Дармик был голоден и набросился на хлеб. Неко тихо заговорил: — Знаю, Трелл сказал, что солдаты с нами верны Реме, но, думаю, осторожность не помешает. — Согласен, — сказал Дармик. — Рема назначила меня главой ее королевской стражи, и я хотел бы каждого из вас нанять как членов стражи в пути на остров Гринвуд. Рема тихо ела. Такая тишина и отсутствие своего мнения не были на нее похожи. Дармик продолжил: — И все время охраняйте ее, — все кивнули, пока ели хлеб. Рема встала из-за стола. — Я пойду в свою комнату, — пробормотала она. Дармик схватил еду и встал, хотел пойти за ней. — Нет, — она коснулась его плеча, надавила, вернув на стул. — Элли и Веша пойдут со мной, — девушки взглянули на него, и он кивнул. Они встали и вышли с ней из камбуза. Дармик хотел, чтобы Одек пошел с ними, но он знал, что Рема обидится, если он скажет мужчине сопроводить ее. Он заставил себя промолчать. — Что с Ремой? — спросил Савенек. — Наверное, устала, — сказал Неко. — Она многое пережила. Дармик уже думал, что это было не все, что ее что-то беспокоило. Он должен был поговорить с ней лично. — Я позвал вас не просто так, — сказал Неко, ударив кулаком по столу. — Знаю, — буркнул Дармик. — Давайте немного выждем. Мы начнем планировать захват, когда привыкнем к морю. Неко рассмеялся. — Я позвал вас не для этого, — он встал и прошел к шкафчику, откуда вытащил четыре чашки и бутылку эля. — Нужно отпраздновать, — он принес все на стол. — Точно! — радовался Одек. — Поводов много! Мы вернули Рему, и мы не мертвы! Савенек рассмеялся, Неко наполнил чашки до краев и отдал всем. — За Рему! — сказал Дармик. Друзья с радостными воплями выпили до дна. * * * Дармик прошел к логову Ремы, переживая, ведь не видел ее все утро. У двери сидели Элли и Веша и тихо болтали. — Рема там одна? — спросил он. Элли кивнула. — Мы все время были тут. — Вы знаете, что ее беспокоит? — тихо спросил он. — Нам она ничего не сказала, — ответила Веша. — Но она многое пережила. Может, хочет побыть одна? — Или спит? — предположила Элли. Дармик расправил плечи, нервничая. Он постучал в дверь и ждал ответа Ремы. Ничего. Может, она устала и отдыхала. Он хотел все равно заглянуть. Он повернул ручку и открыл дверь на пару дюймов, заглянул. Рема лежала на кровати спиной к нему, лицом к стене. Дармик прошел внутрь, тихо закрыл за собой дверь. Она все еще была в форме солдата Империона. Он подошел к кровати и сел на край возле ее ног. Глаза Ремы были открытыми. Ее лицо было красным и опухшим, словно она плакала. — Тебе плохо? — может, ее беспокоило покачивание корабля, и ее тошнило. Она молчала. — Рема, что такое? — она закрыла глаза и не отвечала. — Ты пугаешь меня, — мягко сказал он. — Тебе принести воды? Позвать Элли или Вешу? Рема покачала головой. Он придвинулся ближе к ее спине. Потирая ее плечи, он сказал: — Прошу, поговори со мной, — может, случилось то, о чем он не знал. Натенек ничего не сказал перед их отбытием, но Дармик все еще не доверял ему, хоть Рема и доверяла. В голову пришла другая мысль. — Что-то произошло между тобой и Натенеком? — спросил он. Она расстроилась из-за расставания? У нее были чувства к мужчине? Рема села и уставилась на него. Их разделяли дюймы, и Дармик ощущал ее теплое дыхание на лице. Он хотел погладить ее щеку, но держал себя в руках. — Прости, — вяло сказала она, посмотрев на свои сцепленные ладони. — Прошу, расскажи, в чем дело, — взмолился он. Уголки ее рта приподнялись. — Многое изменилось с нашей прошлой встречи, — ее щеки порозовели. Дармик улыбнулся, вспомнив, что в прошлую встречу в крепости мятежников они целовались. Он хотел сделать предложение. — Да, — согласился Дармик. — Многое изменилось, — он ощущал стену между ними. Он хотел разбить эту стену голыми руками. — Я переживаю за тебя. — Я в порядке, — возразила она. — Просто многое произошло. Я не только в ответе за людей Гринвуда — где вот-вот будет война — но и за всю империю. Ты знаешь размер Империона? Он в тысячу раз больше Гринвуда. Дармик кивнул. Он хотел заговорить, но она продолжила: — Мне всего семнадцать. Я не знаю, что делаю. Многих готовили всю жизнь, а меня бросили в это. А если я не справлюсь? — она закрыла лицо руками, качая головой. Он убрал ее руки от лица. — Рема, — нежно сказал он, — посмотри на меня, — ее блестящие сапфировые глаза посмотрели на него. — Ты не справишься, — сказал он. Ее глаза расширились, она отпрянула. — Что? — поразилась она. — Если ты знаешь, что я не справлюсь, что ты тут делаешь? — ее голос звучал резко. — Шш, — сказал он. — Ты меня не поняла, — он опустил ладони на ее плечи, удерживая ее на месте. — Ты не сможешь справиться со всеми проблемами. Так не бывает. Она хотела заговорить, но он прижал палец к ее губам. — Но каждый раз ты будешь учиться на ошибках. И это сделает тебя сильнее. И ты будешь самой сильной женщиной в мире. Рема застыла, словно обдумывала его слова. — Мне страшно, — призналась она. — С такой властью. Страшно использовать ее. — У тебя есть я и все твои друзья. Мы поможем тебе. Она склонилась и робко поцеловала его в губы. — Спасибо, — сказала она с улыбкой. ОДИННАДЦАТЬ Рема События последних суток были такими насыщенными, что она не знала, что думать или делать. Ее сердце колотилось, дышать было сложно от мысли от почти удавшейся казни. Она думала, что умрет, подведя свой народ, не увидев больше дядю Кара, тетю Майю и Дармика. Но она была жива, и Дармик был с ней. И она стала императрицей самой большой империи. Рема была в ответе за тысячи людей, и у нее была армия. Работы предстояло очень много. Пока Трелл и Натенек оставались в Империоне и следили за переходом власти от императора Хамена к Реме, она вела взвод солдат в Гринвуд, чтобы покончить с Барджоном и Леннеком. После этой войны она займет в Империоне место императрицы. Она хотела объехать все королевство, чтобы понять народ. Положительные перемены сделают жизнь мирной. Армию нужно будет переделать. Детей больше не будут призывать, и не будет жесткости, о которой говорил Дармик. Рема надеялась, что Дармик вернется в Империон с ней. Его знания и опыт помогли бы исправить армию, но она не знала о его намерениях. Она не могла просить его бросить солдат Гринвуда, чтобы сопровождать ее. Когда они немного поговорили перед этим, он сказал, что он на ее стороне. Рема глупо надеялась, что это до конца их жизней.