— Не знаю, я не спрашивал. Они направляются сюда. — Как так? Вместе? Он явно так ничего и не понял. Гордон почувствовал, как теряет терпение. — Нет! Ханна преследует ее на машине. Они будут здесь через десять минут. — Окей, тогда надо спешить. — Где Экс? — В отеле. Вызвать его сюда? — Да брось, мы не успеем. Собери всех в переговорной. Гордон собирался было бежать дальше, как Морган остановил его. — Гордон… — Да, что? — спросил Гордон, не сумев побороть нервозность и связанное с ней раздражение в голосе. — Она справится, — Морган сделал пару шагов и оказался совсем близко. — Я знаю про твои чувства к ней. Она справится. Мы ей поможем. Он положил ладонь на плечо Гордону, приобнял его и уверенно посмотрел в глаза. Он знал. Ну конечно знал. Морган Берг знает все. Гордон уже мог бы к этому привыкнуть. — Собери всех, — сказал он вкрадчивее, надеясь, что в голосе слышна благодарность. Морган кивнул, и Гордон поспешил по коридору, перепрыгивая ступени, вбежал по лестнице наверх в переговорную. Катя взглянула в зеркало заднего вида. Ханна ехала где-то в сотне метров позади, не предпринимая попыток приблизиться, обогнать или вынудить ее остановиться. В данный момент Катя сама предпочитала быть от нее на расстоянии. Катя только что убила ее мужа. Приятно убивать или причинять боль тем, кто причинил боль тебе, это ей известно из собственного опыта, и некоторые готовы сильно рисковать ради мести. Так что держать Ханну на определенном расстоянии было не только признаком злых намерений. Но раз она держит именно такую дистанцию, это указывает на то, что она вызвала подкрепление, у нее, вероятно, есть прямая связь и она может давать им указания в зависимости от действий Кати. Ей нужно оторваться от Ханны, но это сложно, когда та все время на расстоянии. Ближе подпускать тоже нельзя, конечно, рисковать Катя не хотела. Она приняла решение. Если резко развернуться и поехать назад, она проедет мимо Ханны, приблизится к ней. Подъедет достаточно близко, чтобы как минимум вывести из строя машину. Выедет на проселочную дорогу. Переедет через мост в Финляндию около Эверторнео. Там вообще есть полицейский участок? По крайней мере, она уверена, что там нет никого с крупным личным составом или ресурсами. Она как раз собиралась осуществить свой маневр на пустой дороге, когда, бросив последний взгляд в зеркало, увидела, что к Ханне с севера присоединилась полицейская машина. С голубыми проблесковыми маячками но без сирены. Мимо двоих она проехать не сможет. Некоторое время она раздумывала, не остановиться ли, оставить машину и попробовать скрыться пешком, сейчас такой вариант уже невозможен. Проклиная все, она продолжала ехать вперед, надеясь, что по пути появится шанс. Пятеро мужчин стояли, наклонившись, над большой картой, которая была разложена на столе переговоров, серьезные и напряженные. — Насколько нам известно, едут они вот здесь, — сказал Гордон и ткнул пальцем в карту, где шоссе 99 вело с севера. — И теперь они вдвоем следуют за ней? — спросил Ларч. — Да, так ей сложнее будет повернуть, но мы не хотим, чтобы она выехала на трассу Е4. — Значит, мы там ее остановим, — сказал Морган и ткнул пальцем на круговую развязку около «ИКЕА». — Но мы также не хотим, чтобы она попала в Финляндию. — продолжил он рассуждать. — Да, — подтвердил Гордон. — Тогда вынудим ее двигаться к центру, — констатировал П-У, взглянув на карту. Гордон поднял глаза, когда услышал в его голосе критику. — Там есть люди, что будет, если она остановится и возьмет заложника? Гордон не стал долго думать. Критика была совершенно справедлива. То немногое, что они знали о приближающейся к их городу женщине, — она не демонстрировала ни капли уважения к человеческой жизни. — На улице дождь. Обычно людей немного. Будем надеяться. Она мне нужна здесь. — сказал Гордон и снова ткнул пальцем в карту. Надеялся, что тон его голоса не предполагает больше никаких возражений. По-видимому, так и было. Остальные посмотрели на указанное им место. Кивнули, взглянули на часы на стене. У них и правда мало времени. Ханна удерживала скорость и дистанцию. Подкрепление ехало сзади, тихо, с голубыми огнями, успокоительно мерцавшими в салоне. Гордон снова вышел на связь. Он связался со всеми доступными машинами, вызвал финнов на мост, так что он перестал быть доступным путем для бегства. — У нас есть план. Ханна внимательно прислушалась. Городок этот она ненавидела, Катя почувствовала это, когда увидела старую водонапорную башню, возвышавшуюся на фоне темного неба. Она надеялась, что больше никогда сюда не вернется. По-прежнему абсолютно уверена, что выберется из этой ситуации, но теперь по мере приближения к Хапаранде сделать это станет сложнее. Больше полицейских, больше проблем. Получили ли они подкрепление с юга? Из Стокгольма? Вероятно. Кто-то, должно быть, рассказал Ханне о ней. О Татьяне. У нее все действительно пошло наперекосяк, и теперь возникли следующие проблемы: Дядя, Загорный, тот факт, что ее лицо теперь известно, что кто-то, один или несколько, узнали детали ее детства. Настоящие проблемы. Попытка скрыться от полиции городка с подкреплением не должна оказаться одной из них. Нужно быть внимательной, заметить возможность, когда она появится, и быстро среагировать. Первая полицейская машина, которую она увидела, на большой скорости подъехала с Е4. Остановилась, проскользив боком, и эффективно заблокировала обе полосы на запад на круговой развязке. Вооруженный полицейский выпрыгнул из машины и встал в позицию боевой готовности. Следовавшие за ней автомобили разделились на развязке, принуждая ее свернуть налево, к финской границе. Этот путь тоже оказался бесперспективным, как она поняла перед следующей круговой развязкой, увидев голубые огни на мосту. Ей пришлось повернуть направо, поехать вниз по улице Стургатан. Ханна и вторая машина продолжали ехать следом. Теперь ближе. Они куда-то ее вели, у них был план. Она поехала через центр; единичные пешеходы, презревшие погоду, остановились на тротуаре, когда она пронеслась мимо на слишком высокой скорости с другими машинами на хвосте. Мимо торговых павильонов, банков, торгового дома Хермансонов и дальше, в ту часть города, окруженную пригородными домами и коттеджами. Она приближалась к железной дороге, в конце улицы увидела маленький каменный мост с рельсами. У нее появилась идея. Под мостом всего одна полоса дороги. Если она аккуратно врежется в стену справа, поставит машину поперек, приготовившись быстро выпрыгнуть, то сможет исчезнуть среди домов на другой стороне. Не похоже, что они отправили какие-то машины на ту сторону, и она также не видела и не слышала вертолета. Должно сработать. Она — быстрая. Прежде чем преследователи успеют покинуть свои автомобили, проберутся мимо нее и окажутся на другой стороне, она уже найдет надежное укрытие и будет их ждать. Она умела ждать. Она быстро еще раз промотала план в голове. Не самый надежный, но ей приходилось импровизировать, пора со всем этим покончить. По-прежнему два автомобиля на хвосте. Друг за другом, так что ближе всего к мосту окажется Ханна. Не особенно проворная, как ей кажется. Шансы все росли. Она отстегнула ремень, снова сконцентрировалась на дороге впереди и дала по тормозам. С другой стороны подъехала полицейская машина и заблокировала односторонний проезд под мостом. Черт, черт, черт! Вот куда они хотели ее заманить. Больше не осталось свободных съездов, последний она только что проехала. Она бросила взгляд в зеркало заднего вида. Машины сзади знали, что может произойти, теперь они располагались бок о бок, блокируя ей возможность поехать той же дорогой назад. Справа стояло старое заброшенное здание фабрики с заколоченными окнами, значит, остается ехать налево. Вниз к реке. Она быстро переключилась на первую передачу и повернула на площадку, покрытую гравием, которая упиралась в насыпь с рельсами наверху, и железнодорожному мосту старше ста лет в Финляндию. Катя заехала наверх на насыпь максимально высоко. Слева — оборонительные сооружения со времен какой-то войны, справа — отверстие в заборе рядом с рельсами. Она выбросилась из машины, поднялась на колени и обстреляла едущие за ней машины. Они остановились, когда пули попали в стекла, полицейские нагнулись, укрываясь за прибоной панелью. Катя встала, одновременно перезаряжая пистолет и убегая в отверстие в заборе, а потом на мост. Ханна оставалась в машине и в состоянии близком к шоку смотрела на две дырки от пуль справа на переднем стекле. Гордон с Морганом пробежали рядом. Гордон остановился, взглянул на нее и вопросительно поднял большой палец вверх. Она кивнула в ответ, и он побежал дальше, вскоре догнав Моргана на подъеме по склону. Ханна отстегнула ремень и вышла. Наверное, ей следовало бы тоже побежать следом, но она их точно не догонит и ее оружие осталось около домика, так что какой в этом толк? Но в то же время… Ей нужно увидеть, как все закончится. Она даже не знала, на что теперь надеется. Хотела бы она знать? Была ли она права? Женщина, не моргнув глазом, застрелила Томаса. Не лучше ли, чтобы она просто исчезла? Поднимаясь на холм, Ханна услышала, как Гордон кричит убегающей женщине, чтобы та остановилась, и ускорила шаг. Раздался выстрел. Гордон вновь закричал, еще выстрелы. Поднявшись на гребень, она увидела, что Морган с Гордоном стоят, подняв оружие. Дула направлены вперед. Ханна пролезла сквозь забор и осторожно подошла к коллегам. Теперь она видела то же, что и они. В паре сотен метров на огромной металлической конструкции посреди рельсов на корточках сидела она. Ханна видела, как тяжело она дышит. Вся спина двигалась при каждом вдохе. Медленно и осторожно она встала на ноги. — Брось оружие и ложись! — закричал Гордон, медленно приближаясь к ней с поднятым пистолетом. Ханна стояла на месте, заметила, что женщина все еще держала оружие, когда выпрямилась и, качнувшись, шагнула в сторону, к массивным металлическим балкам. Ее встретили как минимум две пули. Одна в ногу, другая — в бок. Гордон снова закричал ей, приказал бросить оружие и лечь. Она проигнорировала оба приказа. Сделала глубокий вдох, внезапно стала на удивление устойчивой на вид и быстро подняла пистолет. Морган с Гордоном выстрелили одновременно. Оба попали. Женщина покачнулась, на мгновение как будто поймала равновесие, но потом упала влево. Там, где раньше можно было опереться на балку, сейчас не оказалось ничего. Она удивилась, что рука просто хваталась за воздух, прежде чем свалилась в проем между металлическими конструкциями и потом в бурлящую воду. Гордон с Морганом понеслись вперед. Ханна развернулась и пошла обратно. Вниз с насыпи, медленно, обратно в машину. Ярость, которую она испытывала, которая толкала ее вперед, прилив адреналина от погони, полная концентрация. Все исчезло. Осталась только огромная пустота. Подъехали еще полицейские машины из Швеции и Финляндии. Люди бежали к ней, потом мимо, на мост, вниз к реке. Раздавались приказы, координировалась спасательная операция. Ханна видела все будто сквозь фильтр. Это все ее не касалось, происходило с кем-то другим, где-то не здесь. Звуки приглушены, движения замедлены. Она снова села в машину. Они будут задавать вопросы. Что Ханна делала у домика? Что там делала Сандра, вместе с Томасом? Почему она там была — женщина, которая сейчас лежит в реке? Зачем туда поехала Ханна? Посреди жаркого расследования? Сразу после встречи со службой безопасности? Есть ли тут связь? Да, они будут задавать вопросы. Она не скажет им ни слова о том, что думает на самом деле. О том, что ее туда привело. О том, кто убил Томаса. Что это была Элин. Что ее исчезнувшая дочь принесла всем так много горя и страданий. Особенно Ханне. Снова. Не имеет значения, что она думает. Никого больше нет. Это закончилось. Все закончилось. Красивый летний день в середине июля, который большинство людей проводят на берегу у воды, лежа в тени с мороженым. Слишком жарко: в магазинах есть люди, только потому что там они могут найти прохладу. День, который для большинства не ассоциируется с горем, потерей, похоронами. Она столько их видела. Пять тысяч лет прошло с первых, и с тех пор шел мощный, неиссякаемый поток. Что она знает с полной уверенностью: если человек выбирает жить у нее, то у нее он и умрет однажды.