— Прошу-с. — Глеб шутовски поклонился, пропуская Владимира внутрь. Тот, все еще нагло лыбясь, шагнул в номер, огляделся и почти дружелюбно проговорил: — Я когда тебя увидел на Приморском бульваре, сперва подумал, что ошибся. Потом понял: нет. Тогда решил: наверное, отдыхать приехал отечественный Пинкертон, блин. Только не огорчай меня, дружище. — Как же мы без всевидящего ока и все слышащих ушей, — огрызнулся Глеб, выставляя на стол бутылку водки, какую-то закуску, что оказалась в холодильнике. Водку налил в стаканы, один протянул гостю и, подмигнув, сказал: — Отдыхаю. Что, нельзя? — Можно, конечно, — понимающе усмехнулся Христофоров. — Отдыхаешь под видом ассистента режиссера. Ну, тогда я, значит, путешествую вокруг Европы. — Повезло, — произнес с усмешкой Глеб. Чокнувшись, выпили за встречу. — Хорошо пошла, — хмыкнул Христофоров и тут же предложил: — Как смотришь на то, чтобы посетить мой лайнер? И, так сказать, в приватной обстановке по-настоящему расслабиться? — Не против, — ответил Кольцов, подумав: «В случае если моя скромная персона тоже попадает под начавшуюся зачистку, достать меня с новейшего (считай, секретного) боевого корабля будет весьма проблематично». Глава 4 ВАШЕ СЛОВО, ТОВАРИЩ «МАУЗЕР» Облава на боевиков уголовных группировок происходила по давно наработанной правоохранительными органами тактике. Сперва подъезжала легковушка с группой захвата, в которую входили натренированные спортсмены. Они нейтрализовывали охранение бандитов. За группой захвата шли основные силы. Забросав собравшихся свето-шумовыми гранатами, они врывались внутрь, круша все на своем пути. Деморализованные грохотом взрывов «быки», видя серый камуфляж и черные маски, думали, что это ОМОН, и не оказывали сопротивления. Как в такой суматохе заметишь, что у нападающих вместо автоматов короткие помповые ружья? Задержанных с руками за голову ставили к стенке. После обыска надевали наручники и валили на пол. Кто, осмыслив происходящее, пытался сопротивляться, получал по почкам и печени тяжелыми ботинками. Прибывшие следователи прокуратуры в присутствии понятых фиксировали количество оружия, наркотиков и тому подобное. Тут же развернувшиеся телевизионщики снимали суровые будни борцов с преступностью. Кое-кто из наиболее тщеславных прокурорских, напустив на себя таинственность, деловито давал интервью. В общем, шло хорошо отредактированное шоу на тему: «Служба дни и ночи». И все же в этот раз не обошлось без накладок. «Торпеды» Дьякона, собравшиеся в боулинге «Вильгельм Телль», еще не знали о судьбе своего шефа и ждали его появления в любую минуту, надеясь, что тот им объяснит, что происходит и какое отношение имеет убитый Мартын к покушению на мэра. Но вместо Дьякона в боулинг ворвались муниципалы. Основную массу «быков» они смогли повалить на бетонный пол лицом вниз без всякого сопротивления. Но около десятка боевиков закупорились в одной из угловых комнат и даже попытались отстреливаться. Вероятность затяжного противостояния никого не устраивала: ни следователей прокуратуры (все-таки ночь, надо отдыхать), ни шефа муниципальной милиции. Тыхен знал, что за задержку мэр его по головке не погладит, особенно после того, что он ему должен сообщить. Оглядев занимаемую «быками» позицию в виде перевернутого в дверном проеме дивана, из-за которого палили матерящиеся во весь голос «торпеды», Вальтер сообразил, что в лобовую атаку идти невозможно. Даже один раненый перечеркнет успех всей операции. Поэтому его приказ был прост. Через несколько минут в здание боулинга вошел один из бойцов группы захвата, в недавнем прошлом мастер спорта по метанию диска. В помещение, где засели боевики, одна за другой полетели три слезоточивые гранаты. Через минуту все было кончено, задыхающихся и плачущих «быков» муниципалы вытащили во двор, где некоторое время их дружно окучивали ногами. После того как помещение боулинга было проветрено, следователи смогли туда войти, чтобы начать спокойно работать. Погуляв по подземным коммуникациям игрового заведения, Вальтер Тыхен вышел наружу. Сунув в рот сигарету, он достал из нагрудного кармана мобильный телефон и набрал личный номер мэра. — Слушаю. — Голос городского головы звучал немного устало, но все равно чувствовалось, что и ему сегодня не до сна. — Это я, — проговорил Вальтер. — Взяли больше трехсот боевиков, много оружия и наркоты. Следователи работают, как звери. Так что каждому будет обеспечен длительный санаторный режим в районе Крайнего Севера. — Хорошо, а как там наш друг? Не пытался оказать сопротивление или сбежать? — По слегка дрожащему голосу мэра можно было догадаться, что этот вопрос волнует его больше всего. — Ему удалось уйти, — как можно спокойнее проговорил Тыхен. — Что?!! — Мэр не хотел верить своим ушам. — Во время захвата боулинга он с группой самых отчаянных укрылся в одном из помещений клуба. Пока мы штурмовали их, Дьякону удалось уйти. — Какая бестолочь!! — Городской глава сорвался на истерический крик. — Что тебе вообще можно доверить, Вальтер?! Или, может, я сам должен командовать подобными операциями?! Тыхен улыбнулся, представив Берковича в камуфляже, командующим операцией, и продолжал молча слушать. — Ничего не знаю, — наконец закончил бесноваться мэр. — Дьякона достань хоть из-под земли. Вальтер отключил телефон и сунул его обратно в карман. В эту ночь не спали не только муниципальная милиция, прокуратура и мэрия. Не спал также и весь личный состав крепости на острове Куцем. Профессор, запершись в своем кабинете с Маленьким Муком, слушал радиоперехват муниципальной милиции. Двинув в бой против организованной преступности ферзя — Берковича, Профессор с учетом недавних событий на нефтеперерабатывающем заводе не мог его не подстраховать. В районы действия муниципальной милиции были выдвинуты боевые группы — «десятки», вооруженные бесшумным оружием. Они сидели в микроавтобусах и в случае, если бы у милиции что-то пошло не так, незаметно вмешались бы, обеспечив победу тем, для кого она предназначалась. — Пока все идет по плану, — задумчиво проговорил Маленький Мук, услышав очередное донесение одной из групп муниципалов. Неожиданно что-то вспомнив, он широко улыбнулся и хлопнул себя по лбу: — Совсем забыл, я сегодня виделся с Войцеховским. Банкир скулил, что мы его здесь держим под арестом. А у него, между прочим, дела. — Вот же гнида, — обычно спокойный и очень разборчивый в выражениях, Профессор сейчас не сдержался. — Посадили на чужие бабки ширмой, сиди, свесив ножки, наслаждайся комфортной жизнью, тем более, никто не знает, когда наступит финальная черта. Нет, ему мало, хочет корчить из себя делового мужа, как же, банкир, его рабочий день стоит столько-то. Немного успокоившись, Профессор посмотрел внимательно на сидящего напротив, араба, потом задумчиво спросил: — Что там с «крестниками» Бармалея? — Все в порядке, — ответил Маленький Мук. — Водители трассу освоили как свою квартиру, могут ее пройти, что называется, с закрытыми глазами. Телохранителей лично проверил, готовы к любым нестандартным ситуациям, стреляют, как Робин Гуды, умеют пользоваться всяким оружием. — Как полигон, готов? — Давно, я же вам докладывал. — Это хорошо, — задумчиво произнес Профессор, сложив на животе пальцы в замок. — Закончив с блатными, проведем генеральную репетицию. Посмотрим, на что годятся наши киборги. Да заодно порадуем банкира. — А что, его присутствие обязательно? — не удержался от вопроса палестинец. — Да нет, — покачал головой Профессор. — Просто это мое эгоистичное желание, хочу посмотреть на его рациональную рожу. — Действительно, — засмеялся Маленький Мук, представив лицо Войцеховского, потом вытащил из ушной раковины наушник. — Ну вот, операция закончилась, бандитов везут в СИЗО, следователи едут в прокуратуру, муниципалы возвращаются на базу. — Араб даже зевнул от радости, что скоро можно будет завалиться на койку. Но он поспешил. — Слишком торопишься, — усмехнулся шеф, потом, сняв с телефонного аппарата трубку, стал набирать номер личного телефона мэра, не забыв добавить: — Это только первая стадия операции закончилась, а вот сейчас главное начинается. Несколько секунд из динамика доносились длинные гудки, потом, наконец, сняли трубку: — Слушаю, Беркович. — Доброй ночи, Лев Давидович, — поздоровался Профессор. Он не представлялся, кому надо — те сами его по голосу узнавали. — Как ваши успехи в борьбе с гидрой организованной преступности? — Можете поздравить, мы практически вычистили весь город, эти авгиевы конюшни преступности. — Троцкий неожиданно стал сыпать сравнениями, будто находился на торжественном митинге. Потом мэр замолчал, словно опомнившись, затем ошарашил собеседника: — Только что у меня был начальник милиции, он изъявил желание помочь нам в проведении операции. Какая наглость, когда операция подходит к завершению, решил примазаться. — Очень хорошо. Я даже думаю, будет лучше, если в прессе вы уступите милиции пальму первенства. Во-первых, чтобы ни у кого не сложилось впечатления, будто это месть за покушение на вас, во-вторых, обязанность муниципальной милиции — следить за правопорядком, а не задерживать преступные группировки. К этому могут придраться адвокаты. И, в-третьих, вы просто завяжете дружеские отношения с начальником милиции. Наступит конец вашей давней вражде, что тоже немаловажно. — Вы так думаете? — Одним из положительных качеств мэра было то, что он прислушивался к здравому смыслу, особенно если этот смысл исходил от людей рангом выше его. — Уверен. — Значит, так и сделаем. Только вот осталась одна проблема. Вы знаете, Дьякону удалось ускользнуть из раскинутого невода. Как бы теперь снова чего не произошло. Услышав эти слова, Профессор позволил себе улыбнуться в усы. Все-таки его расчет оказался верным, Беркович после покушения стал бояться собственной тени. — Вы не волнуйтесь так, дело сделано. Дьякона лишили людей, оружия, баз. Другими словами, змее вырвали ядовитые зубы, и теперь у нее один выход — уползти подальше и забиться в темную нору, либо у нас в глуши, либо вовсе за границей, пока не вырастут новые ядовитые зубы. Но, я думаю, это не основная проблема. Сейчас самое страшное — московский эмиссар Фашист. Кажется, за ним стоит всесоюзная криминальная сходка. Вот же метаморфоза жизни: союза нет, а воровское сообщество осталось. Пока Фашист не успел улизнуть из города, его надо изолировать. И объяснить, что Новоморск город уже не воровской, а цивилизованный, то есть вся власть сосредоточена в руках мэра. Как в Нью-Йорке у Джулиани. Это был ход наверняка, как блесна для голодной щуки, Беркович ее сразу заглотил: — Я пошлю туда всех своих людей, плюс милицию. — Всех не надо, — отрезвил порыв «новоморского Джулиани» собеседник. — При большом скоплении людей, тем более если среди них будет милиция, его могут запросто застрелить. А это уже чревато непрогнозируемыми неприятностями. Лучше пошлите одну группу вместе с капитаном Тыхеном. — Я так и сделаю, — поспешно согласился мэр. — Отлично, тогда созвонимся, когда Фашист будет в камере гостевать. — Не прощаясь, Профессор положил телефонную трубку на аппарат. — Вы думаете, Вальтер с одной группой справится с поставленной задачей? — сказал Маленький Мук. — Фашиста охраняет около десятка головорезов, плюс еще в доме «быки», оставшиеся от Бармалея. — Вальтеру и его муниципалам ничего делать и не придется. Они будут играть роль официального прикрытия, — произнес Профессор, задумчиво разглядывая карту города с отмеченными на ней экипажами боевых «десяток». Потом добавил: — Направь к усадьбе Фашиста группы Росомахи и Крота. Остальным экипажам отбой, возвращение на базу. Коротко кивнув, Маленький Мук направился к выходу и уже в дверях услышал: — Запроси пост «слухачей», как обстановка в особняке.