— Вам тоже нужно уйти, — Сергей смотрел несколько угрожающе, отчего девушка окончательно потеряла дар речи. — Пошли отсюда. У них и без нас траур. Волхов потащил её к выходу. Спуск по неровному склону, покрытому наледью, стал непростой задачей. Дроздова так и вовсе держалась за него всю дорогу, чтобы не упасть. Как она вообще забралась наверх — большой вопрос. — Думаю, они остынут, Игорь, — Попытки успокоить вызвали лишь раздражение, но журналистку это не остановило. — В такой ситуации вряд ли кто-то смог бы рассуждать здраво. Винить тебя только за то, что в ту ночь погиб не ты, — глупо. — Ты на машине? — спросил Волхов, когда они подошли к его пятнашке. — Нет, друг подвёз. Он должен забрать через полчаса. — Садись. Отвезу тебя в город, чтобы тут дел не натворила. — Это обидно вообще-то! Я, по-твоему, границ не знаю? — Ксения надулась, однако спокойно села в машину. Волхов даже не пытался ответить на столь глупый вопрос. Он завёл двигатель и развернулся в сторону трассы. Путь до города пролегал по извилистой дороге, на обочинах которой тянулась лесополоса, закрывающая широкие заброшенные поля. Она пересекала несколько придорожных деревень с двумя десятками дворов на каждую, пару пилорам, даже недавно построенную ферму. Магнитола не работала, поэтому ехали они в неловком молчании, пока Ксения не выдержала и заговорила. — Может, расскажешь, как всё было? Отец Илларион почти ничего не сказал. Ходил понурый, едва не темнее Королёвых. Что с ним? Во избежание проблем с законом, по официальной версии Георгия убил Волхов. Илларион не желал славы убийцы, даже если убил он жестокого преступника. Для него сам факт свершения подобного греха тяжёлым грузом лёг на душу. Батюшка замкнулся, много времени проводил в молитвах, не подпуская к себе никого, в том числе Волхова, которому до сих пор не удавалось с ним поговорить. — Всё так, как ты описала. Слово в слово. — Лжец! Зазвонил телефон. Ксения вытащила его из кармана и взглянула на экран. — Не определяется. Странно… Алло? Кто это? — Ксения Витальевна Дроздова? Волхов слышал голос из динамиков, он сразу ему не понравился — искажённый, грубый. Мягко говоря, недружелюбный. — Да, с кем я говорю? Представьтесь. — Тебе стоит быть осторожнее в своих изысканиях. Не лезь, куда не надо. Или мы заставим это сделать. — Кто ты? Представься, прежде, чем угрожать! Но в ответ послышались гудки. Девушка испуганно уставилась на экран, будто тот мог показать что-то ещё, а затем повернулась к Волхову. — И как это понимать?! — Ты какие-нибудь эти свои расследования сейчас проводишь? Из-за растерянности Ксения не сразу сообразила ответ. — Д…да. По поводу того хирурга, которого убил Жнец. Там какая-то тёмная история с его прошлым, я хотела разобраться. — Понятно… — капитан тяжело вздохнул. — Короче, едем в отделение. Тебе угрожают расправой. ━─━────༺༻────━─━ Ксения была не на шутку испугана. Как ни странно, но впервые в своей карьере наглой журналистке пришлось столкнуться с угрозами в свой адрес. Помимо тех, что она от самого Волхова, конечно. Именно страх позволил капитану получить сразу все материалы проведённого ею расследования. Материала было действительно много: вырезки из старых газет, скрины постов из городского паблика за лохматые годы, а также комментарии к ним. Кое-какие личные данные Равшанова: образование, документы, даже характеристики от однокурсников. Но самое главное — связи с этнической ОПГ, активно помогавшей замять вопрос с покалеченной девочкой. — Понятно, откуда руки растут. Ты на хрена в эту историю влезла, скажи мне? В удивлении Ксении читалось глубокое непонимание самого наличия вопроса. — В смысле на хрена? Человек, оказывается, людей калечил, некоторым судьбу поломал, а после спокойно работал в медицине, так ещё и с повышением считай: из ПГТ в областной центр, заведующим. — Ну, его и посадили бумажками заниматься, чтобы меньше к людям подходил. Сама же откопала, вон: «брал только простые операции». Ксения взбеленилась от негодования. Живая мимика девушки изобразила с десяток выражений лица от возмущения до злости. — Ты правда не понимаешь?! Игорь, что с тобой такое?! Он не получил наказания, мог дальше калечить людей, а всё потому… — Наказание он получил, допустим, — оборвал её Волхов. — И что ты хотела добавить к нему? Плясать на трупе засранца, копаясь в грязном белье? Кому от этого легче станет? Ксения вскочила, ладонями хлопнула по столу, от чего ручка подпрыгнула и покатилась к краю. — Да как ты можешь?! Ты действительно не понимаешь, что из-за таких вот случаев появился Жнец?! Именно потому, что всем было легче забыть про справедливость. За Равшановым стояли люди, которые до сих пор не понесли наказания. Они и сейчас продолжают давать взятки, покрывать преступников, творить зло. Если мы ничего не будем с этим делать, мы не лучше их самих! Девушка выпалила всё на одном дыхании, отчего тяжело задышала. Волхов остановил ручку у самого края, засунул её в органайзер. — Сядь. Он был не в лучшем расположении духа, поэтому голос получился жёстким и бескомпромиссным. Ксения дрогнула, медленно опустилась на стул. — Прекрати расследование. Это слишком опасно, понимаешь? — А на что тогда нужна полиция? Волхов не ответил. Ксения смотрела на него с укоризной, даже с презрением. Это было тяжело. — Вот заявление, — она поставила внизу страницы размашистую подпись и хлопнула бумагой по столу. — Принимайте, товарищ капитан. Делайте вашу работу. А я пойду делать свою. Она вышла из кабинета, хлопнув за собой дверью. Волхов остался в одиночестве с новым делом в разработке, от которого прямо-таки веяло большими проблемами. — Может, закрыть её на пару-тройку месяцев? — озвучил он сам себе возникшую вдруг идею, изучая материалы расследования. — Поводов наберётся, думаю. Передохну заодно от её закидонов… Мечты отступили, когда на телефон пришло сообщение от Захара Петровича. Волхов просил его о встрече, и теперь время настало. Наконец получится расспросить старика поподробнее о сверхъестественном опыте в богатой событиями карьере. ━─━────༺༻────━─━ Егерь ждал в хижине лесничества на опушке. Территорию охраняли собаки, отобранные специально для этого дела, поэтому гостя снова встретили канонадой лая. Бревенчатый дом выглядел уютно, красиво вписываясь в пейзаж леса, граница которого пролегала за оградой. Из каменной трубы валил дым, в стоящей рядом баньке, откуда доносились звуки выливающейся воды, была распахнута дверь. Когда Волхов подошёл к ней, в проёме как раз показался Захар Петрович с пустыми вёдрами в руках. — Здравствуй, Игорь! Рад видеть. Он поставил вёдра на скамейку из распиленного вдоль бревна, протянул руку в приветствии. — И тебе не хворать, — Волхов ответил более сдержанно. Поверить в происходящее до сих пор было сложно. — Думаю, ты понимашь, зачем я пришёл. — Да, понимаю, — Захар нахмурился, махнул рукой, приглашая следовать за собой. — Как ты сам? Тяжело переживать такое — сам знаю. — Тяжело, — согласился Волхов. — Но семье Дани намного тяжелее. Они вошли в хижину, обставленную самым что ни на есть мужицким образом — домашним уютом здесь и не пахло. На голых стенах висели связки трав, банные веники, на верёвках, пересекающих потолок, сушилась пахучая рыба. Самым приятным глазу был большой камин с двумя старыми мягкими креслами напротив. Они отделяли условную кухню, посреди которой стоял тяжёлый самодельный стол от условной спальни с широкой, самодельной же кроватью. Всё здесь было сколочено грубо, но надёжно, практично. Собственно, обитал в хижине точно такой же Захар Петрович Зверев, так что ничего больше и не требовалось. — Садись, сейчас чаю вскипячу, — Захар указал на обеденный стол со скамьями по бокам вместо стульев, а сам направился к плите. Волхов сел. Нос дёрнулся от странного запаха, смешавшего приятный дух сушёных растений со своеобразной вонью рыбы. Как ни странно, сочетание оказалось недурным. Захотелось взять палатку, удочки или ружьё, да уйти в дикую природу на пару дней, отдохнуть от всего происходящего. — Ну, рассказывай, — Захар сел напротив. — Как оно выглядело? Волхов удивился, что старик сразу затронул суть дела, но, наверное, так оно и должно было быть. — Старуха. Длинные грязные волосы, кожа… такая… такая серая, как у покойника. Одного глаза нет, а второй будто дыра, а не глаз. — Лихо… Захар забегал глазами по столу, в глазах появился страх, пальцы принялись барабанить по доскам, будто не знали куда себя деть. — Лихо? — Древний злой дух. Следует за человеком, искажает его разум. Предвестник бедствий. — То есть Георгий был под её влиянием?