Рема обняла Мако. Савенек сжал запястья Дармика. — Заботься… о… ней. Дармик кивнул. — Спасибо, что спас Рему. Я буду защищать ее жизнью, как сделал ты. Глаза Савенека закатились, он перестал дышать, отпустил Дармика. Мужчина, которого Дармик сначала ненавидел, оказался ему большим братом, чем был Леннек. И Савенек умер благородно — спасая любимую. ДВАДЦАТЬ ОДИН Рема Рема не могла поверить, что Савенек лежал перед ней, бездыханный, что он умер, спасая ее. Она поклялась, что ее жизнь будет достойна его жертвы. Вытерев слезы, она встала и посмотрела на бардак перед собой. Не сказав никому ни слова, она вышла из комнаты. Ее ладонь скользила по деревянным перилам, она спускалась по лестнице. Она прошла по обвалившемуся залу с сорняками, лозами и костями. Двери замка были открыты. Она вышла к яркому свету солнца. Неко стоял на ступенях, окруженный десятками осунувшихся детей. За ними были сотни солдат в форме армии короля. Ветер трепал волосы Ремы, она смотрела на всех перед собой. Солдаты сняли туники, бросили их на землю. Они тихо опустились на колено и склонили головы. Дармик подошел к ней, сжал ее руку. Он, Мако и Элли опустились вместе с Неко перед ней на землю. * * * На следующий день проверил церемонию для Савенека и всех, кто умер в замке семнадцать лет назад. Рема не смогла попрощаться с братьями и родителями. Мако не смог почтить жену и дочь. Реме нужно было отблагодарить Кара и Майю. Все это было для них. Снаружи замка, среди высоких деревьев, тело Савенека опустили на большую гору хвороста. Мако вложил кинжал с серебряным солнцем на рукояти в руки Савенека. Дармик, Неко и Элли стояли у горы хвороста. Рема и Мако подошли к телу, Мако дал ей горящий факел. Она подожгла сено под хворостом. Огонь быстро рос, окутывая дерево, а потом и тело Савенека. Она отошла и взяла Мако за руку. — Это для всех, кого мы потеряли. Пусть они обретут вечный покой, — Рема закрыла глаза. Она была благодарна за любовь Кара и Майи, за верность Савенека, а родителям и братьям — за свою жизнь. Она свободной рукой сжала ключ-кулон. Она поклялась не забывать умерших. Рема была истинной наследницей, и она будет править с состраданием и любовью к народу. Она будет величайшей императрицей из всех. Она представила свою семью, улыбающуюся ей, гордясь тем, какой она стала. * * * Недели пролетали быстро. В семь регионов отправили послания, и они подтвердили верность Реме. Дармик управлял армией, и власть там сменялась мирно. Рема решила остаться в этом замке, в комнатах родителей. Дармик написал Треллу, чтобы он знал, что Барджон и Леннек были мертвы. Он спрашивал, могла ли Рема уже вернуться в Империон. Рема почти все время была на встречах с губернаторами и солдатами. Она назначила нескольких лидеров, решила, кто останется на острове, а кто отправится с ней в Империон. Ранним утром, пока Рема готовилась ко дню, кто-то тихо постучал в дверь. — Ваше величество, к вам Мако. Рема выглянула в окно, снаружи было еще серо. — Пусть пройдет в гостиную. Я буду через минуту. Элли зашнуровала платье Ремы на спине. — Я принесу завтрак, — улыбнулась она. — Так я смогу пересечься с Неко до его утренних тренировок, — она ушла через проход для слуг. Рема посмотрела на себя в зеркале, представляя, как ее мама делала так семнадцать лет назад. Она услышала шорох в другой комнате и пошла к Мако. Она прошла в гостиную, а он стоял у камина спиной к ней. — Доброе утро. Он повернулся к ней с улыбкой. — Прости, что побеспокоил так рано. — Вы можете приходить ко мне в любое время дня и ночи. Чем могу помочь? — она села на диван. — Я думал над твоим предложением уехать в Империон. Я много думал, но решил остаться в Гринвуде, — он сел рядом с ней. Рема знала, что он захочет остаться. Но она должна была хоть предложить ему место рядом с собой. — Раз вы хотите остаться тут, я хочу дать вам титул лорда, и вы будете служить как лидер острова Гринвуд. — Это будет честью, — он повернулся к ней, заглянул в ее глаза. — Я не хочу звучать мрачно, но нам нужно поговорить, — Рема кивнула, ожидая, когда он продолжит. — Твои родители смогли спасти тебя и сохранить королевский род, потому что им хватило проницательности продумать план на случай вторжения. В Империоне помни их совет. Рема не совсем понимала его. — Составить план на случай вторжения? — Не только это, — сказал он. — Их предки построили крепость мятежников десятки лет назад, зная, что им потребуется укрытие, если что-то произойдёт. О ней знали только некоторые, самые верные подданные. Он сжала кулон, теребила его. — Я в ответе за сохранение рода. Мако улыбнулся. — Вот именно. Ты должна обеспечить выживание своей семьи. Рема отпустила ключ. — Я хочу задать вопрос, — сказала она. — Откуда в кулоне появилась гравировка? Он покачал головой. — Не знаю. Я видел его, когда твоя мама передала его тебе. Наверное, Кар и Майя вырезали послание внутри на случай, если с тобой что-то случится раньше, чем они объяснят правду о твоем происхождении. Они несколько минут сидели в тишине. — Мне жаль насчет Савенека, — прошептала она. — Он был хорошим. Мако кивнул. — Да, — он похлопал ее ладонь. — Смертей и разрушений было слишком много. Я готов к твоему правлению в мире. Кто-то кашлянул. — Ваше величество, — сказал слуга, — прибыл Неко. — Впусти его, пожалуйста. Мако встал. — Мне пора. Помни наш разговор. — Буду, — сказала Рема. — Планы будут продуманы. Неко провели в гостиную, когда Мако вышел. — Я могу чем-то помочь? — спросила она. — Я хочу свободно поговорить с тобой. — Конечно, — Рема указала на диваны. — Устраивайся. Неко сел и заглянул в ее глаза. — Я хочу жениться на Элли, — Рема это ожидала. — И я прошу твоего согласия. Рема не видела необходимости в такой просьбе. Она разрешила людям законом жениться на тех, кого они выбирали. Уже не было контрактов или одобрения губернатора. — Тебе не нужно мое благословение, — мягко ответила Рема. Неко склонился и упер руки в колени.