Когда я в этот раз взглянула на Блэка, он выглядел разъярённым. Однако я не чувствовала этой злости, значит, он закрывался от меня — чего вообще ни разу не делал после возвращения из Парижа. Я знала, что вероятно, это означало — он злился намного сильнее, чем я осознавала. Я также понимала, что не все сводилось к деньгам — или к Нику — но я не знала, в чем именно дело. Я собиралась попытаться вновь разрядить обстановку, когда кто-то постучал костяшками пальцев по двери снаружи. Не дожидаясь, пока кто-нибудь его позовёт, Глен заглянул внутрь. Он взглянул на Блэка в тёмном углу комнаты, затем на меня, затем на Ника. Видимо, почувствовав что-то странное, он отбросил это ощущение, натянув нейтральную маску, и кивнул Нику. — Парень здесь. Мозер. Мы в главном конференц-зале. — Сейчас? — уточнил Ник. — Десять минут. Ник кивнул. Откусив ещё один кусок от сэндвича, он забросил остатки в бумажный пакет и скомкал его, в этот раз глядя не на Блэка, а только на меня. — Ты идёшь? — спросил он. Я нахмурилась. — Ник. Он посмотрел на Блэка, раздражённо выдохнув. — Я собирался заняться бумажной работой потом. Я не собирался оставлять тебя без оплаты, Блэк. — Видимо, просто не спрашивать меня. Челюсти Ника поджались. — Это я тоже собирался сделать. Но если ты не думаешь, что мы сумеем обсудить оплату, которую департамент сможет себе позволить, ты можешь уходить. Ты в любом случае можешь идти, если хочешь… очевидно, — Ник пренебрежительно махнул рукой. — Мири уже в системе. Если она хочет, она может присутствовать. Мы введём тебя в курс дела позже, если ты решишь помочь. Я видела, что Нику не нравится эта идея, как бы он ни пытался изобразить, что ему все равно. Он хотел участия Блэка. Он думал, что нуждается в нем, особенно после того, что Блэк нам только что рассказал. Вероятно, он также хотел, чтобы Блэк был в допросной комнате, чтобы прочесть этого детектива, Мозера, хотя вероятно он говорил правду. Вероятно, он думал, что сегодня я могу заменить Блэка и при необходимости помочь ему включиться в работу. Но очевидно, Ник хотел Блэка. Что имело смысл. Это несомненно сфера компетенции Блэка, а не моя. Ник был практичным, когда дело касалось работы — он всегда был таким. Я знала, что он попытается уговорить Блэка помочь. Или, более вероятно, попытается уговорить меня, чтобы я склонила Блэка в его сторону. Я уже решила, что останусь, поскольку была убеждена, что Блэк возьмётся за контракт, как бы он ни злился на Ника в данный момент. Может, Ник этого не видел, но я заметила — что-то в этой связи с «Архангелом» уже пробудило интерес Блэка. Более того, он не мог просто бросить дело об убийстве, что бы там ни думал Ник. Особенно такое, с которым связана я, прямо или косвенно. Я встала, раздумывая обо всем этом. Я не почувствовала, как Блэк сдвинулся со своего места у дальней стены, так что когда он коснулся моей руки, я резко подпрыгнула. Только тогда до меня дошло, насколько он закрылся, раз он находился так близко, а я его не почувствовала. Я подняла взгляд, встречаясь с интенсивностью его золотых глаз. Это не была злость. По правде говоря, я не знала точно, что именно. «Я хочу поговорить с тобой, — послал он. — Сейчас, Мириам». Я почувствовала, как мою кожу заливает румянец — не столько от злости в его словах, сколько от их интенсивности. Взглянув в сторону двери, я увидела Ника и Глена, стоявших на пороге и явно ждавших меня. Я попыталась игнорировать хмурое лицо Ника, переводившего взгляд между мной и Блэком. — Я догоню, — сказала я. Ник постучал по наручным часам. — Я догоню, — повторила я предостерегающим тоном. — Глен сказал, десять минут, верно? Глен легко кивнул, недоуменно глянув на Ника. — Все в норме, док. Наши важные детективы из Лос-Анджелеса пошли за кофе и чем-нибудь перекусить. Мы будем в синей комнате. Четвёртый этаж. Не торопись. Ник нахмурился на Глена, как будто тот его предал. Я кивнула Глену, игнорируя тяжёлый взгляд Ника. Дверь за ними закрылась, и я посмотрела на Блэка, который не отодвинулся от меня и не отпустил мою руку. — Что происходит? — спросил он, как только дверь закрылась. Я выпрямилась в полный рост, уставившись на него с открытым изумлением. — Со мной? Что происходит со мной? — Ты закрылась от меня, — сказал он, игнорируя мой озадаченный вид. — Ты блокировала меня с тех пор, как ты вышла из квартиры, Мири. Бл*дь, я совершенно тебя не чувствую… Я уставилась на него, опешив. — Прости. Я думала, так будет лучше… — Лучше? — перебил Блэк, стискивая челюсти. — Лучше для кого? Я продолжала наблюдать за его лицом, чувствуя, как мной постепенно завладевает насторожённость. Он контролировал себя, но чем дольше я на него смотрела, тем сильнее задавалась вопросом, что скрывалось за тем, что я видела в его глазах. Я не видела там жестокости, но интенсивность этого чувства обжигала меня, притягивала и заставляла сердце гулко колотиться. Блэк предупреждал, что он будет вспыльчивым — что мы оба такими будем. Он говорил, что это часть того, что происходило с нами в данный момент, и глядя в его глаза, я поймала себя на мысли, что нам надо об этом поговорить. По-настоящему поговорить, и побыстрее. Полагаю, я думала, что это прекратится или хотя бы немного успокоится, поскольку мы взяли перерыв от всего остального. В смысле, от непрекращающегося секса. Но Блэк не выглядел успокоившимся. Он совершенно не выглядел спокойным. Более того, пока он держал меня за руку, я чувствовала, как моё собственное спокойствие начинает рассеиваться. Отчасти из-за ощущения, что его свет начинает открываться, расходиться вокруг меня разгорячённым облаком. — Что, бл*дь, мы здесь делаем? — прорычал Блэк. — Что мы здесь делаем? — я повторила его вопрос, но не могла уловить смысл этих слов. Я осознала, что стискиваю его руки, не помня, как и когда я за него схватилась. — Эй, — я заставила голос звучать мягко, но почему-то вновь подавляла слезы. — Успокойся, ладно? Успокойся. Мы не можем сделать это сейчас, Блэк. Мы не можем… — Ты хочешь, чтобы я притормозил, — он встретился со мной взглядом. Это не звучало как вопрос. — Ты сама это сказала. До того, как они пришли в квартиру. Ты сказала, что для тебя это слишком быстро. Что ты хочешь, чтобы я притормозил, Мири. Я снова уставилась на него. Его золотые глаза вновь казались мне поразительно нечеловеческими, как золотое пламя. В то же время разгорячённый завиток желания застал меня врасплох. В этот раз это было моё желание. Определённо моё. Я крепче стиснула его, когда он начал отстраняться. — Эй, — повторила я уже резче. — Блэк. С нами все хорошо, окей? С нами все хорошо. Он покачал головой. — Со мной нет. Со мной сейчас не все хорошо, док. — Тогда нам надо поговорить, — сказала я ещё резче. — Я правда думаю, что нам нужно об этом поговорить, Блэк. Обо всем этом, в этот раз. Мы не можем больше откладывать разговор… о важных вещах, по крайней мере. Сейчас слишком много непонимания… для нас обоих. Мы не… общаемся. Мы каким-то образом ускользаем друг от друга… Он не смотрел на меня. Я изучала его профиль, и что-то в выражении его лица меня встревожило. — Блэк, — я слегка встряхнула его, пытаясь заставить посмотреть на меня. — Блэк… эй! Он все ещё не смотрел на меня, и я открылась для него, опуская часть той жёсткой стены, что я воздвигла вокруг своего сознания… вокруг себя, в какой-то мере. Как только я это сделала, я осознала, что Блэк был прав. Я поняла, о чем он говорил, как только начала открываться — и не только «что», но и «когда». Я закрылась от него примерно в то время, когда вышла из его квартиры. Я сделала это намеренно, в попытках сохранить контроль и нормально вести себя на людях. Теперь, сознательно открывшись перед ним, я видела, как зажмурились его глаза и напряглось лицо. Блэк все ещё не смотрел на меня, но его рука обвилась вокруг моей талии. У меня сложилось впечатление, что он не полностью это осознавал. Я видела, что он задышал чаще, и от него выплеснулось ещё больше этой боли. — Эй, — мягко произнесла я, все ещё пытаясь привлечь его взгляд. — …Я держусь, окей? Мне нужно функционировать… нормально. Здесь мне нужно вести себя нормально. Ты это понимаешь, верно? Дело не в тебе. Дело в том, чтобы я не потеряла контроль перед всеми остальными. Ты понимаешь? Блэк один раз кивнул. Несколько секунд мы просто стояли там. Я чувствовала, как он упивается какой-то частью меня, и до меня дошло, что я действительно его отсекла. Блэк не делал этого со мной, даже не закрывался щитами. Даже когда я не чувствовала его мыслей, я все равно ощущала его. Как только я это осознала, моё чувство вины ухудшилось вместе с чувством беспомощности из-за того, как мало я понимала в нем… в видящих… во всем этом. Блэк взглянул на меня, его глаза изучали меня. «Теперь я понимаю, — сказала я ему, посылая очередной импульс жара. — Прости меня». Долгую секунду его лицо не двигалось. Затем Блэк отвёл взгляд, снова кивая. Во второй раз поворачиваясь ко мне в профиль, он сглотнул, лицо приобрело более жёсткое выражение.