В столовой баронесса была ровно в шесть. И была там одна: компанию в назначенное время ей составила только кукушка, выпорхнувшая из напольных часов, — самое воспитанное существо в этом доме. Пожилая дама заняла место во главе стола (которое, как она считала, полагалось ей по праву старшинства и титула) и, чопорно положив руки на колени, принялась ждать. В две минуты седьмого в комнате появилась худенькая щекастая девчушка, ойкнула при виде грозной старухи и едва не уронила стопку тарелок, которую принесла. — Не «ой», а добрый вечер, — поправила ее Лукреция. — Хозяин дома сказал, что ужин будет в шесть. Почему никого еще нет? — Так сейчас же шесть, все придут, — невразумительно пролепетала девочка. Баронесса многозначительно показала на часы, где жила ее верная союзница в вопросах пунктуальности — кукушка. Великая интриганка, она давно уже примерила на себя роль дотошной старой перечницы — в таком образе ее редко кто принимал всерьез, полагая, что старушенция лишь в шаге от слабоумия. Это всегда было на руку. Для пущего эффекта Лукреция пристукнула по полу клюкой, которую таскала скорее как театральный реквизит, чем как необходимую опору. Незачем окружающим знать, что, несмотря на свой почтенный возраст, баронесса еще весьма и весьма проворна. Девчонка быстренько расставила тарелки и, сверкнув хитрым взглядом, скрылась из комнаты. Когда на часах было пять минут седьмого, в столовую начали подтягиваться и другие обитатели дома. Появился вихрастый пацан, что до этого правил ее санями, небрежно и иронично поклонился. Но не успел он сесть, как Лукреция стукнула клюкой по столу, аж тарелки зазвенели. — Молодой человек, потрудитесь сначала объяснить свое опоздание к ужину! — Чистил и кормил лошадей после дороги, ваше строжайшество! — Стервец вытянулся в струнку и зачем-то приложил ладонь к виску. Лукреция не удержалась от вздоха. — Даже если причина уважительная, необходимо прежде всего извиниться перед теми, кого вы заставили ждать. — Приношу свои глубочайшие извинения, но лошади должны быть накормлены вперед людей. В комнате снова появилась девчушка с пухлыми щечками и поставила на стол исходящий густым ароматом горшок. — Морош, представляешь, она нас воспитывает! — с радостным изумлением воскликнул вихрастый, нарушив еще с десяток правил хорошего тона. Лукреция приложила титанические усилия, чтобы не закрыть лицо ладонью. — Именно поэтому всех северных волшебников считают безалаберными самодурами. — В комнату вошла еще одна девушка: высокая, хорошо сложенная, с двумя толстенными косами до пояса. Она была заметно богаче одета, чем двое других подростков. Поставив на стол плошки с солеными грибами и овощами, она слегка поклонилась баронессе. — Добрый вечер. Меня зовут Белоника. Олег спустится через пять минут — у него возникли непредвиденные трудности. — Буреслав? — хором спросили остальные. — Ага, каким-то образом снес дверной косяк… утверждает, что волшебством, — ответила Белоника, тут же позабыв о напускной воспитанности. На присутствие Лукреции никто не обращал внимания. Ее не представили и не дали возможности представиться самой. Пожилая дама была оскорблена до глубины души. Похоже, что сегодня роль старой перечницы будет исполнена ею с особым энтузиазмом и шиком. Зашли еще трое юношей и девушка — эти были уже совсем взрослыми. Каждый принес что-то к сервировке стола. Видимо, здесь так было принято — баронесса взяла обычай себе на заметку. Если она хочет влиться в общество, необходимо принимать его правила. Завтра тоже придется носить тарелки. Или лучше старая перечница принесет перечницу? Она улыбнулась — мысленно конечно же. Тем временем в столовой поднялся жуткий галдеж. Появление Вольги в компании щуплого горбоносого паренька с примечательно широкими бровями обстановку нисколько не улучшило. Лукреция снова была вынуждена прибегнуть к помощи своей клюки. Как-никак, а чувствовать себя невидимкой она была готова только тогда, когда ей это выгодно. — Молодые люди! — Баронесса умела сделать тембр своего голоса настолько противным, что его невозможно было игнорировать. Обитатели дома разом замолчали и замерли — многие слышали такой отвратительный звук впервые. Гостья могла собой гордиться. — Если стол уже накрыт, будьте добры занять свои места! Все удивленно и восторженно переглянулись, а затем (о чудо!) стали рассаживаться вокруг стола, толкая друг друга в бок локтями. — Вольга, мне неудобно напоминать, но ваш долг, как хозяина дома, представить меня присутствующим, — безапелляционно заявила Лукреция. Порой ее слушались генералы и даже некоторые королевские особы, где уж тут устоять какому-то северному волшебнику. Вольга встал и откашлялся, но могло показаться, что он пытается скрыть улыбку. — Девочки и мальчики, волшебники и просто возмутители спокойствия. — Он покосился на горбоносого мальчишку, усевшегося рядом. — Хочу представить вам нашу гостью — баронессу Зоненштадтскую, любезно согласившуюся помочь мне с приведением в порядок нашего хранилища. Лукреция склонила голову, подумав про себя, что причина выбрана очень удачно. — Олег, а она с нами останется? — спросил вихрастый нахаленок-возница. Вместо нормального ответа Вольга посмотрел на него с подозрением: — Зачем тебе? — Ну понимаешь, мы же тут дети. А детям нужен кто-то, кто будет их воспитывать и над кем они потом с благодарностью будут издеваться. Девочки захихикали, парни одобрительно закивали. Вольга покосился на гостью и стал задумчиво накладывать себе в тарелку соленых грибов. — Первая здравая мысль, — внезапно одобрила Лукреция. — Но воспитывать придется не только вас. Меня представили, а это только полдела, хорошо бы представить всех остальных. Хозяин дома закрыл открытый было рот, так и не донеся до него особо привлекательный грибок. — Простите, голод уничтожил остатки моих светских навыков, — беспечно рассмеялся он. — Рационализатор системы собственного воспитания — это у нас Ждан. Вихрастый мальчишка еще раз насмешливо поклонился. Раздались жидкие аплодисменты. — Если вам захочется куда-то выехать, то договаривайтесь с ним. Безрадостная перспектива. — И если к вам в комнату нагрянет какая-нибудь неведомая тварь — тоже, — прыснула в кулачок красавица с косами. — Остротой языка можете мериться с Белоникой, — не моргнув глазом произнес Вольга. Видимо, уже выработал устойчивость к репликам своих подопечных. — Со всеми бытовыми нуждами, касающимися вашего пребывания здесь, также можете обращаться к ней. — Белка, я там, в комнате, немного порушил, — жалобно проныл бровастый мальчишка. — Я уже почувствовала. Молоток в чулане. Сам порушил — сам и ремонтируй. — Ну Белочка, ну что тебе стоит, — заканючил ребенок. — Душевного спокойствия мне это стоит, — фыркнула Белоника. — Снести косяк — это тебе не коза чихнула! У меня вон до сих пор ребро ноет! — Цыц! — наконец вмешался Вольга. — Горе-открыватель новых путей — это Буреслав. — Буренка! — показала язык девочка с пухлыми щечками. — Сама со мной запросишься, когда я стану в другие страны гулять как в соседнюю комнату! — Но пока, если Буреслав будет вас куда-то звать, ни за что не соглашайтесь, — не очень деликатно подвел итог Вольга. — Он и до уборной не всегда может без приключений дойти, — снова не усидела на месте щекастая девочка. — А я Морошка! — Морошке мы обязаны сегодняшним ужином, — с очевидной теплотой в голосе сказал хозяин дома, — и вообще всем съедобным, что можно найти на кухне. Щечки девочки заалели от удовольствия. — Люди, в сущности, как животные — привязываются к тем, кто их кормит, — заметила юная волшебница с узким лицом и тонкими черными косами, похожими на змей. — А у нас сегодня твой любимый пирог к чаю, — схитрила Морошка. Чернокосая хмыкнула, но не без удовольствия. — Любительница пирога с брусникой — Надира, — прокомментировал Вольга, незаметно пытаясь что-то жевать. — А эта неразлучная троица — Весень, Лель и Ратко, — нетерпеливо указала Надира на трех парней, один из которых, Ратко, был скорее похож на взрослого здоровенного мужика. Лукреция едва успевала запоминать. — Иначе мы так до ночи просидим голодными. — Разумница ты наша, — сладко сказал Лель, будто сошедший со страниц детской сказки о принцах и принцессах. Надира недовольно отвернулась, но было видно, что она смущена. Баронесса мысленно пересчитала ребят и повернулась к Вольге: — Вы, кажется, говорили, что у вас девять воспитанников? — Есть еще Нина. — И почему Нина не присоединилась к ужину? Она больна? Волшебник замялся. — Она в лесу, — простодушно сказала Морошка. — Ужинает в лесу? — опешила Лукреция. — И не только! — радостно подлил масла в огонь Ждан. — Как так можно обращаться с ребенком? — Пожилая дама даже привстала от возмущения. — Там же могут быть дикие звери!