– Документы покажите в глазок. Я растерялась: – Какие документы? – Те, на основании которых вы проводите соцопрос. – Впервые слышу, что для этого нужны какие-то особые документы. Я работаю внештатно, подрабатываю, в фирме мне никаких документов не выдали. – Тогда паспорт покажите. Я вытащила главный документ гражданина России, хорошо, что он по-прежнему был у меня в сумке, и, раскрыв на первой странице, поднесла к дверному глазку. – Ближе, – велел мужчина. – Покажите лицо, я сравню с фото. – Я вообще-то недавно причёску сменила, учитывайте это, пожалуйста. Судя по осторожности, я имела дело с пожилым человеком. Вот теперь я уже сомневалась, подойдёт ли он на роль Юлькиного любовника? Поверит ли в такое алиби следователь? – Теперь покажите страницу с постоянной регистрацией. Я раскрыла нужную страницу. – Москва? – Москва. Центральный округ. – Так бы сразу и говорили, а то голову мне морочите, – проворчал хозяин и открыл дверь. – Проходите. Мужчина действительно оказался немолод: лет шестидесяти, может, чуть меньше, невысокий, коренастый, с небольшим брюшком, но в целом еще в неплохой физической форме. Одет он был, как и Анатолий, в спортивные штаны и футболку, но вещи были чистые, новые и отличного качества. Этот бодрый пенсионер, пожалуй, сгодится на роль любовника. Сейчас таблеточки разные есть, виагры там и прочие, с точки зрения физиологии всё будет выглядеть достоверно. А вообще ему должно льстить, что у него молодая любовница. Может, еще будет хвастаться перед друзьями. Я смотрела на пенсионера и не могла определить, что за человек передо мной. Вот старушку видно сразу, добрая она или злая, простодушная или хитрая. А мужчины после пятидесяти лет как-то деревенеют лицом, не разберёшь, что на нём написано. Кстати, насчёт старушки. Надеюсь, супруги у пенсионера нет, иначе с алиби возникнут проблемы. Придётся дополнительно придумывать, куда это жена умотала в восемь утра, и почему она вообще закрывала глаза на наличие у мужа любовницы. Да и стоить такое алиби будет значительно дороже. – Представьтесь, пожалуйста, – попросила я мужчину. – Леонид Григорьевич. – Очень приятно, а меня Людмила зовут. – Людмила Анатольевна, – педантично поправил собеседник. Судя по всему, он изучил мой паспорт самым внимательным образом. – Леонид Григорьевич, вы здесь один проживаете? – А какое это имеет значение? – ощетинился собеседник. – Ответьте, пожалуйста. Пенсионер хитро прищурился: – Наврали, значит, про соцопрос? – Наврала, – кивнула я. – Понимаете, и у стен есть уши. У меня к вам конфиденциальное предложение, я не могу кричать на весь подъезд. – Да знаю я ваше предложение. – Откуда знаете? – запаниковала я. – Это тайна вообще-то. – Тоже мне, тайна Мадридского двора. Знаю я, зачем вы все тут ходите с выгодными предложениями. Ведёте охоту на одиноких пенсионеров, хотите квартиру мою к рукам прибрать. Так вот, сразу заявляю, что ничего у вас не выйдет, у меня есть дочь, внуки, квартира завещана им. – Леонид Григорьевич, не волнуйтесь, ваша квартира меня не интересует. Я совсем по другому вопросу. Слышали, на втором этаже человека убили? Пенсионер заинтересовался. – Ничего не слышал, видел только, что милиция, ну, полиция по-нынешнему, квартиру опечатала. А что там случилось? – Убили мужчину, который там жил… – Он там, кстати, не один жил, – перебил меня Леонид Григорьевич, – а с Зиной. Я на секунду зависла. – С какой Зиной? – Красивая такая, темноволосая девушка, кажется, таджичка, работает рядом в супермаркете, в рыбном отделе. Очень красивая девушка. Наверное, и правда красивая, раз пенсионер так настойчиво это повторяет. – Ну так вот, – продолжала я, – это двоюродный брат моей подруги Юлии. Следствие пришло к выводу, что убийство произошло двадцать второго сентября около восьми утра. А моя подруга в это время имела неосторожность прийти к брату, и камера наблюдения над вашим подъездом это зафиксировала. Она хотела с ним поговорить, но тот не открыл дверь и на звонки не отвечал. К своему несчастью, Юля пробыла в подъезде сорок минут, поэтому следствие сделало вывод, что за это время она убила брата. – Ну так, конечно, целых сорок минут! – воскликнул Леонид Григорьевич. – Это же уйма времени! Можно успеть не только убить, но и расчленить тело! Я немного опешила от таких слов. – Уверяю вас, Юлия не убивала и не расчленяла. У нее выпал камешек из серьги, и всё это время она пыталась его найти. Кстати, вы не видели, как на втором этаже молодая женщина чуть ли не по полу ползала, в начале девятого утра это было? – Я так рано из дома не выхожу, нет надобности. – Значит, вы на пенсии? – уточнила я. Пенсионер кивнул. – И двадцать второго сентября, в четверг, с восьми до девяти утра находились дома? – Куда ж я денусь. – И живете вы один? Жены нет? – Развёлся около двадцати лет назад, и с тех пор свободен. Я лучезарно улыбнулась. – Леонид Григорьевич, ну тогда вам повезло! У меня для вас есть эксклюзивное предложение! Только для вас, и только сегодня, на самых лучших условиях! – Так вы ножи продаёте, что ли? – разочарованно протянул пенсионер. – Я-то думал, что-то интересное… Пожалуй, я переборщила с рекламой. Пора переходить к сути дела. – Моей подруге требуется алиби на время, которое она провела в подъезде. Я хочу, чтобы вы подтвердили, что Юля находилась у вас в квартире и что у вас с ней давняя любовная связь. В глазах собеседника загорелся неподдельный интерес. – Ну, допустим, я подтвержу… – Спасибо! – Я так обрадовалась, что даже захлопала в ладоши. – Однако словам не поверит ни следователь, ни судья. Где доказательства нашей с ней связи? – Какие могут быть доказательства? Вы же не извращенцы какие-нибудь, домашнее видео не снимали. Если вы оба дадите показания… Леонид Григорьевич покачал головой. – Повторяю еще раз: одних слов для следствия недостаточно, нужны факты. Например, каким образом мы с Юлией раньше общались? Следствие запросит записи звонков от сотовых операторов. Или хотя бы само наличие таких звонков в течение какого-то времени до убийства. Также подошли бы совместные фотографии, лучше сделанные на мероприятиях, переписка в соцсетях, мессенджерах, денежные переводы, оплата счетов, покупка женщине подарков, букетов с доставкой на дом, разумеется, оплаченных с моей карты. Понимаете? Алиби необходимо готовить заранее. А хорошее алиби – хорошо так заранее, за три месяца минимум. А ведь дедок верно говорит. – Откуда вы так хорошо разбираетесь в вопросе? – Сериалы про ментов смотрю, – хитро улыбнулся Леонид Григорьевич. – Что еще на пенсии делать. – Если алиби уже поздно создавать, что же делать моей подруге? – Надеяться на следствие. Если она не убивала, значит, найдут настоящего убийцу. – Это раньше так было: «моя милиция меня бережёт». А сейчас, знаете, кто работает? Оборотни в погонах. Сидит там такой капитан Дубченко, дуболом натуральный, ему хоть кол на голове теши. Вцепился в мою подругу и подводит ее под статью. Ему лишь бы дело закрыть, а на судьбу человека плевать. Понимаете?