— Кендалл Спаркс. Даллас, Техас. Двадцать четыре. Единственная дочь богатых родителей, которые промотали бо?льшую часть своего состояния. Выросла на ранчо. В школе лидер группы поддержки. Отец умер. Мать алкоголичка. Не училась в колледже. Время от времени была занята в семейном бизнесе. Со стороны моя жизнь кажется сказочной, но это вовсе не так. Не уверена в своем месте в этой жизни. Боюсь будущего. Сижу на пляже в Рио. Она отвела глаза в сторону, но я взял ее за подбородок и заставил посмотреть на меня. — Но последняя деталь очень приятная, разве нет? Это объединяет нас. Закрыв глаза на мгновение, она сказала: — Должна признаться… что это так. — Спасибо, что разделили это время со мной, Дерзкая. Мы встали и направились в сторону дома Марии Розы. — Что мы будем делать завтра? — спросила Кендалл. — В этом вся прелесть каникул, верно? Нам не нужно придерживаться планов. — Полагаю, вы правы. По дороге мы остановились у торгового центра. Я заметил магазинчик с бельем. И мне в голову пришла идея. Мне не хотелось оставлять Кендалл одну, но я не хотел, чтобы она увидела, что я затеял. — Постойте здесь. Я на минуту. Когда я вернулся с маленьким пластиковым пакетом в руке, она широко улыбнулась. — Что вы делали? — Покупал вам подарок. — Протянув ей пакет, я добавил: — Это на завтра. — Могу я посмотреть? — Я настаиваю на этом. Она заглянула в пакет и покачала головой, увидев белый полностью закрытый бюстгальтер. Материал был непрозрачным. Это был самый несексуальный бюстгальтер из всех, которые я видел. — Он напоминает мне бюстгальтеры, которые могла бы носить моя бабушка. — Я угадал размер? — Почти. Я ношу 34 В, а это 36 В. Он подойдет. — Она приложила бюстгальтер к груди. — Через этот материал не будет видно решительно ничего. — Точно. Если я должен вести себя хорошо, они не должны постоянно салютовать мне. Это слишком соблазнительно. — Вы знаете, у меня есть бюстгальтер. — Она рассмеялась. — Я просто не ношу его. Но я надену этот, если смущаю вас. — Я просто пошутил. Но вам следует поразмыслить над этим, если вы собираетесь путешествовать в одиночестве. При мысли о том, что она продолжит свое путешествие без меня, у меня екнуло сердце. Я решительно не был готов расстаться с ней завтра. — Спасибо, что вы присматриваете за мной, капитан. — Всегда к вашим услугам. Мы были на полпути к дому, когда я сказал: — Кендалл… — Да? — Я хочу взять вас за руку. Я улыбнулся, и она мгновенно поняла. — «Я хочу взять тебя за руку». Песня «Битлз». На секунду я решила, что вы говорите серьезно. Я рассмеялся. — На самом деле я говорю серьезно. Очень серьезно. Можно? — Я протянул руку. Она вложила свою руку в мою. — Да. Ее пальчики выглядели такими тонкими по сравнению с моими. И всю оставшуюся дорогу я не выпускал ее руку. По правде сказать, мне хотелось гораздо большего, чем держать ее за руку. Я хотел прижаться всем телом к ее телу. К сожалению, у «Битлз» не было песни под названием «Я хочу трахнуть тебя». Это намного больше подходило бы к тому, что я чувствовал в этот момент. Глава 4 Картер Если я собирался стать гребаным нюхачом трусиков, я мог бы с таким же успехом пуститься во все тяжкие и побороться за звание самого крупного в году куска дерьма. Проснувшись утром, я пошел в ванную пописать. И мне пришлось практически согнуться в три погибели, чтобы хоть немного опустить свой гордо стоящий член и попасть струей в унитаз. Кендалл все еще спала в кровати, и я постепенно терял самоконтроль. Не то чтобы я провел бо?льшую часть жизни, контролируя себя. Но эта девушка вызывала у меня желание сделать это. Накануне вечером, когда пришла пора ложиться спать, я видел, что она чувствует себя неловко. Я и сам чувствовал себя чертовски неловко, потому что мой член был деревянным, и после того как она переоделась в тончайшую ночную сорочку и шортики, я по меньшей мере в течение часа уговаривал его опуститься. И будучи галантным кавалером, каким бываю редко, я настоял на том, что буду спать на полу. И теперь моя спина просто убивала меня, так что я решил, что не будет большой беды, если я заберусь в постель и посплю несколько часов на мягком матрасе. Было четыре часа утра, и она не узнает об этом до того, как проснется. К тому времени будет уже слишком поздно что-либо предпринимать. Так что я откинул простыню и осторожно скользнул в постель, стараясь не трясти матрас. Кендалл лежала на боку спиной ко мне, но когда старая деревянная кровать заскрипела, она во сне повернулась ко мне. Я застыл в ожидании, испугавшись, что она откроет глаза. Но спустя минуту она все еще крепко спала, и я воспользовался случаем, чтобы внимательно рассмотреть ее. И только в тот момент я заметил, что верхняя пуговка на ее сорочке расстегнута. И ее левая грудь была обнажена. Эти штучки были у нее чертовски дерзкими. И дело было не только в самой груди. Сосок, оказавшийся очаровательно большим для груди ее размера, которая легко уместилась бы в мою ладонь, был затвердевшим. И указывал на меня. Бросая мне вызов. Искушая меня. Черррррт! У меня потекли слюнки. Я хотел пососать этот сосок больше всего на свете. С другими женщинами я никогда не чувствовал такого острого желания. Только один раз хотя бы лизнуть его. Она, возможно, даже не проснется. Я посмотрел на ее глаза. Она крепко спала. Я сомневался, что в ее теперешнем состоянии она заметила бы это. Я мог бы быть очень нежным. Просто провел бы языком по набухшему бутончику. Только попробовал бы ее на вкус. Только один раз. Один раз. Черрррррррт! Я склонил голову над ее грудью. Я был таким засранцем. Я почти уверен, что на мгновение я повредился умом, потому что мог поклясться, что на ее правом плече сидел маленький чертенок. Я буквально слышал его, видел его так же ясно, как день. Конечно же, он не был лысым грозным мужиком с хвостом. Нет, мой дьявол был высокой брюнеткой с зачесанными назад волосами, в форме стюардессы и с симпатичными рожками на голове. Она подмигнула мне и зашептала мне на ухо: — Сделай это. Сделай это, котик. Она сама этого хочет. Но моя совесть тут же вмешалась: — Она доверяет тебе. Не будь подонком. Прекрати это, придурок. Найди себе еще какие-нибудь трусики, подлая свинья. Кендалл снова пошевелилась во сне, на этот раз подняв руку и закинув ее за голову. И вся ее левая грудь полностью обнажилась. Ее кожа была сливочной, сосок был темно-розового цвета, и это было потрясающим зрелищем. — Что с тобой случилось, котик? Пососи его. Пососи его прямо сейчас. Дьяволица увеличилась в размере почти вдвое. Я потер глаза, чтобы прийти в себя. Это не помогло. Ни капли. Моя дьяволица расстегивала свою блузку, сидя на плече Кендалл. Черт. Я точно рехнулся. И внезапно, прервав мои грешные мысли, у меня в голове зазвучала песня «Битлз». «Ты потеряешь эту девчонку». А дьяволица, улыбаясь, начала вращать бедрами в такт музыке. Будь ты проклят, Джон Леннон. Он был прав. Он всегда был чертовски прав. Откинув простыню, прежде чем я успел передумать, я схватил свои кроссовки и бейсбольную кепку и выбежал из комнаты. Когда два часа спустя я вернулся, Кендалл уже в постели не было. Я бегал в течение часа, а потом сидел на берегу и смотрел на восход солнца. Самым дерьмовым было то, что я страстно желал, чтобы девушка, которую я едва знаю, сидела рядом со мной, глядя, как солнце встает над океаном. Я хотел этого так сильно, почти так же, как этим утром хотел лизнуть ее соблазнительный сосок.