— Трасса Волгодонск — Ростов. К тебе ехали… — Я же предупреждал! — перебил Сергей. — Только где-нибудь! — Выбора нет! Они нам всю связь обру… Кто это говорит? — спросил вдруг другой голос. Приятный женский, но на лбу Сергея выступила испарина. Он тут же нажал кнопку отбоя, а потом длинные пальцы смяли трубку, будто пластину шоколада. И не подумаешь по этим пальцам, что такие сильные. Волгодонская трасса, значит. Километров сто пятьдесят отсюда. И их уже прижали. Времени у него минут десять — не больше. Значит, идти через Лимб. Треклятье! Он быстро-быстро вернулся в дом и уже через минуту по ступеням выстукивали не шлепанцы, а туфли, ноги скрыли джинсы, а поверх футболки накинут плащ. В руке странная полутораметровая палка, исписанная рунами. Сергей прибежал к велосипеду, схватил его и оседлал. Поехал… к закрытым воротам на полном ходу! Казалось, сейчас врежется в них — ворота массивные, кованные! И всего лишь метр оставался переднему колесу велосипеда до них, но всадник и железный конь стали прозрачными, а потом и вовсе исчезли. Сергей не любил Лимб… да и никто не любил Лимб. Пройти сюда легко, выйти отсюда легко, а вот находиться тут — посложнее. Сергей зажег жезл — эдакие фокусы тут разрешимы. Палка с рунами засияла, разгоняя тени. А их тут очень много. В Лимбе над его домом нависли неестественно низкие облака — такого никогда не увидишь в Мире. Нечто подобное можно увидеть, когда дым от извергающегося вулкана стелится низко-низко, но тут — это именно дождевые тучи всего метрах в пятидесяти от макушки. Пахнет пылью и вовсе не летом. Настроение упало. Всё как обычно. Переднее колесо велосипеда встретилось-таки с массивными кованными воротами и с легкостью разбило их, словно те сделаны не из железа. Повели себя ворота ровно так, будто были сделаны из железа лет триста назад. Ржавый металл стал слабее пенопласта, даже резиновая покрышка расправилась с ним. Сергей поехал на помощь. Ехать ему долго — сто пятьдесят километров. По пыльным дорогам, минуя пустые города и веси, по асфальту, что рассыпается под колесами в крошку. Но это бы ничего, если б путешествие проходило в одиночестве. Первую нить Сергей увидел минут через десять. Тучи тут почти всюду, но попался просвет, и Сергей увидел ее. В тусклом небе Лимба словно нарисовали черную линию. Причем рисовали прямо сейчас, и, если начало линии медленно двигалось, окончание кто-то постоянно подтирал ластиком. Сергей не знал, за это местных обитателей прозвали нитями, то ли тут связано как-то с Атропос, так или иначе, первая нить — вот, перед ним в небе. Линия приближалась, вскоре прояснились очертания, да Сергей и так знал, как они выглядят. Вблизи нить имеет в целом человеческие очертания, хотя тут бывает по-разному. Лимб вообще бывает разным. Нить зашла на вираж и устремилась к Сергею, словно истребитель на бреющем полете. — У-у-у-у-у-у-а-а-а-а-а-у-у-у!!! — верещала она. — Вау-вау-вау! — передразнил Сергей, выкидывая вперед посох. Человеческая фигура, летящая к нему, теперь видна совсем отчетливо и вот тут тоже может быть разгадка названия «нить». Она как бы сшита из тончайших черных ниточек. Как будто кто-то взял Тьму, расплел на нитки и соткал страшную, вопящую тварь, что разорвет человека за считанные секунды. Но Сергей был не совсем обычный человек. Прямо перед ним нить со всего маху врезалась в преграду — словно стеклянную стену перед ней поставили. Призрак взорвался, расплелся на те же ниточки и сразу же сплелся обратно. — Уа-а-а-а-а!!! — донеслось из распахнутой пасти. — Уходи, — сказал Сергей, выставляя вперед посох. — Поживы тебе не будет. Нить злобно поглядела на него и взмыла вертикально вверх. Улетела. Но Сергей понимал, это только короткая передышка. Нити — они как осы. За первой прилетит рой. От одной там или от десятка Сергей как-нибудь отмахается, с сотней будут уже проблемы. А за сотней придет тысяча. И не дай, Темный, они еще притащат местного «руководителя». Сергей ехал и наблюдал унылый пейзаж. На него уже раз двадцать нападали небольшими группками, но в целом Бог миловал. Вокруг почти так же, как в Мире, только всё постаревшее. Лимб — это былое. То, что прошло. Есть для него всяческие метафоры, но Сергей понимал это так: за живым должно что-то оставаться. И остается мертвое. Время течет — Мир живет, время утекло — остался Лимб. Тут нет и не может родиться ничего нового, тут нет места чуду, нет жизни, кроме вот этих заблудших душ. Нет, есть тут свои обитатели, но очень уж неприятные. Как уже сказано, попасть сюда — пара пустяков, но есть серьезная опасность. Такая нить может не просто тебя убить, а как бы привязаться к тебе. И начнет сосать, сосать, сосать твою жизнь сюда. Опять же, даже таким, как Сергей, опасно тут появляться. Это он сейчас так смело едет и ему сильно не мешают, но, явившись сюда однажды, ты оставляешь след. И по этому следу тебя будут преследовать нити. В Мире ты будешь делать всё то же, что и раньше: ходить на работу, играть с друзьями в футбол, спать в конце концов. Но, только загляни, сюда, а пройти в Лимб моно из любого места, — ты увидишь легионы неупокоенных душ, снующих вокруг. Они будут пытаться до тебя добраться, постараются затащить к себе, будут уговаривать присоединиться. Не многие выдерживают такие испытания. Сергей был из таких немногих. Тут нет времени, поэтом нельзя сказать, что прошел час или два. Над ним гудит небо — за облаками воют нити. Убери сейчас тучи — там медленно кружат сотни призраков. У нитей есть еще одно очень неприятное качество — они все нытики. Это тоже вариант, почему их так называют — от слова «ныть». Поначалу ты слышишь только этот вой, но потом его тебе словно начинают переводить. У нитей такой отвратительный язык, но самое мерзкое, что ты его вынужден слушать. Нельзя тут заткнуть уши, нити говорят с твоими мыслями: — А потом она просто бросила меня! Ты понимаешь, эту тварь имели всем подъездом, а я не знал! Она давала за пачку пельменей! Что я мог поделать, что у меня нет столько денег? У меня не было выбора! — Это так трудно. Ты понимаешь, это очень больно. Они меня никогда не понимали. Хотели, чтобы я шел куда-то учиться, а я просто не хотел уходить. Я не хотел, а меня заставили. И я им назло… — Двести рублей! Они прислали коллекторов из-за сраных двухсот рублей! И она насела на меня из-за них. Оказалось, сын — нарик. Тырил деньги из моей кубышки. Я туда — а там хрен! Что мне еще оставалось делать? — Он меня не любил? Я любила его, я готова была делать ему всё, что он хотел! А он меня не любил! Так и сказал, что, ты, мол, не в моем вкусе! После полугода отношений! Я ради него освоила «проглота», а он мне такое в лицо! И таких историй было очень много. Тысячи, наверное, потому что каждая нить готова рассказывать свою историю вечно. Она доходит до конца и начинает заново. А конец у всех один. Все приходят к нему по-разному, но в итоге — самоубийство. Страшный грех, который ставит крест на любом посмертии. Не будет тебе ни Рая, ни Ада, ни перерождения. Ты останешься в Лимбе, пока не найдется тот, кто тебя от начала и до конца не выслушает. По крайней мере, так считается. Что можно как-то и отсюда достать нить, но Сергей таких случаев не знал. Да и не хотел знать. Пройдут годы, прежде чем он рискнет заглянуть сюда снова. Его начали атаковать активнее. Уже целые косяки, гудящие страшными историями, набрасывались на Сергея и расшибались о невидимую стену. Каждый раз его посох вспыхивал и возвращался к ровному сиянию. Но каждый раз это ровное сияние едва-едва тускнело. Впрочем, это неважно. Он уже на месте. * * * Конец августа уже, а всё одно жарко. Тем более на дороге — асфальт набирает тепла также охотно, как отдает обратно. Но современное авто плюет на жару, у каждого под капотом по кондиционеру. На трассе жальче всего бывает дальнобоев, что перевозят зерно на старых «ЗИЛах» и «Камазах». Перегруженные, они едут едва-едва шестьдесят километров в час, в кабинах у них маленькие вентиляторы обдувают толстых потеющих водителей. Тут ни о каких кондиционерах речи нет. Да и жалко их только издали. А вот если сам едешь по трассе — готов обвешать дальнобойщиков всеми возможными «платонами», лишь бы не затрудняли движуху. А ведь нет более наглой и противной категории рабочих, чем профессиональные водители. Это уяснит всякий, кто проедет по южным трассам в конце лета. Но сегодня машин нет. Сто километров трассы перекрыли наглухо. Образовались километровые пробки, те самые наглые дальнобойщики вылезали и шли ругаться с, как они думали, ментами, но пыл их быстренько уходил, когда они видели, кто перерезал дорогу. Военные. Танками. С двух сторон участок в сто километров обложили танками, а над трассой летают военные вертолеты. Еще выше, в небесах, носятся истребители и даже парочка стратегических бомбардировщиков мерно гудят над головами разгневанных водителей. И всё, чтобы поймать кое-кого. — Господа водители, проявляйте терпение! — говорит спокойный голос в мегафон. Понятно по такому голосу сразу, что военный. — В районе идет антитеррористическая операция! Наши военные силы ведут преследование агентов ИГИЛ (запр. В РФ)! Дальнобои важно переговариваются. Ага, да, ИГИЛ, тогда понятно. И вообще Путин молодец! Другие возражают: молодец-де, да только за один грин сейчас дают уже под семьдесят деревянных. Водители завязывают спор — программа Соловьева позавидует. Как всегда, находится тут и свой Жириновский. А погоня, меж тем, действительно ведется. Жара, ясная солнечная погода, птички поют и ревут мощнейшие двигатели. Тринадцать «Харлей-Дэвидсонов» несутся по трассе Волгодонск — Ростов-на-Дону со скоростью двести пятьдесят километров в час. В принципе, ехать можно — ни встречных, ни попутных машин нет. Если б не погоня. 250 км. в час — это много? Ха, а сколько летит истребитель Су-35? Который на бреющем полёте заходит в вираж… и опасливо облетает мотоциклистов за несколько километров? Очень быстро летит, но уже три таких отлетались — их останки дымятся посреди поля позади. У каждого мотоциклиста за спиной ручные ракетницы с самонаводящимися ракетами класса земля-воздух. Ракеты совсем непростые, как непростые мотоциклисты. Тринадцать байков — тринадцать бородатых байкеров. Кожа, косухи, татуировки, темные очки, оружие — самые настоящие разбойники двадцать первого века. Оружия особенно много — обвешаны всем, чем ни попадя, от гранат, до мечей, секир и кинжалов. Едут ровным рядом, но лица неспокойны. Понимают, их пока еще не уничтожили, потому как хотят взять в плен. Те же истребители летают рядом, но ни один не пальнул ничем серьезным. А позади — команда по пленению. Догоняет. Истребители, танки, БМП, вертолеты — это всё местное, русское, это бородачи уже видели. Угрожающе, конечно, но опасность исходит от агрегатов, произведенных не в этой стране. И вообще вряд ли в какой-либо стране произведенных. Четверть тысячи километров в час для преследователей — пустяки. Десять мотоциклов и три легковые машины неслись гораздо быстрей, они выехали из Волгодонска на час позже байкеров и как раз догоняли. Это им расчистили дорогу, это ради них подняли по тревоги все воинские части и отделения полиции в области, это их сопровождали самолеты и вертолеты — страховали. Чтобы поймать тринадцать негодников — потомков Дурака. Красивы «Харлеи», очень красивы — ничего не сказать. Хромом блестят, из выхлопной трубы рёв, будто мамонту прищемили яйца. Скорость такая, что звук остается позади ездока, они лучше слышны преследовавшим, нежели самим наездникам. А вот эти как раз едут тихо. Да так тихо, что поначалу вообще ничего неясно — два джипа, десяток мотоциклистов, один лимузин, идут явно быстрее двухсот пятидесяти километров в час, потому что догоняют, но звука работающих двигателей нет, да и дыма из выхлопных труб нет. И самих труб нет. Только дорогая резина едва шелестит по дороге и легкое урчание из-под капота. Такое тру-лю-лю-лю-лю — эдак мурлычет новейший электродвигатель. На всей технике преследователей красуется уже сама по себе дорогущая буква «Т», отлитая из чистого золота. «Тесла Моторс». Вся техника электрическая, сделана эксклюзивно на заказ с использованием таких технологий, которые на рынке не появятся еще лет тридцать. И хорошо идут, детеныши Теслы! Гораздо бодрее жрущих бензин «Харлеев». Догоняющие выстроились в шеренгу: первыми идут мотоциклы, потом два джипа, замыкает лимузин. В отличие от хрома, натуральной кожи и металла, что украшает «Харлеи», мотоциклы преследовавших — из пластика процентов на восемьдесят. Раскрашены любопытно — под волков. Текстура краски напоминает волчью шерсть черно-серого цвета, над фарой два глаза, а передний подкрылок венчает пасть с длинными зубами. Ровно в той же манере разрисованы и джипы, только шерсть белая — имитирующая полярного волка. На крышах джипов ракетницы, кузов тоже больше из пластика, чем металла, по капоту скалится великолепно нарисованная волчья морда. Ну, а вот лимузин вообще произведение искусства. Он серый, но волчья шерсть тут настолько натуральна, всякую шерстинку различить можно! На дисках крутятся когти, по капоту волчья пасть в весь размер. Шильдик «Теслы» изменен — по верхней планке литеры «Т» бежит волк, над ним две буквы «GW». На правом крыле маленькими буквами по-русски выведено: укушу за бочок. «Теслы» почти догнали «Харлеев», но под конец слегка притормозили — не доехали метров сто, снизили скорость и сели на хвост. Продолжалось так где-то минуту, а потом у каждого байкера на «Харлее» зазвонил мобильник — одновременно. И все они практически одновременно ответили. — С вами говорит Серый Волк, — сказали в трубках. — Сейчас же останавливайтесь и сдавайтесь, потомки Дурака. Вам не победить, хоть жизнь сохраните… — Пошел на х?й! — хором ответили Серому Волку, и тринадцать мобильников полетели на автостраду. Мужчина, ехавший в лимузине, слегка поморщился и сложил «раскладушку» мобильника. Он усмехнулся, демонстрируя парочке девиц слегка заостренные зубы — ему их специально сточил дантист. — Будь по-вашему, поросятки, — сказал Серый Волк. Палец с длинным ногтем нажал кнопку на подлокотнике, маленький экран высветил изображение мужчины в мотоциклетном шлеме. — Начинайте. Постарайтесь хоть кого-то взять живым. Пятерка мотоциклистов кивнула шлемами, пять правых кистей провернули акселератор. «Теслы» пошли на перехват. И тут же открыли огонь бородатые. У всех в кобуре внушительного размера пистолет, у парочки нашелся пулемет. Не говоря уж о ракетницах, но тут ничего это не работало. Ракетницы даже не попытались использовать, и так понятно, вся электроника, а в ракетницах ее немало, отрубилась. В сотне километров над ними повис спутник Российских войск радиоэлектронной борьбы — сразу после того, как байкеры выбросили свои телефоны, спутник накрыл территорию на насколько километров вокруг. Ничего электронного, что могло бы сработать, больше не работало. К тому еще все тут получали приличную дозу радиации. Естественно, на «Тесл» это не распространялось — у них самые современные экраны. Поэтому у бородачей только одна надежда — на старый добрый огнестрел. Десятки свинцовых пуль встретились с мотоциклистами и их машинами — естественно, никакого результата. Бронированы, словно древние крестоносцы, но не в металле, а в армированной кевларом пластмассе. Даже шины у них не надувные, а специальное сплетение резиновых жгутов, плюс еще слой титановой оболочки, тончайший, но невероятно прочный. И пушки у водителей «Тесл» оказались повнушительней и современней. Специально экранированные от сил радиоэлектронной борьбы, помповые пистолеты особо убойной мощности. Внешне похожи на эдакие обрезы: внутри маленький электрический компрессор, питающийся от сверхъемкого аккумулятора. Компрессор накачивает давление, в тысячу раз превосходящее то, что образуется при возгорании пороха в гильзе патрона. Титановая пуля, выпущенная под таким давлением, способна прошить металлическую стену толщиной в метр. Достаточно просто попасть в любой из «Харлеев» — и всё. Что-то мелькнуло на обочине всего на секунду. И убегающим, и преследующим показалось, они проехали мимо странного велосипедиста в широкополой шляпе и с палкой в руке. Ну, показалось и показалось, погоня продолжилась. Первым заподозрил неладное командир отряда мотоциклистов. Он и еще четверо подъехали на прицельное расстояние, по броне застучали пули, всё как и ожидалось. Он прицелился в крайнего левого байкера — прихлопнуть пока одного, авось, сговорчивее станут. Палец нажал на спуск, и ничего не произошло. Вернее, на «умном» оружии загорелась лампочка ошибки — клапан из ресивера заклинило. По внутренней связи он попытался было связаться с соседним мотоциклистом, но проклятый спутник создавал помехи даже им. Тогда он жестами начал показывать соседу, чтобы тот выстрелил, даже выкинул бесполезную пушку, пытаясь объяснить, но тут соседа прикончили. Как ни хороша их броня, всегда есть маленькие сочленения, чтобы суставы поворачивались. Там зазор всего в несколько миллиметров, но этого хватило пуле прошить шею одному из «волков». А следом командиру отрезало голову. Серый Волк глядел на погоню по экрану со спутника. Только на его машине антенна и приемник/передатчик такой мощности, что глушилки ему нипочем. И вот сперва одного из его людей пристрелили, а на пути второго что-то такое мигнуло и снова исчезло, только вот голова в шлеме упала, а мотоцикл еще какое-то время ехал. Тут же мигнуло рядом с третьим из выдвинувшейся пятерки — и тот тоже остался без головы. Еще пара секунд — не стало четвертого. Пятый даже не успел ничего понять, как три мотоцикла с «всадниками без головы» врезались в него, повалили и разлетелись с дороги, освобождая ее преследовавшим. — Отмотать и проиграть медленно! — взревел Волк. Компьютер ответил ему приятным женским голосом: — Как прикажете, Серый Волк. Девушки на соседнем диване сжались, они поняли, их «френд» в бешенстве. Байкеры и не думали останавливаться или удивляться, они гнали к заставе, что стремительно приближалась — всего тридцать километров и можно будет как-то скрыться в пробке, да там по ним и не посмеют шарахнуть, допустим, ракетой. Наверное. И только у Толика под длинными усами играла улыбка. Он понял — им пришли на помощь. Пока Серый Волк рассматривал, как всего на секунду прямо из воздуха рядом с его людьми появляется какой-то клоун на велосипеде и длинным мечом отрезает им головы, этот клоун успел прикончить еще троих. — Стоять, всем стоять!!! — взревел Волк. Его чуть не вкинуло на кресло к водителю, но он успел схватиться за ремень безопасности. Лимузин, джипы и мотоциклисты остановились. — Соедини меня с Страной Ужасных Монстров! — Слушаюсь, — ответил компьютер. Тут же экран почернел — какое-то темное пространство и смутные тени на заднем плане, почему-то вызывающие на душе беспокойство. Девушки окончательно вжались в диван, обняли друг друга и задрожали. — У меня беда! — прокричал Серый Волк в экран. — Кто-то из Лимба мерцает и мочит моих волчат! Свяжитесь с Чаком Весельчаком, пускай поможет мне! Прошу-у-у-у! На экране что-то булькнуло и вызов прервался. У Сергея появились проблемы. А Серый Волк продолжил рычать команды в экран. — Отключить этот ёб@#ый спутник! Передай всем пилотам: пусть стирают ублюдков с лица Земли! Каким-то образом компьютер понял, к кому были адресованы эти команды, тут же на экране появилось лицо мужчины из соседнего джипа: — Шеф, тогда нам, может, того — на безопасное расстояние? — Продолжать погоню, — сказал Волк невозмутимо. — Так нас сейчас заодно с ними напалмом пожгут… — Да сейчас прям, — ответил Волк презрительно. — Сейчас эту мразь выдавят из Лимба, и он нам тут устроит тартарарам! Всем приготовить колющее и режущее оружие — колдуна не застрелишь… * * * Сергею приходилось довольно трудно и так — нитей вокруг собралось не меньше тысячи, теперь они накатывали волнами, расшибаясь о невидимую стену со стонами и причитаниями. Если физически Сергею ничего пока не угрожало, целая тысяча нитей царапала сознание очень сильно. В голове постоянно ныли голоса, оправдывающиеся перед кем-то за свою смерть, кто-то наоборот гордился, кто-то был попросту сумасшедшим при жизни, все были разными, все были похожими, все расцарапывали Сергею мозг. Он на пару минут вынырнул из Лимба, и тут же навалилось облегчение. Он понял, какой атаке подвергалось его сознание, но штурм еще не закончен. Пока он стоит на этом месте в Мире, там, в Лимбе, на этом же месте витают сотни нитей. Они не могут достать его своими когтями, не смогут разорвать и съесть, но могут дотянуться до мыслей, притащить безумия и заставить присоединиться. Придется делать барьеры, проводить ритуалы, обращаться за помощью, но это всё потом, потому что сейчас ему предстоит вернуться обратно. Посреди степь разрезает дорога, по ней мчатся его друзья. А за ними гонятся враги. Естественно, на велике их не догнать. Сергей вздохнул и нырнул в Лимб. И тут же на него набросились. У тварей почти получилось, посох загорелся так, что ладонь зажгло, но успел поставить щит. Нити отпрянули, снова мысли наполнились их нытьем, Сергей покрутил педали далее.