– Мы можем отправить посольство. Эрик сморщил нос. Нахватался от Миранды ужимок. – Ваше сиятельство, это неправильно. Лейф – Эрквиг, и за себя может ответить сам. Он ведет корабль, он капитан, за ним пошли люди. Если кто-то другой будет говорить за него, это позор. Джес понял и кивнул. Да, эпоха адвокатов тут не скоро наступит. Либо отвечай за свои поступки, либо беги, но за чужую спину не спрячешься. – А если добавить к нему посольство, мирные переговоры, и мягонько намекнуть, что Лейф оказал короне важную услугу? – Это будет намного лучше, но Лейф все равно должен появиться на Вирме и говорить в свою защиту. И согласен, хорошо бы еще посла Ативерны. Человека, который будет говорить в его защиту. – Я поеду, – Лилиан положила руки на стол. Джес едва не взвился на полметра вверх от возмущения, но следующие слова супруги его словно ледяной водой окатили. – Лейф – мой человек. Если бы не он, я не пережила бы той зимы в Иртоне. Он мне не раз жизнь спасал, я отдаю долг. Джерисон почувствовал себя… некомфортно. Жена не напоминала, не обвиняла, но благодаря кому вирманам пришлось спасать Лилиан? Сам виноват, сам ушами прохлопал что можно и что нельзя! Эрик кашлянул. – Ваше сиятельство, это… неправильно. – Почему? – Потому что вы – женщина. Лилиан тряхнула головой так, что роскошная коса метнулась по полу, блеснула золотом в свете свечей. – Я в курсе! И что? – Мы уважаем силу. И возможность отстоять свои слова мечом. Вы не сможете этого сделать… Лилиан прикусила губу. Да, об этом она забыла. Женщины здесь – всего лишь имущество. Красивое, дорогое, но имущество… на Вирме – немногим лучше. Да, там женщина может управлять хозяйством, ожидая супруга из рейда, но все дела, все сделки заключаются от его имени. Не от ее. Хозяин главный, не хозяйка. Погибает супруг – и власти она лишится. Может, останется что-то, как у матери или бабки нового хозяина, но в основном распоряжаться будет уже другая. Есть исключения, Ингрид рассказывала. На Вирме есть женщины, за которыми признавали мужские права. И владеть имуществом, и распоряжаться, и даже давать детям имя своего рода. Может быть… – Эрик, а что с кириями? Я не могу быть одной из них? Эрик помотал головой. – Нет, ваше сиятельство. Кирии стоят вровень с мужчинами. – И? – Вы во многом похожи на них, но есть одно препятствие. Вы не владеете оружием и не выстоите в Круге и минуты. Против обученного бойца, против человека в кольчуге и с оружием. Против воина, такого, как я или Лейф. Лиля поджала губы. Ну, не владеете… Это вопрос спорный, кое-кто на своей шкуре убедился. Но одно дело – ранить или убить того, кто не считает тебя опасной, другое выстоять против кого-то Эрикоподобного. Второе – нереально. – А кирии? – Кирии готовы доказать свое право в любой момент. Против любого. Исключение для них делается только если кирия носит ребенка. Или кормит его. Но как только отнимает от груди – сразу… Лиля покусала ноготь. – Джес? Граф сразу понял, о чем спрашивает супруга. Не соизволите ли вы, дорогой муж, представлять на Вирме наши с Лейфом интересы? И выложил свою новость. – Его величество хочет, чтобы я поехал в Уэльстер. – Когда? – Дней через десять. – Зачем? Джерисон предпочел бы сначала обсудить этот вопрос с глазу на глаз, в спальне, но теперь уже поздно. Да и чего тут таить? Все свои… – Забрать невесту Ричарда. – А сама она приехать никак не может? – прищурилась Лилиан. – Это нужно как свидетельство мирных отношений между нашими странами… большая политика, – честно пояснил Джерисон. – Замечательно, – процедила Лилиан. Сказать ей хотелось много всего – и ничего приятного. Уезжаешь! Опять! И тогда, когда нужен! И вообще – опять всех шлюх соберешь по дороге? Не сказала. Джерисон успел первым. – Его величество надеялся, что я поеду с семьей… – Семьей? – Я, ты, Мири… – А Роман и Джейкоб? – въедливо напомнила Лилиан. – Малышей нельзя брать с собой. Их вообще ближайший год лучше никуда не возить! – Их можно оставить под присмотром Ингрид. Или кого-то из твоих девушек. Мать может приглядеть за малышами и за няньками. Лилю все перечисленное не вдохновило, но выбора не было. – Допустим. Ингрид в любом случае остается в Тарале, девушки тоже будут счастливы потискать малышей, а твоя мать может осуществлять общий контроль и руководство. Да и Тахир… приглядите? – Разумеется, – заверил лекарь наставницу. – Я в Уэльстер все равно не поеду, кто-то должен оставаться при его величестве. – Я тоже не в восторге, – вздохнула Лилиан. – Джес, у нас никак не получится отвертеться? Джерисон только головой покачал. Приказ короля – закон для подданных. Просто Лилиан это в голову… не приходило? Да, для нее слова короля не были единственной истиной, она их и сомнению подвергала, и что угодно, хорошо хоть исключительно в кругу семьи. – Никак. – А поторговаться? – прищурилась супруга. Джерисон проглотил и другое, более нелестное. Дочь купца, корабела, что вы хотите? Это накладывает свой отпечаток. Аристократы – служат родине. Купцы требуют за это оплату. – О чем, Лилиан? – Мы едем в Уэльстер. А кто-то едет на Вирму. Я не оставлю Лейфа на растерзание, он мой человек! Если меня отсылают куда-то – пусть решат этот вопрос! Джес порадовался, что ничего не сказал вслух. Речь не о выгоде – забота о своих людях достойна любого аристократа. И если его величество дает службу, из-за которой Лилиан не может позаботиться о своем человеке лично, она имеет право просить справедливости. А что неправильно слова подобрала – так в семье же, не с королем разговаривала. И когда это вся разношерстная компания успела стать семьей господина графа? Но Мальдоная всех сожри, даже Эрик воспринимался Джерисоном, как дальний кузен. Четвероюродный, к примеру. – Я поговорю с королем. Лилиан бросила на мужа благодарный взгляд. Джерисон ответил улыбкой. Оказывается, семейная жизнь – это искусство вовремя промолчать… кто бы мог подумать?