– Ты в порядке? – спрашиваю я. Вульф смотрит на меня, а затем возвращает свое внимание на дорогу. – В полном. Остальной путь мы едем молча, пока я не понимаю, что мы буквально пролетаем мимо поворота к университету. Я разворачиваюсь, чтобы посмотреть на пропущенный поворот. – Куда мы направляемся? – требую я ответа. – Я же опоздаю. – У тебя что, занятия по субботам, цветочек? – Сегодня пятница, – я прищуриваю глаза. – Пятница была вчера, – усмехается он. – Сегодня суббота. Черт, я же действительно вчера ходила на занятия, и это была пятница. Просто я находилась в таком жалком состоянии, ожидая, что вот-вот со мной что-то произойдет, что забыла про дни недели. А сейчас у меня выходной, и я еду в машине с Вульфом… кто знает, куда именно. – Тебе когда-нибудь казалось, что твоя жизнь проходит будто в замедленной съемке? – вздыхаю я. – Иногда, – кивает он. Внезапно я чувствую, как мои глаза наполняют слезы. Черт. Я не хочу плакать. Только не рядом с Вульфом. Но было бы смешно представить, что я выйду из машины и спрячусь только для того, чтобы дать волю слезам. – Ты спала? – спрашивает он тихим голосом. Из-за комка в горле я не могу выдавить слово «нет». Я всю ночь ворочалась в слишком удобной кровати, в незнакомой комнате. Каждый раз, когда я позволяла себе расслабиться, перед моим лицом вставал образ Кроноса с пистолетом в руке или с прутом, которым он поставил на мне клеймо. Пока я не могу связно говорить, я ограничиваюсь тем, что качаю головой, и рука Вульфа внезапно скользит в мою. Кожа на его пальцах мозолистая и грубая, но прикосновения нежные. Он переплетает наши пальцы и сжимает мою ладонь. – Ты больше не пересечешься с Кроносом, – уверяет он меня. – Мы работаем над этим. – Большой и могущественный Аид не смог спасти меня от этого придурка? Свободной рукой я стираю слезы со своих щек и делаю глубокий вдох. Мне просто нужно сменить тему и не думать о Кроносе или о моем долге. – Ладно, значит, сегодня не будет никаких занятий. Тогда куда мы направляемся? – Это промышленный район, – оживляется Вульф. – Мы встретимся с одним из наших деловых партнеров, а потом позавтракаем. Я непонимающе смотрю на него. Почему я предполагала, что «Олимп» – их единственный бизнес? Помимо того, что они оказывают услуги Адским гончим. Ведь то, как парни говорят о развращении города, означает, что их сила не может быть сосредоточена только в ночных боях. Подъезжая к зданию шириной в квартал, Вульф нажимает на кнопку на пульте дистанционного управления, и огромная гаражная дверь поднимается вверх. Мы въезжаем внутрь, и дверь со скрежетом закрывается. Мы оказываемся на каком-то складе, и я смотрю на штабеля обернутых пленкой поддонов. У дальней стены стоит погрузчик, а сбоку находится офис с огромным стеклянным окном. – Где это мы? Вульф выходит из машины и жестом предлагает мне сделать то же самое. Очевидно, что, кроме нас, на этом складе никого нет. Конечно, это логично, учитывая, что сегодня выходной день, но эффект от окружающей меня картины довольно жуткий. Проходы между стеллажами тянутся так далеко, что теряются в тенях. Холод пробирает меня до костей, и я не могу решиться закрыть свою дверь. Часть меня хочет вернуться в машину и запереться в ней. Я хватаюсь за крышу автомобиля и запрокидываю голову, рассматривая то, что находится наверху. Кажется, мне легче смотреть туда, чем на Вульфа. Надо мной висит каркас из металлических труб. Он свисает прямо под потолком – сотни разных труб для сотни разных применений. В конце концов я понимаю, что мне пора решаться, и подхожу к Вульфу. Он снова берет меня за руку. Похоже, у него выработался рефлекс. – Мы контролируем морские доставки, – он смотрит на меня, вновь оценивая мою реакцию на новое признание. – Мне понадобится немного больше информации. – Подумай о бизнесе Титанов и Адских гончих. Они занимаются контрабандой наркотиков, плюс их барам и клубам требуется спиртное, чтобы гости были довольны. Они используют крупномасштабные поставки, чтобы завозить оружие и все, что, черт возьми, они пожелают, законно это или нет. Я киваю в знак согласия с его словами. Стерлинг Фолс изолирован со всех сторон. На востоке его окружают скалы, на юге – гавань, на западе и севере – вода и пляжи. Все остальное – это леса, а ближайший город, Изумрудная Бухта, находится более чем в часе езды отсюда. – И? – Мы контролируем пристань и главную дорогу в Стерлинг Фолс, – он постукивает по поддону. – Сразу за чертой города есть контрольный пропускной пункт, который препятствует въезду всем сторонним транспортным компаниям. Их грузы перебрасываются в наши транспортные средства. – Так вот как вы испортили Стерлинг Фолс? – я прикусываю губу. Что случилось с моим страхом? Мне не следует быть рядом с ним такой смелой. Но кажется, сегодня мой страх рассеялся. – Если мне, конечно, позволено об этом спросить, – запоздало добавляю я, и он смеется. Я удивлена тем, насколько мне нравится этот звук. От его смеха в моей груди рождается какое-то приятное чувство. – Это был наш способ проникнуть внутрь города, хотя мы не должны были этого делать. Только знаешь, я расскажу тебе об этом в следующий раз, – он ведет меня в кабинет, а позади нас кто-то начинает колотить в дверь гаража. Вульф указывает мне на стул, стоящий у огромного письменного стола, и ждет, когда я сяду. – Оставайся здесь. Я сглатываю и киваю, а он подходит к окну и опускает жалюзи. Кабинет погружается в темноту, и единственный луч света проникает в помещение из маленького стеклянного окошка в двери. Вульф выходит, плотно закрыв за собой дверь. Я слышу, как раздается неприятный звук, когда поднимается дверь гаража. Мне любопытно, кто его партнер, поэтому я подхожу к жалюзи и раздвигаю их пальцами, но никого не вижу, потому что Вульф нажимает на кнопку рядом с дверью, открывая ее ровно настолько, чтобы поднырнуть под нее. В дневном свете мне видны его ноги с парой других ботинок. Они стоят там примерно минуту, а затем Вульф возвращается с конвертом в руке и закрывает дверь. Я отвлекаюсь от окна и сажусь обратно на стул, как раз в тот момент, когда звонит мой телефон. Мама. Меня пронизывает беспокойство, и я спешу ей ответить, надеясь, что смогу закончить разговор до того, как вернется Вульф. – Привет, мам, – с фальшивой радостью приветствую ее я. Надеюсь, она не видит меня насквозь. – Привет, Мисси. Вчера вечером мы не созвонились как обычно, – ее голос теплый и совсем не подозрительный. Но она права, обычно мы общаемся с ней по видеосвязи раз в неделю, когда она готовит ужин. В основном это случается в пятницу, когда я возвращаюсь домой после занятий в библиотеке. Ей нравится быть уверенной в том, что я в безопасности, поэтому звонок по видео – беспроигрышный вариант. Конечно, за исключением прошлой ночи, когда лидер Титанов перехватил меня прежде, чем у меня появился шанс набрать ей. Позже вечером я видела пропущенный звонок по «Фейстайм», но у меня не было сил перезвонить. Так что я достойна премии «Худшая дочь года». – Прости, у меня было свидание, – ту же самую ложь я скормила Марли, поэтому с таким же успехом могу продолжать. – Ой, вот это новость! А ты не говорила мне, что с кем-то познакомилась. Внезапно дверь открывается, и зашедший Вульф встречается со мной взглядом. Подойдя ближе, он облокачивается на стол, стукаясь ногой о мою ногу. Я выдерживаю его взгляд, прежде чем ответить маме. – Ну, это было неожиданно, и я не знала, что соглашусь, – отвечаю я, и она вздыхает. – Я знаю, что для тебя это непросто после всего, что случилось с Паркером, но я горжусь тем, что ты двигаешься вперед. Неожиданно Вульф забирает телефон у меня из рук и нажимает на кнопку громкой связи. Я запоздало начинаю бороться с ним, но парень поднимает телефон над нашими головами. – Кора? Я свирепо смотрю на него, но стараюсь, чтобы мой голос звучал непринужденно, когда отвечаю матери. – Я здесь, прости. – Тебе никогда не нравилось говорить о нем. Она имеет в виду Паркера, моего бывшего, который чуть не разрушил мою жизнь. Это еще одна из причин, по которым я в спешке покинула Изумрудную Бухту. Я не люблю не то что говорить о нем – мне не нравится даже думать об этом. – Конечно, это было тяжело, но все уже в прошлом. Каждый раз, когда я слышу его имя, я переживаю все заново, – в моем голосе появляется хрипотца, и я сглатываю комок в горле. – Но мне нравится в Стерлинг Фолс, здесь я нахожусь подальше от напоминаний о нем. Вульф смотрит на меня в упор, а я встаю, предпринимая последнюю попытку схватить телефон. Но вместо этого оказываюсь в объятиях Вульфа. Его свободная рука обхватывает меня за талию, придвигая ближе, и он выпрямляется во весь рост, прижимая меня спиной к стене. Мое тело помнит о его объятиях, и не в плохом смысле. Оно практически жаждет их. Мы стоим слишком близко друг к другу, и телефон оказывается прямо над моей головой. Вульф опирается рукой на стену рядом с моим ухом, и я понимаю, что мне просто необходимо выяснить, что именно вызывает у меня такую реакцию. Ведь сейчас мое сердце будто участвует в бешеных скачках. Я понимаю, что мама все еще что-то говорит, когда ее голос снова попадает в зону моей слышимости. – …надеюсь, этот новый мальчик будет относиться к тебе лучше. Ты же знаешь, что, если тебе будет плохо, ты можешь сказать нам. Если мы тебе понадобимся, то мы с папой немедля приедем в Стерлинг Фолс. Взгляд Вульфа смягчается, и он медленно опускает телефон обратно между нами. – Я люблю тебя, мам, мне нужно идти. – Я тоже тебя люблю. Ой, позвони своему отцу, ему не терпится узнать, как прошел твой тест по химии. Я нажимаю кнопку отбоя и откидываю голову назад. Вульф кидает телефон на стол позади себя и ставит вторую руку по другую сторону от моей головы.