Часть моего сердца тает, когда он притягивает мои бедра к своему телу, его язык проникает в мой рот, чтобы коснуться моего. Целовать Аарона – это лучшее чувство в мире, и я действительно верю, что его поцелуй мог бы все исправить всё. Другая половина моего сердца тает в ту секунду, когда мы отрываемся друг от друга, и он улыбается мне своей улыбкой, вызывающей ямочки на щеках, прежде чем сказать: — Я люблю тебя, София. Мои глаза наполняются слезами радости, и я хватаю ртом воздух, хотя я и прежде знала, что он меня любит. Аарону не нужно было использовать слова, чтобы я поняла, что он любит меня. И все же звучание этих заветных слов приводит к большему количеству сбоев в работе моего организма, чем могла бы похвастаться любая фабрика. Медленно я чувствую, как мои губы растягиваются в настолько широкой улыбке, что я чувствую, как мои щеки снова становятся пухлыми. Я ненавижу, когда это происходит, но как только Аарон тычет пальцами в одну из моих щек и смотрит на меня так, словно эти глупые пухлые щечки – самое милое, что он когда-либо видел, я просто больше не могу их ненавидеть. — Я люблю тебя, Аарон. Аарон облизывает губы, на мгновение закрывая глаза, как будто пытаясь найти место, где можно сохранить мои слова. Но потом он качает головой. — Нет, ты не понимаешь, мой маленький пакетик с кетчупом. Я люблю тебя. Я всегда любил тебя. И я буду любить тебя до тех пор, пока не испущу свой последний вздох, и буду любить даже после своей смерти. Я клянусь тебе, загробному миру лучше существовать, потому что я не смирюсь с тем, что не буду бродить по земле вместе с тобой после нашей смерти. — Ты имеешь в виду, что ты будешь являться на землю, и мне придется убирать за тобой? — Да, именно так, – он берет мою руку в свою и сжимает её. — Ты думаешь, секс с привидениями – это что-то особенное? Если нет, мы сделаем это один раз. — Аарон! – Я хлопаю ладонью по его груди, смеясь. — Извини, я возбужден и измучен – это худшее сочетание на свете. Затем мой взгляд падает на сирень в его руке, внутренне проклиная его за то, что он потратил еще одно состояние на цветы для меня. — Это для меня? — Нет. Купил их для себя, решил, что заслужил. — Тебе не нравится фиолетовый. Он пожимает плечами. — Это мой любимый цвет, разве ты не знала? Моя девушка настолько одержима всем, что связано с глицинией, что мне пришлось научиться любить их. — Они светло-фиолетовые, – поправляю я. — Льдинка, они навсегда останутся глицинией. В конце концов, он отдает мне сирень, быстро прижимаясь своими губами к моим еще раз, прежде чем отвести нас обоих к тюкам сена, чтобы присесть. Я начинаю понимать, что он действительно выглядит немного измученным. Как долго он был в пути, что достиг такого уровня истощения? Я кладу сирень на пол, прижимаясь к телу Аарона, когда его рука обвивается вокруг меня, чтобы притянуть ближе. — Джейн сказала мне, что ты переезжаешь. О. Ладно, теперь мне немного легче начать эту тему. — Да, э-э, я могу переехать в Нью-Йорк. — Ты? – Его глаза резко расширяются, на лице отражается множество эмоций, когда он осознает, что я только что сказал. — Подожди, Нью-Йорк Сити. Типа, где буду я? — Да, мне нужно просто набраться смелости и спросить своего парня, не хотел бы он переехать туда вместе. Теперь он смотрит на меня с серьезным выражением лица. Смесь замешательства и беспокойства скрывается в его чертах. — Вместе–вместе? Я киваю, опасаясь его ответа. Даже если он скажет «нет», это ведь не будет концом света, верно? Медленно, я имею в виду очень медленно, один уголок его рта приподнимается в кривой улыбке. — Ты уверена, что хорошо подумала над этими? Потому что я слышал, что жизнь с профессиональным хоккеистом может быть очень утомительной. Особенно, когда они поздно вечером возвращаются домой с игры, просто бросают свою сумку где попало и падают прямо в постель. У меня отвисает челюсть. — Ты получил приглашение? — Не удивляйся так сильно. Радостный вопль вырывается у меня, прежде чем я падаю на него всем телом, вдавливая его спину в сено и перекидывая ногу через его тело, чтобы сесть прямо на него сверху. Мои руки покоятся на его груди, я чувствую, как бьется его сердце под моей ладонью. — Я всегда хотела встречаться с профессиональным хоккеистом. Аарон держит меня за бедра, чтобы убедиться, что я не упаду с него, или просто потому, что он хочет, чтобы его руки были на моем теле. В любом случае, я не жалуюсь. — Тогда у меня для тебя хорошие новости. Через несколько лет ты выйдешь замуж за профессионального хоккеиста. Теперь это то, с чем я могу жить. При одном условии. — Лучше бы этим парнем был ты, иначе я этого не хочу. Ты только что сказал мне, что хоккеисты могут быть утомительными, и я не стану подвергать себя такому изнеможению ни для кого, кроме тебя. — О, черт. Я вроде как обещал тебя Майлзу, но тогда позволь мне просто все отменить. И теперь, я полагаю, что после тринадцати лет разлуки я наконец-то буду жить долго и счастливо с парнем, которого не могла выбросить из головы с самого начала своей жизни. ЭПИЛОГ «Мне нравятся сияющие побрякушки, но за тебя я готова замуж даже с бумажными кольцами» – paper rings by Taylor Swift София Три года спустя — Ты не должна говорить Лили ни слова, пока я не найду способ рассказать об этом своим друзьям, не задев их чувства, – говорит Аарон, как только мы входим в нашу квартиру. Это модный жилой комплекс с большим количеством огромных комнат. Квартира слишком большая для нас с Аароном, и поскольку мы, возможно, никогда не съедем, из нее могло бы получиться отличное место для совместного воспитания детей. Пока нет, но когда-нибудь в будущем. Помимо нашей, две дополнительные спальни, огромная гостиная и столовая, а также кухня и балкон – я бы сказала, что нам даже не нужно покупать дом. Конечно, если Аарон не захочет спроектировать дом, в котором мы будем жить. Меня бы это тоже устроило. Но бонусом для жилого комплекса является то, что здесь живут и другие ребята. Не в нашей квартире, конечно, но мы соседи. Нет, серьезно, Колин и Лили живут прямо напротив нас. Нам требуется сделать добрых три шага, прежде чем мы доберемся до их двери. Грей и Майлз живут не на нашем этаже, так как на каждом всего по две квартиры, но они тоже находятся в здании. Как и некоторые другие игроки NYR. Да, мы переехали в жилой комплекс, который в основном принадлежит спортсменам, потому что это самое модное здание и находится ближе всего к арене. Хотя я не возражаю против этого. Конечно, чертовски раздражает, когда кто-то стучит в дверь или просто врывается – поскольку у всех троих друзей моего мужа есть запасной ключ – в то время как мы с Аароном заняты другими делами, но с этим можно справиться. О, да. Вы меня правильно поняли. Муж. Мы с Аароном просто сбежали. Не сказав ни единой душе. Даже мои родители не знают. Все началось как простая шутка: — Знаешь, я думаю, нам стоит сбежать. Когда Аарон пришел домой с утренней тренировки. Я и представить себе не могла, что час спустя обнаружу, что подписываю свидетельство о браке. Какая-то часть меня жалеет, что я не договорилась с ним о месте проведения своей грандиозной свадьбы, но, с другой стороны, я это сделала, когда мне исполнился двадцать один год. — Ты думаешь, они будут плакать? То, что я выяснила за три года жизни со спортсменом и постоянного присутствия других людей рядом со мной – они чертовски драматичные. Аарон фыркает от смеха. — Возможно. Он протягивает мне руку, и я беру ее только для того, чтобы оказаться прямо в его объятиях. Мое любимое место на земле – его объятия. До меня наконец доходит, что мы с Аароном действительно поженились. Типа, это реально. Мы не тупо говорим об этом и строим нереалистичные планы на нашу свадьбу. У меня по спине пробегает дрожь. Дрожь, которая гораздо больше, чем обычная дрожь. Это волнение. Счастье. Осуществление долгожданной мечты. Может быть, немного беспокойства за будущее тоже. — Тебе не кажется, что это было немного рановато? – Слова слетают с моих губ прежде, чем я успеваю остановить их, мои пальцы играют сами с собой, теребя кожу вокруг ногтей, пока я жду ответа. Аарон, должно быть, заметил это, потому что через несколько секунд он положил свою руку поверх моей, переплетая наши пальцы.