– Угольная пыль? – спросила она, подстраиваясь под шаг Шарлотты. – Пепел? Что вы сожгли? – Боже правый, ты словно маленький ребенок, – пробормотала она. – Оставь меня в покое. – Одно из пугал вернулось прошлой ночью, – сказала Фэй. Шарлотта не подняла головы, но издала звук, свидетельствующий о том, что девочка не сообщила ей ничего нового. Впервые при упоминании пугал никто не посмеялся над ней. Фэй так привыкла к холодному отношению, что не знала, как поступить дальше. – Настоящее живое и дышащее пугало, – упорствовала она, ожидая, что Шарлотта назовет ее дурочкой. – Вот кто они, да? – Похоже на то, – ответила та, и Фэй захотелось захлопать в ладоши от восторга. Но она сдержалась и наклонила голову, дабы поймать взгляд Шарлотты. – Думаю, это был Эрни Тич. – Эрни Тич мертв. – Тогда кто-то должен напомнить ему об этом, ведь прошлой ночью его это не остановило. – Фэй поправила очки, затем уперлась рукой в бедро. – Не сомневаюсь, что пугало, которое перебудило полдеревни прошлой ночью, определенно было Эрни Тичем. Шарлотта перестала трясти мешок. – Почему ты так уверена? – Он пошел прямиком к дому миссис Тич и назвал ее Филоменой, – объяснила Фэй, испытывая еще бо́льший трепет. Было огромным облегчением поделиться своими догадками с кем-то, кто не смотрел на нее, как на корову, танцующую джиттербаг[24]. – Никому, кроме него, не разрешалось называть ее так, да и откуда какому-то пугалу знать ее имя? Понятия не имею, как мертвец вроде Эрни Тича оказался в теле старого пыльного соломенного человека, но, учитывая все те необычные события, которые произошли здесь за последние несколько дней, это имеет смысл, как… – Тише. – Шарлотта бросила мешок, поднесла пальцы к губам, и Фэй замолчала. Она ждала насмешек, думала, что ей скажут, будто она глупая маленькая девочка, но Шарлотта смотрела не на нее, а на что-то позади. – Здесь совершенно безопасно, – мягко произнесла она. Фэй повернулась лицом к деревьям по другую сторону церковной стены. Ее сердце заколотилось сильнее, когда из-за дуба выглянула тень. – Можешь показаться, – проговорила Шарлотта. – Я не причиню тебе вреда. Фигура шаркающей походкой вышла из-за дерева. На голове у нее был черный матерчатый мешок с оранжевым клювом, напоминавший о черном дрозде. Пугало. 22 Ожог черной солью Фэй стояла как вкопанная. Одно дело – убедить всех остальных, что эти пугала настоящие, но пребывание так близко к одному из них средь бела дня вызывало особый страх. Его дроздовья голова тоже не особо успокаивала нервы. Она постоянно дергалась и двигалась из стороны в сторону. Это казалось неестественным. Нечеловеческим. Солома, которой даровали жизнь. – Подойди ближе. – Шарлотта поманила пугало к стене. Фэй наблюдала, как оно колеблется, словно ожидая какой-то ловушки. – Обещаю, я не причиню тебе вреда, – мягко продолжала мисс Саутхилл, словно обращаясь к ребенку. Пугало приблизилось к стене. – Стой. – Она указала на длинный след черной пыли на своей стороне. – Видишь это? Напоминающее дрозда пугало посмотрело туда, куда указывала Шарлотта. – Черная соль, – пояснила она, подзывая его ближе. – Подойди. Перепрыгивай через стену. Осторожно. Оно сделало то, что ему велели. – Вот так. Не переступай черту, пока нет, – предостерегла она, а затем добавила: – Твои сородичи не могут ее переступить. Я защитила деревню, понимаешь? Пугало уставилось на нее, не подавая признаков понимания. – Возможно, демонстрация поможет, – сказала Шарлотта. – Пройди вперед, чуть-чуть, да, вот так. Еще немного… еще… Пугало медленно пересекло линию своими обутыми ногами. Фэй наблюдала, как они начали чернеть. Маленькие спирали белого дыма вздымались от каждой ступни, напоминая первый дымок от костра. Пугало быстро отступило. – Видишь? – Шарлотта посмотрела на него, ее голос стал жестче. – Переступите, и вы сгорите. Все вы. Уходите и не возвращайтесь. Понятно? Напоминающее дрозда пугало смотрело на Шарлотту. Вместо глаз у него были перекрещенные стежки, расположенные квадратиками, и казалось, что оно не дышит. – Иди и расскажи своему повелителю, – велела она. – Он поймет, что это значит, и если он хоть наполовину так умен, как думает, то будет держаться подальше. Пугало осталось стоять на месте. – Может… может, оно не говорит по-английски? – Фэй обрела голос, хотя все еще задыхалась и испытывала страх. Шарлотта бросила на нее взгляд, призывающий замолчать, затем вздернула подбородок, закрыла глаза и пробормотала что-то себе под нос. Фэй не могла разобрать слов, но в их ритме чувствовалось нечто такое, что напомнило ей о ритуалах из книги ее матери. Вспыхнул свет, оставив на сетчатке юной Брайт полосы зеленого и фиолетового цветов. Жар опалил ее щеки, когда участок черной соли вспыхнул пламенем. – Уходи. Кыш! – Шарлотта рванулась вперед, и напоминающее дрозда пугало перемахнуло через стену и убежало, словно испуганный ребенок. Оно мчалось зигзагами между деревьями, а затем исчезло из виду. Шарлотта пробормотала еще несколько слов, и пламя превратилось в белый дым. Фэй наполовину ослепла и чувствовала головокружение. Если разум ее не обманывал, то она только что видела, как настоящая ведьма творит настоящую магию. – Что такое… что такое черная соль? – спросила она, немного побаиваясь узнать ответ. – Две части соли, одна часть угольной пыли и золы, – сказала Шарлотта, поднимая свой черный мешок. – Мне пришлось сжечь много угля и дров, чтобы создать золу, необходимую для защиты всей деревни. – От пугал? – Меня беспокоят не пугала, – призналась Шарлотта, заменяя сгоревшую черную соль на свежую. – Тогда кто? – Тебя это не касается. – Есть что-то похуже пугающего вороньего народа с птичьими и тыквенными головами? И вы говорите, что меня это не должно волновать? Простите, но я думаю, что у меня есть право знать. – Знай ты хоть половину того, что известно мне, ты бы по утрам из дома не выходила. – И это должно меня успокоить? – Я и не жду, что ты… – Да, да, я не пойму. Хорошо. Но вы ведьма, да? Настоящая, которая может творить заклинания и всякое такое. И вы только что использовали магию, правда? – Не притворяйся, что ты не знаешь, – усмехнулась Шарлотта. – Твоя мать была такой же. Сплошные улыбки и невинность. – Моя мама? Значит, мама точно была… – Я же сказала, никаких утомительных вопросов о твоей матери. – Вы сами начали. – Сделай мне одолжение и перестань лезть в то, чего не понимаешь, малышка. – Мне семнадцать. – И все же ты ведешь себя как ребенок, толкаешься, суешь свой нос куда не следует, учиняешь разрушения, хнычешь. Насколько я знаю, ты и начала этот беспорядок… или она. Шарлотта кивнула в сторону церкви. Повернувшись, Фэй увидела, что между камней идет миссис Тич с прижатым к груди небольшим букетом голубых и розовых гортензий. Шарлотта и Фэй пригнулись, спрятавшись за надгробием. – Мне кажется, она тоже ведьма, – взволнованно сказала последняя. – Прошлой ночью она разобралась с тем пугалом, залезла в его набивку и… – Что за пугало? – Вы что, совсем меня не слушали? Эрни Тич вернулся в виде пугала, и миссис Тич распотрошила его. – Фэй подумала, что это была, возможно, самая нелепая вещь, которую она когда-либо говорила, и ждала, что Шарлотта станет насмехаться над ней, но этого не произошло. – Вот же двуличная корова. – Голос Шарлотты понизился до потрясенного шепота. – Она солгала мне, прямо в лицо. – О чем? Она такая же ведьма, как вы? Она…