У нее всегда должна быть эта чертова ленточка в волосах. — Ты никогда не видел женщину? – Слышу я, как спрашивает София, даже сквозь голоса окружающих и музыку, играющую на заднем плане. Арчер Кингстон теперь ведет себя ужасно тихо. Боже, он у меня в черном списке с тех пор, как всего час назад он поднял руку на мою сестру, а теперь он переходит другую черту. — Одеваться подобным образом – призыв к вниманию. — Нет, это не так, – говорит София. — Я не прошу, чтобы меня называли кошкой только потому, что я немного обнажаю кожу. Вопрос, который ты должен задать себе, заключается в том, хочу ли я, чтобы ты сделал несколько отвратительных комментариев о том, как сексуально я выгляжу в своем платье и как отчаянно ты хочешь снять его с меня, или ты просто мыслишь как насильник. Её грудь заметно вздымается и опускается, когда она дышит слишком тяжело, как я предполагаю, от ярости. — Но дай угадаю, ты играешь в футбол ради девушек? Как тебе это удается? Не очень. Все это знают. У Арчера может быть и красивое лицо. И да, он привлекает внимание своим лицом и телом, но как только он открывает рот… все кончено. Он неприступный, его трудно расколоть. По крайней мере, так он сказал своим друзьям-футболистам, которые распространили этот слух. Но это не так. Ни в малейшей степени. — Отлично удается. София смеется прямо ему в лицо, откидывая волосы назад за плечи. — Так вот почему ты сидишь один за этим столом, а? Я вношу поправку, София изменилась. Очень. Но я не уверен, что мне это очень нравится. Она больше не невинная девушка, которая пятится от громких звуков. Она больше не та София, которую я знал. Но держу пари, она думает то же самое обо мне. Я тоже изменился. Вот что бывает, когда ты взрослеешь. Если подумать, может быть, болтливая София может стать моим новым приключением. — Откуда ты вообще её знаешь? – До меня доносится голос Майлза. Я поворачиваю голову и вижу, что он делает глоток пива. — Почему ты думаешь, что я её знаю? — Ладно, Марш, я думаю, с тебя достаточно алкоголя, – говорит он, пододвигая мой стакан, наполненный какой-то смесью, Грею. Честно говоря, я даже плохо помню, что заказывал его. — Я спросил, новенькая ли она в городе, ты дал мне ответ. О, и она уже идет сюда. Как только слова слетают с губ моего лучшего друга, к нам подходит София. — Аарон? Отвернувшись от Майлза, я поворачиваюсь и смотрю на Софию, встречаясь с ее темными глазами. — Будь моей гостьей, София. Садись, – я указываю на единственное свободное место в нашей кабинке. Благодаря тому, что Лили и Колин рано ушли, у нас появилось лишнее место. Естественно, кабинка не вмещает до двадцати пяти человек, поэтому команда как бы рассредоточилась по всему бару, но это не беда. Я со своими самыми близкими друзьями и их компаниями. София смотрит на Грея, широко улыбается, затем садится рядом с ним, прямо напротив меня. — Я знаю, что уже за полночь, но… с днем рождения, Аарон. — Спасибо, Льдинка. — Перестань называть меня так. София кладет руки на стол, сцепляя их. Я протягиваю руку, кладя свою руку прямо на её. Холод мгновенно переходит на мою кожу. — Ты все такая же холодная. Убирая свою руку, я откидываюсь на спинку сиденья, держа руки за затылком. Она смотрит на меня. Ясно, что ей не нравится снова слышать свое прозвище, но именно поэтому я называю её так, я всегда называл её так. София ненавидела это прозвище с той секунды, как я его придумал, и хмурое выражение ее лица всегда было для меня отличной причиной продолжать называть ее «Льдинка». — Как угодно, Никс, – София хватает стакан, который Майлз оттолкнул от меня две минуты назад, и делает глоток. — Что это за девчачий напиток? Если бы мне пришлось угадывать, то почти все за этим столом в данный момент смотрят на Софию с более чем тремя вопросительными знаками над головами. Я точно знаю, что не заказывал какой-то «девчачий напиток», что бы это ни было. — Это водка. София качает головой. — Это Клюква, вот что это такое. Может быть, однопроцентная водка или полпроцента. — Да что ты? Ты здесь эксперт по алкоголю? – спрашивает Грей, самодовольно улыбаясь Софии. Это так не похоже на Грея. Грей тихий и милый. Он не вызывающий и не самодовольный. Думаю, алкоголь ему не на пользу. — Я еще не представилась должным образом, – говорит София и поворачивается к Грею. Она протягивает руку, ожидая, что он возьмет её. — Я София. Все свои подростковые годы я провела в Германии. Наш законный возраст употребления алкоголя – восемнадцать. Пиво и вино, однако, разрешено в возрасте шестнадцати лет. Но если ты живешь в маленьком городке или еще лучше в деревне, скорее всего, ты начинаешь пить в двенадцать лет. Грей пожимает ей руку и качает головой с опущенной улыбкой, как будто он впечатлен. — Германия? – выпаливает Майлз, словно совсем этого не ожидал. — У тебя даже акцента нет. — Это потому, что я родилась здесь. Мои родители из Нью-Йорка, и я жила здесь, пока мне не исполнилось семь лет. Вот откуда я знаю этого гнома, – она указывает на меня пальцем, затем мгновенно встает. — Позвольте мне показать вам, что такое настоящие напитки. — Если ты выпьешь это, я заплачу за все твои напитки, – говорю я, подталкивая «Огонь Прерии» к Софии. У меня голова идет кругом от всего того дерьма, которое я выпил благодаря Софии. Ни за что, черт возьми, я бы никогда не выпил рюмку, в которой водка, виски и табаско, и давайте не будем забывать про перец. Неа. Такого не будет. Это начиналось как пари – кто осмелится выпить странную смесь из коктейлей? Сейчас – это желание умереть. Однозначно, я не хочу ничего из этого, но я выпью эту штуку, если мне придется. Кроме того, София не знает, что я плачу за все напитки сегодня вечером. Особенно за её напитки, учитывая то, что ей еще нет и двадцати одного. Без меня она бы здесь не выпила ничего, кроме безалкогольных. — Серьезно? Аарон, это около ста долларов. Я пожимаю плечами. — Для тех, кто не может себе позволить… Ее рука сталкивается с моей рукой, когда она дает мне пощечину. — Напомни мне об этом еще раз, и я сделаю кое-что хуже, чем просто дам тебе пощечину. Ухмыляясь, я спрашиваю: — Например? — Я введу жидкость для электронных сигарет в твою кровь, и тебе остается только надеяться, что ты выживешь. — Должен сказать, Льдинка, если ты так пытаешься флиртовать со мной, это не сработает. Угрожать, что ты отравишь меня – не лучший ход. Что случилось с первой просьбой о поцелуе? Я кладу руку ей на бедро, чувствуя, как она напрягается от моего прикосновения. Её дыхание становится более прерывистым, неконтролируемым. Значит, я все-таки имею на нее какое-то влияние. — Позволь мне сначала нанести триоксид мышьяка на губы, может быть, тогда ты его получишь. – Это звучит как вызов для меня. — Это который выглядит как сахар? — Она кивает. — Слишком очевидно, Льдинка. Попробуй что-нибудь бесцветное. И, возможно, все, что не убьет тебя же в процессе. Если, конечно, ты не планируешь умереть вместе со мной, в таком случае ты можешь использовать триоксид мышьяка. София смахивает мою руку со своего бедра, хватает рюмку и в мгновение ока выпивает ее содержимое. Её лицо даже не дергается от взрыва, который, должно быть, происходит внутри нее. ГЛАВА 6 «Я встречал много людей, но никто не похож на тебя» – It’s You by Ali Gatie София — Расскажи мне еще что-нибудь о нем! – умоляет Майлз, когда его подруга Кия подъезжает к дому моей тети. Я пожимаю плечами. — Я не знаю, что тебе сказать. Я никогда не думала, что в первый же день моего возвращения в Нью-Сити я наткнусь на свою детскую любовь, а потом узнаю, что он несколько популярнее и намного красивее, чем я помнила. Я также не думала, что окажусь в баре той ночью и меня подвезет домой друг упомянутого друга детства.