— Ты объявил мне, что внутри меня живёт демон-паразит, и я должна к этому относиться спокойно? Страх окрасил её голос, но я знал, что это был всего лишь страх перед неизвестностью. Она освободиться от него, когда узнает своих людей и примет то, кем она была. — Всё не так плохо, как ты это преподносишь. Она вздрогнула, вся её внутренняя борьба была обозрима в выражении её лица. — Нет, это хуже. Я испытал страстное желание успокоить её, но я не мог ничего сделать, что не отпугнёт её. Полетта бы совершенно точно знала, что сказать. — Я понимаю, что это странно и пугающе, но ты не первая сирота, найденная нами. Ты приспособишься, как это сделали и они. — Сирота? — Это просто термин, который мы применяем к молодым Мохири, которые не были рождены в условиях нашего образа жизни, — объяснил я, когда она отпрянула. — Они понятия не имеют, кто они на самом деле, пока мы не находим их. Её глаза широко распахнулись. — Значит, есть такие же, как и я? — Не совсем, как ты. Другие были гораздо младше. Как минимум на какие-то лет десять. Стоять сейчас прямо передо мной должно было быть для неё невозможным, но она стояла. Ещё один окружавший её кусочек тайны. — Какое это имеет значение? Я искал самый щадящий способ объяснить это, не напугав её ещё больше. — Наши Мори нуждаются в нас, чтобы выжить, в равной степени, как и мы нуждаемся в них, но они всё равно остаются демонами, и оказывают определённые побуждения и подчиняют своей воли. Начиная с самого раннего возраста, мы учимся контролировать эти позывы и приводить к балансу наши человеческую и демоническую природы. В противном случае, Мори попытается стать доминантом. — Сироты, которые не были найдены в достаточно юном возрасте для начала подготовки, вырастают с серьёзными психическими и эмоциональными проблемами, терзаемыми демонической сущностью. В худших случаях они страдают суровой степенью шизофрении и оказываются в психиатрических клиниках... или кончают жизнь самоубийством. Она передёрнулась, и я мог лишь представить, что в этот момент творилось в её голове. — Сколько лет было самому старшему сироте, которого вы когда-либо вовлекали в свой образ жизни? — спросила она. Я подумал о блондинке-стажёрке в Весторне. — Самой старшей из исправленных было десять, и она была исключением. Другие были не старше семи лет. — Десять? — Я знаю, о чём ты думаешь, у тебя всё на лице написано. Ты – Мохири. Я уверен в достоверности этого на все сто процентов, – я сделал шаг к ней навстречу, и мой Мори безуспешно попытался дотянуться до её демона. – Вот чего я действительно не понимаю, так это как ты научилась подчинять своего демона без тренировки. Я никогда не видел такого контроля, как у тебя. Твой Мори практически в спячке. Когда она снова отступила, я не последовал за ней. Ей необходимо было побыть одной, и я не собирался на неё давить. — Именно поэтому я не такая быстрая и сильная, как ты? — Именно, и мы достигаем зрелости в возрасте около восемнадцати-девятнадцати лет, к этому возрасту наш Мори достигает своей полной силы. Ты должна была уже заметить, как некоторые из твоих способностей начали проявляться к этому моменту, но ты должна научиться использовать свою демоническую сторону, чтобы улучшить свои физические способности. Её лицо побелело. — Ты в порядке? Она медленно покачала головой. — Нет. Просто это чересчур много для постижения. — На это потребуется время. Мои слова не смогли успокоить её, но она, по всей видимости, сумела овладеть собой. — Так что ещё вы можете делать, кроме того, как очень быстро передвигаться и ловить людей, падающих со зданий? Какими другими дарованиями вы обладаете? Я постарался не думать о её падении с высоты в той аллее. — Дарованиями? — Ну, знаешь: вы можете принуждать людей, как это делают вампиры, или читать мысли, или исцелять существ. Всякое такое. Появившаяся на её лице надежда на нечто исключительное вызвала у меня усмешку. — Никаких особенных дарований, ни внушения, ни чего-то ещё. Мы обладаем скоростью и силой для борьбы с вампирами. Это всё, что нам требуется. — Ох. — Ты кажешься разочарованной. — Нет, я просто пытаюсь всё это понять, — её глаза медленно блуждали по моему лицу. — Сколько тебе лет? И под этим я подразумеваю не тот возраст, на который ты выглядишь. Её пристальный взгляд поймал меня в ловушку, и я едва не забыл, что надо ответить. — Я родился в тысяча восемьсот двадцатом году. Она приоткрыла рот от потрясения. — Я?.. — Да. Как только ты достигнешь зрелости, старение остановиться и для тебя. Старение и смерть — этих двух обстоятельств боялось большинство смертных. Знание того, что ей никогда не придётся беспокоиться насчёт этого, должно было немного её успокоить. — Ох. Её подбородок задрожал, и я был удивлён увидеть нечто похожее на печаль, наполнившую её глаза. — Тебя это расстроило? Она кивнула и потерла свои дрожащие руки. Обеспокоенность затопила меня, и я сместился, чтобы дать ей свою кожаную куртку. — Ты замёрзла. — Я в порядке, спасибо, — её плечи поднялись, когда она сделала глубокий вдох. — Что если я не хочу присоединяться к Мохири? Мой Мори несчастливо заворчал. — Ты не примыкаешь. Ты и есть Мохири. Она вздёрнула подбородок. — Что если я не захочу жить с ними, а просто захочу остаться здесь? Ты сам сказал, что я могу контролировать эту демоническую штуку лучше любого, кого ты когда-либо встречал, так что мне нет смысла тренироваться. Я знал, что мои следующие слова принесут боль, но она должна была понять, что всё это означало для неё. — Ты больше не принадлежишь этой жизни. Что ты скажешь людям, когда перестанешь стареть? Что ты будешь делать, когда каждый, кого ты знаешь, станет стариком и умрёт? Ты должна быть со своими людьми. Она вздрогнула. — Они мои люди. — Это потому что они единственные кого ты когда-либо знала. Как только ты познакомишься с Мохири... — Нет! — гнев запылал в её глазах. — Нет! Я знаю Мохири, помнишь, и всё что она сделала для меня, так это бросила меня и моего отца. Моя горячо любимая мама-Мохири сбежала от нас, а мой отец был убит вампирами. Где в тот момент были мои люди? Ошеломлённый всплеском её эмоций, я уставился на неё. — Твоего отца убили вампиры? Её смех был ожесточённым. — Как драматично, не так ли? Можно подумать у кого-то вроде меня будет значительно меньше шансов попасть в руки вампира, учитывая моё прошлое и мои гены. Тот ещё воин.