— Хорошо! — со вздохом произнесла я, признавая свое поражение. — Кто заполучил книгу, тот и убирает весь этот беспорядок! — злорадствую напоследок. В ответ вижу звериный оскал в зловещей улыбке. Понятно, его никого не заставит делать это. — Надеюсь, в вашем возрасте вас еще не беспокоит радикулит? — хорошо улыбается тот, кто улыбается последним. Это круто я задела его возрастом. Наглую ухмылку как рукой сняло. Хоть он и выглядел хорошо сложенным и довольно привлекательным, но было очевидно, — ему уже давно не двадцать и даже не тридцать. — А ты, я вижу, малолетняя пигалица, совсем не проявляешь уважения к старшему поколению, — хватает меня за руку, как только я делаю шаг вперед, чтобы демонстративно уйти из этого магазина. — Да! Особенно когда старшее поколение, пользуясь своим преимуществом, отбирает то что ему не принадлежит по праву, или хотя бы по возрастной категории. Вам не стыдно, что вы отобрали у девушки подростковую книгу? — У девушки? — тут его взор наконец-то устремляется на продавщицу, которая все это время пока у нас шла борьба за книгу, что-то там причитала, пытаясь привлечь наше внимание. — Я вижу только одну девушку, и она явно не против, чтобы эта книга была моей, — с этим словами он толкает меня к стенке и почти прижимает своим телом к ней, — а еще - одну наглую, желторотую, чумазую коротышку, которой не лишне было бы задать хорошую порку в воспитательных целях, — говоря это, прожигает меня взглядом, от которого я просто теряюсь. — Отпустите меня! — злобно шиплю. — Вы получили что хотели. — Нет! Я хочу чтобы ты помогла мисс… — снова бросил взгляд на продавщицу — Элиот, — подсказывает та. — Мисс Элиот прибрать все книги и навести здесь порядок. — Серьезно? — истерично смеюсь, — Может еще и вас привести порядок? Ну, рубашку там постирать, брюки погладить? Могу еще и дома убраться. — Рубашку постирать? Издеваешься? Ты должна купить мне новую. Я даже подскажу тебе адрес магазина. Здесь недалеко, в верхнем Ист-Сайде. — Что?! — Да, да, ты должна возместить весь ущерб, принесенный мне! И рубашку купить, и прием врача оплатит. Врача? Какой еще врач? Он что головой тронулся? — Ты мне мошонку отбила, — бесцеремонно опускает взгляд на свой пах, — она у меня до сих пор болит. Может, по твоей милости, я теперь, вообще, инвалид. Мы можем прямо сейчас поехать в клинику. А по пути, как раз, заедем в магазин. — Что?! — Ну а и в качестве моральной компенсации, так уж и быть, уберешься у меня дома. Лицо красавца гордо засияло от столь победоносного наезда. Да и я хороша, всем своим видом показала что растеряна и запугана. — Ну-у, конечно, я могу сжалиться над тобой и отменить все твои расходы по возмещению ущерба. Для это тебе надо будет всего лишь навести здесь порядок, — взглядом указал на разбросанные книги. Наглая ухмылка уже ликовала в предвкушение моей полной капитуляции. Наглец, видимо, принял меня за малолетнюю неумеху, которую можно вот так, просто запугать. Если он решил, что одолел меня этим, то сильно ошибся. Придется его огорчить. — И как же вы меня заставите понести эти расходы? В суд подадите? Копов вызовите? Хорошо, вызывайте! Здесь как раз есть камеры наблюдения. Они и покажут, что нахальный бабник-покупатель склонял к сексу менеджера по продажам книг прямо на ее рабочем столе. Но, к сожалению, ему мешал другой покупатель, зависший у одной из верхних полок. И он решил избавиться от него, как можно скорее спустить со стремянки и выпроводить за дверь. Как вам такая версия? — Все, все! Не надо полиции! — что есть мочи кричит продавщица. — Я сама все уберу. Пожалуйста, покиньте помещение! Мэтт Курносая хамка! Ей лет 16-17, не больше, а столько гонора ! Была бы чуть старше, разговор пошел бы совсем по другому. Смотрю на нее и не могу понять, что так притягивает мой взгляд. Да, она привлекательна, красивые темные волосы, нежное личико и фигурка что надо. Правда совсем коротышка. Может еще подрастает? Хотя какая мне разница, подрастет она ли нет. Такие вредные коротышки всегда остаются коротышками. Жалко, что совсем малолетка, я бы выбил из нее всю спесь. Ладно, пусть идет с миром! — Иди, пигалица! Дома уберешься! — Старый чурбан! — Вот маленька стерва! — хотел было снова ее прижать к стенке, заодно пощупать, есть там что, может не такая уж и маленькая, и вообще давно познала прелести взрослой жизни, да только эта шкварка деру дала так, что пятки сверкали в проходе. Расплатившись за книгу, я пообещал мисс Элиот, что непременно загляну к ней как-нибудь ближе к концу ее рабочего дня. Хотя, даже не представляю, когда у меня найдется на это время. Моя обожаемая племянница Стефания запросила в качестве подарка на ее день рождения именно эту книгу. Всю последнюю неделю искал ее по всему Нью-Йорку. В единственном экземпляре, это же надо! Обложка так себе. Книге лет тридцать, не меньше. Автор, судя по имени - то ли турок, то ли араб. Перевод Джей Кей Денвера. Вот его и надо найти. Эту книжку просто необходимо растиражировать, чтобы не носиться за ней по всему штату и не сталкиваться с малолетними мегерами. Перед глазами вновь вспыхнул образ этого курносого дьяволенока с длиннющими ресницами и невинными глазками. Попадись она мне лет через пять, так бы её отделал… Глава 2 Диана Я не привыкла к тому, что все в моей жизни должно преподноситься мне на блюдце с золотой каемочкой. Родители - люди небогатые, все их богатство - это я. Весь смысл их жизни - мое благополучие, ради которого они неустанно трудились, подарив мне счастливое детство и достойное образование. Но при всем при этом, я четко знала - ничто в жизни просто так не достается. Успеха нужно добиваться, счастья - заслужить, богатство - заработать. Лишь только любовь - это дар от Бога. Но пока этот дар мне не светил. Единственный мужчина в этом городе, который искренне меня любил, был от горшка два вершка и тот уехал в Сакраменто. Источником моего хорошего настроения в этот день должна была стать книга, которую я долго искала. Эту сказку, когда-то, в далеком детстве, читала мне моя покойная бабушка. Старенькая книжка с потрепанным переплетом бала памятью о ней, которую я не смогла сохранить. Завистливый соседский мальчишка выпросил ее у меня, а потом не вернул, заявив, что потерял. Жизнь, конечно, его за это наказала. До сих пор живет в Додж-Сити, ничего абсолютно не представляя из себя. Такой же тупой и безответственный балабол. С тех пор терпеть не могу несерьезных людей. Но именно такие мне и попадаются. Взять, к примеру, этого Чарминга, из-за которого «память» о моей бабушки ускользнула у меня из рук. Казалось, что тут такого трагичного? Это же ведь всего лишь книжка, старая сказка. Бабушку можно помнить и без нее. Но, почему-то на душе тоска беспросветная, и от отчего-то мне больно вдвойне. Именно сейчас я чувствую себя самой большой неудачницей. Я не могу скрыть свою боль, позволяя слезам беспрепятственно катиться по щекам. И мне плевать, что сидящий напротив мальчишка уставились на меня, разглядывая измазанное кровью лицо. В метро и не такое можно увидеть. Еще немного поплачу и смою слезами эту кровь. Если глубоко покопаться в душе, то можно зайти в такие дебри. Вот и сейчас, я не могу понять, что именно так сильно меня расстраивает? То, что книга не досталась мне? Или то, что она досталась этому самовлюбленному хлыщу? А может меня вообще другое расстраивает? Что в свои 21 я выгляжу на 15? Что мужчины не смотрят на меня так, как он смотрел на эту мисс Элиот. Нет, я, конечно, не страдаю отсутствием внимания мужчин. В колледже были знаки внимания. Но все это было не то, каким-то детским и несерьезным. Серьезных отношений никто не предлагал, а свободные я не принимала. Видимо, мама, дочь священника, постоянно наказывая беречь себя для того самого единственного, запрограммировала маня именно на него. Только где встретить-то его, того самого единственного? Похоже, я так и умру старой девой, потому что того самого единственного просто нет на этом свете. Его вид вымер еще в позапрошлом веке. Завыть от этих мыслей прямо в вагоне метро помешал металлический голос, объявивший мою станцию. Немного придя в себя, я почувствовала в этом некий знак. В голову пришла одна идея. Если немного поразмыслить, все не так уж плохо. Меня пригласили на работу, я наконец-то займусь своими любимым делом. Личную жизнь тоже можно наладить. Для начала надо избавиться от этого тинейджерского образа. Пришло время наконец-то вырасти, превратится из подростка в двадцатиоднолетнюю девушку. Решено, завтра же, как только получу свои деньги, отправлюсь прямиком в салон, приведу голову в порядок, а затем пущусь в дикий шопинг в какой-нибудь аутлете. Надо обзавестись более женственными нарядами и обувью с высоким каблуком, чтоб, хоть, до подбородка доставать. Да какого подбородка? О чем это я? Можно подумать, мне каждый день придется встречать высоких брюнетов в черном плаще. Еще один стресс общения с нахальными нарциссами я не переживу. Вот так, за каких-то пару минут Диана Дэвис, то есть я, превратилась из безнадежного неудачника в неисправимого оптимиста. Ровно в полдень роскошный лифт здания, в котором находились апартаменты миссис Миллер, поднимал меня на самый верхний этаж. По привычке, достав ключи, я собралась было открыть ими дверь, как поняла, что это не совсем правильно с моей стороны. Я больше не работаю в этом доме, а значит не имею право заходить туда таким образом. Странно, но на самой двери отсутствовал звонок. Домофон работал с парадного входа. А мы редко пользовались им, так как у каждого были ключи. Не спускаться же обратно, чтобы нажать на кнопку. Я легонько постучала и прислушалась к двери. Слышны были какие-то голоса. Возможно, миссис Миллер включила телевизор и не слышит стук в дверь. Постучала еще громче. В этот момент раздался звенящий звук, скорее всего посуды, затем какой-то грохот. Не долго думая, я вставила ключ в скважину и отворила дверь. Внутри квартиры, со стороны столовой раздался еще один грохот, опять звенящая посуда и какие-то вопли. Скажите, вот как должен поступить нормальный человек в такой ситуации? Естественно идти на звук, чтобы убедиться, что все в порядке. Что я и сделала. Направляюсь быстрым шагом через кухню в столовую. По пути, не знаю зачем, но на всякий случай захватываю сковородку. Интуиция меня еще не никогда подводила. А она диктовала вооружиться. И не зря! В гостинной мощная мужская фигура в черном плаще склонилась над обеденными столом, а из-под плаща торчат женские ноги с неизменным жгуче-красным лаком на ногтях. Не узнать педикюр миссис Миллер не возможно. Если когда-нибудь придется опознавать ее труп, Боже упаси, имею в виду труп, а не опознавать, то салонные пристрастия мадам мне значительно помогут. Мужчина стоит спиной ко мне, и я понимаю, что на столе происходит что-то ужасное. Ну скажите, что может прийти в голову нормального человека, при виде такой картинный? Лично у меня: «Грабитель!» «Он что, душит миссис Миллер?» «Насилует?!!!» «Вот ублюдок!!!» «Бедная миссис Миллер!» «Я спасу вас, миссис Миллер!» Как именно спасать миссис Миллер долго думать не пришлось. Сковорода в руке сама напрасилась взлететь и направиться на размашистую спину грабителя. Похоже, я не опоздала, так как миссис Миллер все еще стонала, а значит жива и труп опознавать не придется. Вырубить грабителя не удалось. На какие-то секунды он замер, впрочем как и я. А затем медленно начал разворачиваться в мою сторону.