У дверей девушка остановилась и оглянулась. Меня снова поразило, какими знакомыми мне кажутся ее глубокие синие глаза, упрямый подбородок и четко очерченные пухлые губы. Теперь я смог хорошенько ее рассмотреть. Если бы огромный свитер не скрывал ее попку, держу пари, что она бы прекрасно сочеталась с ее личиком в форме сердечка. В ней словно слились черты двух знакомых мне людей, и это меня ужасно нервировало. И вот она ушла, и я, как полный идиот, остался стоять на лестнице. «Сет, чего ты хочешь?» Всего чего угодно и совсем ничего? Да, примерно так. Я сжал кулаки и, закрыв глаза, попытался сконцентрироваться, но никак не мог отделаться от чувства, что когда-то уже был здесь, но с кем-то другим. На улице прогремел гром, который наполнил гулом лестничное пространство и эхом отразился у меня в голове. Приближалась гроза, а внутри меня бушевали противоречивые чувства. «Чего ты хочешь?» Я резко открыл глаза, и лестничные пролеты окрасились в янтарные тона. Нет, черт возьми. Я попятился к стене. Это казалось невероятным, но будь я проклят, если не был уже здесь раньше. Вот дерьмо. Я точно убью Аполлона. * * * Слишком взвинченная после того, как столкнулась на лестнице с жутковатым, но при этом невероятно сексуальным парнем, я так и не позвонила бабушке до начала занятия по статистике. Не стоило на него вообще приходить – прошло уже минут пятьдесят после начала лекции, а мне казалось, что я только что села и открыла тетрадь. Я записала пару строчек и нарисовала на полях какого-то зомби. Да, заметки получились весьма полезными. Когда я вышла из аудитории, чувствуя, что знаний у меня не только не прибавилось, а даже убавилось, я сразу набрала бабушку с дедушкой. Конечно, они обо всем знали и приглядывали за мамой. Бабушка попросила меня не волноваться – сказать всегда легко! – но все же мне стало спокойнее. О маме было кому позаботиться. Она была не одна. На обратном пути в общежитие я снова вспомнила происшествие на лестнице Расселл-Холла. Кем же был этот парень и почему он вдруг спросил меня, что я такое? Человек, конечно, кем мне еще быть? За мою жизнь меня столько раз спрашивали о всякой ерунде, но такого странного вопроса еще не задавали. Да, шизанутые явно находили меня привлекательной. Все началось с Боба. Я не знала его фамилии, что, пожалуй, и к лучшему, учитывая то, как эти придурочные слетались на меня, но на одно лето, когда я была еще совсем маленькой, он стал для меня целым миром. Я целыми днями играла возле озера, скрытого за плакучими ивами и ярко-желтыми дубами, что росли прямо у дома бабушки и дедушки. В детстве озеро казалось мне настоящим океаном. Там я и познакомилась с Бобом. В первый раз я встретила его, когда в одиночестве играла на галечном берегу. Это был очень важный день: вечером одна из моих одноклассниц устраивала пижамную вечеринку по случаю окончания учебного года и начала каникул. Меня на вечеринку не пригласили – меня никогда не приглашали на такие праздники, – и я ужасно расстроилась, ведь мне больше всего на свете хотелось нравиться своим одноклассникам. Мальчишки вообще никогда не обращали на меня внимания – ни в младших классах, ни когда мы стали подростками. Увидев Боба, я до смерти перепугалась и замерла, когда он вышел из-за деревьев. Темноволосый, с глазами цвета неба, он был огромен, как супергерой из комиксов, которые были припрятаны в дедушкином кабинете и к которым мне не разрешалось прикасаться. Но я конечно я сунула туда свой нос. Боб сказал, что живет дальше по озеру, и я нисколько в этом не усомнилась – в то время мир для меня был слишком велик. Откуда мне было знать, что на берегу больше нет ни единого дома. В первую нашу встречу Боб рассказал мне о сомах, которые живут в озере, а еще об огромных рыбах, которых он видел в океане, и я пришла в восторг от его историй. Он понравился мне, и я обрадовалась, когда Боб вернулся через неделю, в тот же день, в то же время, и принес конфеты. Так начались наши встречи. У меня почти не было друзей, разве что те немногочисленные новички, которые или быстро покидали наш город, или начинали относиться ко мне как все, а потому тем летом Боб стал моим лучшим другом. А еще он приносил мне кукол, отчего я любила его сильнее. Хоть я мало что тогда понимала, но куклы казались мне редкими и очень дорогими – словно он собирал их по всему миру. Милые нарисованные личики рассказывали мне о разных культурах, о которых я никогда не слышала. Теперь, оглядываясь назад, я понимала, каким странными и даже пугающими были наши отношения, но тогда я так мечтала о друге, что, наверное, подружилась бы даже с самой Смертью, если бы только она помахала мне своей костлявой рукой. Точно. Нашим встречам пришел конец, когда однажды нас застукал дедушка. Боб сидел рядом со мной, скрестив ноги, и показывал, как складывать травинку так, чтобы она превращалась в свисток. Стоит ли говорить, что дедушка испугался и забрал меня домой. Там обнаружились и куклы, которые все до одной отправились в мусорное ведро. Мама почему-то заплакала, а меня усадили на диван и объяснили, как опасно разговаривать с незнакомцами. Боба я больше не видела. Шли годы, но я по-прежнему становилась объектом внимания других странных персонажей. Как, например, старушка, которая всегда приходила в магазин, когда я тайком запасалась фастфудом, потому что бабушка с дедушкой признавали лишь здоровую пищу. Так началась наша странная дружба – мы с ней и девять ее кошек. Потом в моей жизни появилась дама – школьный библиотекарь – и у меня не было друга лучше ее. Были и другие необычные встречи, и порой – как бы странно это ни звучало – я даже задумывалась, нет ли и во мне какого-то врожденного безумия, которое чувствуют другие сумасшедшие, слетаясь ко мне как мухи на мед. Поэтому нечего было и удивляться, что какой-то ненормальный – хотя и классный – парень в огромном, полном студентов кампусе все же столкнулся именно со мной. Я вошла в общежитие и вызвала лифт. Зайдя в кабину, нажала кнопку десятого этажа. Теребя браслеты на руке, я нетерпеливо переминалась с ноги на ногу. Когда лифт остановился, я вылетела наружу и чуть не сбила с ног миниатюрную девушку. Отпрыгнув в сторону, она ударилась о противоположную стену. – Простите. Мне так жаль! – сказала я, расстроенно наблюдая за тем, как девушка приходит в себя. – Простите еще раз. – Ничего страшного, – улыбнулась та и шагнула в кабину лифта. Покачав головой, я развернулась и направилась по длинному коридору к своей комнате. У двери я снова почувствовала, как по спине снизу вверх пробежали мурашки. Сердце тяжело перевернулось в груди, и я закрыла глаза. Второй раз за день. Господи. Я никогда не чувствовала этого чаще чем раз в несколько дней. Сглотнув, я взялась за дверную ручку, борясь с желанием оглянуться и проверить коридор. Я понимала, что никого там не увижу. Глубоко вздохнув, я открыла дверь и вошла в комнату. Чувствуя, как брови ползут на лоб, я тотчас забыла о странном чувстве. Эрин стояла кверху попой, прижав ладони к полу. Повернув голову, она взглянула на меня из-под мышки. Из-под мышки. – Как у тебя вообще получается так крутить головой и ничего себе не повредить? – спросила я. – Мастерство! Эрин с упоением занималась йогой и медитацией, утверждая, что это помогает ей соединить инь и ян или что-то такое. Однажды она сказала, что всю жизнь страдает от своего дурного характера, и эти жуткие позы, на которые мне даже смотреть было больно, помогали ей «сохранять спокойствие». Что было странно – за два года нашего знакомства я ни разу не видела, чтобы Эрин даже на секунду вышла из себя. Выйдя из позы собаки мордой вниз – или пони мордой вверх, уж не знаю, – Эрин улыбнулась мне. – Загляни под кровать. Заинтригованная, я бросила на пол рюкзак и перешагнула через соседку. Наклонившись, я приподняла покрывало – и у меня округлились глаза, когда я заметила бутылку. Схватив ее, я прижала ее к груди. – «Хосе»![5] – Парня лучше не найти, – улыбнувшись еще шире, прокомментировала Эрин. * * * Стоя посреди пентхауса в отеле неподалеку от Рэдфорда, я вызывал Аполлона уже в четвертый раз с того момента, как вошел в эту дверь. Наконец я получил ответ – электричество в номере мигнуло. Сзади подул теплый ветер. Я развернулся и выругался, увидев того прямо перед собой. Словно он намеревался свалиться прямо мне на голову. – Боги, – буркнул я. – Приятель, здесь полно места, незачем приземляться мне на задницу. Фыркнув, Аполлон скрестил руки на груди. – Ты звал меня? Я принял боевую стойку. Мы с Аполлоном были почти одного роста, и он лишь на пару сантиметров возвышался над моими метр девяносто. – Кто она? – Джозефина Бетел, – помедлив, ответил бог. Я раздраженно взглянул на него, готовый взорваться в любую секунду. – Это я и так понял. Спасибо. – Правда? Я вижу, ты отлично справляешься со своей задачей. Работаешь дистанционно? У тебя появились новые способности, а я о них еще не знаю? Аполлон повернулся и наклонил голову набок. Казалось, он смотрит на цепочку, свисающую с потолочного вентилятора. Секунду спустя он подтвердил мое предположение, протянув руку и дернув за нее. Зажегся свет. Бог снова потянул за цепочку. Свет погас.