— Именно. Лихо проникает в душу, влияет на мысли, усугубляет страхи, чувство вины, желания… искажает восприятие жизни. — Георгий убил подругу детства, находясь под действием наркотиков. Перед смертью он просил у неё прощения. Снаружи снова раздался собачий лай, но Захар сразу понял, что питомцы просто заметили какую-нибудь белку. — Илларион сказал, Корягин появился в приходе три года назад. Как раз когда его освободили. Идти было некуда, поэтому остался. Погрузился в религию, стал жить при церкви, помогать её отстраивать. Чайник засвистел. Захар встал, направился к плите. Чай снова оказался с травами и ягодами, ароматный пар распространился по хижине. — Видимо, чувство вины гложило его всё это время, — Захар сделал небольшой глоток. — И Лихо овладело им, заставило искупать собственный грех, неся возмездие за чужие. Волхов вспомнил про нож, отстегнул его от пояса. — Вот, кстати. Спасибо, он очень помог. — Им убили Георгия? — Да. От пуль, гад, уворачивался как-то, в тени исчезал… жуть. У меня получилось только его ранить. А вот ножом пронзили ему сердце. Захар подержал нож в руках, ласково провёл пальцами по лезвию, но затем протянул его обратно. — Пусть останется у тебя. Он помог один раз, поможет снова. Лихо ещё вернётся. Волхова будто ледяной водой окатили. — Что?.. Как?! Старуха же исчезла! Захар Петрович насупился, тяжело вздохнул. — Игорь, Лихо… Собаки залаяли снова. На этот раз Захар не оставил сигнал без внимания. Он подошёл к окну посмотреть, что случилось, когда снаружи раздался гул мотора. — Зараза! — Что там?! Волхов подскочил, выглянул во двор, куда заезжал внедорожник, снаряженный для езды по глубокому бездорожью: увеличенный клиренс, усиленный бампер, специальные покрышки, дополнительное освещение, даже лебёдка для крайнего случая. Внедорожник остановился неподалёку от Волховской пятнашки, протяжно просигналил. Из кабины выпрыгнули четверо мужиков не самого безобидного вида. Среди них Волхов узнал браконьера, которого побил на днях. — Вот суки! Капитан оскалился, глядя на гостей, кулаки сами по себе сжались, предвкушая славную драку. За всё то время, прошедшее после схватки со Жнецом, внутри накопилось так много гнева, что он готов был расцеловать их. Когда побьёт, конечно. — Эй, егерь! — крикнул браконьер. На его носу Волхов с удовольствием приметил медицинскую шину. — Выходи, потолкуем! Товарищи браконьера разбрелись неподалёку. Один из них подошёл к вольеру, решил подразнить запертого там пса, на что тот изо всех сил пытался разорвать клетку, клацая зубами под довольное кряхтение ублюдка. — Выходи, не боись! Убивать не станем, мы же приличные люди! — после этих слов вся свора издевательски засмеялась. Захар бросился к стене, снял с держателей ружьё, выдвинул из тумбочки, стоящей тут же, полку с патронами и принялся заряжать магазин. — Ну, падлы, я вам покажу! — Нет, стой, — Волхов остановил егеря, схватив за предплечье. — Я разберусь, не стоит тебе распыляться на такое отродье. — А ты что ж? Думаешь, на форму посмотрят, да отвалят? Волхов кровожадно ухмыльнулся в ответ. — О-о-о, надеюсь они не отвалят, Петрович. Очень надеюсь. Гости оказались нетерпеливыми. Решив, что раз гора не идёт к Магомеду, они направились к двери. Мужик со сломанным носом был самым здоровым из них, поэтому принял на себя роль взломщика: схватил покрепче ручку, рыкнул и!.. Волхов подгадал момент, со всей дури врезал ногой по створке, отчего браконьер снова схлопотал по своему поломанному носу, отлетел назад и остался валяться на мёрзлой траве. Капитан выпрыгнул, оказавшись между растерянных противников, тут же приложил одного по челюсти, отправив в нокаут, а второму пробил с ноги под колено. Третий оказался не промах — успел прийти в себя, накинулся на сзади, взяв в захват, даже сделал бросок. Волхов упал на землю, но тут же перехватил инициативу, скинул ублюдка, вскочил на ноги… И снова рухнул от удара второго браконьера, уже пришедшего в себя. Капитан еле успел прикрыть руками голову от сапога, получил сапогом по животу, от чего перехватило дыхание. Положение сложилось откровенно хреновое, и что-то надо было делать. Поэтому он выждал, пока ублюдок занесёт ногу для нового удара, схватил вторую, всем телом повалил гада на землю, а затем набросился на него, принялся избивать. Спустя несколько ударов он почувствовал, как второй противник оттаскивает его назад. Но, вместо того чтобы сопротивляться, наоборот оттолкнулся ногами о брюхо лежачего, затылком врезал по носу, развернулся, освободившись от хватки, и прямо с разворота ударил в голову. Ещё один оказался в отключке, так что осталось разобраться с последним. Ублюдок успел встать. Его лицо было в крови, глаз уже закрывала гематома, на губе кровоточила глубокая трещина, а пары зубов явно не хватало. Он боялся. Держал руки перед собой, но отступал каждый раз, когда Волхов делал шаг навстречу. — Иди сюда, сукин сын! Мы ещё не закончили! Противник задрожал. Кажется, даже заныл, уперевшись в стену дома. Он понял, что бежать уже некуда. Волхов аж засмеялся от предвкушения, в груди стало легко, хорошо. Кулаки сами просились разгуляться вволю. Капитан издевательски медленно шагнул вперёд, от чего у бедолаги подкосились ноги, и пузатая туша с шуршанием съехала вниз, глухо закрываясь руками. Выстрел прервал Волхова от экзекуции. Пороховой взрыв громом раскатился по округе, распугав ворон рощице за забором, а затем раздался гулкий крик Захара: — Стоять! Волхов с удивлением на лице повернулся к егерю. — Ты чего, Петрович?! Но, присмотревшись, понял, что тот направлял ствол в сторону машины, у которой, в метре от дверцы, с поднятыми руками замер сам виновник торжества. — Н-не надо! — жалобно заскулил браконьер. Волхов резко припустил к нему, толчком заставил упереться в капот, а сам заглянул внутрь. На сидении валялось оружие: четыре ружья, готовые к бою. Вдруг его окатило холодным потом. Он осознал, что всё могло закончиться намного хуже. Страх снова сменился на гнев. Волхов схватил одно из ружей, проверил — оно действительно было заряженным — хлопнул дверью, развернулся и уткнул дуло в затылок хныкающего ублюдка. — И что вы, суки, хотели с этим делать? Вместо ответа послышались только рыдания. Волхов щёлкнул предохранитель. — Отвечай, падла! Но добился лишь усиления скулежа. Ноги ублюдка, он упал на колени, забормотал под нос невнятные извинения. — Игорь… — голос Захара прозвучал взволнованно. — Не сейчас! Нога Волхова сама впечаталась в спину, а многострадальный нос бедолаги в очередной раз принял на себя сокрушительный урон. — Игорь. — Петрович, отста… — Игорь! На это раз егерь раздался словно гром. Пришлось обернуться. Захар, закинув ружьё за спину, склонился над одним из побитых. Единственным, кто до сих пор лежал без сознания. Остальные двое беспокойно осматривали его, звали по имени, пытались разбудить. Но он не откликался. — Он не приходит в себя. Вызывай скорую. ━─━────༺༻────━─━ Старая церковь на холме пустовала. Ветер обдувал её своды, со свистом пробирался через арки в башне, залезал в щели, гнул яблони, растущие неподалёку. Но в избе напротив горел свет, а из трубы валил дым, указывая, что кто-то здесь всё-таки есть. Волхов отворил скрипучую калитку, по неровной тропинке миновал поворот к избе, остановившись у входа в церковь. Будто током нахлынули свежие воспоминания, отчего пришлось глубоко вздохнуть, чтобы собраться. Только после этого он потянул тяжёлую створку. Зал освещался свечами и высокими окнами, тусклый свет которых, однако, не мог разогнать осенний мрак.