– Где вы живете? – Прямо у школы. Красный дом с белыми окнами. – Буду через десять минут. * * * – Примерно так, – Ада немного походила туда-сюда, словно прислушиваясь к себе, потом остановилась, поставила ноги вместе и посмотрела на горы вдали. Огораживающую ленту давно убрали, но металлический штырь все еще стоял на том месте, где нашли Эллен Стеен. Ада Хермансен подняла полы пальто и при поддержке заботливого супруга опустилась на колени. Она разглядывала песок, а потом посмотрела вдаль. Потом немного отодвинулась и сделала то же самое. – Да, – она кивнула, самой себе подтверждая, что уверена в своих словах. – Рука указывала в этом направлении. Никлас встал на колени возле нее и посмотрел туда, куда показывала женщина. – На среднюю вершину? Она опустила руку, видимо, еще сомневаясь. – Я не совсем уверена, но думаю, что да, – Ада обернулась. – Юлиан, как по-твоему? Ее супругу явно было не по себе, он вытянул шею и внимательно посмотрел на горные вершины. – Средняя из вершин Онестинд? Вообще-то, я не обратил внимания, куда указывала рука, заметил только, что она была вытянута вперед. Вполне возможно, именно в этом направлении. – Да, я уверена, – женщина попыталась встать, и Никлас поспешил ей помочь. – Думаете, это что-то значит? – спросила она, стряхивая песок с коленей. – Нужно перевернуть все камни. – Я всегда говорила: куклы о чем-то предупреждают. В этот момент Никласу пришла в голову идея. – У вас случайно нет карты Бергланда? – Даже несколько, – Юлиан явно пытался понять, о чем думает полицейский. – Можно я одолжу одну? Через полчаса Никлас вернулся домой. Он отвез Аду и Юлиана домой и забрал у них карту времен семидесятых, она была самой подробной. Он разложил стол и полностью раскрыл карту. Пляж, на котором нашли Сару Халворсен, находился севернее того, на котором он только что побывал. На карте были отмечены вершины Онестинд и Рог, он проверил это перед тем, как взять карту. Женщин положили так, чтобы они куда-то указывали, Никлас не мог поверить, что это получилось случайно. Линейки у него не было, так что ему пришлось довольствоваться куском плинтуса. Никлас как можно точнее отметил те места, где нашли женщин, учел погрешность высоты и провел линию между вершинами и отмеченными точками. Он довел линии до пересечения. Они встретились на восточном побережье Бергланда в одной из многочисленных бухт. Хотя Никлас не очень хорошо был знаком с окрестностями, он сразу же узнал эту бухту и понял, что там находится всего один дом – дом отца Карианне. В этот момент он понял, что разгадка всегда была у него перед глазами. Все дело в Карианне. Несмотря на то, что болезнь лишила ее возможности жить обычной жизнью подростка, удача всегда ей сопутствовала. Все началось с места в колледже. В этот момент отец решил – нет, не управлять жизнью дочери, а контролировать ее окружение, чтобы все было ей на пользу. Ему пришлось ненадолго ослабить поводок после того, как она уехала из дома, а все попытки заманить ее обратно заканчивались ничем. Никлас понял, что Карианне рассказала отцу о первых симптомах своей болезни, о том, что что-то опять не так. Скорее всего, Рейнхард узнал все задолго до Никласа. И стремление держать ситуацию под контролем снова проснулось. А для этого требовалось заманить ее домой. Поэтому появилась его болезнь. Правильно? Картинки мелькали перед глазами, странные, невероятные, от них у него закружилась голова. Он не хотел им верить, но не мог отделаться от мысли. Мотивов нет, связи между жертвами нет – прямо как в сценарии фильма ужасов, мелькающего на экране. Кари-анне сейчас на работе. Заменяет Эллен Стеен. Живот снова скрутило. Он вспомнил, как тетка хвалила свою племянницу, утверждала, что нападение на нее было актом слепого и бесцельного насилия. Потому что никто не мог желать Эллен зла. Разве что тот, кто недавно переехал в их городок, сидит без работы и располагает достаточными знаниями и опытом, чтобы занять ее место. В этот момент комок в животе перерос в приступ тошноты, и Никлас побежал в ванную. Его неистово рвало в унитаз, а перед глазами вставал образ Карианне. Она показывала ему полуостров, каждую бухточку, каждый закуток. И привела его к дому своей мечты, сказала, что в таком доме она, не задумываясь, осталась бы навсегда. Это был дом Сары Халворсен. Глава 35 Никлас сидел, уставившись в окно, шокированный тем, какой оборот приняло это дело. Внезапно его внимание привлек свет фар. Он подумал о том, что скажет Карианне, и запаниковал. Увидев, как к дому поворачивает старый «вольво» полицейского из Будё, Никлас почувствовал облегчение. Через полминуты раздался стук в дверь. – Входите! – сказал он и сложил карту. Рино заглянул внутрь: – А вы домосед! Никлас опять удивился тому, насколько не похож этот неопрятный человек на полицейского. Он явно не причесывался после сна – с одной стороны шевелюра была примята, а с другой торчала пучком дикого чертополоха. Недельная щетина уже не казалась симпатичной, а джинсовая куртка устарела как по времени года, так и по столетию. – Неважно себя чувствую. – Я просто хотел попрощаться. – Вы получили ответы на свои вопросы? Рино прислонился к дверному косяку и ухмыльнулся. – Я не совсем уверен в том, что увидел, но картина начинает проясняться. На какие-то вопросы ответы я получил. Например, узнал, что Ингеборг, женщина, у которой вы снимаете дом, сестра Эвена. Может быть, именно поэтому она и захотела, чтобы подвал был закрыт. Она знала, что там происходило, может быть, даже сама это ощутила. Скорее всего, так. Мрачная глава ее жизни, которую она хотела запереть на замок. А может быть, сам Эвен настоял на этом. Ведь она сопротивлялась и с трудом позволила себя уговорить, чтобы они использовали подвал, с оговоркой, что там будут только храниться вещи. – Зло порождает зло, – сказал Никлас. – Да, и это тоже. Но, я думаю, Эвен во всем винит отсутствовавшего биологического отца. Мать умерла в результате… я бы сказал, весьма сомнительного несчастного случая, он родился всего за несколько часов до ее смерти. Насколько я понимаю, никто не знает, кто отец ребенка, а Эвен попал к садисту Лоренцу. Я думаю, больше всего он ненавидит именно своего биологического отца, который так и не появился в его жизни и позволил сыну в одиночестве сражаться с адскими волнами своей судьбы. Вряд ли Эвен стал защитником сирот случайно, – Рино скрестил ноги, и ботинок закачался на ноге, свободной от тяжести тела. – Думаю, именно поэтому он преподает такие жестокие уроки, заставляет нерадивых отцов проходить через те мучения, которые когда-то перенес сам. – Иначе говоря, сочувствующий мститель? – Думаю, он перешел границу. Мне только что сообщили, что последней жертве пришлось отнять руку. – Господи боже! – Господь, похоже, упустил их из виду – и мальчика, и его невольную жертву. Никлас повернулся на стуле. – Вы сказали, сомнительный несчастный случай? В этот момент зазвонил мобильный телефон. Он увидел, что звонит Карианне. Мысли закрутились в голове, но он не успел ничего придумать и ответил на звонок. – Привет, это я, – голос был веселый и радостный. – Как дела? – Я, видимо, подхватил какой-то вирус. – Тебе опять плохо? – Думаю, скоро пройдет. – Я просто хотела сообщить, что звонили из больницы, – Карианне немного помолчала. – Пробы тканей совпали. Ты можешь быть донором. Никлас услышал слова, понял их смысл, но ему показалось, что все вокруг внезапно померкло и исчезло. – Замечательно, – он услышал свой голос, было явно слышно, что радость неискренняя. – Я понимаю, Никлас. Мне тоже очень жаль, хотя у меня нет выбора. – Мне не жаль. Она засмеялась. – Ты отдаляешься и становишься странным каждый раз, когда мы начинаем говорить на эту тему. Не нужно притворяться. Все, кто соглашаются на донорство, сомневаются. Ведь это серьезное вмешательство. Вмешательство. Его опять затошнило. – Когда…когда это станет актуальным… Она снова засмеялась. Она смеялась не над ним, а потому что была рада, чувствовала облегчение. – В этот раз мне не нужно полагаться на случайность и удачу. Я буду ездить к врачу каждую неделю, так что посмотрим. Думаю, в ближайшее время ничего не будет. Но к Рождеству я кое-что еще у тебя украду. Комната все еще кружилась перед глазами. – Кое-что еще? – Я ведь уже украла у тебя сердце, правда? – Что?