– Или нет? Я вопросительно уставилась на его жёсткий профиль: строгую линию высокого лба, частично скрытого волосами, прямой нос, упрямый подбородок… – Мне доплатить за твой дискомфорт? – Нет, – я резко заморгала и отвернулась к окну. – Ты прав. – Публике, которая там соберётся, по большому счёту плевать. – Хорошо… – Или ты боишься, что там окажется кто-то из родителей твоих учениц? – наконец улыбнулся мой «почасовой» работодатель. – Прекрати вгонять меня в панику, – простонала я в ответ, уронив голову на ладони. Мы вошли внутрь шикарного ресторана за пять минут до восьми. Проезжая мимо таких мест, я часто задавалась вопросом, какие люди здесь обитают? На парковках вечно маячили автомобили ценой не меньше моей квартиры. За километр чувствовались сверх-люкс и какая-то грандиозно-состоятельная параллельная вселенная… И теперь я тут. Словно какая-то бедовая попаданка из книжки о тридесятом царстве. – Олеся, очнись, – раздалось над самым ухом. – Э… Прости, да, – я встрепенулась от своих невесёлых мыслей и подрагивающими пальцами развязала пояс пальто. В следующую секунду почувствовала ладони Демида на своих плечах и попыталась расслабиться, дав ему возможность помочь мне с пальто. Быстро глянув на себя в зеркало, повернулась к нему лицом. – Какое… – он наконец-то увидел моё «глухое» платье, и его довольная ухмылка резко «окислилась». – Какие… красивые у тебя ключицы, Олеся Викторовна. В ту секунду я еле сдержала хохот, а вот шутку на грани сдержать не успела: – А то ты раньше не замечал… – Сучка, – чуть слышно прошептал он мне прямо в ухо, уводя под руку в окутанный интимным освещением банкетный зал. «Три часа, Жданова… Кажется, ты попала…» Глава 18 Демид Я рассчитывал заявиться на банкет с красоткой в соблазнительном платье, а по факту получил строгую училку, обтянутую чёрной тканью. Вот только жилка на тонкой шее этой бессовестной козявки выдавала её с потрохами. Ничего между нами не изменилось: я как и прежде загорался при мысли о том, что в очередной раз совращу интеллектуалку, она как и прежде теряла всё своё здравомыслие рядом со мной. И в этой игре мне пока не надоедало выигрывать. Собственно, поэтому я был уверен, что после пары бокалов вина Олеся Викторовна расслабится, и наш вечер закончится уже традиционным бурным сексом. Но, снова глянув на неё и её чёртово платье, чуть не выругался. – Взгляд понаглее. – Что? – Не смотри на присутствующих, будто ты Золушка, случайно попавшая на бал. Олеся ещё испуганнее уставилась на меня в ответ: – В смысле?.. Я наклонился к её уху: – Знаешь, как выглядят самовлюблённые стервы? – Как? – Оху… сногсшибательно они выглядят. Круче всех. – Но если я не стерва? – зелёные глаза после моих слов уже почти паниковали. Меня же наоборот разрывало от смеха: – Уверена? Иногда прям откровенно смахиваешь. – Если только в ответ на твои колкости! – праведно скривилась зеленоглазка. – Просто сделай вид, что себя любишь больше, чем кого бы то ни было. – Не могу понять, ты притащил меня сюда, чтобы я тебе с вилками помогала или чтобы в каком-то странном спектакле участвовала? – и всё же Олеся приосанилась, хитро улыбнувшись. – Одно другому не помеха, малышка. На банкете я заметил много знакомых лиц. До начала официальной части праздника гости разбредались кучками по интересам, пили шампанское, фотографировались с юбиляром и обменивались знакомствами. Вся эта движуха мне была давно не в новинку, поэтому я моментально увлёк Олесю за собой, здороваясь с приятелями, коллегами, клиентами… – Тебе брют? – тихо спросил её в промежутке между рукопожатиями. – Я сегодня не пью, – шепнула Олеся, демонстративно вскинув брови. – С чего бы вдруг? – я завис от удивления. – Потому что я на работе, – победоносно взмахнув ресницами, она ослепительно улыбнулась подошедшему ко мне замдиру клирингового центра Московской биржи. С трудом удержав рвавшуюся наружу матерную рифму и стремительно закатывающиеся глаза, я протянул ладонь Владиславу Оболенскому. Тот понимающе улыбнулся в ответ на представление мной Олеси в качестве «подруги», между делом ненавязчиво поделился парочкой любопытных новостей, но, заметив вдалеке одного из питерских нефтяных топ-менеджеров, извинился и двинулся в сторону более важной шишки. Я давно привык к таким «демонстрациям» в кругу финансовых акул, поэтому спокойно повернулся к Олесе: – Как временный работодатель я довожу до твоего сведения, что на данном мероприятии всё же нежелательно отказывать себе в алкоголе. – Вынуждена опротестовать это указание, – прыснула Олеся. – В алкогольном опьянении я путаю ложки с вилками. Сдержав смешок, я склонился к её уху: – Сдаётся мне, тебя увольняли за излишние споры с начальством, а не из-за секса со мной. – На твоё счастье в трудовом кодексе среди объективных причин увольнения нет пункта «секс с Демидом Макаровым». – Ради такого дела готов составить свой собственный кодекс, – от едва сдерживаемого смеха мои рёбра и левая ключица разнылись, но игривое настроение Олеси крайне обнадёживало. Она подняла на меня смеющийся взгляд: – Ну уж если и ты уволишь меня из-за секса с тобой… – Скорее из-за его отсутствия. Я снова протянул Олесе бокал шампанского, но она скрестила руки под грудью и упрямо покачала головой. Через мгновение на сцену, возвышавшуюся над столами, вышел ведущий и попросил гостей занять свои места в соответствии с приглашениями. Найдя наш стол, я помог Олесе сесть и приземлился рядом, внаглую положив руку на спинку её стула. – Ну и где же стопицот вилок, Демид? – раздался у моего уха гневный шёпот. – Наверное, я тебя обманул, – улыбнулся ей в ответ, поигрывая бровями. – Зато теперь у тебя нет повода отказаться от шампанского. – Не дождёшься. Праздник был, откровенно говоря, скучноват. Зато нас крайне удачно посадили вместе с менеджерами двух крупнейших брокерских компаний. Мы, периодически поглядывая на сцену и стараясь уместно аплодировать (не без вспомогательных сигналов от внимательной зеленоглазки), активно обсуждали перспективы рынка в условиях очередного витка кризиса. В перерыве между тостами и песнями Олеся шепнула: – Я отойду на минуту. – Тебя проводить? – хмыкнул я. – Думаю, это лишнее. – Вдруг заблудишься?