— Что ты сказал? — К нему рванулся Дьякон, рыча и брызжа слюной. — Повтори, что сказал! — Французский средневековый способ умерщвления, — спокойно проговорил Глеб. — Называется «сладкая смерть». Жертву убивают в момент совокупления, перед оргазмом. Именно в этот момент человек наиболее беззащитен и практически не чувствует боли, умирает в удовольствии. — Откуда взяли такого умного? — зло поинтересовался Дьякон, в упор глядя на Фашиста. — Частный детектив, нанятый мной в Москве, — спокойно ответил эмиссар. — Чтобы разобраться во всем этом бардаке, мне показалось мало наших двух голов. Пришлось захватить третью. — Ну, ну, посмотрим, что сможет найти этот певчий московский соловей, — хмыкнул местный авторитет. — Что-то можешь еще сказать? — спросил Фашист, обращаясь к Глебу. — Кому принадлежал этот дворец? — Денису, — ответил кто-то из помощников уже покойного авторитета. — Он пару лет назад получил его в наследство от тетки. Вроде собирался продать, потом это как-то забылось, а он, оказывается, здесь такой ремонт отгрохал. Видимо, мастеров брал не местных. — Ясно, — кивнул Кольцов. — Ну, а соседей уже опрашивали, кто сюда наведывался? — Опросили, — вполне миролюбиво ответил Дьякон. — Мои ребята сразу походили по дворам, побазарили с соседями. Дениса они здесь редко видели, иногда к нему приезжал потрепанный «жигуль» с затемненными стеклами. Номера никто не запомнил, даже точно сказать не могут, это «копейка» или «семерка». — Ясно, — задумчиво протянул частный детектив. Приблизившись к дивану, он неожиданно наклонился. — Чего тебе здесь ясно? — снова взорвался Дьякон, но Кольцов на него никак не отреагировал. — Какой вывод ты можешь сделать? — поинтересовался Фашист. Они с Хмурым до последнего момента слушали рассуждения детектива молча, не перебивая. Чувствовалось, сыщик знает, о чем говорит. — Если отбросить версию, что Денис Роботов был голубым, то его убила женщина. — На ладони Глеба лежал прямой черный волос средней длины. — Необходимо сделать анализ, сможете? У одного из помощников покойного Железяки вдруг появился миниатюрный пинцет, он легко подхватил волос и сунул в стеклянную пробирку, которая так же неожиданно оказалась в его руке. — Сделаем, есть у нас надежный эксперт. Дьякон дальше не стал слушать размышления частного детектива, он круто повернулся и вышел во двор. Сейчас его душила ярость, хотелось вернуться в дом и пинать ногами труп с закатившимися глазами, пинать до тех пор, пока тот не превратится в бесформенный кусок мяса. «Говорил же ему, не хрен миндальничать с этой сукой и ее шефом, этим Троцким. Нет, козел, не соглашался, крутил свое колечко счастья. Надо было сразу сказать Фашисту, куда делся общак. Так нет, «дурная Железяка» все боялась продешевить, вот и доторговался». Неожиданно гнев прошел, логика возобладала над эмоциями. Дьякон вдруг сообразил, что теперь он остался один из троих, кто заключал договор с Берковичем. Он один из всех остался в живых, теперь его слова могут быть использованы против него. «Нет, тут нужен другой ход», — решил авторитет. Возле ворот стоял невысокий крепыш, бывший чемпион области по самбо. При Дьяконе он исполнял множество должностей, от личного телохранителя до парламентера и даже палача, когда этого требовала ситуация. — Слушай сюда, Мартын, — негромко подозвал его Дьякон, чтобы не привлекать внимания. — Знаешь пресс-секретаря из мэрии? — А то, — кивнул большой головой крепыш, — шикарный бабец. Я бы ей второй раз загнал дурака под кожу, если бы первый раз дала. — Знаешь, где она живет? — А то. В «мерзком» доме,— так в простонародье называли многоэтажный дом, который выстроил мэр для чиновников госадминистрации. — Завтра утром ее надо перехватить, когда она будет идти в мэрию, — все так же шепотом приказал Дьякон. — Это запросто, она же по утрам совершает пеший моцион, — спокойно сказал Мартын, криво усмехаясь. За свою жизнь он разучился чему-либо удивляться. — Где-нибудь в тихом уголке мы ее подхватим — и в «торбу». Везти куда? В «Вильгельм Телль»? — Нет, туда не стоит, там всегда полно народа, — Дьякон на мгновение задумался. То, что он замыслил, требовало особой скрытности, ни у него на квартире, ни тем более в клубе его не должны видеть с этой женщиной. Но он не мог быть уверен, что никто из посторонних не узнает часто мелькавшую на местном телевидении Веру Сергеевну Калинину, которую наверняка сразу же бросятся искать... Решение пришло само. — «Фазенду» Железяки помнишь? — А то, — снова хмыкнул Мартын. — Мы же там две недели назад оттягивались по полной программе. — Отвезешь ее туда, потом позвонишь мне. И смотри, чтобы до моего приезда ни один волос с ее головы... — почти по-змеиному прошипел Дьякон. — Будь спок, до твоего приезда как-нибудь выдержим. Глава 2 НЕ БУДИ БЕЛОКУРУЮ СМЕРТЬ Через несколько часов, когда окончательно стемнело, труп Железяки завернули в ковер и погрузили в машину. Дьякон должен был отвезти его в морг и договориться с патологоанатомами: те дадут заключение, что парень умер от кровоизлияния в мозг (что в какой-то мере было правдой). — Придется хоронить всех скопом, — усаживаясь на заднее сиденье «мерса», задумчиво проговорил Фашист. — Вместе с Лордом и Вирусом. Они уже знали о гибели «бригадира» Лешего и трех бойцов из его команды, якобы в автокатастрофе. Но к этому уже не было сильно приковано внимание: кто считает пешек, когда гибнут ферзи. Хмурый на этот раз не поехал в особняк. Не доезжая до центра, он вышел из машины, прошел два квартала в сторону моря и оказался на территории пансионата «Морской». Здесь в отдельном коттедже отдыхала его главная ударная сила. Шестеро бойцов, бывших солдат спецназа. Хмурый их сам подбирал, сам проверял пригодность. И сам обучал тому, чего бойцы не знали. Теперь он им верил, как себе. Ночь была тихой и лунной, яркий холодный свет ночного светила залил все пространство. Тишину нарушал лишь шелест прибоя. Несмотря на самую противную для диверсантов и фронтовых разведчиков ночь, Хмурый двигался бесшумно и почти невидимо, используя для маскировки тень от крон деревьев. До коттеджа оставалось около десяти метров, когда рядом с крадущимся Хмурым раздался властный голос, подкрепленный щелчком взведенного пистолета. — Замри, руки за голову. — Шалишь, Николаша, — тихо произнес Хмурый, хотя сам замер. Из кустов выглянул среднего роста парнишка в спортивном костюме и темных кроссовках. — А, это вы, — наконец опознал боец своего начальника, тут же ставя на предохранитель мощный армейский «кольт» сорок пятого калибра. — Как ребята, все на месте? — спросил Хмурый. — Все, отдыхают. — Это хорошо, завтра нам предстоит большое дело. — Замечательно, — не удержался от восторженной реплики часовой. — А то киснем здесь без дела, как пенсионеры какие-то. — Не закиснете, молодые еще, — усмехнулся Хмурый. Его бойцы были единственными людьми, с которыми он по-настоящему расслаблялся и чувствовал себя обычным человеком. — Там у вас найдется лишняя койка для меня? — Да хоть две, — улыбаясь, проговорил парнишка. — Две не надо, не такой уж я жирный. Вера Сергеевна начинала свой день одинаково. Сперва распахивалась настежь балконная дверь, и квартира наполнялась свежим морским бризом. Затем следовала получасовая разминка в виде интенсивной акробатики, контрастный душ и завтрак, состоящий из пары поджаристых тостов с джемом и стакана травяного чая. Помыв посуду, молодая женщина приступала к макияжу и облачению в строгий деловой костюм, в котором она ходила на службу. После убийства Дениса Роботова Вера пересмотрела свою концепцию средств самозащиты. Кроме своего обычного арсенала, она решила носить с собой «ОЦ-21», «курц» — уменьшенную модель пистолета Макарова, сохранившего свое главное достоинство — калибр 9 мм. Миниатюрный пистолет помещала в такой же миниатюрной кобуре, прикрепленной специальным поясом к внутренней стороне бедра. Ходить с такой штукой между ног было не особо удобно, зато была гарантия того, что оружие не обнаружат. Наконец собравшись и зажав под мышкой свою неизменную сумочку, Вера вышла из квартиры. Солнце еще не раскалило воздух, кое-где на листьях искрились прозрачные жемчужины росы, весело и беззаботно щебетали птицы, перепрыгивая с ветки на ветку. Несколько секунд женщина наблюдала за птахами, потом круто развернулась и зашагала в сторону мэрии. После вчерашнего ей следовало быть осторожней, но смена обычного маршрута бросится в глаза. И даже если на ее счет нет подозрений, они могут возникнуть. Пройдя несколько кварталов, Вера Сергеевна свернула за угол и двинулась не спеша вдоль витрин магазинов. Настроение у нее было приподнятое. Женщина даже не обратила внимания на остановившийся впереди бело-красный «РАФ» «Скорой помощи». Из кабины высунулась красная одутловатая рожа в белой медицинской шапочке. — Барышня, как проехать на улицу Вернадского? — хрипло спросил красномордый «медбрат». — А то заблудились, срочный вызов, вроде инфаркт, и на тебе, такая напасть. — Вернадского? — переспросила Вера, поворачиваясь спиной к микроавтобусу и глядя в противоположную сторону. Договорить она не успела, неожиданно дверца распахнулась, и две пары сильных рук, зажав женщине рот, втащили ее в салон. Сразу же «РАФ» сорвался с места. Калинину усадили в кресло, один из гоблинов крепко сжимал ей руки, второй отбросил в дальний конец салона ее сумочку. Затем принялся обыскивать саму женщину. Сперва его потные от возбуждения руки облапили ее бюст, спрятанный в шелке блузы, потом пальцы скользнули по бедрам и дальше, вниз к коленям. Затем больно впились в коленные чашечки, секунда — и гоблин рывком раздвинул Верины ноги. До сих пор молчавшая женщина улыбнулась и издевательски произнесла: — Ценитель запаха женщины? Сегодня тебе повезло, у нас вторые сутки в доме нет воды. Услышав такое, гоблин отдернул руку и замахнулся, чтобы отвесить Калининой затрещину. Но его остановил краснолицый: — Не трожь, пока с ней не поговорит Дьякон. Потом уже позабавимся по полной программе. — Мартын, только, чур, я первый, — оскалился гоблин. — Познакомлю лярву с запахом настоящего мужчины. Калинина ничего не ответила, уголки ее губ чуть дрогнули. Пистолет оставался в ее распоряжении, а кто кому и что покажет, будет видно. Личная гвардия Фашиста, которой руководил Хмурый, была небольшим отрядом из восьми хорошо подготовленных профессионалов. Каждый член группы был многофункциональным бойцом, что делало отряд мощной боевой машиной. Затраченные на их подготовку деньги окупились давно и с лихвой.