Женщина встала со своего места и начала вести пресс-конференцию. Потом поднялся милицейский полковник, он что-то бормотал об обнаглевшей преступности, обещал положить все силы на алтарь борьбы с этой самой гидрой преступности. Впрочем, треп милиционера Кольцов почти не слушал, он не мог оторвать взгляда от очаровательной руководительницы пресс-центра, от ее лица со слегка припухлыми губами, прямым носом и огромными синими глазами. Отчетная часть пресс-конференции закончилась, наступило время задавать вопросы. Выдрессированные местные журналюги сидели молча, боясь спросить лишнее. Кольцов решил вызвать огонь на себя. Подняв вверх золотую ручку, так именно делают журналисты на Западе (в кино видел), он громко сказал: — Московская газета «Столица». Извините, господин мэр, как я понял, по факту покушения на вас милиция возбудила уголовное дело, прокуратура взяла дело к производству. Но хотелось бы узнать, какие-нибудь конкретные действия будут предприняты против организованной преступности? — Да, — гордо произнес Беркович, встав во весь рост. — Я не знаю, что будет делать УВД, но муниципальная милиция во главе с ее славным руководителем Вальтером Тыхеном нанесет по ним сокрушительный удар и разрушит их осиные гнезда. Пусть знают, что власть — это дубина, которой бьют один раз. Из-за стола поднялся начальник муниципальной милиции. Настоящая горилла, такому в средневековых фильмах играть мастеров заплечных дел. Итак, организованной преступности объявлена война. В подземелье коллектора было темно и сухо, не совсем привычная атмосфера для подобных коммуникаций. Треть подземной галереи занимала труба большого диаметра, покрытая толстым слоем изолирующего материала. Для удобства передвижения по коллектору с двух сторон от трубы были проложены пешеходные дорожки, и через каждые сто метров был установлен переходный мостик. Хмурый несколько секунд смотрел на трубу, потом наклонился и провел ладонью по гладкой поверхности со швами нахлеста изоляционной ленты. Труба начиналась в полусотне метров от насосной станции и уходила куда-то в темную даль коллектора. — Основательно сделали, — наконец произнес Хмурый, поднимаясь во весь рост. — Ладно, пойдем посмотрим, к каким истокам нас приведет эта чудо-дорога. Оружие держать наготове. Впрочем, последнее замечание было излишним. В группе были выдрессированные высококлассные профессионалы. За наружную охрану нефтезавода отвечала муниципальная милиция. Они охраняли ворота, проходные, стояли на вышках по периметру ограды и следили за датчиками контрольных систем. Что касалось внутренней безопасности, то это была полная епархия «неотложки» — группы быстрого реагирования. Это подразделение не входило в состав муниципальной милиции. И даже если бы кого-то из дежуривших на заводе милиционеров пытали, чтобы узнать, кто входит в эту группу, тот бы умер под пытками, так ничего и не сказав. Потому что ничего не знал. Бойцы «неотложки» были людьми Профессора, в их задачу входило скрытое решение нестандартных ситуаций. Два десятка боевиков дежурили на заводе вахтовым методом, меняясь каждые десять суток. Постоянно базирующиеся в крепости на острове Куцем, сюда они приезжали как на отдых. После того как был получен сигнал тревоги, извещающий, что в коллектор проникли посторонние, старший сразу же связался с центром управления в крепости. А оператор, включив систему датчиков, установленных в подземной галерее, следил за направлением движения нарушителей, каждые две минуты докладывая: — Группа движется в направлении порта. — Естественно, — хмыкнул старший. — Здесь одна дорога. — Немного помолчав, задумчиво произнес: — Шеф велел их уничтожить и взять хотя бы одного «языка». Интересно, как это можно сделать в подземелье? — Элементарно, Ватсон, — усмехнулся оператор. — Они проходят еще пятьсот метров, здесь, — его палец ткнул в точку, — начинается разветвленная сеть катакомб. Зажав нарушителей с двух сторон, можно будет загнать их в один из отстойников и там кончить. — Хорошо сказать «кончить», — недовольно скривился старший. — В отстойнике они залягут и будут вести огонь через тоннельный проем, попробуй подберись, он ведь один. — Ну, это лучше, чем если наши бойцы будут палить через них друг в друга, зажав нарушителей в самом коллекторе. А в отстойнике их можно будет обработать с расстояния снайперами или на худой конец из огнемета поджарить. — Пожалуй, это выход, — наконец согласился старший и тут же громко объявил: — Группа, на выход. Первое отделение перекрывает продвижение нарушителей в порт. Второе отделение их преследует, стараясь загнать в один из отстойников. Третье и четвертое — страхующие на поверхности. Ясно? Выполнять! Группа Хмурого все дальше уходила по коллектору. Впереди шел один боец с прибором ночного видения и пистолетом на изготовку. Хвост группы прикрывали два бойца, двигающиеся по обе стороны трубы, то и дело пятящиеся по-рачьи. Неожиданно узкая галерея распахнулась просторным подземным залом с высоким потолком и несколькими арочными ходами вдоль стен. Двигающийся дозорный внезапно остановился и поднял в знак предупреждения левую руку. В следующую секунду в наушниках внутренней связи Хмурого раздался приглушенный голос впереди идущего: — Наблюдаю свечение инфракрасного излучения активных приборов ночного видения. Насчитал пять всплесков. Хмурый не успел ничего сообразить, как тут же в эфир вышел замыкающий: — Засекли свет лазерных дальномеров, четыре точки. — Ясно, конец связи, — ответил начальник охраны. Теперь ему действительно стало все ясно. Их засекли, возможно, в коллекторе была сигнализация, что в очередной раз подчеркивало — это было не простое подземелье. Опытный боец сразу же сообразил, чего добивается противник. «С двух сторон гонят, хотят или окружить, блокировать и в бою уничтожить, или... загнать в один из боковых отрогов, возможно, там пакость для нас приготовлена, типа минного поля или баллона с ядовитым газом». Какой из этих вариантов был верный, Хмурый решил не проверять. Времени на эксперименты уже не оставалось, нужно было принимать контрмеры. Сперва следовало определиться, куда дальше должна пробиваться группа: обратно на завод или вперед. Впереди был порт, и если туда прорваться — существовал реальный шанс до темноты схорониться, а там... Это понимал и противник, поэтому со стороны порта их и гнал больший отряд. Хмурый еще раз оглядел подземный зал. Труба здесь ныряла под бетонное покрытие, будто специально предоставляла простор для боя. — Группа, ко мне, — тихо скомандовал старший, бойцы тут же сплотились вокруг него. Хмурый спрятал в кобуру пистолет, рассудив, что сейчас такое начнется, что из пистолета разве что застрелиться можно будет. Взяв в руки автомат и снимая оружие с предохранителя, тихо проговорил, обращаясь к дозорному: — Поставь на входе в зал растяжку с «зарей». Остальным укрыться в переходах. Как только преследующая нас группа ворвется в зал, шквал огня по ним. После взрыва «зари» сразу же отходим в сторону порта. Отходим до ближайшего колодца, там наружу и каждый за себя. Фраза «за себя» означала, что теперь боец может рассчитывать только на себя, каждый выбирается из переделки самостоятельно. В случае, если он попадет в руки правоохранительных органов, то должен молчать; братва если не сможет освободить из-за решетки, то уж в тюрьме «поддержит» обязательно. В случае гибели родственников не забудут. Это знал каждый, поэтому и вопросов не задавали. Рассевшись по норам, арочным отверстиям, они затаились с оружием на изготовку. Группа преследования появилась через несколько секунд. Первые признаки их появления обозначились на стенах красными пятнами лазерных целеуказателей. Потом возникли темные силуэты. Когда последний выскользнул из темноты узкого коллектора, по ним дружно ударило шесть автоматов. Кто-то из преследователей ткнулся лицом в холодный, шершавый бетон, кто-то зашелся в предсмертном хрипе. Остальные отпрянули назад в горловину коллектора, огрызаясь огнем. — Гранаты, — крикнул что есть мочи Хмурый, стараясь перекричать грохот стрельбы. В сторону коллектора тут же полетели несколько стальных шаров ручных гранат. Ответная стрельба прекратилась, преследователи тоже были опытными бойцами. Услышав удары падающих на пол гранат, они со всех ног бросились в глубь подземной галереи. Хлопки взрывающихся ручных гранат неожиданно заглушил мощный взрыв «зари», сопровождаемый яркой вспышкой. Звук светошумовой гранаты приравнялся в закрытом помещении к звуку взрывающегося тяжелого фугасного снаряда. А вспышка, многократно усиленная прибором ночного видения, и вовсе была ослепительной. Хмурый первым выскочил из своего укрытия и бросился в сторону корчащихся людей. Длинная очередь его автомата рассекла нескольких ослепленных противников. Перемахнув через трупы, он рванул вперед и уже не видел, кто добивал остальных. Путь к свободе был открыт. Они проскочили метров сто вперед, когда один из боевиков, охнув, схватился за грудь, второго невидимая сила отбросила к стене, и он, как сдутая кукла, сполз на пол. «Снайперы», — поздно догадался Хмурый и от живота полоснул длинной очередью в темноту подземелья. Автомат, выпустив последние пули, свирепо клацнул затвором. Поменять магазины ему не дали: едва Хмурый вытащил из подсумка полный магазин, как в левую руку ударила пуля. Ударила слегка, вскользь, но этого хватило, чтобы пальцы разжались, выронив рожок. Вторая пуля чирканула по ноге чуть ниже колена. Хмурый рухнул на пол, попытался вытащить пистолет из кобуры, но ту! же возле головы в бетон врезалась еще одна пуля. «Живьем решили взять, — догадался старший. — Хрен вам, суки». Давным-давно в огненных горах Афганистана капитан разведки погранвойск случайно набрел на след транзита афганского героина в Советский Союз. Подонки подкладывали зелье в гробы погибших солдат. Расследование выводило на сильных мира сего. А это было уже слишком. Молодому капитану вменили служебное преступление, осудили и, дав приличный срок, запрятали на Крайнем Севере. Оказавшись на зоне, он увидел другую жизнь, других людей — воров, мошенников и убийц. Усвоил их законы и понял: эти люди намного порядочней и справедливей тех, которые воровали миллионы чужими руками и всегда прикрывались патриотическими лозунгами. Поэтому он и пошел дальше с криминальным сообществом, лишился семьи, друзей, родственников, сменил имя, отчество и фамилию на кличку Хмурый и, когда представлялась возможность мстить «белым воротничкам», мстил жестоко. Сейчас, лежа в окружении столпившихся над ним боевиков, Хмурый сожалел лишь об одном: что не сможет добраться до того, кто все это затеял в Новоморске. Лежа на простреленной руке, он, превозмогая боль, вытащил из подсумка на животе рубчатое тело «лимонки», выдернул чеку. Его тело скрыло щелчок взведенного запала. Поэтому, когда за секунду до взрыва Хмурый вытащил гранату наружу, никто из боевиков не успел среагировать. Грохот взрыва поглотил вопли умирающих, нашпигованных рваными кусками чугуна. — Нарушителей перебили всех, — своим обычным тоном докладывал Маленький Мук Профессору. — Правда, и они не остались в долгу, от «неотложки» остался лишь оператор и старший. — Выяснили, как они проникли на территорию? — поинтересовался Профессор, делая пометки в своем блокноте. — Да, все нарушители облачены в гидрокостюмы, из чего можно сделать вывод, что они прошли через электроподстанцию. — Действительно, там понадеялись на страх перед вольтажом и ограничились минимумом средств сигнализации. — Профессор на мгновение задумался и добавил: — Это работа людей Фашиста, только у него были подобного класса спецы. Надо с ним кончать. Ладно, направь на завод «дубль», пусть уберут там трупы и поставят у подстанции дополнительный пост. Это надежней всякой сигнализации. Вернувшись из мэрии, Кольцов завалился одетым на постель и стал размышлять об увиденном и услышанном на прошедшей пресс-конференции. «Итак, судя по тому, что мне шепнул бородатый толстяк из местной многотиражки, это была самая напыщенная пресс-конференция из всех ежеквартальных. Специально срежиссированное шоу для поднятия рейтинга мэра. Бред... Этот финт можно было бы воспринять всерьез, если бы шла предвыборная кампания, но до нее еще два с половиной года, за это время электорат забудет о происшествии. Может, стоит подумать о том, как была исполнена акция? Что же мне сразу не понравилось в увиденных слайдах с места преступления? Да и в услышанном комментарии этого Вальтера тоже чувствовалось, что все шито белыми нитками. В чем же фальшь? То бишь несостыковочка? Были обстреляны две машины мэра, одна полностью уничтожена, погибло четверо охранников. Вторая тоже пострадала. На слайде были хорошо видны развороченное взрывом гранаты правое крыло и сорванная крышка капота, обнажившая мотор вездехода. Тут тоже не обошлось без потерь, убит личный телохранитель Берковича, да и сам Лев Давидович ранен в руку. В чем здесь несостыковка? Что меня насторожило? Раненый мэр с рукой на перевязи? В конце концов, ранение можно просто симулировать, но вот страх в глазах... Троцкий был по-настоящему напуган. Идем дальше. Кортеж был обстрелян подствольными гранатометами. В основном били по первой машине — четыре гранаты и лишь две угодили во вторую. Знали точно, где мэр, или ошиблись? Судя по тому, что не обнаружено дополнительных следов от взрывов, выстрелов было шесть, и все попали в цель, и это на дистанции в сотню метров, по двойной движущейся цели. Получается, в магазине должно было разместиться шесть стрел-ков-виртуозов. Которые бы обязательно мешали друг другу и, соответственно, были бы промахи, а их нет... Второе, после гранатометного обстрела, по утверждению Вальтера, велся огонь из автоматического оружия. Шесть автоматов сделали бы из машины решето, а там не больше десятка попаданий. Да и, как я подозреваю, в помещении наберется не намного больше гильз... Формула подобных акций выглядит примерно так: скрытый выход на позицию (минимально эффективным количеством людей), молниеносный огневой налет. Чтобы разнести в щепки две машины, не нужно шесть подствольников, а достаточно двух «РПГ-7» или двух «мух». И по завершении акции быстрый отход со стерилизацией следов пребывания и определения принадлежности исполнителей, а вместо этого они двух жмуров оставляют. И как еще этот Вальтер умудрился из пистолета с расстояния почти сто метров положить двух боевиков наповал, непонятно. Итак, что получается? На Берковича было совершено не покушение, а провокация. С целью втянуть его в противоборство с местной оргпреступностью. Вот тебе и мины направленного действия, и ликвидация старых воровских авторитетов, и «сладкая смерть» Железяки.... Видимо, грядет большая зачистка. Фашиста вряд ли они решатся ликвидировать, но взять в оборот и запугать — это к гадалке ходить не надо. Теперь надо смотреть в оба, чтобы под эту молотилку не попасть самому. Не исключено, что Лешего и Холидея на меня навела та же рука, что сейчас втравливает в разборку Берковича-Троцкого», — подвел неутешительный итог Кольцов. Его размышления прервал решительный стук в дверь. От неожиданности сыщик едва не подскочил с кровати. Первая мысль: «Неужели зачистку решили начать с меня?» Если это муниципальная милиция, то рассчитывать на помощь своих телохранителей не приходится. Значит... Глеб извлек из тайника свой «ПМ», снял его с предохранителя и взвел курок (патрон у него всегда дослан в патронник). Потом бесшумно приблизился к двери, так же бесшумно открыл замок и распахнул ее, готовый к любым действиям. В дверном проеме стоял нагло улыбающийся Христофоров. На этот раз на подполковнике ФСБ вместо флотского мундира, в котором он недавно щеголял на капитанском мостике боевого корабля, был дорогой костюм стального цвета, белая рубашка, галстук в тон. Ни дать ни взять Джеймс Бонд.