Иван шел и не оглядывался. Он не хотел даже думать о том, что придется возвращаться. «Да, чтобы я еще раз куда-то поехал сломя голову. Никогда. Блин, говорила же Муля, умная женщина, хватит носиться по деревням. Пора искать приличную работу?» И тут же поймал себя на мысли, что он в последнее время совершенно о ней не думал. Был занят работой, книгой, вот и за этим окошком полетел сломя голову, даже не посоветовавшись с ней, просто поставил перед фактом, да и то уже когда вернуться было не возможно. Прошло восемь лет их совместной жизни. И он уже не дарил ей цветов. Давно не дарил. А может нарвать ей ромашек? Будет приятно. Завянут, пока доеду. Ну, и все же. Можно же в какую-то емкость их поставить. На заправке купить. Ей будет приятно. Опять же можно будет сказать, что ездил за полевыми цветами, чтобы ее порадовать. А что хорошая идея? Мысль — действие. Иван шагнул к первому замеченному цветку на дороге и понял, что это репейник. Колючки были большие с алыми сердцевинами и из далека красиво смотрелись, но это был явно не цветок для того, чтобы попросить прощения. Ему нужны были ромашки, фиалки, что-то такое нежно-мимишное. Он ведь видел это все, когда шел в деревню. Но вокруг была какая-то болотная растительность, из которой торчали низкорослые деревья. «Болото! — догадался Иван. — Блин, а где поле? Наверное, оно начинается возле дуба. Ну, ничего я скоро туда дойду». Лес начинался по левую руку, по правую же руку куда глаза глядели расстилалось болото. Ну, вот и дуб. Ветку со вчерашнего вечера никто не трогал, она была подперта рогатиной, и можно было пройти под ней, не касаясь листы. Вот и развилка. Странно. По идее с этого места уже должна быть видна трасса, но вьющаяся в сторону трассы дорога, вихляя, уходила куда-то вдаль и там растворялась. «Возможно, здесь просто такой изгиб местности». Сейчас разберемся. Свернул направо и снова пошел по тропинке. Через несколько минут понял, что в прошлый раз по ней свободно проезжала машина, а сейчас ему тесно идти. Заблудился? Развернулся, пошел обратно. Снова дуб. Снова развилка. Снова дорога. Ну, да ошибся. Вот та дорога, которая мне нужна. Снова пошел по ней и снова через какие-то несколько метров она сузилась до пешеходной тропинки. Может быть, именно об этом говорил Потапыч? Дорогу развезло. Точно. Надо идти по ней пока не упрешься в трассу. Просто цветы после дождя буйно разрослись, а по дороге мало кто ездит. Где же ромашки? Это стало навязчивой идеей, и он закрутил головой во все стороны. Но ромашек нигде не было, а еще минут через пятнадцать ходьбы, когда понял, что в ногах стало хлюпать то ли от пота, то ли натертая мозоль закровоточила, в общем, когда совсем обессилел, то снова вышел к дубу, возле которого стояла та самая рыбачка с сигаретой в зубах. Одета она была также во все зеленое: болотные сапоги, плащ. — Ну, давай знакомиться, мил человек, — процедила она сквозь зубы, и смачно сплюнула на землю. — Алла Вячеславовна. Можно просто Алка! Чай не бары. Вижу, совсем запыхался? На ту сторону хочешь? Переведу, если заплатишь. Сколько? — Иван решил не торговаться. Вот сколько скажет, столько и отдать. — А что у тебя есть ценного? Иван похлопал по карманам. А ведь кошелек-то с документами он в машине оставил! — У меня карточка в машине, вы мне дорогу покажите, а я вам потом на телефон скину, сколько скажете. Алка заржала так, что спугнула несколько птах в кустах. — На какую карточку. Ты что мне зубы заговариваешь? Золото, серебро есть. Вижу, нет. Вот сумка твоя вещь хорошая. Я уже к ней привыкла. Рыбу в нее складывать буду. Ее отдашь, покажу. Сумку? — не понял поначалу Иван. — Кейс. Зачем он Вам? На лицо Ивана легла чья-то тень. Он поднял глаза и увидел, как на ветку дуба сел рыжий филин. И одновременно из леса раздался собачий лай. — О, явились, не запылились, — заворчала Алка. — Развести парня не дали. Ну, что мне уж и попробовать нельзя, что ли? А вдруг получится. Да, знаю, что с чем пришел, с тем уйдет. Знаю, что с собой ничего не возьму, но вдруг получится прошмыгнуть во время боя по краешку. — Угу, угу, — гукнул филин, как будто соглашаясь с ней. (-)Ты, это Степаниде скажи, — услышал Иван голос Василисы, и оглянувший увидел, что она стоит на тропинке за его спиной, а возле ноги сидит черный пес. — А что сразу Степаниде? Старухе и не обязательно об этом знать, — уперлась Алка. — Ты куда шла, Алка? На рыбалку, вот и иди лови свою золотую рыбку, а здесь она уже уплыла, — сказала как отрезала Василиса. — И будешь еще у батюшки сигареты клянчить, все расскажем Потапычу. Он тебя по самый не балуй отхлестает. Имей в виду. Не посмотрит на возраст. Ты же знаешь. — Да, не клянчила я, он сам дал, — засмущалась Алка. — Ну, так я пойду. — Иди, иди, мужу привет передавай. И Алка будто растворилась в зеленой чаще. Василиса покачала головой ей в след. — Вот, что за человек. Позорит нашу фамилию. Иван устало присел на край тропинки. Он уже не знал что делать. Часы на планшете показывали полдвенадцатого дня. Солнце уже почти было в зените, а потому нещадно палило. Как ни в чем не бывало, Василиса обратилась к нему. — Ну, что пойдем на гору. Время еще есть. — Какое время? — Ну, чтобы озвучить твое желание. — Какое желание? — Да любое. Хоть жене позвонить, хоть президентом стать. Сколько фантазии хватит. — И что? Сбудется? — Если успеешь загадать ровно в полдень, пока тени нет, то вероятность весьма большая. Главное сказать вслух и на четыре стороны. Ветер подхватит твои мысли и разнесет по человеческим сердцам, если они начнутся биться в унисон, то все в мире перевернется так, что сбудется. Ну, а если в резонанс войдет, то не обессудь. Придется встретиться со старухой. — Со Степанидой? — Да, она же местный участковый. Будет проводить дознание, чего ты такого удумал. И решать, что с тобой делать. От этих слов повеяло холодом, но облегчения Иван не почувствовал. Холод был загробный. Дохнуло даже могилой откуда-то с поля или болота. Тут-то Иван понял, что ему не зря говорил Потапыч, действительно с трех сторон его окружало болото, с четвертой был лес, в котором, судя по всему, где-то в центре должна была быть гора. — А позвонить— то я просто могу. — Можешь. — Тогда пошли. Иван кряхтя поднялся и надел на шею свой кейс. Он показался ему просто неподъёмным, но оставлять его где-то у него уже даже мыслей не возникло. «Своя ноша не тянет!» * * * Это была скала. Цельный кусок гранита, поросший мхом и присыпанный со всех сторон землей. На вершине была практически круглая площадка с острым зубом на краю. И еще на том зубе было место, чтобы встать одной ногой, держась за ветки одинокой кривой сосны, чудом проросший на самой вершине, и проткнувший своими корнями всю скалу насквозь, практически слившейся с ней в одно целое. Балансируя на одной ноге, и одной рукой держась за ветку, Иван в другой руке держал фотоаппарат, который висел на шее. Виды, которые открывались вокруг, были завораживающие. Скала была чуть выше, чем самые высокие деревья в лесу, но с другой стороны, сам лес был как бы в одной большой чашке, или блюдечке с голубой каемочкой. Все, что было голубое, была вода. На краю леса прилипла деревня, она обнимала лес, и в тоже время врезалась углом в поле-болото. Лишь узкая пуповина тропинки соединяла остров с большой землей, по которой прошла трасса, и в дымке был виден какой-то город с дымящими трубами. Как у парохода. А с другой стороны текла река Проня. По реке плыл пароход, а на середине реки стоял паром. Иван делал панорамные снимки и не мог остановиться. Посмотрел вниз. Василиса спокойно сидела у подножия скалы и гладила пса. Филин кружил где-то над головой. Сверху площадка скалы была очень похожа на пупок. Но поначалу Иван не придал этому значения. — Вау, как круто! — закричал он в никуда. — Это реально круто! — Не трать время, — снизу услышал он голос Василисы, — до полудня осталось пару минут. Тень уже почти ушла. Реши, что будешь делать? Звонить или загадывать желание? — Что? — переспросил Иван. — Не слышу тебя. Я чувствую себя на вершине мира. А понял. Нет, — крикнул он вниз громко, продолжая с ней разговор, — президентом я быть не хочу, ответственности много, а вот поболтать с ним о жизни было бы здорово. Наверное. Рассказал бы ему, какая здесь красота. Ладно. Буду звонить. Только на вытянутой руке планшет смог поймать сотовую сеть размером в одно деленьице. Почти сразу пикнуло сообщение. Пришла ответочка. «Письмо получено и прочитано». В следующий момент планшет задребезжал уже входящим звонком. Звонила Маля, жена. Он переключил телефон на громкую связь и закричал в трубу. Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Выгодно купить можно у нашего партнера.