– Да, я сейчас позвоню ему, – полез в карман за мобильником Костя. Тем временем, Марфа отварила сосиски, и стала раскладывать их по тарелкам с гречкой. Все с жадностью накинулись на еду. Александра отнесла завтрак домработнице и отправилась писать письмо Сушкиной. Зайдя на ее страничку, Александра обратила внимание, что последний раз Мария посещала соцсеть около недели назад. Это показалось ей странным: чем еще заниматься девушке в маленьком городке, как ни сидеть от скуки в интернете. Александра отправила ей приглашение на работу. Осталось надеяться на то, что Мария объявится и прочтет ее послание. Правда, был еще один вариант, позвонить ей. Глава 30. Смерть Казимира Ивановича Внезапно Белла Борисовна всерьез заболела. А Казимир Иванович, ухаживая за ней, надорвался и с приступом сердца попал в больницу. Навестив его, Альберт сердито выговаривал. – Казимир Иванович ну зачем вы все на себя берете, я же вам Антонину дал, пусть она за мамой ухаживает. Старик смотрел на него печальными глазами и оправдывался. – Беллочке приятно, если это делаю я. Альберт сердито вздыхал. – Не слушаете меня вот и результат. Мало того, что мама болеет, так вот теперь и вы. Отчим виновато жевал сухими старческими губами и беспомощно улыбался. Из правого глаза пробивая дорожку по седой щетине сбежала слеза. – Ничего я скоро встану. В дурном предчувствии, у Альберта сжалось сердце. – Не торопитесь, главное выздоравливайте. Если что нужно, я привезу. – Ничего не надо, – махнул старик слабой, дрожащей рукой. – Скорее бы домой, по Беллочке соскучился. Возвращаясь домой, Альберт грустно размышлял о смысле жизни и печально вздыхал – «все мгновенно, все пройдет…». В памяти возникли образы еще молодой матери и бравого отчима. Вспомнилось, как он пришел к ним жить, веселый, влюбленный в мать. Вспомнились многолюдные шумные застолья, веселые праздники. – Приехали, – донесся до него голос водителя. Очнувшись от воспоминаний, Альберт при виде своего дома поморщился. Почему—то ему не хотелось видеть Наденьку. Ему было неприятно, что любимая женщина так и не смогла найти с его матерью общий язык. Молча прошел мимо попавшейся на пути кухарки. Альберт поднялся в свой кабинет и закрылся на ключ. Вытащил из бара бутылку с коньяком и лимон. Отрезал пару ломтиков и налил на дно бокала приличную порцию коньяка. Выпил и задумчиво зажевал коньяк лимоном. Взял из стола толстую большую тетрадь и еще одну старинную, в красивом переплете с золотым обрезом, в кожаной обложке с металлическими застежками. Усевшись за стол, он сначала раскрыл старинную тетрадь и, шевеля губами, долго читал. Затем взял ручку и стал писать. В дверь постучала Надя. – Открой… Альберт распахнул дверь. Наденька виновато протиснулась в щель. – Я проснулась, тебя нет. – Казимира Ивановича в больнице навещал, плохой он совсем, да и мать сильно болеет. Она обиженно протянула. – Меня почему с собой не взял? Альберт, вдруг почувствовал к Наденьке глубокую ненависть. Все пространство в его жизни она заполнила собой, не оставив места для матери. Боролась за него с Беллой не на жизнь, а на смерть и вытеснила ее, а теперь мать тяжело заболела и это результат того, что он мало интересовался ею и все из—за Нади. И у него вдруг вырвалось. – Слушай, может, ты на время переедешь в свою коммуналку, а я возьму к себе маму. Наденька нахмурилась. Она хлопнулась на диван и сердито забормотала. – К маменьке своей съездил, сразу видно… Знала я, что она разведет нас с тобой ведьма старая! От гнева Альберт побелел. Подскочив к ней, он стащил ее с дивана. Его губы затряслись от гнева. – Слушай ты, рыба прилипала, не смей имени моей матери произносить, ты ногтя ее не стоишь! – Отшвырнув ее, он крикнул. – Убирайся отсюда, чтобы я тебя больше не видел! Ошеломленная Надя пулей вылетела в коридор и оттуда крикнула. – Идиот, я то уйду, а кто твои дела будет вести?! Альберт запустил в нее бокалом. – Плевал я на дела, мне на жизнь хватит, ты мне больше не нужна. Убирайся, чтобы духа твоего здесь не было! Ловко увернувшись от просвистевшего мимо головы бокала, Наденька со всех ног ринулась в свою комнату. Из ее глаз хлынули слезы и она, рыдая, бросилась на оттоманку. Затем стала нервно запихивать вещи в сумку. Она еще надеялась, что Альберт одумается и остановит ее. Но ее надежды оказались напрасными, Альберт, попивая коньяк, расслабился, забыл обо всем на свете и увлеченно что—то писал в большой тетради. На ужин в столовую он не спустился, и Надя ужинала одна. Никаких угрызений совести или смущения, обиженная выходкой Альберта, Наденька не испытывала, потому что считала, что вложила в этот дом немало. Поев, она вернулась в свою комнату и включила телевизор. На экране очаровательная блондиночка Марфа Байзюк под звуки забойной мелодии, миленьким голоском старательно выводила песенку о любви, море и далеких островах. Наденька частенько сталкивалась в кулуарах Госдумы с ее мужем, олигархом Петром Байзюком и даже планировала привлечь его в качестве спонсора или инвестора для создания киностудии Альберта. «Может, с его молоденькой женой стакнуться, – с невольной завистью подумала Надя, вспомнив с какой легкостью, Марфа вертит своим мужем. – На нее легче повлиять, чем на ее борова. Кстати, это будет прекрасным поводом помириться с Альбертом, – мелькнуло у нее. – Тогда посмотрим, кто победит я, или его маменька». Ее планам не суждено было сбыться, на следующее утро позвонили из больницы с печальным известием, что Казимир Иванович Загоруйко скончался. Несмотря на то, что в последнее время между Альбертом и Наденькой как кошка черная пробежала, неожиданное горе скрепило их почти разрушенные отношения. В эти трудные дни Наденька неотлучно находилась рядом с Альбертом. Альберт с удивлением узнал, что у Казимира Ивановича имеется дочь Луиза, которая очень сожалела, что ей не сообщили о болезни отца, и что она не смогла сказать ему «последнее прости». Похожая на своего отца Луиза с такими же печальными глазами как у него почему—то не понравилась Альберту, и он не смог удержаться от язвительности по отношению к новоявленной родственнице. Наденька как могла, смягчала резкость Альберта и взяла под защиту Луизу. Перед похоронами встала большая проблема: как сказать о смерти мужа Белле Борисовне, которая постоянно спрашивала о супруге и с нетерпением ждала его возвращения из больницы. Глава 31. Новые подробности о жизни Наденьки Критика подействовала на Марфу, и, проснувшись утром, Александра вдруг почувствовала забытый аромат омлета. Манящий запах горячей еды проник с первого этажа в ее спальню и оказался мощным стимулом для пробуждения. Она скатилась с кровати и живо помчалась в ванную. Когда она спустилась в столовую за столом уже сидели Павлина с Костиком и с жадностью поглощали омлет с сыром и помидорами. На кухне царила идеальная чистота. Вымытая до блеска посуда сверкала в сушке. Марфа в фартуке смиренно хлопотала у кофеварки. – Садитесь завтракать, Зину я уже покормила, – пропела она. Ошеломленно шлепнувшись на табурет, Александра воскликнула. – Вы, оказывается, прекрасная хозяйка, как я погляжу. Победоносно покосившись на Павлину, Марфа отмахнулась. – Да ладно, чего уж тут сложного. Отведав омлета, Александра воскликнула.