– Нормально… – А выглядишь так, будто от смерти убегала! – Почти… – я обессиленно вздохнула, зажмурилась и наконец-то выдавила: – Кажется, ты станешь бабушкой… – Что? – рассмеялась мама. – Я в положении. Как ни пыталась, а поднять глаза на неё я не решалась. – Милая… Вот это сюрприз, конечно… А… А что… – мама растерянно улыбалась, не зная, куда деть руки. – А какой срок? – Восемь недель… – О… Подожди, а тот красивый финансист… Это…? – Да, мам, – пересилив себя, я посмотрела в её глаза. – Только… Только мы больше не вместе, – почувствовала, как по обеим щекам потекли дурацкие слёзы. – И я… Мама, я хотела сделать аб… – поперхнулась на этом жутком слове и закрыла лицо ладонями. – Я не смогла… – Лисёнок… – мама вскочила со стула и бросилась меня обнимать. – Милая, не плачь. Но сдерживать весь этот ужас в себе я больше не могла. Уткнулась носом в её домашнее платье и ревела в голос. – Доченька… Моя родная… – она гладила меня по голове и плечам, немного покачиваясь. – Он не захотел тебя поддержать? Отказался? – Он не знает… Я звонила. Но он меня заблокировал… – Позвони с моего номера. – Нет, мам… Не хочу. Я ему не нужна. Ни сама по себе, ни тем более с ребёнком. Он никогда не хотел детей и вообще… И был в этом крайне красноречив. – Господи, ну как же… Под мой жалкий скулёж она ещё крепче меня обняла и тяжело вздохнула. – Мама, я такая дура… – Неправда! Нет! – мама отодвинулась и смахнула пальцами слёзы с моих щёк. – Да и ладно, Лисён. Плевать на него! Сами родим и сами вырастим! Как будто в первый раз… – А как же ты?.. Терапия? Мамочка, я не знаю, как нам всё это вывезти… Мне так страшно думать о будущем… Но мама внезапно наполнилась какой-то необъяснимой жёсткой, даже воинственной решимостью и лучезарно улыбнулась: – Мы всё решим! Найдём выход! Обязательно. У меня пенсия, у тебя будут декретные. Я продам квартиру. На пару лет хватит, а потом ты вернёшься к работе и… И, милая, не смей ставить на себе крест, как я. – В смысле?.. – В прямом. Ты молодая, красивая, образованная. Утончённая. Обаятельная! Ты обязательно найдёшь себе достойного мужчину! И будешь счастлива этим козлам назло! – щёки мамы вспыхнули вдохновлённым румянцем. – Каким козлам, Валентина Семёновна? – я шмыгнула носом и глупо хихикнула. – Твоему отцу-кукушке. И этому. Финансисту. Поняла меня? – Да, мам… – А теперь – чай и блинчики! Кушай побольше. У нас будет малыш! Боже, вот это счастье! Мама запорхала по кухне в радостном порыве, и я почувствовала вселенское облегчение. Будущее всё ещё пугало. Пугало безумно. Но если бы я отступала каждый раз, когда боялась… Глава 34 Олеся Я прожила у мамы несколько дней и кое-как собралась с мыслями. Предстояло страшное: сообщить о беременности Ангелине. По пути в гимназию я представляла, как она уничтожает меня взглядом, рвёт и мечет, крушит кабинет… Нет, только не она. Ангелина Бенедиктовна просто убьёт меня морально. Своими колкими фразами, ювелирной пассивной агрессией и изящной надменностью. В её бесцветных глазах обязательно будет читаться полнейшее разочарование и что-то вроде «я так и знала, что вам нельзя доверять…» Сделав глубокий вдох, я распрощалась с жизнью и постучала в директорский кабинет. – Войдите, – прозвучал её статный голос. – Ангелина Бенедиктовна… Добрый день. – Олеся Викторовна? Что с вами? Судя по всему, я была белее новогоднего снега. – У меня возникла кое-какая сложность… – пролепетала я, словно разбившая окно семиклашка. Директриса мрачно уставилась на моё лицо, сползла взглядом ниже, до самых босоножек и, сдвинув брови, снова посмотрела в глаза: – Только не говорите, что вы увольняетесь. – А… Нет, – я нервно усмехнулась и качнула головой, будто меня током шандарахнуло. – Ни в коем случае. – Тогда в чём дело? Гортань решила, что я справлюсь без неё, и начисто отказалась выполнять свою физиологическую функцию. В чём, собственно, сложно было её винить. – Вот… – шепнула еле слышно и с виноватым видом протянула Ангелине справку из женской консультации. Та пробежалась глазами по нескольким строчкам, ожидаемо тяжело вздохнула и потянулась за своими очками красивой кошачьей формы. Медленно нацепила их на хрупкий точёный нос и зыркнула на меня, но, к счастью, не уничтожила: – Как давно вы в курсе? – Три дня, – снова ответила шёпотом. – На выпускном я не знала… – Подозреваю, что классное руководство вы теперь не потянете? – Если только временно, пока не найдётся достойный кандидат. Наступила тишина. Ангелина задумчиво смотрела на справку, мягко постукивая подушечками своих тонких сухих пальцев по поверхности стола. Её лицо ничего не выражало, а мысли, казалось, были далеко за пределами кабинета и гимназии. Я ждала вердикт ещё минуту, но в итоге не выдержала и наконец-то заговорила собственным голосом: – Ангелина Бенедиктовна, я понимаю, я вас подвела. И для меня самой это всё неожиданно и даже, сказала бы, не совсем вовремя… – Чушь. Я запнулась от удивления. – Вы в самом подходящем для материнства возрасте. – Э… Да… Но моё обещание и обстоятельства… – Всегда будут какие-то обстоятельства, моя дорогая. Это жизнь. – Но вам снова придётся искать замену… – Хлопотно, но не смертельно. – Правда? – я не верила своим ушам. – И вы не сердитесь? – А это что-то изменит? Вы передумаете рожать? – Нет… – Тогда зачем нам лишний бесполезный негатив? – Спасибо, – от волнения не устояла на ногах и без сил рухнула на стул. – Я очень переживала…