Полагаясь на эти факты, я и Руиз в свое время и не согласились с трактовкой Алекса по поводу частоты кадров. Может, у него в мире так все и работало, однако тут это реальная остановка времени, но только в нашем понимании. Скорее всего, мы просто переходим в некое пространство-время, у которого времени как системы измерения нет или оно двигается относительно нас в совершенно другом формате скорости. Секунда там равна миллионам лет у нас, возможен и другой неизвестный нам вариант. Вот мы и подошли к существу вопроса: наши души, по словам фей, как и сами феи, находятся в других измерениях. И пространственный карман на самом деле также находится прямо тут, возле нас, но из-за нашего трехмерного восприятия мы просто не видим его. Но мы точно знаем, что это не астрал. – А почему не астрал? – удивилась Елена. – Разве это не еще одно измерение? – Нет. Астрал – это отражение четырехмерного пространства в нашем трехмерном мире, – отрицательно мотнул головой Янсон. – Извини, но насчет астрала не могу с тобой согласиться, – возразил уже я. – Я там уже был, и думаю, что это некое отдельное пространство. – Неужели? – усмехнулся он. – И какое ты там увидел новое измерение? – Магию, – уверенно произнес я. – Магия именно там и влияет на реальность здесь. – Магия – это воздействие на физические объекты с помощью заклинания на молекулярном уровне. Она не может быть отдельной величиной измерения, как длина или высота, – возразил Янсон. – Но я видел, – горячо возразил я, – там все совсем по-другому видится и ощущается. Как будто ты чувствуешь само пространство. – И чем ты его там чувствуешь? – улыбнулся Янсон. – В чем оно выражается? – В объеме. То есть кроме длины, высоты и ширины там еще и объем. И именно в нем ощущается пространство, – убежденно доказывал я свою точку зрения. Я был уверен, что астрал – это именно наша реальность, но в четырех измерениях. – Хм. Объем? – задумчиво почесал подбородок Янсон. – Ощущать объем… Интересное понятие. Хоть пока и не ясно, как его можно учитывать. И как оно может вписаться в систему координат. – Никак. Нельзя вписать то, что не чувствуешь, только в самом астрале можно это осознать. Просто это самое измерение объема мы и называем магией. Давай я попробую объяснить… Это как пробовать перелить воду из одного ведра в другое с помощью обычного плоского круга, без трехмерной чашки: это сделать можно, но по капле. А берешь чашку – и спокойно переливаешь воду. А тут тот же принцип: мы не можем черпать магию без того самого объема, который дают нам феи. Скажу больше: именно они-то и меняют этот самый объем. – Хорошо, хорошо, – подняв руки, улыбнулся Янсон, – давай пока отставим в сторону наш спор, все равно он пока только теоретический. Хотя имеет под собой твою практику. Давай вернемся к тому, с чего начали. София, тебе хоть что-то было понятно? – Ага. Ничего сложного нет. Я уже с Сильвой связалась, и у меня теперь есть свой пространственный карман. – Соня с довольным лицом подошла к столу и, взяв чашку, отправила ее в никуда. Чашка исчезла. После чего достала ее оттуда и поставила на стол. – Так? – Умница, доченька, – умилился Янсон и, подойдя, погладил по голове Софию, – просто молодчинка, схватываешь все на лету. – Угу, вся в папу, который ей не отец, – съязвила Елена. – Ну вы тут и развели философию… Нет чтобы просто показать, как работает, – и все. Пф… – Когда что-то делаешь, нужно понимать, как это работает, – нравоучительно произнес Янсон, подняв указательный палец. – Угу, будто ты знаешь, как делать артефакты или движители гномов, – съехидничала Елена. – Знаю, конечно, – возмутился Янсон, – или ты думала, что я не разбираюсь в этих элементарных вопросах? – Надеялась… – буркнула смущенная Елена. – Зря, – укоризненно посмотрел на нее Янсон. – Ну раз с этим вопросом решили, то осталась ваша подготовка в ближнем бою. Но это придется отложить, пока Алекс не поставит и не настроит нам биочипы. А то без них быстро исправить ситуацию у нас не получится. Но и с ними придется серьезно потренироваться. Так что остался последний вопрос – это участие в переговорах с гномами и имперцами. – Пф… не вижу проблемы, – фыркнула Елена, – пойдете с Алексом вдвоем, и все. Нам-то с Софией зачем эти ваши переговоры? – Хорошо. Так и сделаем, – махнул рукой он, – но тогда нам с тобой, Алекс, нужно серьезно обдумать, что можно говорить, а что нельзя. – Без проблем, – пожал я плечами. – А драконы будут на этих самых переговорах? – Надеюсь, что нет, – поморщился Янсон, – уж очень у них своеобразный характер… – Ого!.. Вы знакомы с драконами? – восторженно воскликнула София. – К сожалению, да, – скривился, как от лимона, Янсон. – И какие они? – не унималась София. – Хорошо, я расскажу, – тяжело вздохнув, произнес он. – Изначально драконы всегда держались отдельно, редко приближаясь к населенным районам. Но первый император Астера смог каким-то образом войти с ними в контакт. А дальше все как-то слишком быстро завертелось. Каким образом и когда драконы узнали о пользе радиации для их истинных тел, неизвестно. Но факт есть факт, они теперь воспринимают радиацию как удовольствие, а их дети, рожденные возле источника радиации, становились гораздо сильнее и разумнее остальных. Возможно, именно источником радиации император и заманил их сюда, а может, они и после об этом узнали. Драконы – весьма умные и сильные существа, но их мировоззрение очень сильно отличается от нашего. Осознав, что переселенцы из других миров – это не выдумка, а весьма конкретный факт, они решили, что у всех есть доказанный цикл перерождений. А значит, какой смысл держаться за эту жизнь? Нужно жить на полную, пока есть возможность. Эту их теорию очень сильно не любят церковники. – Почему? – искренне удивилась София. – Если ты беден и родился в нищете, то зачем работать? Можно покончить с жизнью, отправившись на перерождение, – усмехнувшись, ответил я вместо Янсона. – Верно, или пойти творить что угодно, пока не убьют. Все равно потом переродишься. И если для долго живущих эльфов, или гномов, или магов эта философия не подходит, то для мало живущих людей такая идея может стать фатальной, – покачав головой, добавил он. – Однако очень опасная религия, – задумчиво произнес я, – особенно когда есть доказательства в таком количестве. Я даже как-то не думал с такой стороны. – Опасная? – удивился Янсон. – Отчасти да, но не более. Разумные в основном очень плохо верят в факты, которые сами не видели. В сказки, религию или еще более фантастические вещи – легко, а в реальность поверить сложно, да и не хочется. Как пример, можно взять ваши технические миры: у вас имелось множество фактов, подтверждающих переселение души, но разве вы в них поверили? Нет. Вы просто обосновали научно, что это невозможно, и все. Тут же другая ситуация: когда существует большое количество разумных, которые говорят, что это факт, начинают верить и другие. Вот этого и боятся церковники… Но вернемся к драконам. Из-за этих своих взглядов они превратились в драчливых и почти непредсказуемых существ, получающих истинное удовольствие и наслаждение от любой битвы, и чем значительнее риск для их жизни, тем больше они довольны. О чем говорить, если они считают за счастье погибнуть от руки сильного противника!.. – И как они с таким подходом еще не передохли? – проворчала Елена. – О, в этом и есть самый большой парадокс, – улыбнулся Янсон, – так сказать, добивающий нормальную логику. Они очень сильно любят жить, ибо чем дольше ты живешь, тем больше удовольствия от битвы ты получишь. Стремиться умереть в бою и при этом желать прожить подольше – понять это у других разумных не получается. – И что же делать этим другим разумным?.. – тихо произнесла София. – Что, драконам совсем не жаль их? Ведь многие из них гибнут просто потому, что драконам хочется подраться. – Жалость, по-моему, отсутствует как понятие в их жизни, – вздохнув, ответил Янсон. – Если ты был слаб и погиб от этого, то будь благодарен, что твою жалкую и бесполезную жизнь прервал достойный соперник, отправив твою душу на вторую попытку получить нормальную жизнь. У драконов очень редко когда бывают калеки, очень уж они живучие и исцеляются слишком быстро. Но иногда и у них бывают раны, которые не в состоянии вылечить их организм. Так вот, в этом случае калека или тяжелобольной кидает вызов хранителю гнезда или старейшине. Считается честью погибнуть от руки сильнейшего из стаи. – Ужас какой-то… – передернув плечами, произнесла Елена, – а я-то думала, почему эта дура так на меня лезла… – Ты что, уже дралась с драконом? – восхищенно спросила София. – Ну да, дралась… – смутилась Елена. – Выиграла? – Э-э-э… – еще больше засмущалась Елена, – ну… можно сказать и так. – Я вмешался и вырубил ее противницу, – спокойно прокомментировал Янсон. – Мог бы и промолчать, вредина, – буркнула расстроенная Елена. – Как я говорил ранее, у вас, дамы, серьезные проблемы с ближним боем, – покачал он головой. – А может, просто драконы сильные? – ворчливо спросила Елена. – Сильные? Алекс в воздухе одолел одиннадцать драконов, потом спустился и уже на земле положил еще шестерых, причем против пяти драконов он дрался одновременно, – с сарказмом в голосе ответил Янсон, – а он, между прочим, младше кое-кого в пять раз, если не больше. – Тоже мне, пример привел… – обиделась Елена. – С биочипом и моими программами и вы так сможете, – решил вмешаться я. – Точно так же?! – с круглыми от удивления глазами, одновременно в два голоса спросили Елена и София. – Ну, почти. После тренировок и практики – вполне может быть, – слегка стушевался я от их напора. – Вот мы и подошли к сути проблемы, – рассудительно произнес Янсон, – Алекс, ты так и не сказал, какие именно материалы тебе нужны для создания биочипа. – Графен, композит из аморфного сверхтонкого сплава и нейронный процессор, – пожав плечами, ответил я. – Что такое нейронный процессор, я знаю, но вот остальное… – задумчиво произнес Янсон, – объясни, что это; возможно, у нас просто другие названия. – Без проблем. Графен – двухмерная аллотропная модификация углерода, образованная слоем атомов углерода толщиной в один атом; нужен для создания нитей связи с нервными окончаниями разумного и собственно самого биочипа. Композит из аморфного сверхтонкого сплава – это по сути ткань, вот только нити там сверхтонкие, из аморфного сплава. Этот сплав еще называют металлическим стеклом. Нужен для создания корпуса биочипа, – как можно более подробно пояснил я. – Ясно. Кажется, я понял, что нужно, – кивая своим мыслям, сказал задумчиво Янсон. – И все это было у Руиза в том подземелье? – Ну да. Там у него вообще много чего было… – вздохнул я. – Хорошо. Что нам нужно, мы решили, а теперь слушайте, как мы этого добьемся… После этого мы еще часа два обсуждали все детали предстоящего разговора, активно в этом нам помогала София, ее опыт в дворцовых интригах пришелся весьма кстати. Больше того, после некоторого раздумья мы назначили ее главной в этих переговорах. Даже Ульдрих «плавал» в этих вопросах, хотя ему как ученому никогда не нравилось терять время в этих дворцах. София, узнав, что будет главной, сразу словно стала старше и значимее. Правда, был и отрицательный момент: в оставшиеся двое суток она слишком сильно увлеклась подготовкой к переговорам, вытрясая в буквальном смысле абсолютно всю информацию из Янсона, меня и Елены. Что не могло не сказаться и на наших личных отношениях. Хотя, видя, с каким энтузиазмом и напором она занималась подготовкой, я не сильно и настаивал. Янсон даже сказал, мол, наконец-то девочка почувствовала себя нужной и полезной, и потому не стоит ей мешать. Сам он стойко переносил все вопросы Софии: мне даже кажется, он был доволен этим. По-моему, кто-то серьезно соврал, когда признал Софию более опытной, чем он, в этих вопросах. Глава 24 Водир Гаш был доволен новой жизнью. Конечно, были небольшие ограничения, но в общем за прошедшие полгода все складывалось отлично. Хорошая еда, нормальная постель и даже комфортный душ с горячей водой. Не жизнь, а сказка. Приходилось очень много учиться магии, но это были приятные трудности. Обучение он проходил в ускоренном и плотном графике у личных учителей. Иногда преподавал ему старший жрец Золотой. Один из тех близнецов, что отправили его сюда. Гаш, когда увидел спарринг между старшими жрецами, был ошарашен той силой, которой они обладали. Казалось, их умения в магии находились за гранью возможного. Водир был уверен, что его учитель Золотой мог бы в одиночку уничтожить весь отряд Корда. Вторым его учителем стал Алан Фрост, именно он готовил Гаша к его первому заданию как послушника. В чем именно заключалось задание, он узнает сегодня. Пока Водир шел в кабинет к Алану Фросту, он хоть и пытался скрыть свое нервное состояние, но получалось откровенно слабо. Постучавшись, он осторожно заглянул в кабинет учителя. Тот сидел за своим столом и изучал какие-то документы. – А, Гаш. Заходи, не стесняйся, – дружелюбно улыбнулся учитель. – Послушник Водир Гаш по вашему приказанию прибыл, – зайдя в кабинет и встав по стойке смирно, доложил по уставу Водир. – Присаживайся, – указав на стул, произнес учитель Фрост. Как только ученик присел, он отложил бумаги в сторону и спросил: – Ну что, ты готов отправиться на задание? – Так точно, – подскочив, нервно ответил Водир.