Я тут же поднялся и вышел из штаба на свежий воздух. От холодного ветра в голове немного прояснилось. Двинулся в сторону походного госпиталя, но дойти до него не получилось, накатил приступ головокружения, и я присел на ближайшую скамейку, чтобы отдышатся. Метрах в пятидесяти от меня был КПП — шлагбаум, сваренный из стальной трубы, несколько бетонных блоков расставленных «змейкой» и «коробка» усиленная мешками с песком. К КПП подкатила два внедорожника: первый — «УАЗ Хантер» стилизированный под «Гелендваген», второй инкассаторский «Форд». Взгляд сам собой зацепился за эти машины. Что в них странного? Вроде ничего. Машины как машины. Обе повышенной проходимости. Скорее всего, на них прикатили очередные добровольцы из Керчи, а может это дозорная или патрульная группа. Хотя, для поездок сейчас погода отвратительная. Даже на «УАЗике», а тем более на «Форде» можно увязнуть так, что без трактора не выберешься. Не знаю, почему, но ноги сами двинули меня в сторону КПП. Из открытого окна «Хантера» высунулась голова, и водитель принялся чего-то «втирать» караульному. На посту стоял подчиненный Лехи-Ленура, молодой парнишка лет двадцати. Вояка из него был так себе, вроде и не трус, но природная простата и деревенская доверчивость, делал его легкой добычей для «мутных» типов. Водитель «Хантера» показался мне смутно знакомым, а потом меня осенило! «УАЗик» тюнингованный под «гелек»! Молдаван!! Точно, мы же эту тачку уже видели, когда пасли банду Молдавана!!! А тот хмырь, что сейчас втирает нашему бойцу, это не кто иной, как — Леха Винегрет, правая рука Витьки Молдавана. Винегрет сунул под нос караульному какую-то бумагу, тот несколько раз хлопнул глазами, потом достал рацию из кармана, нерешительно поднес её ко рту, потом, видимо передумал и сунул «болтушку» обратно в разгрузку. Окошко закрылось, и машины медленно двинули вперед. Решение как действовать пришло быстро, я выдернул из кармана единственно оружие, что сейчас было при мне — «Глок» и открыл огонь. — К бою!!! — крикнул, что есть мочи. Пули выпущенные из моего пистолета поразили двигательный отсек «УАЗика», машина дернулась и встала как вкопанная, водитель идущего следом «Форда» не ожидал столь резкой остановки и не успел затормозить. «Форд» врезался в задницу «Хантера» подтолкнув того вперед. Сменил магазин в пистолете и перенес огонь на инкассаторскую машину. Метил в колеса. Переднее правое колесо получило несколько пуль и сразу же сдулось, машина опустилась на обод. Остатки магазина выпустил по заднему колесу. — Все из машины!!! — крикнул я, меняя магазин в пистолете. Боец на КПП, передернул затвор автомата и зачем-то шарахнул длинной очередью по бронированному «бусику». Пули оставляя после себя росчерки искр ушли в рикошет. Тут же кто-то вскрикнул от боли. Рикошетом ранило подбегающего со стороны немолодого дядьку с СКСом в руках. Епта, балаган!!! — Заблокируй их! — приказал я водителю, стоящего рядом «КамАЗа». Водила понятливо махнул головой и газанув, впечатал мощный, усиленный швеллеров бампер в бочину «бусика», потом сдал назад и вновь газанув, ударил «Хантера» в бок. Ничего себе заблокировал?! — ошарашено подумал я, совершенно не понимая, чего творит водила. — Нормально? — лыбясь щербатыми зубами, спросил водитель «КамАЗа». — Зае. сь! — показал я большой палец, узнав в водителе, своего друга Витьку Сидорова. — Фюрер, я, что сказал сделать? — Ты, сказал: забей их! А, что? — Ничего, — отмахнулся я, и прошептал себе под нос, — тетеря глухая! На выстрелы и звуки автомобильного тарана сбежалась толпа зевак. Я тут же выставил охранение из «вектровцев». Находящихся в машинах людей вытащили наружу, все были живы, и почти целы. Молдаванин и его подручный Винегрет, расквасили себе моськи и лишились пары — тройки зубов, а вот, четверо мужиков, ехавшие в «инкассаторе» так даже получили переломы и вывихи. Двоих я опознал, один был шишкой из городского банка, второй ошивался в горсовете. Всех, шестерых, тут же спеленали, наделе на головы мешки и утащили в подвал. Машины поставили на колеса и оттянули в ближайший бокс для вдумчивого потрошения. При беглом осмотре в глаза бросились характерного вида мешки, которыми был забит грузовой отсек «бусика», в таких обычно инкассаторы перевозят наличность. Парня стоящего на КПП и пропустившего машины, то же задержали. — И, чего, это было? — сердито хмуря брови, спросил прибежавший Велехов. — Это товарищ полковник — рояль в кустах, — ответил я. — Чего?! — раздражение в голосе Велехова, так и плескало сталью. — Крылов, ты, что «вмазал» уже где-то? — Никак нет, товарищ полковник, трезв как стеклышко! Только что, было проведено задержание преступной группы! — Стас, не строй из себя ретивого служаку, объясни толком, что произошло, — Велехов сменил тон, добавив в него отеческой теплоты и заботы. Обычно таким тоном он отдавал приказ на ликвидацию… — Объясняю, — перестал я кривляться. — Заметил на КПП знакомую машину, а потом из неё высунулся Винегрет, это подручный Витьки Молдаванина. Помните, бандос такой был в Керчи. Ну, вот я и среагировал на опережение. Задержал их. Думается мне, что Молдаванин подрядился в «перевозчики» и за деньги водит людей к укропам. Те, что были во второй машине, скорее всего, хотели сбежать через Перекоп в Хохляндию. — Ясно. Молодец! Хвалю за бдительность, — вяло поблагодарил меня Велехов. — А чего ты там говорил про пианино в траве? — Рояль в кустах, — подсказал я. — Это термин такой. Литературный. Знаете, когда в книжке, главный герой вдруг находит какую-нибудь приблуду, которая ему капец как необходима. К примеру, «Кот в сапогах». Что не абзац, так — «Рояль в кустах». — И? — Велехов, опять начал злиться. — Причем здесь Молдаванин и рояль в кустах? — Все очень просто, — объяснил я. — Несколько минут назад, на совещание мы пришли к выводу, что у нас не хватает разведывательных данных по противнику и хорошо бы отправить группу в глубокий тыл врага, и тут — БАЦ! К нам в руки попадает Моладванин. Мы же теперь на его машине и на втором «Форде», можем заслать разведосов прямиком в укропское нутро! — А! Вот, ты о чем! Действительно, рояль в кустах! Молодец, Стас! — Велехов искренне улыбнулся, хлопнул меня по плечу и принялся наводить «движ». К пленным тут же была отправлена группа Потрошителей в составе Кожанова, Шкетовского и Якута. Всех кто видел инцидент, согнали в одно помещение, обезоружили и принялись искать среди них «шпиЁна». Долго искали Сидорова, но он как опытный и битый жизнью жулик сховался надежно. Видя все это безобразие, я тут же прикинулся шлангом и по-тихому свалил к медикам. Свою медичку Наташку Светлову в её палатке не оказалась. — Не ищи её, — огорошила меня Наташкина соседка по палатке толстушка Вера. — Сбежала она от тебя. Сегодня утром с ранеными укатила в Керчь и сказала, что возвращаться не будет. — С чего это? — удивился я. — Вроде, ничем её не обидел. — Палыч, ну, чего ты к девке прицепился, видишь же что она слишком правильная и хорошая для тебя. Отличница, одним словом. — А вот сейчас не понял? — слова Верки немного задели меня. — Что со мной не так? Чем я для отличницы не ровня? — Станислав Павлович, ты не обижайся, — толстушка подошла вплотную ко мне и принялась успокаивающе гладить по плечу. — Наташа у нас тепличная девушка, ей нужен правильный мальчик в хорошем костюме, с двумя высшими образованиями, хорошо, чтобы он стихи писал или на скрипке играл, а ты у нас зверь, который зубами может порвать врага на части. Испугалась она тебя. Вчера вечером увидела ролик с твоими приключениями, всю ночь не спала, ревела, а утром укатила в Керчь, твердо решив с тобой больше не видеться. Ролик, конечно, получился зачетный: море крови и адреналина. Когда Кожанов подобрал меня возле Золотого поля, то с той самой экшен-камеры, что была закреплена на трофейном шлеме, скопировали отснятый материал. Видос получился тот еще… Я стою с окровавленной мордой и хищно улыбаюсь, волчьим оскалом, держу в руках оторванную ногу, враг выпускает в меня полный магазин, но из-за ракурса не видно, что длинная очередь целиком ушла в землю. Со стороны кажется, что стрелок стреляет в меня в упор, но то ли не попадает, то ли я заговоренный и пуленепробиваемый. Потом я швыряю в него обрубок ноги, и хладнокровно закалываю, все это под вопли ужаса и страха владельца камеры. Ну, а дальше, так вообще шутер от первого лица, я иду в полный рост на половину взвода вражеских бойцов, хладнокровно расстреливая магазин за магазином. Кстати, то самый, укропский командир, что был в балаклаве, на самом деле, никакой черной маски не носил, он оказался чернокожим. Негр, мать его так! Ну, что ж, девочку можно понять, видео получилось эпическим…мерзким и страшным. Я на нем действительно выглядел чудовищем и монстром. Ну, и ладно, испугалась и сбежала, туда ей и дорога, не очень то и хотелось, — мысленно махнув рукой, подумал я. Хотя, глубоко в душе, образовалась пустота, и было неприятно. Наташа мне понравилась, она сильно напоминала Алие, такая же правильная и красивая. Видимо, каждому Чудовищу нужна своя Красавица! — Псих, тебе нужна другая. Надежная, верная и покладистая, — только сейчас, я услышал, что Верка продолжает чего-то там шептать мне на ухо, недвусмысленно поглаживая ширинку моих штанов. — Такая, как я! Ого!! Вон оно чего?! А почему бы и нет? Если барышня не против, то и я всегда, за! Перехватил руку Верки, завернул за спину, тут же развернул девушку к себе спиной и надавил рукой на её затылок, она все поняла правильно и тут же стала «раком», опершись руками о спинку кровати. Стянул с Верки штаны, трусы и без всяких предварительных ласк засунул в неё свой «аппарат». Несмотря на длительное воздержание, соитие продолжалась долго, я минут двадцать вколачивал свой член в податливую и разгоряченную девичью промежность, заставляя Верку громко кричать от наслаждения и страсти. Когда все закончилось, я устало плюхнулся на кровать, потому что голове шумело и она сильно кружилась, а ко всему прочему, повязка на макушке начала кровоточить. — Ой, боженьки мой, — всплеснула руками Верка, заметив кровь. — Потерпи немножко, сейчас я тебя перевяжу. Девушка привела свою одежду в порядок, а потом принялась менять мне повязку, при этом она трещала без умолку, осыпая меня заботой и лаской. Я сам не заметил, как в руках у меня оказалась тарелка с жаренной картошкой, щедро заправленная говяжьей тушенкой. Так же неожиданно и быстро, я был раздет и уложен на кровать. Через минуту я уже спал. *** Проснулся от рева бьющей поблизости установки залпового огня. Открыл глаза и понял, что это не залпы РСЗО, а храп спящей рядом Веры. Девушка храпела так громко, что мне на какое-то мгновение показалось, что рулады, выдаваемые её носоглоткой, могли бы посоревноваться с ревом турбин взлетающего штурмовика. Поняв, что уснуть я не смогу, аккуратно выбрался из постели и оделся. Посмотрел на спящую Веру — не все женщины могут быть красивы во сне, далеко не все. Верка хоть и не могла похвастаться грациозностью форм, но в принципе, фигурка у неё была вполне во вкусе: грудь внушительных размеров, округлая задница, весьма аппетитных форм, личико с правильными чертами лица, а при условии правильно наложенной «штукатурки» так совсем отлично! Эдакая, веселая толстушка — хохотушка, у которой всегда отличное настроение и легкий характер. Вот только сейчас, во сне, когда косметики не было, а черты лица были расслаблены, стало видно какая Вера на самом деле — растрепанные волосы, глубокие морщины и расплывшиеся черты лица. Жуть!!! Вот, моя Алие во сне была прекрасна, её ангельское личико излучало какой-то внутренний свет, она была похоже на ангела. Бля! Я никак не могу забыть свою Лию! Хоть убейте меня, никак не могу!! Нацепил на голову шапку и вышел из палатки. Стояла непроглядная тьма, ветер слегка утих, но небо было по-прежнему затянуто низкими тяжелыми тучами. Немного подумал, куда бы податься и решил пойти в штаб, узнать последние новости. Самочувствие было отличным, боль в голове прошла, головокружения исчезли, даже появилась какая-то легкость и бодрость. Вот, что секс животворящий делает! В курилке, возле штаба, сидело несколько фигур и, пряча сигареты в ладонях, курили. — Псих! — окликнули меня. Я подошел к курилке и узнал Шкета и Фюрера. — Чего не спите? — спросил я. — Работаем, — ответил за двоих Шкет. — Тебя, кстати, искали, дуй в палатку к Всеславскому, ваш финансист зарплату выдает. — С чего это, вдруг? — ухмыльнулся я. — Ну, а чо? Денег в «инкассаторе» взяли несколько «ярдов», почему бы и не раздать пару десятков миллионов подчиненным, тем более, все равно деньги превращаются в бумагу, — пояснил Шкетовский. — Что-нибудь интересное удалось узнать у захваченных злодеев? — поинтересовался я, присаживаясь на скамейку.