами, красный цвет ей определенно шёл. Очень изящно, и столь же притягательно, как просмотр произведения искусства. — Было время — и моя улыбка тебя притягивала, как молящий притягивает проявление небесных чудес, — высокопоставленно произнес я, будто ведал истину в последней инстанции. — Теперь же к улыбкам ты стала холодеть, как зимняя вьюга, — дразняще цокая языком, мне удалось задеть девушку. Сейчас мы находились в полностью закрытой карете, сидя напротив друг друга. Когда девушка обработала издевку, то сразу решила попробовать отомстить. Резко дернувшись вперед, она впилась губами в мои, а затем решила проверить — кто больше протянет без кислорода. Настолько её язык не хотел давать оппоненту и секунды, чтобы опомниться и перевести дыхание. Впрочем, с вампиром бороться в этом соревновании бессмысленно, поэтому девушка проиграла битву и отступила, однако, чем чаще она проигрывала и злилась, тем безумнее проходили ночные контратаки с её стороны. — Я тебе это припомню, — невольно она смутилась и, взяв из моих рук платок, решила немного привести себя в порядок. Таков быт Императрицы, а раз она носит такой гордый и почётный статус, то пришлось волей или неволей ему соответствовать. Вначале, разумеется, на все формальности она смотрела с пренебрежением: «Этикет? Я знаю основы, но мне привычней его не использовать». «Общение с другими леди? Они не умеют постоять за себя, а значит все низкосортные самки должны тихо стоять в углу и ждать, когда им дадут право слова». «Чайные церемонии? Кухонные ножи на праздничном столе не подходят для спарринга во время заварки чая». Разумеется, приходится немного утрировать, но её слова и действия не нуждались в поиске глубокого смысла. Сперва было ожидаемое недовольство, и только затем принятие. Не думаю, что новая жизнь доставила ей неудобства. Она мастерски способна адаптироваться к любой ситуации, но, чтобы из кровожадного генерала-садистки переквалифицироваться в элегантную леди, потребуется ещё не одна тройка лет. Мне же наоборот, подобное больше в радость. Даже к моему великому удивлению. Оказывается, если долго не прикасаться к клинку, и сосредоточиться на ближнем окружении, то можно найти что-то новое для себя. Это для меня не стало откровением. Просто… Всё новое — давно забытое старое. В быту человека, более четырёх сотен лет назад, у меня была возможность радоваться жизни, прежде чем она превратилась в «нежизнь». На второй части моего существования кроме работы палачом Шабаша, а после почётных достижений — работы его руководителем… Словосочетание «жизнерадостные деньки» казалось чем-то далеким и неестественным. — Такая мстительная, завораживающая и пугающая — ты мне нравишься всё больше, — вновь саркастически улыбаясь, я смог сильнее раззадорить Императрицу. — Ха… — грубо вдыхая побольше воздуха, она уже хотела переходить в коварное наступление, но к её печали, карета остановилась. — Вот же… ты это с самого начала распланировал? — Какие-то проблемы? — без толики кровожадности, скорее с искренним детским любопытством поинтересовался я. — Ублюдок… — не самое лучшее выражение для высокопоставленной особы. — Последний раз ты о проблемах спрашивал при выборе наложниц. И уж какое совпадение, неожиданно весь твой специальный женский отряд переквалифицировался в опытных куртизанок, — тщательно выделяя ложную принадлежность моих наложниц к группе девушек легкого поведения, Эсдес недовольно процедила зубами столь пугающее обвинение, даже не покраснев от его ложности. Я уже хотел убедить её в глупости подобных убеждений, чтобы позлить еще больше, но вмешалась охрана. Мы прибыли к месту назначения, так что пора выходить на белый свет из тесной кареты. Точнее, в недавно очищенную от сугробов землю. Имперская гвардия не стала излишне спрашивать, почему вдруг новой императорской династии потребовалось приехать в глубинку на краю Империи. Эта земля принадлежит родичам моего тела. Им выделили определенные субсидии на развитие территории, приостановили изъятие налогов на десять лет и подкинули пару торговых соглашений, чтобы территория начала производить шёлк. Более никакой спонсорской поддержки от меня не последовало. Отцу этого тела запрещено распространять мою к ним принадлежность, то же касается и братьев с сестрами. Считай, произошел откуп от связей, смешанный с легкой благодарностью за неплохой старт. — Наконец-то дикая природа! — раскидывая руки в стороны, счастливо воскликнула девушка, убежав из дворца вместе со мной в эту деревню. — Дикая природа… Сильное заявление для недавно полностью разрушенной деревни. Но посмотри, люди быстро адаптировались. Уже почти обустроили восемь десятков домов, из труб которых плывёт дым, — скрещивая пальцы, вальяжно я начал перечислять что было и стало, пока мы шествовали к одному конкретному дому. Девушку больше волновало, когда мы пойдём охотиться на опасных зверей, а не почему слабаки заслужили столько от меня внимания. — Чёрт… — один из носильщиков чуть не поскользнулся на льду, так что мой подарок едва ли не повредился от удара об землю. Благо трое других удержали подарок от встречи с неминуемой угрозой быть испорченным. — Будьте осторожны, эта картина стоит дороже всех ваших жизней вместе взятых, — повернувшись, я улыбнулся своей настоящей улыбкой, от которой четырех гвардейцев пробил холодный пот, а Эсдес слегка покраснела от возбуждения. — Да! Так точно! Мы будем беречь вещь Его Величества больше жизни! — хором воскликнули четыре амбала, а затем трое из них косо посмотрели на чуть не упавшего человека, который мог здесь всех похоронить. — Такой ты мне нравишься больше, — напористо призналась леди в красном, сразу обволакивая мою руку и пристраиваясь поближе ко мне. Возможно, она научилась отличать мои улыбки по степени их правдоподобности. По сути, целиком и полностью моя ошибка. Я стал чаще выражать свои эмоции, а внимательная охотница приобрела навык их классифицировать по одной известной только ей схеме. А, точно, ещё есть Акаме. Девушка тоже нагоняла в этом вопросе Эсдес. Единственная, кто по-прежнему не могла отличить правду от лжи, хотя бы на минимальном уровне — это Челси. Ей всё нравилось, вне зависимости от степени фальши. Для неё главное, что есть доступ к имперской кондитерской, а для счастья более и не нужно, разве что иногда случайно путать свою комнату с моими покоями во время холодных ночей. — Ладно, пойдёмте, — возвращая нормальное выражение лица, мы все вместе пришли к не самой маленькой, но и не самой большой избушке. Как выяснилось, рядом с ней убирала снег весьма миловидная особа. С длинными белыми волосами, утонченной мордашкой и тонкими руками, так что утепленная одежда не могла скрыть тот факт, что фигура у неё стройная. — Добрый день, миледи, могу ли я у вас кое-что спросить? — подойдя к девушке и поздоровавшись, я сразу перешел к делу, пока Эсдес взглядом ястреба смотрела на испуганную деревенскую девку. Что, мол, если она себя как-то проявит или меня заинтересует, то жизнь её сократится до абсолютного нуля. — Твой старик дома? — А? Дедушка, да, он тяжело болеет, так что… — от дальнейших объяснений её остановила моя слегка вытянутая ладонь. Войдя в этот дом, я сразу направился во вторую комнату, где находился мой наставник по живописи. Перед уходом из дома мною было дано обещание принести картину, отражающую новый опыт. Раз такое дело, то пришлось выполнить волю человека, находящегося почти одной ногой в могиле из-за старости и тяжести жизни. Насколько мне известно, вся его семья погибла по вине революции три года назад, за исключением внучки. — Вижу, вы решили отложить свидание со смертью, чтобы дождаться моего обещанного подарка, — спокойно поприветствовал я наставника. — Император Франсиско… Когда молодой юноша обучался у меня живописи, рисуя переполненные мертвецами поля сражений, я и не думал, что он станет правителем этой страны… Спасибо тебе, — не вставая с кровати, чтобы отдать дань уважения правителю, тяжело проговорил старик. Было видно, что он старается из последних сил быть вежливым, но годы берут своё. Скорее всего из-за парализованных ног ему не страшно умирать, ведь своей смертью он избавит внучку от ухаживания за стариком. — Так он с детства любил кровопролитие? — стоило жене увидеть свидетеля начала моей жизни, как она уже была готова отодвинуть меня в сторонку, чтобы узнать обо мне абсолютно всё. Увы, но мне не хочется, чтобы человек перед нами умер до того, как я ему предоставлю подарок. Как раз к этому моменту к нам вошли имперские гвардейцы. Развернув большую посылку, чтобы наставник по живописи мог оценить успехи своего ученика в переданном им ремесле. У него я многому научился, так что он имеет право взглянуть на тысячечасовой труд. Вначале мне хотелось преподнести картину вроде «мир в огне» или «день революции». За несколько лет правления я предал огню множество стран, прямо или косвенно связанных с мятежниками и революционерами. Множество личных участий в кровопролитии узаконило мой неофициальный титул Кровавого Императора, но также подарило массу образов для картин. Много пейзажей. Самыми запоминающимися оставались события революции, во многом потому, что к перевороту пришлось готовиться заранее, а следом выкидывать с шахматной доски фигуры одну за другой. Но стоит ли показывает кровопролитие умирающему старику? Этого ли он ждал? — Я редко выполняю обещания в том виде, в котором от меня их ожидают увидеть. За время своей жизни я увидел много новых сцен боя, но решил, что вам лучше преподнести нечто иное, чем банальное кровопролитие, — щелкая пальцами, я приказал гвардейцам снять покрывало и продемонстрировать картину. Справа на картине расположен дом, не самый роскошный, но отдающий теплом и уютом. Слева же находилась пёстрая беседка, поближе к смотрящему, отражая отчасти моё желание провести там с девушкой приятное чаепитие. Также по всей картине находились тысячи цветов, украшающих мирное место, не затронутое ужасами войны или ненавистью людей. Отчасти, для меня подобные сантименты в дикость, так как я готов встретить свою смерть в гордом одиночестве от неизбежности бытия кровожадным чудовищем в овечьей шкуре. Но для человека… для человека подобная мирная картина способна хоть немного, но облегчить не самую приятную смерть от старости. — От тебя я такого не ожидал, — улыбаясь, произнес старик, рассматривая каждый сантиметр картины оценивающим взгляд. — Спасибо… Могу я попросить? — Смею предположить, что позаботиться о внучке? Хорошо, если она трудолюбива и не разбалована, то она воспользуется предоставленной возможностью работать горничной в имперском дворце, — понимающе кивая, я услышал недовольный скрежет зубов где-то рядом. Я не из тех, кто затаскивает в постель всех встречных, так что удивлен, что Императрица столь низкого мнения обо мне. — О большем и просить не смею, — закрывая глаза, в последний раз довольно произнес старик.