Золотов деликатно пытается послать меня. К лифту. Хо-хо! Я же передаю просьбу тем, кто ниже по иерархической лестнице – Диме и Ване. Они как раз заскучали. Но для приличия отхожу на несколько шагов и даже делаю вид, что уткнулась в телефон, а сама сквозь ресницы поглядываю, как Иллария снова корчит из себя невинную душу. — Максим Леонидович, — лебезит она, — прости, что не предупредила. Так неловко. Я где-то оставила телефон, а может, его украли. Я в глубочайшем расстройстве, совсем растерялась и не знаю, что делать. Вспомнила сразу о тебе как о сильном мужчине. Этот телефон очень важен. В нем вся моя жизнь! От удивления приподнимаю брови и округляю глаза. Профукала гаджет и вместо того, чтобы написать заявление в полицию, кинулась к Золотову, роняя тапки… И сдается мне что Максим тоже не горит желанием решать чьи-то проблемы, по крайней мере, сейчас. — Насколько помню модель твоего телефона, подразумевала единый пароль и онлайн-хранилище. Ты восстановишь большинство файлов, нужно только купить новое устройство. Скажу Сильвестру, пусть отвезет тебя в магазин, потом ко мне в офис. Там тебе помогут. — Понимаю, — вздыхает она, — тебе некогда. Но раз уж я здесь, хочу пригласить тебя на вечеринку, она посвящена благотворительности, а заодно по случаю моего скромного дня рождения… Иллария как бы невзначай выглядывает из-за плеча Золотова и смотрит на меня оценивая. Скользит взглядом по одежде, волосам. Сощуривается, будто завидует мне. По черному. — У тебя праздник? Не знал. Спасибо, обязательно приду, — отвечает ни о чем неподозревающий Золотов. — Это лучшее что произошло со мной за сегодня! — восхищается. — Я еще позвоню. То, что караулила она Золотова очевидно. Но Иллария никак не ожидала встретить его со мной. Валентинова идет на улицу. Максим провожает ее взглядом. Вскоре разворачивается и полностью переключается на меня. — Любопытство не порок, Нина Витальевна? — с усмешкой на губах спрашивает. Меня резко бросает в жар. Совестливо конечно, но засунуть нос в чужие делишки, уж очень хотелось. Правда, Золотову об этом я никогда не признаюсь. — Ваши с Илларией ролевые игры меня совершенно не интересуют. Просто подождала в холле. Я даже не слышала, о чем вы говорили. Максим мне не верит, но еле ощутимо дотрагивается ладонью до моей спины. Уводит за собой к лифту. Снова оказываюсь в квартире Золотова. Тут вроде ничего не изменилось. Будто вчера я засыпала здесь. Сыновья оказываются шустрее, бегут в гостиную. — Ого! — кричит Ваня. — Это что карп? — Я знал! Я знал, что Павел жив! — отзывается Дима. — А где же его девочки? Иду на их голос. Замечаю в дальней части гостиной огромный аквариум, литров на сто или больше. Он декорирует свободную от мебели стену. Внутри за чистым стеклом колышутся водоросли. Дно усеяно песком и красивыми камнями, а по центру возвышается элитная морская недвижимость. На три этажа, с множеством ходов и выходов! Чудесный замок. И все это великолепие принадлежит… — Павел? — ахаю. — Как такое возможно? Я же своими глазами видела, как Золотов пожарил карпа. Или ошиблась? Павел потолстел и стал более вальяжным. Зато сыновья в непередаваемом восторге! Так и прилипли к стенкам аквариума. С кухни доносится звон чашек — Максим опять взялся за хлопоты. Замираю в проеме. Золотов подготавливает пространство к чаепитию, достает из холодильника ягодный пирог. Надеюсь, он купил его в захудалом магазинчике, а не испек сам. Ведь если десерт создал Золотов, я не знаю, что со мной будет, попробовав кусочек. Умру от гастрономического счастья. — Макс, потрудись объяснить, откуда в квартире взялся карп? — в полном недоумении подпираю косяк. — Не буду врать, но это другой Павел. Первый сдох. Всплыл кверху пузом наутро. — Серьезно? — Ага, — невозмутимо разливает по чашкам чай. — Пришлось экстренно хоронить Павла вместе с мусором. Крови карпа на моих руках нет. Дима очень расстроился, узнав, что потерял друга. Я купил нового и вместе нормальное жилье. Он говорит без хвастовства и позёрства. Спокойно, как со своей. У меня не возникает в сердце подозрений о вранье. Золотов приятно удивляет. Мне даже слова подобрать сложно. Он постарался, лишь бы дети не расстраивались. Максим смотрит на меня дольше, чем обычно, неотрывно, что у меня невольно расцветает на лице улыбка. Максим и так привлекательный мужчина, но после доброго поступка он видится мне гораздо красивее, чем пару минут назад. Настолько прекрасным, что хочется подбежать к нему сию же секунду и поцеловать в щеку, выразив благодарность. Только я сомневаюсь, как расценит мой жест сам Золотов. — Нин, тебе очень улыбка. Будь такой чаще и возможно когда-нибудь ты спасешь мир. — А ты всегда умел делать комплименты… — Нужно окончательно тебя подсластить, — шутит, кивая на стол. — Садись, а я позову мальчиков. Иногда Золотов умеет быть человеком. Я успела запомнить такие вот его состояния четыре раза. Сегодня четвертый. И если честно, мне бы хотелось задержать Максима в этом настроении подольше. В идеале чтобы он был таким со мной всегда. Иду к столу. Мужчины не заставляют себя долго ждать особенно те, что помладше. Беру кусочек пирога и осторожно откусываю. Боже…он идеален! Песочное тесто настолько нежное, что тает во рту, а ягодная начинка, что удивительно, не приторно-сладкая, но и не кислая. Малина, земляника и брусничка без косточек, ничто не застревает в зубах. Райское блаженство! — М… — мычу от наслаждения, — Максим, где ты раздобыл это восьмое чудо света? — Сам испек. Тебе нравится? — ухмыляется он, сидя напротив. Отхлебывает чай. Ради этого пирога можно выйти замуж за Золотова без предварительных ласк! Никто бы не устоял. Я даже слова подобрать не могу, чтобы подробнее нахвалить пирог, зато дети сразу же подключаются. — Вкуснятина! Ваня в доказательство приподнимает большой палец вверх. Максим доволен. Он сидит как король на именинах и наблюдает за нами. После чаепития направляемся в гостиную. Умиротворенное выражение лица Максима меняется, когда он видит обляпанные стенки аквариума. Вообще-то не критично, я бы внимания не обратила на такую мелочь, но Макс напрягает челюсть, шагает к шкафу и достает специальную салфетку. — Эй, ребятня! Семь раз испачкай мое имущество — один раз протри за собой! — вручает тряпочки. Сыновья морщатся, но выполняют просьбу. Быстро теряют запал к порядку и, побросав салфетки, играют в догонялки. Я осмеливаюсь и подхожу к панорамному окну полюбоваться на город. Так высоко, что голова кружится. Максим бесшумно присоединяется ко мне. — Хочешь, я распахну часть окна? — Не уверена, — пячусь. — Так страшно и в то же время завораживающе, аж дух захватывает. Я столько времени прожила у тебя, но никогда не подходила к стеклам близко. — Ночью особенно красиво, Нин. Он становится за моей спиной и опускает ладони мне на плечи. Кожа у Максима теплая, приятная. Согревает меня через футболку. — Ниночка, ты настолько разносторонняя женщина, что я не смог понять твои увлечения, а ведь других с легкостью читаю как открытую книгу. Неужели Золотову интересно узнать меня получше? Пора начинать украдкой щипать себя за все места. Вдруг это сон? Достаю из кармана джинсов телефон. — Не поверишь, но больше всего на свете мне нравится варить мыло и ухаживать за животными! — смеюсь. — Я несколько месяцев пыталась продавать мыло, но не получилось, — показываю примеры работ. — Слишком много времени отнимали хлопоты. Я тогда еще жила с Семенихиным. А с животными не пробовала совсем. Листаю снимки причудливых брусков. Я столько форм силиконовых форм под мыло заказала в интернете! От простых квадратиков, до роз с лепесточками. Есть даже форма куска хлеба, на котором лежит маленький соленый огурец. Макс не верит что это мыло, говорит — бутерброд для лентяев. Пожалуй, я знаю, что подарить адвокату на праздник! — Это как с людьми, — прячу телефон обратно в карман. — Основа одна, а начинка разная. Золотов пробегается кончиками пальцев вдоль моих рук к запястьям. — И какой из шедевров твой любимый? — имеет в виду мыльца.