— Там же, где и всё остальное, — Женя показал на комнату хранения. Инспектор не сдавался, пытался найти, до чего докопаться ещё. А я сидел и вспоминал свою первую жизнь. Вот когда сидели до ночи, пытались выдать тепловоз с ремонта, приёмщик психовал, кричал, что в гробу он видел нашу ночную выдачу, только добавлял маты, и уходил домой. Потом я ехал к нему уже ночью, договаривались, привозил в депо, он снова поднимался на тепловоз, искал косяки после ремонта. Их всегда было полно на этих старых машинах, особенно когда не было запчастей, но по итогу злой приёмщик, когда не мог найти до чего больше докопаться, подписывал акт и машина уезжала. А мы все потом весь день с опаской смотрели на телефон, ждали звонков от дежурного, когда он будет материться из-за того, что тепловоз возвращается в депо на межпоездной ремонт. Но тут не тепловоз, узлов и агрегатов нет, а мелкие косяки устранялись на ходу. Не было ничего такого, до чего можно докопаться, запретить эксплуатацию комнаты или вообще отозвать лицензию. Всё в норме. Смирнов тяжко вздохнул и поставил закорючку на акте, ниже всех остальных членов комиссии. — А теперь предлагаю пообедать, — я пригласил их наверх. — Стол накрытый. Тут все оживились, кроме инспектора вневедомственной, который очень расстроился и почти не ел. Наверняка думал, что получит втык от начальства. Но не зря мы столько времени потратили в

Вы прочитали книгу в ознакомительном фрагменте. Купить недорого с доставкой можно здесь.