– Может быть, оба подхода в чем-то хороши? – лукаво прищурился Бран. Он тоже думал над этими вопросами, жаль, случай побеседовать с кем-то предоставлялся не так часто. Поди, найди умного собеседника, который не использует все это против тебя? – Или в чем-то плохи? Когда ребенок маленький, мы любим его – любого. Слабого ли, сильного. Но когда он подрастает, его надо воспитывать. Чтобы он был сильным, чтобы смог выжить, если с родителями что-то случится. С Альдонаем можно долго оставаться ребенком, а с вашими богами надо сразу же взрослеть. – Не ожидал таких рассуждений от вас, ваше высочество. – Потому что я принцесса, потому что девушка или потому что возраст такой? – улыбнулась Анжелина. – Потому что вы верите в Альдоная, – выбрал четвертый вариант Бран. – И что с того, хозяин Гардрена? Я не должна об этом думать? – Одобряют ли это ваши жрецы, ваше высочество? – Мы всю жизнь идем к Альдонаю. Вера – мост, жрец – поручень на мосту, а Альдонай стоит в конце пути. Почему меня должно волновать мнение поручня, а не Альдоная? Анжелина действительно не задумывалась об этом. Раньше. До встречи с Лилиан Иртон, с Мирандой Иртон… цепляет, когда соплюшка на столько лет младше – и умнее тебя! И заставляет расти. Кто сказал, что зависть не стимулирующее чувство? Тут вопрос в самом человеке. Пакостных зависть и подвигнет на пакости. А вот умных и сильных – на соревнование. Догнать, перегнать, стать лучше, и добиться этого своим умом и трудом. Анжелина не формулировала эти мысли именно так, но – училась. У той же Лилиан Иртон. Разговаривала, слушала, и понимала, что очень многого не знает. Не умеет, не видит… а ведь она – принцесса. И от ее ума и внимательности, от логического мышления и знаний может зависеть и ее жизнь! Может… Говорят, если человек начал думать, остановить этот процесс уже не получится. Только убить. И Анжелина, и Джолиэтт думать начали. К немалому ужасу придворных дам и восторгу любящего отца. Эдоарду как раз все нравилось. Это ведь его дочери, странно, если бы они оказались дурами. – Потому что поручень и обломиться может, ваше высочество? – Тогда я познаю ощущение полета, хозяин Гардрена. Говорят, летать – это здорово. Бран запрокинул голову и от души рассмеялся. – Ваше высочество, на земле Вирмы у вас отбоя не будет от поклонников. – И все они будут бить передо мной поклоны? Как это грустно, – надула губки Анжелина. Она не кокетничала. Не строила глазки, не пыталась выглядеть более взрослой и умной. Но это сочетание наивности с логикой пленяло сильнее любой сексуальности. – Я верю, вы найдете как развеселить себя, ваше высочество, – подколол Бран. – Одна моя знакомая говорит так. Заставь дурака Альдонаю молиться, он и лоб расшибет, и полы в храме попортит. Будем ремонтировать. Бран такой поговорки не слышал. Но рассмеялся от души, к немалому удивлению присутствующих. – Ваше высочество, будь я чуть моложе, я бы в вас влюбился без памяти. – Могу ответить вам теми же словами, хозяин Гардрена. Будь я помоложе – могла бы в вас влюбиться. – А сейчас? – А сейчас поздно. Я уже знаю, что принцессы выходят замуж для блага государства, а значит, можно не влюбляться. Что толку тратить силы и время на бесполезные деяния? – Так-таки и бесполезные, ваше высочество? – Увы, хозяин Гардрена. Просто – увы. – Называйте меня Бран, ваше высочество. Прошу вас. Анжелина покосилась на Ричарда, который как раз обсуждал с Олавом преимущества эльванской стали перед ханганской. Нет, брат возражать не станет. – К сожалению, я не могу ответить вам той же любезностью, Бран. Это разрешение должен дать мой брат. – Я прошу вас не о любезности, а о милости. – Вы твердо намерены сегодня смутить меня, хозяин Гардрена. – Мне это до сих пор не удалось? О горе мне, горькое горе. Ваше высочество. Анжелина покачала головой. – Не надо меня смущать. Лучше расскажите мне о ваших прорицательницах? Пожалуйста, Бран. Хозяин Гардрена пристально посмотрел на девушку. Оценил ее самообладание, оценил побелевшие пальчики, которыми она сжимала ложечку, понял, чего ей это стоило – и смилостивился. Беседа потекла чинно и благородно. Прорицательницы Вирмы. Что в них такого? Что особенного? Что странного? Сначала это самые обычные девочки. Может, свободные, может, рабыни – это не столь важно, прорицательницей становятся не по признанию, а по рождению. В какой-то момент жизни, обычно до десяти лет, девочке становится плохо. Она корчится, бьется в падучей, у нее изо рта идет пена. Потом она впадает в ступор, и что-то видит. Но что? Неизвестно. Если такое начинает происходить с девочкой, выход здесь только один. Отвести ее в храм Анноры, богини судьбы. Там девочек учат справляться со своим даром. Все прорицательницы Вирмы служат Анноре. Все живут при храме. Их обычно немного, не больше десятка зараз, и умирают они достаточно быстро. Аннора не любит, когда кто-то заглядывает в будущее, да еще сдергивает с него занавесь. Вот и забирает жриц к себе. А так в храме Анноры любой может получить совет, помощь или предсказание. Платить за этот не принято, жрицы не торгуют своим даром, но поблагодарить стоит. Единственное, о чем умолчал Бран, о невнятности предсказаний. Если тебе предсказывают, что скоро в твою судьбу войдет новый человек с темными волосами, который принесет много разного – что с того? И так понятно, что сойдет любой, у кого волосы темнее русого цвета. И таких примеров много. Но принцессе было интересно, она попросила свозить ее в храм Анноры, и Бран пообещал спросить разрешения у его высочества. Если он разрешит… Анжелина очень на это надеялась. Интересно же! Страшновато, но так любопытно! Значит – надо ехать, не укусят же ее в том храме за нос? Обязательно надо съездить! И фрейлин с собой взять, если девушки не побоятся. Интересно ведь узнать о своем будущем! Ативерна, где-то в дороге. Жара, пыль и мухи. Это три главных бича дороги. И ничего ты с ними не поделаешь. Можно выпить холодного, нацепить дорожную одежду и большую шляпу, но что сделаешь с мухами? Разве что замотаться, как в Ханганате принято, по самые уши? Лиля так и сделала, сразу ощутив облегчение. Когда вся эта гадкая мошка не лезет к тебе в нос и не кусает, перепутав с лошадью (пахнете-то вы считай, одинаково, конским потом), жизнь воспринимается совсем иначе. А ведь всего-то и стоило сделать себе шляпу с вуалью. Фасоном не предусмотрено? А, начихать! Главное объяснить девушкам, что ей требуется, и достать кусок легкого газа. И шляпки Лилиан Иртон и Миранды Кэтрин Иртон украсились чем-то вроде накомарников. Всего дел – подшить кисею по кругу к полям шляпы, а внизу стянуть на тесемку. Получается этакий пузырь вокруг головы.