Джо села за стол. — Извините, что свалилась как снег на голову, — проговорила она. — Да у меня тут выпечка, только и всего, — сказала Салли, с трудом наклоняясь, чтобы заглянуть в духовку. Столешница и правда была в муке и каплях теста. Джо посмотрела в сторону двойных стеклянных дверей, и ее внимание привлекло пианино в гостиной. Крышка была открыта. — А у вас не все так плохо, как вы говорили, — сказала Джо. — Не поняла, милая? — С пианино, — объяснила Джо. Салли зарделась. — Я уже не та, — проговорила она, глядя на свои шишковатые пальцы. — Артрит, будь он неладен. У нас это семейное. А ты в самом деле больше не играешь? Джо покачала головой, пытаясь вспомнить, когда последний раз садилась за инструмент. Это было на свадьбе друзей, когда все уже приняли на грудь. Они с Беном бродили по комнатам загородного дома и наткнулись на пианино, задвинутое в угол в гостиной. Тогда Джо удивилась памяти своих пальцев. Наверное, дело было в спиртном, но она заметила, что вокруг собралась толпа, только когда доиграла первую часть 21-й сонаты Шуберта. Бен выглядел ошеломленным. Следующие сорок пять минут она принимала заказы, легко переключаясь между жанрами: от регтайма и джаза до вариаций на тему последних хитов. Когда они возвращались домой, по уши влюбленные, молодые и пьяные, она пообещала себе, что на следующий же день поищет возможность возобновить занятия. Но похмелье и реальная действительность быстро поставили на этой идее крест. Салли прошаркала к столешнице и принялась наводить там порядок. Джо заметила на буфете разбитую тарелку, и у нее закрались сомнения, справляется ли миссис Каррутерс в одиночку. Запах на кухне тоже стоял немного неприятный — наводящий на мысли о доме престарелых или общественном туалете. Наверное, бедной женщине просто нужна уборщица. — Сыграешь для меня что-нибудь? — ни с того ни с сего спросила Салли. Джо поморщилась: — У меня не получится. Только опозорюсь. — Глупости, — сказала Салли. — Мне будет очень приятно. У меня теперь редко бывают гости. Джо хотела было и дальше отнекиваться, но в тоне старушки было что-то умоляющее. Она встала на негнущиеся ноги. — Не говорите, что я вас не предупреждала! В гостиной она села на табурет. Сиденье было установлено немного ниже, чем она ожидала, и она подкрутила его вверх. — Что сыграть? — спросила Джо, разминая пальцы. — Что хочешь, дорогая, — ответила Салли, улыбаясь с порога. На пюпитре стоял Дебюсси — пьеса, которую Салли не доиграла из-за ее внезапного появления. Ноты были не слишком сложными, и пальцы Джо сами собой заняли исходное положение. В гостиной запах ощущался немного сильнее: явственный аммиачный душок, так хорошо знакомый Джо по визитам в дома престарелых. Не дай мне бог дожить до старости. Джо начала играть, надеясь, что давние нейронные связи оживут, как в тот вечер на свадьбе Шейна и Ханны. Но этого не произошло, она запнулась и растерянно убрала руки с клавиш. — Не торопись, — проговорила Салли своим обычным терпеливым тоном. Джо начала снова, уже не столь решительно, и, хотя несколько клавиш прозвучали чуть-чуть не в такт, мелодия получилась чище. Ее взгляд был прикован к нотам, но она чувствовала, что Салли улыбается у нее за спиной. Она и сама начала входить во вкус, кое-где вкладывая в ноты больше экспрессии. Но через несколько минут часы пробили четверть, и музыкальное волшебство рассеялось. Джо резко оборвала игру. Брат будет волноваться. — Простите, Салли. Мне пора. — Прекрасно понимаю. Возьмешь с собой яблочного пирога? Я одна с ним не справлюсь — может, детям понравится? Джо с улыбкой встала. Если Уилла еще можно было отнести к детям, то Эмма, вероятно, оскорбилась бы таким эпитетом. — Это так мило, спасибо. — Подожди здесь, я схожу за контейнером. Джо послушно осталась в гостиной и, чтобы скоротать ожидание, подошла к книжным полкам. Удивилась нескольким толстым томам по физиологии и лечению зависимостей, а потом заметила на стене над полками диплом, гласивший, что одиннадцать лет назад Салли Каррутерс освоила метод разговорной психотерапии. — А вы темная лошадка, — окликнула она Салли. — О чем это ты? — с некоторым беспокойством спросила старушка. — О вашей второй профессии, — сказала Джо. Пожилая женщина вошла в комнату с контейнером в руках. — Ах, это! Я всего-навсего слушаю людей. Почти то же самое, что преподавать музыку. — Разве вам не приходится выуживать из клиентов их самые темные тайны? Салли рассмеялась. — Как ни парадоксально, выуживать обычно ничего не нужно — клиенты сами охотно делятся своими тайнами. Главное добиться, чтобы они сюда пришли. Джо вспомнила, как ее врач тоже предлагал ей походить к кому-то, когда она потеряла ребенка, но она наотрез отказалась, не понимая, какой от этого может быть толк. — У вас наверняка очень хорошо получается. Салли протянула ей контейнер. — У меня теперь не так много клиентов, — с грустью проговорила старушка. — Я все больше одна. Джо снова обратила внимание на руки миссис Каррутерс, сжимавшие контейнер с пирогом, на ее скрюченные пальцы. Должно быть, они у нее постоянно болят. — Знаете, вы могли бы иногда заглядывать к Полу. Думаю, вам будут рады в любое время. Дети, по сути, без бабушек-дедушек растут. Салли улыбнулась. — Джози, ты золото. Но я не могу так навязываться. Зачем им какая-то непонятная старая карга? Только бедняжку Уильяма напугаю. — Глупости. Дети в вас души не чают. Салли просияла. — Так приятно это слышать. Одно из моих самых горьких сожалений — о том, что не получилось самой стать матерью. Джо улыбнулась в ответ. Возможно, у Салли и ее мужа тоже были медицинские проблемы. Но о таком не спросишь. Поэтому она погрозила пальцем, как школьная учительница, и сказала: — Непременно поговорю с Полом и Амелией. Вы от нас так просто не отделаетесь. Возможно, Уилл походит к вам на уроки фортепиано. Нужно же его чем-то занимать, кроме игрушечных пистолетов! — Было бы чудесно. Заниматься с ребенком из такой талантливой семьи — одно удовольствие. Они вместе направились к парадной двери. Джо пришло в голову, что в недостатке клиентов мог быть отчасти повинен неприятный запах. Он настигал ее волнами. — Запах смущает? — спросила Салли. На этот раз покраснела Джо. Неужели она так явно кривилась? — О нет… какой запах? — Это кот. Прежде чем меня покинуть, он решил попользоваться ковром в качестве туалета. Чем только я его ни терла — те места, которые нашла, — но полностью никак не отмою. А тут еще жара. Джо поморщилась: — Да, неприятно. Может, заменить ковер? — Подумываю, но все никак не соберусь, — сказала Салли, открывая дверь. — Такими вещами муж обычно занимался. Джо переступила порог. Не так уж сложно было бы самой навести справки и разобраться с ковром — но это не повод лезть к человеку с советами. — Сколько вы уже без мистера Каррутерса? — спросила она. — О, почти два года. Честно говоря, мне так даже легче. Он не был таким уж хорошим человеком на закате своих дней. — Жаль это слышать, — проговорила Джо, вспомнив, как вела себя мама, когда она последний раз ее навещала. С тех пор прошло уже, наверное, больше года. Не отворачиваясь, Джо сделала пару шагов в сторону мощеной тропинки, которая вела к дороге. Салли помахала ей рукой: — Надеюсь, ты еще придешь. Так приятно было бы посидеть с тобой без спешки и приключений. — Только если пообещаете, что не будете меня анализировать, — отозвалась Джо.